Тишина его дома

Тяжёлое дыхание вновь разрушает тишину пустой комнаты. На кровати, грязной и местами протёртой, сидел Чонгук. Страх уже ушёл, да его и не было, есть просто реакция слабого организма на реальную жизнь. Он медленно встаёт с кровати, обходя холодные тапочки и пустую чёрную футболку, и подходит к окну, за которым не видит солнца, лишь серое небо и мутные образы. Вновь пасмурный день, всё в точности как тогда, в прошлом. Весь небольшой домик был покрыт пылью и давно не видал солнечного света. Грязная чашка в раковине успела покрыться неприятной плесенью, а вещи, что были в доме, стали чем-то, вроде экспонатов. Холодная вода не помогает взбодриться, что уже нисколько не заботит Чонгука, а утренний кофе стал отныне под запретом. Каждый раз, смотря на полку с напитками, он одёргивает себя от желания взять что-то. "Нельзя, всё будет не так, как тогда". В грязном зеркале ванной комнаты отражалось бездушное тело. Глубокие морщины, тёмные синяки под красными, потухшими глазами, жёсткая щетина, обрамляющая сухие губы, и боль. Она сочится отовсюду, заставляя вновь углубляться в прошлое. Существование стало чем-то обыденным и обязательным. Жить не ради жизни, а ради смерти, чистой и непорочной. Раньше у него было всё, но во мгновение не стало ничего, просто всё отняли в один краткий миг, что отпечатался в сознании навсегда, до конца лет. Чонгук не знает точно, кто отобрал у него его счастливые дни, но уверенно может сказать, кому отныне принадлежит его сердце, жизнь и душа. У него отняли часть жизни, будто её и не было, будто она умерла.... Тэхён - часть Чонгука, что ушла, забрав с собой и чужую жизнь. Всегда неряшлив, мил и забывчив. Помнится Чонгуку, что частенько ругал его за разбросанные футболки и тапочки, пускай и зла совершенно не держал. Тот всегда выглядывал из ванной с зубной щёткой во рту и полным ртом пены от пасты. В те особенные моменты просто нельзя было сердиться. Этот человечек был настолько его, что не хотелось верить в реальность. Всё это похоже на сказку.... .... с печальным концом, где зло превзошло добро, втоптав то в землю. Какой бы суровой реальность не была, она единственная, в которой живёт его тело, и Чонгуку надо принять то, что теперь он не увидит Тэхёна, не почувствует его прикосновений и не насладится его голосом. Он глубоко в подсознании, зарытый прощальными словами. Бледное лицо усопшего не желало слушаться мольбе Чонгука, что, рыдая, велел ему подойти и обнять его. Именно тогда он потерял и свою жизнь. Переломный день был холодным. Начало весны, пора серых туч и сырости. Но всё это не волновало, когда ты лежишь дома, обнимаешь своего человечка и наслаждаешься глупой комедией по телевизору. Рядом дымится горячее какао, остывают кексы и догорают ароматические палочки с запахом ванили. Под тёплым пледом уютно, а рядом лежащее тело сильнее согревало изнутри. Тихий смех Тэхёна прерывается тремя быстрыми звоночками телефона. Он смотрит на экран и слегка хмурится, быстро удаляя смс и убирая смартфон на тумбу. - Всё хорошо? - притягивая его к себе поближе, спросил Чонгук - Да, реклама... Чонгук привык к этой фразе. Такое происходит часто. В течение дня приходят несколько уведомлений, чаще три или пять. Два нелюбимых числа у Тэхёна. Это казалось очень странным, особенно когда Тэхён улыбался натянуто и сквозь зубы отвечал на вопросы. Уголки его губ будто намертво пришивали к ушам, а голос меняли на механический, надломленный и безжизненный. И так каждый день, на протяжении трёх недель. Если раньше Чонгук вечно спрашивал об этом, то сейчас понял что бесполезно. Это очень его оскорбляло, а плохие мысли всё чаще пробирались в голову. Быть может по ту сторону экрана любовник и меня обманывают, или где-то его ждёт жена с детьми? Эти выводы тогда казались вероятными, но сейчас... а сейчас и поздно о чём-то думать. Сообщений становилось всё больше, а их присутствие ощутимей. Утро, общая готовка, отдых, работа, сон- всё обрывалось тремя звоночками. Однажды Чонгуку удалось заметить сообщение, но там была лишь одна цифра 9, а остальное - пустые окошки. Тэхён становился очень пугающим. Большие, пустеющие глаза вечно шарили по уголкам, глядя дальше обычного, улыбка становилась фальшивой, точно как у старой куклы, румянец спал и единственной краснотой стались царапины на протёртых запястьях и шее, переходящие на ключицы. Фразы были краткими и с запинками, что уже странность в теле ранее весёлого парня, а бегающие глазницы неприятно проедали кожу. Чонгук вернулся с работы в пять вечера, намереваясь провести весь остаток дня с Тэхёном. В доме было всё как обычно, вот лежит кружка, висит картина, вновь разбросанные вещи, но нет, присутствовало ощущение необычной пустоты, сердце настигало необузданное волнение. Он нашёл его на кухне. Тэхён стоял лицом к окну, вглядываясь в беспросветную тьму. Небо заволокло чёрным цветом и весь мир погрузился во мрак. Тишь на дорогах, ни одного человека, только чёрный туман и пожирающая дыра. Он отступил назад, заглядывая во второе окно, где темнота постепенно сжирала реальность. Свет распадался на маленькие точки, что вскоре утопали в неизвестности. Тэхён стоял неподвижно, его руки были накрепко сцеплены спереди, а спина расслаблена. Полное противоречие себе, своему образу и телу. Чонгук быстро замотал головой, закрывая уши до боли в голове. Слушать тишину невозможно. Он старается шумно дышать, но ничего....ничего не слышно. Отчаянный зов прорывает я сквозь подсознание и вылетает бесполезным шевелением рта, крик глушит уши своей беззвучностью. Медленно опадая на пол, Чонгук шарит руками по горлу, стучит в грудь и вновь пытается кричать. "Тэхён... Тэхён... Тэхён... Тэхён..." - в тысячный раз зовёт он его, а тот словно и не слышит, продолжает смотреть, как медленно исчезает всё живое. Ноги намертво приколотились к полу, Чонгук оказался в запертой клетке, продолжая бить об неё руками и протяжно выть. Тэхён поворачивается на зов, быстро передвигая пальцами ног, его лицо было до ужаса пугающим: глаза слишком узкие и длинные, нос исчез, а рот, словно порванный, холодными кусками свисал вниз, но безжизненная улыбка сохранилась - от уха до уха располагалась странная дуга с белыми зубами. Чёрная дыра подбиралась всё ближе к дому, поглощая пиксельный мир. Чонгук застыл в ужасе, ему хотелось упасть замертво, но не получалось, странная сила держала его глаза открытыми. Дыхание остановилось в момент, когда Тэхёна постепенно засасывало, и он, резко раскрывая глаза, прошептал: ,,ноль". Резкий свет охватил всю комнату, заставляя зажмуриться, а дальше темнота. Чонгук ощущает лёгкий ветер и холод. Поборов себя, он медленно открывает глаза, прислушиваясь к округе. Почему-то поют птицы, шуршит листва и тепло. Под ним приятная простыня, а одеяло накинуто до подбородка. Рядом матрас прогибается и Тэхён ластится ближе, осыпая плечи поцелуями, залезает под одеяло и обнимает крепко крепко, проваливаясь в дрёму, пока Чонгук расслабленно плачет, улыбаясь и притягивая свою частичку жизни поближе. Этот дом опечатали ещё вчера. Слухи о нём ходили по всей округе. Ранее живой и яркий дом, усеянный смехом и цветами, стал непривычно тих и покоен. Не слышно было громкого ,,Чонгук" по утрам, никто не выходил проверять почту в забавном зелёном фартуке и на траве не танцевали счастливые парни под музыку из радио. Серый туман стелился по земле, и ноги следователей то и дело натыкались на корни. Всё было как прежде: холодные тапочки, чёрная футболка, кружка в раковине. На кровати лежало два тела, намертво скрепленных друг с другом, одно из которых разложилось намного сильнее. Их глаза были мирно прикрыты, крысы грызли и так обглоданные пальцы, маленькие жучки заползали в нос и уши, а глаза сгнивали, заселяясь личинками. В грудинах обоих была большая дыра с засохшей тёмно красной кровью, а рядом с ними лежало два крепко связанных за артерии сердца, что слабо бились в один ритм.