Это твой первый поцелуй?

— С кем ты первый раз в жизни поцеловался? — Ээ...воу — Джон тут же перестал напевать веселенькую песенку, которая звучала из его телефона и уставился на Дэмиана с приоткрытым, от удивления, ртом. — Что? — Уэйн нахмурился. — Я прошу прощения, если это слишком личный вопрос, просто мне показалось, что мы уже достаточно близки с тобой для такого… — Да, конечно! — Джон воскликнул, заставляя Дэмиана, как обычно, раздражаться, потому что его перебили. — Я не буду настаивать, если тебе некомфортно говорить со мной об этом. — Оу, нет, ты можешь спросить меня о чем угодно! Мы же встречаемся. Я расскажу тебе все, что ты хочешь знать обо мне, — щебечет Джон, чересчур восторженно улыбаясь, вынуждая Дэмиана застенчиво отводить взгляд. — Это как то слишком. Разве ты не хочешь расставить границы? — тихо спрашивает он, нарезая болгарский перец. Они стояли бок о бок в своей крошечной кухне, настолько маленькой она была, что, если Джон расправит плечи, то займет большую ее половину. Их три кошки бездельничали возле них. Одна сидела на стуле, другая на подоконнике, а третья была возле холодильника, она зализывала свою обиду, после случайного пинка от Джона. — Есть что-то, что ты не можешь мне рассказать? — Джонатан отвлекается от своего привычного занятия — нарезки лука, который не заставляет его плакать, из-за супер способностей Кента. Дэмиан задумался над его вопросом на секунду и ответил: — Я думаю нет. — Вот видишь, это не означает, что ты должен говорить мне все, это больше о том, что я всегда буду буду рядом, если тебе нужно будет выговориться. Ну, типо доверия, понимаешь? — Джон махает руками, это его привычка, он не может отказаться от нее, даже, когда держит нож. — Но, кажется, мой вопрос застал тебя врасплох, — бормочет Дэмиан, исподлобья глядя на него. — Я просто удивился! Ты обычно не спрашиваешь о таком — рука Кента, в которой он держал нож, продолжила нарезать лук на доске, но Дэмиан уже сфокусировался на другом. — И что это значит? — он нахмурил лоб. — Ну, ты всегда говоришь о преступлениях и преступниках, или убийствах, расследованиях ну, или об вашей сумашедшей семейке или… — Джон. -…животных, да, я просто хочу сказать, что разговоры про бывших никогда не были в твоем репертуаре, — он все еще улыбался. — Хорошо, прости меня за то, что я пытался завязать разговор раз в голубую луну, — фыркает Уэйн. — Мы, вероятно, должны оставить выбор тем для тебя. Джон все еще мило ему улыбался. — Дэми, это нормально, — обе его руки до сих пор были заняты луком, Джон ничего не может сделать, чтобы успокоить Дэмиана, поэтому он просто тыкается носом в его плечо. — Я не имею ничего против. — Дэмиан уклоняется от очередного толчка, двигаясь, чтобы взять пару морковок из холодильника, но его плечи заметно расслабились, поэтому Джон возвращается к своей задаче. — Но с чего вдруг такой интерес к моим романтическим похождениям? Планируешь уничтожить некоторых соперников? — Как остроумно, — произносит невозмутительно Дэмиан, в то же время, моя морковь проточной водой. — Нет, ну правда, зачем? Из-за чего? Ты ревнуешь что-ли, не так ли? — Джон ухмыльнулся, и пошел обратно, но внезапно его шлепнули. — Нет, — проворчал Дэмиан, затем он взял овощечистку из ящика. — Я просто подумал, что это удачная тема для разговора, учитывая нашу нынешнюю фазу медового месяца в отношениях. Джонатан застыл и вылупил глаза. — Фаза медового месяца?! — недоверчиво произносит он. — Так это называется? Фаза медового месяца? Мы вместе полтора года.Ты опять читал те женские журналы? — Джон. — Прости, просто это очень смешно. — Джонатан. Они смотрели друг на друга. Дэмиан свирепо смотрит на него, в то время как Джон чуть ли не задыхается от возбуждения. С его языка готова сорваться еще тонна колкостей, но он уже надавил на него достаточно. И как бы Джону ни нравилось дразнить Дэмиана, он научился, где остановиться, прежде чем последний почувствует себя по-настоящему неловко и закроется от Джона своим панцирем, из которого Джонатану позже придется потратить дни и часы, пытаясь вытащить его. На секунду взгляд Джона отрывается от надутого лица Дэмиана, на окно позади него, и он внезапно понимает, почему он задал именно этот вопрос. Снаружи садится солнце, заливая их кухню теплым и тяжелым золотистым светом; они собираются съесть свою первую еду за день, если не считать несколько печенек орео, которыми они перекусили после пробуждения и перед тем, как встать, чтобы пойти за продуктами. Сейчас середина лета, и мир туманно и лениво движется вокруг них. Даже преступники, похоже, попали под это влияние, судя по значительному сокращению числа преступлений, за последние несколько недель, что делает ночное патрулирование более легким, можно сказать без происшествий. Это приятный отдых от их обычно неспокойной жизни. Кроме того, над ними больше не висит бремя предположительно безответных чувств, которое могло бы слегка омрачить все их предыдущие лета, проведенные вместе как друзья. И теперь это их первое лето вместе, как пара, в их собственной квартире, с большой кроватью, но крошечной квадратной кухней и свободной гостевой комнатой, в которой так много кошек, что Джон не осмеливается даже пытаться сосчитать их. Здесь уютно и по-домашнему, это идеально подходит для совместного ужина и разговоров о первых поцелуях. Дэмиан просек фишку. Как всегда. Джон улыбается про себя. Джон просто ответил — Джорджия Бакши. — Что, прости? — Дэмиан уже наполовину нарезал первую морковку, когда Джон вернулся из к своему делу. — С ней я первый раз поцеловался — пояснил он и наконец закончил с луком, затем он поставил кастрюлю на плиту. — Это была Джорджия Бакши. Из школы Вест-Рива. Дэмиан завис, обдумывая новую информацию, которую нужно вшить в его мысленное досье на Джона. — Девушка, которая всегда била тебя по лицу во время игры в вышибалы? Джон смеется, наливая масло в кастрюлю. — Девушка, которой я позволил ударить себя по лицу мячом, играя в вышибалы. — И все же она всегда целилась именно туда, — ворчит Ди и делает еще одну паузу. — И ты поцеловал ее? — Да ладно тебе, это просто так как ты флиртуешь в 10 лет. Ты бросаешь мяч в лицо человеку, который тебе нравится, ставишь ему подножку, бросаешь его на землю, обзываешь. Не то чтобы ты не делал то же самое, — ухмыляется Джон и подмигивает Дэмиану, который задыхается от возмущения. — Бред какой то. Я никогда не флиртовал с тобой. Я действительно пытался нанести тебе всевозможные физические повреждения, но это был не флирт. — Эй, может это было подсознательно? — Джон поиграл бровями. — Мечтай. И сколько лет тебе было? Казалось бы Дэмиан забыл, что они занимаются готовкой, в пользу допроса Джона, который любезно решает все рассказать, чтобы не испортить момент. — Где-то 13, я думаю, — Джон пожимает плечами, с трудом скрывая свое веселье, когда кидает нарезанный лук на сковороду. — Это просто неприлично, — Дэмиан принимает окончательное решение. — Что же будет, если я скажу, что она была и моей первой девушкой? , — невинно подмечает Джон. — Я думал, что это была Кэти. — Да, она тоже, но немного позже, — Если бы Джон мог чувствовать боль, то его щеки болели бы, настолько широко он улыбался. — Ох, ты оказывается был малолетним Казановой — Дэмиан цокает языком, скрещивает руки на груди и поворачивается лицом к Джону. — Это задевает тебя? — Джон полностью повернулся к нему с самодовольной улыбкой. — А почему должно? — Дэмиан поднял брови в притворном безразличии. — Это было давно, к тому же я не то чтобы не знал, что у тебя гораздо больше опыта в… — он отводит взгляд. — В этом… и не похоже, что этот опыт хоть как-то полезен или вообще достоин внимания. — Продолжай убеждать себя, — Джон наклоняется спиной к столу. — Да пожалуйста, — Дэм насмехается. — Я бы не выжил без моих боевых или технологических навыков.  — Ой, правда? — Джон отходит от тумбы, и идет к нему. — Да что ты говоришь, — Джон кладет руки на плечи Дэмиана. — Ты не против?, — Джон наклоняется к лицу Дэмиана, чьи узкие глаза следят за ним, но чье дыхание Джон все равно слышит. — Больше не будем говорить об этом? А затем Джон целует его. Мягко и лениво. Дэмиан сначала не отвечает, но следует за его движением, когда он слегка наклоняет голову. Джон не может сдержать улыбку и еще раз чмокает его в уголок рта, прежде чем оторваться и вопросительно посмотреть на него. — Ты довольно убедителен, — объявляет Ди, все еще щурясь, но в его глазах есть игривый блеск, который не может ускользнуть от Джона. — Я мог бы сделать исключение только для тебя. — Как будто ты делал исключение для кого-то еще, — Джон собственнически обнимает его. — И кто теперь ревнует? — ухмыляется Дэмиан. — А что насчет тебя? — спрашивает Джон. — Мм? — С кем ты первый раз поцеловался? Дэмиан разместил свои руки на плечах у Джона.  — Ты действительно думаешь, что есть кто еще в мире, кому я позволил бы это сделать? Джон моргает. — Дэми, позволь мне напомнить, что тебе было 23, когда мы начали встречаться. — Я прекрасно это знаю. — Ты хочешь сказать, что никогда-никогда не целовался до этого? До меня? — Я думал, ты понял это когда я признался тебе, что был девственником, — Дэмиан хмурится, но очевидно, что он не так смущен, чтобы говорить об этом, как раньше. — Да! но я... — бормочет Джон. — Я не думал, что поцелуи тоже к этому относятся! Это не одно и то же! — Как так? — Потому что ты можешь быть девственником или девственницей, но при этом иметь какой-то опыт в поцелуях! — Джон снова начал махать руками. — И почему я должен обмениваться слюной с тем, к кому меня не тянет в физическом плане. Замешательство Дэмиана звучит так искренне, что Джон просто смотрел на него с вытаращенными глазами. В конце он сказал: — Ты не перестаешь меня удивлять. — Ну, не все из нас занимаются тем, для чего они слишком молоды в детстве, - Дэмиан теребит воротник рубашки Джона, чтобы избежать зрительного контакта. — Твои родители должны быть обеспокоены. — Ты научился водить в 8. — Позволь напомнить, что такие непристойные вещи не входили в число моих приоритетов. Джонатан начал смеяться, заставляя голову мягко качаться. Он был близок к тому, чтобы быть удивленным тем, как ему нравится то, что происходит. Такой разговор был невозможным между ними еще пару лет назад. Но вот, где они сейчас. В одинаковых фартуках в красный и синий горошек. Готовя жаренную лапшу, по рецепту, который придумал Дэмиан, когда любимую кафешку Джона прикрыли. — Что, правда, никогда? — Джонатан идет дальше. — Даже самого маленького поцелуя? Даже в щеку? — Как будто я позволю такое, — Дэмиан все еще смотрит в сторону, его голос становится тише. — Кроме того, никто никогда не делал никаких попыток… — Черт возьми, Дэми! Удивленный вскрик Джона, наконец, заставляет Дамиана снова обратить на него свои полные беспокойством глаза. — Не может быть, чтобы ты был в таком шоке. — Боже, зная твоего отца, ты, должно быть, тоже никогда не получал поцелуев в лоб, — глаза Джона расширяются, а лицо Дамиана медленно теплеет. — Ч-что?! — Хорошие новости в том, что я здесь, чтобы убедиться, что ты получил должную дозу обнимашек, в крайнем случае. — Могу ли я предложить сменить тему? — Дэмиан попытался вырваться из объятий Джона, но тот просто машинально сжал его сильнее, забыв об их разницы в силе. — Нет, Дэми, ты не понимаешь?! — Чт- Джон прижимается своими губами к губам Уэйна, который сильно сбит с толку, чтобы даже ответить. — Ты пропустил 23 года поцелуев! — объявляет Джон, отстраняясь. — А теперь, как твой парень, я обязан тебе. Еще один поцелуй. — Чтобы наверстать все эти темные и мрачные дни без поцелуев. — Джон, остановись! — Дэмиан почти визжит, но Джон безжалостен в своей атаке поцелуев и, похоже, потерял слух, как человеческий, так и супер. — Никогда! Поцелуй. — О, эти бедные губы. Бедные щечки. Бедный лобик. Бедный маленький носик. Джон прерывает каждую фазу поцелуем в вышеупомянутую часть лица Дэмиана. Дэмиан не оставляет попыток оттолкнуть себя от Джона, но все кончается тем, что он прижимает еще сильнее к себе. Дэмиан вслепую протягивает руку назад и хватает первое, до чего может дотянуться, в тщетной надежде, что это поможет ему уйти от своей чрезмерно заботливой второй половинки. — Джон, я держу нож! Кент даже не шелохнулся. — Давай, используй его, если тебе хочется купить нам столовые приборы. — Джон, я предупреждаю тебя! — Такой недоцелованный, недолюбленный, недооценённый. Поток поцелуев не прекращается, несмотря на то, что Дэмиан извивается и борется, его мольбы слабеют и заканчиваются приступом почти истерического смеха, к которому охотно присоединяется Джон. — Джон, у нас кастрюля на плите! — Кричит Дэмиан. — Я не слышу ничего, пока ты не получишь свою ежедневную дозу поцелуев в качестве компенсации! — Джон кричит громче. — Джон, такими темпами у нас лук сгорит! Ди чувствует, что больше не выдержит, и прижимается лицом к груди Джонатана, икнув от тихого хриплого смеха, в то время как Джон дрожит по той же причине. Он успокаивающе проводит рукой вверх и вниз по спине Дэмиана. — С этого момента, — он оставляет последний поцелуй на макушке Дэмиана. — Ты получишь дополнительно десять поцелуев в лоб, десять в нос, по десять на каждую щеку и десять на свои прелестные маленькие губки. За каждый день без поцелуев в твоей жизни. — Это очень много поцелуев, — мурчит Дэмиан. — Положись на Супербоя. Такое сложное задание — легкотня для него. — Тогда я буду вести счет, — в его голосе слышится улыбка. — Хорошо, делай это, — Джон сияет. — Боже, ты такой дебильный шут — Дэмиан устало вздыхает, но не отпускает его. — Да, я такой. — Теперь, когда мы все уладили, могу я обратить твое внимание на тот факт, что ты испортил наш ужин. — О черт! Уэйн заставляет Джона выбросить подгоревший лук в мусорное ведро, вымыть сковороду и начать все заново, а сам тем временем возится с оставшимися овощами и ставит кипятить воду для лапши, время от времени шлепая Джонатана по руке, когда тот пытается отщипнуть кусочек нарезанного болгарского перца. — На самом деле у меня было запланировано еще одно продолжение моего первоначального вопроса, — внезапно говорит Дэмиан, глядя в кастрюлю, где соль растворяется в кипящей горячей воде. — Оу, и какой же? — Я хотел бы сказать, что твои прошлые отношения меня нисколько не беспокоят, но я хотел бы надеяться, что я больше, чем еще одна остановка в твоем беспорядочном путешествии по реке любви, — прежде чем Кент успевает открыть рот, чтобы ответить, Дэмиан спешит объяснить. — То есть... — он делает глубокий вдох. — Мне все равно, кто был твоим первым поцелуем, лишь бы я был последним. Наконец он набирается смелости поднять глаза на Джона и видит, что тот ошеломленно разинул рот. — Ты точно читал те женские журналы. Лицо Дэмиана вытягивается, свет гаснет в его глазах, когда он смотрит на Джона, ожидая, что извинится. — Прости-прости, Дэми, — Джонатан поспешно заключает его в объятия, извиняясь. — Я придурок, не слушай меня. — Джон начинает раскачивать их из стороны в сторону, не обращая внимания на протесты твердого тела Уэйна. — Я могу сказать, чего тебе стоило признаться в этом, и я очень ценю это. — Возможно, я пропустил какое-то время, — говорит Дэм, прижимаясь ухом к сердцу Джона. — Но теперь у меня есть ты, и я не собираюсь тебя отпускать. Когда-либо. Ты мой. Я твой последний поцелуй и последний любовник. Джон проглатывает замечание о том, что тот звучал как ревнивый котенок, он идет на что-то, что принесло бы ему меньше физических повреждений. — Я так понимаю, вы еще не дошли до той части ваших дамских страниц, где вам говорят, что такой подход — не самая здоровая вещь на свете. Вполне заслуженный удар в живот. — Но да. Я твой. Весь твой. Ты думаешь, в этот момент я могу представить свою жизнь без тебя? Пф. И быть с тобой настолько близко, не только как с другом, но и как с моим самым самым, дорогим человеком, я не мог просить большего. Может, ты и не был моим первым поцелуем, но ты, черт возьми, моя первая настоящая любовь. Клянусь, я никогда не испытывал таких чувств ни к кому другому. Я люблю тебя до Луны и обратно, ты ведь это знаешь, верно? Джон чувствует, как ладони Дэми скользят по его лопаткам.  — Уверяю тебя, это чувство взаимно. И это второе долгое путешествие для тебя. — Да, потому что мне не хотелось бы расставаться с тобой дольше, чем на секунду. И прежде чем Дэмиан начнет насмехаться над ним за сентиментальность, Джон снова целует его. На этот раз Уэйн отвечает на поцелуй. — Итак, — напевает Джон, когда они отрываются друг от друга, почесывая кончики их носов. — Я действительно был твоим первым, да? Как и во всем остальном? Я не просто лишил девственности твою задницу, я лишил девственности твои губы, твои щеки и твой лоб. — Да, — Дэмиан закатил глаза. — И твои руки! Дэмиан приподнял бровь. — Значит, я забрал девственность даже твоих рук! — Ты позволяешь этому слишком сильно ударить тебе в голову, не так ли? — Уэйн прищуривается, но не борется с улыбкой. — Ничего не могу с собой поделать. Я Джонатан Сэмюэль Кент с Земли, единственный мужчина во Вселенной, которому удалось поцеловать Дэмиана Уэйна и прикоснуться к его рукам и… заднице? — Джон позволяет своим ладоням парить над указанной частью тела Дэмиана и только после его раздраженного кивка, опускает их и сжимает. — О, так мы занимаемся сексом сегодня вечером. — Это только в том случае, если мы закончим этот чертов ужин до того, как умрем с голоду. — Кстати о нем! Я же тоже был первым человеком, для которого ты приготовил ужин? — Джон, еще одно слово, и я засуну эту лопатку тебе в глотку. — Будет ли это первый человек.Ой! Ладно-ладно, сейчас мы занимаемся обедом.