"Идеальное свидание или как разрушить жизнь Дэвида Тарино"

Я не подгонял водителя, хоть мы и ужасно опаздывали на очередную съемку, бесконечные пробки решили всё заранее. Небоскрёбы терялись в пасмурном небе, затянутом грозовыми облаками, первые тяжелые капли медленно сползали по стеклу, искажая силуэты незнакомцев, проносившихся мимо в поисках укрытия. Время не имело власти над этим городом, городом, который никогда не спит, в котором я вырос, и, в котором встретил её. Как я мог позволить уговорить себя на эту авантюру, свидания для неудачников, как мне всегда казалось, только отчаявшись окончательно, я смогу пасть так низко. Высокая брюнетка лет сорока, покусывала нижнюю губу, играя пальцами с тонкой тканью откровенного платья в районе декольте. Я с интересом наблюдал, не проронив ни слова, ждал инициативы от молчаливой собеседницы, тешил себя надеждами, что здравый смысл всё же восторжествует. — Ну так к тебе или к… — Спасительный сигнал перебил столь (не)заманчивое предложение. Я кипел досадой и не сдерживал широкую улыбку, послать бы всё к чертям и пойти в соседний бар за спасительной порцией крепкого джина, но нет, только вперёд Дэвид, только вперёд. Я неспешно отодвинул стул и пересел за соседний стол без лишних формальностей, скрестил руки на глянцевой поверхности. Девушка напротив тихо выругалась, продолжая прятать лицо в ладонях, даже не взглянув в мою сторону. — Это длинный вечер. — Я позволил себе сказать немного больше, чем собирался изначально, мне казалось, что ей ещё сложнее, чем другим, сложнее, чем мне. — Чертовски. — Длинные платиновые пряди, плавными волнами стекали по хрупким плечам, она убрала руки с лица и смущённо улыбнулась, заправляя непослушный локон за ухо. — Может, сбежим? — Я протянул руку, и каково же было моё удивление, когда изящные пальчики незнакомки накрыли мою ладонь. Незатейливая мелодия фургона с мороженым вырвала меня из потока воспоминаний. Десятки ребят вприпрыжку ожидали своей очереди полакомиться сладким шариком фруктового льда. Прикрыв глаза, я листал страницы памяти уже без былой горечи, просто прошлое, просто часть меня. Я купил рожок сливочного мороженого и вручил его Эмме, она так искренне улыбалась, словно я подарил ей самый прекрасный букет из любимых цветов. Не медля, она с аппетитом принялась за него. — Ты знаешь мою слабости.— Заметив мой взгляд, она по-детски надула губы, перепачканные сладким пломбиром. Я притянул её к себе, усаживая на колени. — Ты так страстно принялась за него, кажется, я начинаю ревновать.— Я стёр остаток сладости с её губ и слизал его со своих пальцев. — А ты не ревнуй, есть кое-что, что я люблю больше! — Она хитро усмехнулась, дотронувшись рожком до моего носа, сразу же слизывая его. — Я люблю тебя, Дэвид. — До встречи с Эммой я не мог представить, что можно наслаждаться тишиной рядом с кем-то, можно говорить бесконечно и спорить о самых бессмысленных вещах до рассвета. — Пожалуй, я знаю десерт получше — Я выхватил сладость из хрупкой ладони и провел мороженным по её шее, стирая влажные следы губами. Вспышки фотокамер вернули меня в реальность, яркий свет больно резал глаза, а сотни бессмысленных вопросов сыпались со всех сторон. Странно, почему их так волнует, с кем я сплю. Постепенно шум стих, и мне удалось ускользнуть, свежий воздух обдавал кожу вечерней прохладой, а город зажигался тысячами разноцветных огней. Мой взгляд застыл на огромном рекламном щите — « Дэвид Тарино и великолепная Эмма в вечернем телешоу, не пропустите!». Не об этом мы мечтали. Помню, как возвращался домой поздно ночью, покупал её любимый какао с воздушным зефиром и мчался, как сумасшедший по пожарной лестнице на крышу. Она ждала меня, укутавшись в тёплый плед с очередной книгой в руках. Под шум ночных улиц считали звёзды, как умалишённые. Я наслаждался каждым моментом, каждым сантиметром её тела, пьянящим запахом цветочных духов. — Совсем холодные. — Я растирал замёрзшие пальцы в ладонях, прижимая её ещё крепче к себе, она прикрывала глаза, не сдерживая улыбку. Я мечтал, строил планы на будущее, а Эмма молча рассматривала окна соседних многоэтажек. Наверное, уже тогда всё было предрешено. — Мистер Тарино, до эфира минута. Я запутался в вязкой паутине из тонких нитей собственной памяти. Десятки зрителей в студии, миллионы у экранов своих телевизоров. Я просто должен беззаботно улыбаться, делать вид, что всё чудесно, когда в соседнем кресле будет сидеть человек, которому однажды почти удалось меня сломать. Поток бесконечных вопросов, ответы на которые я давно заучил наизусть, Эмма лицемерно улыбалась, рассказывая, как давно мечтала познакомиться со мной, зритель в восторге! — Мистер Тарино, последний вопрос, только ответьте честно. — Чёрт, немного помолчав, я кивнул в знак согласия, пытаясь проглотить застрявший в горле ком. —  Дэвид, вы когда-нибудь любили? Помню, как подгонял таксиста, что вёз меня из аэропорта, но этот идиот полз со скоростью черепахи, мне так казалось. Эмма не отвечала на мои звонки вот уже три дня, я не находил себе места, то и дело поглядывая на застывшие стрелки часов. Помню, как выскочил из машины и в один момент, пересекая лестницу, оказался в пустой квартире. Я, как сумасшедший, метался из одной комнаты в другую, пытался найти хоть какое-то объяснение, но все её вещи исчезли, от неё ничего не осталось, кроме треснутой кружки на столе и сухого «прощай» на смятом листе бумаги. — Однажды.— Я улыбнулся, потупив взгляд в пол, студия застыла в немом молчании. Эмма сидела напротив и немного нервно перебирала пальцами, не решаясь взглянуть в мою сторону. Я не искал встречи с ней, не сходил с ума в бесконечных загулах, я просто позволил ей уйти. — И возможно до сих пор.