«Добрый вечер, Мистер Барнс.
Вы снова пропустили мое элективное занятие. На экзамене это выйдет Вам боком. Надеюсь, что Вы успеете выучить за эту ночь весь необходимый материал, что я сегодня раздал вашим сокурсникам. Но с другой стороны, в случае незачета Вы сможете послужить на благо своей страны.
С уважением Э.Г. Старк»
— Супер… Просто охуенно! — С иронией и безысходностью вздохнул мужчина, сползая по стене вниз. Последняя ночь перед экзаменом, а в голове — игрушечная обезьянка, издевательски улыбающаяся и играющая на тарелках. А все, что остается, — это заниматься в кампусе со Стивом. Может быть, друг его не бросит в беде? — Он со мной до конца… — Прошептал Барнс самому себе, уже набирая номер своего соседа. — Эй, привет, дружище. Ты где был? — Голос Роджерса был странно тише обычного. — Ходячие… — Этого ответа было достаточно, чтобы друг понял причину отсутствия Баки на элективе. — Ты что, смотрел без меня, пока я сдавал историю?! Ты же понимаешь, что после такого наша дружба под угрозой? — С приятной слуху усмешкой парень улыбнулся в трубку. Конечно, сосед это понял по одной только интонации, но настроение было крайне невеселым. — Нет-нет-нет, Стивушка, давай не сейчас?! Давай покончим с дружбой завтра после экзамена? Мне позарез нужны твои лекции, которые Старк раздал сегодня! — Ох… Бак, прости. Я же тебе звонил, чтобы сказать… — Роджерс, умоляю, не говори мне, что ты снова у Картер! — Ну… — Твою мать, Роджерс! Она крутит тобой, как хочет. — Но в свое оправдание скажу — она пришла в настолько короткой юбке, что даже твоя яркая небесно-голубая душа не устояла бы от приглашения. — Окей-окей. Но как ты-то ее уговорил на это?! — Если сильно постараться, можно и звезду с неба достать. Так что сегодня я буду «писать шпаргалки» вместе с Пэгги! — Ясно. Предатель. Надеюсь, она снова тебе не даст. — Баки скуксился так, что воздух в аудитории, кажется, стал видимым. — Это мы еще посмотрим. Позвони Уилсону. У него все конспекты есть. — Твою мать, только не он! —Да ладно тебе. Он неплохой парень. Тебе стоит попробовать. Тем более остальные в группе не очень тебя любят. Это твой единственный выход. — Знаешь… — Он хотел было что-то высказать своему другу, но, сделав глубокий вдох, резко передумал. — Ох, ладно, вали к своим «шпаргалкам». — Ой-ой. Завидуй молча. Парни распрощались на дружеской ноте и повесили трубки. Выхода у Барнса было всего два: получить «неуд.» за экзамен и оставаться на летнюю пересдачу, либо звонить Сэму Уилсону, выслушивать длинную лекцию о своей безалаберности, а потом, унижаясь, тащиться в его богатую квартиру, купленную за папины деньги. При втором варианте Баки страдал всего сутки, притом морально. А при первом — долго, морально и физически. А так же существовал вариант о провале и долгосрочном путешествии в армию. Поэтому, выбор был очевиден. — Алло, Сэм? — Баки? — Для тебя Джеймс. — Закатив глаза, недовольно буркнул Барнс. — И что тебе нужно? — Твой конспект. — А как же Роджерс? Или он понял, насколько ты безответственный и отказался помогать? — Слинял к Пэгги. — Ах, да. Короткая кожаная юбочка… Точно. — Так что, поможешь? — С какой стати? Именно этого разговора так не желал Баки. Сэм, как главный «зубрила» на потоке, обязательно вставал в позу, когда дело доходило до помощи «прогульщикам». А Джеймс считался одним из самых заядлых гуляк не то, что на потоке — во всем универе. И потому уговорить второго было крайне сложно. — С той, что я твой друг! — Попытался выдавить из себя подобие улыбки одинокий студент. Вышло не очень, но интонация, кажется, была похожа на дружелюбную. — Ты ударился? — А, нет. Действительно, просто кажется. — А-а-а! Черт возьми, ну помоги же ты! Чего тебе стоит? — Нервов, времени. А это очень ценные ресурсы. — Блять, Уилсон, не будь же задницей! — И что, даже не поторгуешься? — Нет. На том конце воцарилось молчание. Ознаменовал его только длинный глубокий и достаточно шумный вдох. Но спустя минуту, не меньше, мучительное ожидание ответа было прервано. — Хрен с тобой. Приезжай. Адрес скину СМСкой. «Разговор завершен» — высветилось на экране телефона Баки. Но это уже было неважно. «Он согласился!» — Ликовал парень, вскакивая с пола и чуть ли не танцуя от радости. А получив СМС с адресом, тут же ринулся на автобус. Его экзамен спасен! Никакой пересдачи, — а значит, его ждет солнечное лето на пляжах Майами в окружении загорелых парней и еще более шикарных спасателей! Спустя полчаса парень был уже на пороге одной из квартир в новой современной многоэтажке. Дверь открыл высокий темнокожий молодой человек в легких синих шортах до колена и белой растянутой майке. Было видно, что наряжаться для нежеланного гостя он не собирался. Однако, чтобы сгладить свой поздний визит, Барнс принес с собой гостинец. — Где ты нашел в девять вечера сливы? — Спросил с абсолютно серьезным лицом Уилсон, устало почесывая щетину на левой щеке. — Места знать надо. Я ведь из бедных, где свежие фрукты и овощи после девяти вечера достать знаю, а не отправляю за ними слуг и подчиненных. — Еще одно слово о моем финансовом положении — и вылетишь отсюда. — Молчу! — Парень капитулировано поднял руки вверх, шурша увесистым пакетом около лица. Вымытые фрукты красовались на столе прямо посреди разбросанных тетрадей и учебников. Оказалось, в распечатках, выданных Энтони Старком, была информация в сжатом виде. А чтобы ее раскрыть, нужно было нехило так поработать с интернетом, с книгами, уже написанными лекциями и с головой. — Это будет очень долгая ночь… — Отчеканил Баки, с безысходностью осматривая количество бумаг на столе сокурсника. Несколько часов подряд мужчины усердно что-то выводили, записывали, конспектировали и даже зарисовывали какие-то схемы. Голова уже переставала нормально соображать, а ответы на вопросы были готовы лишь на тридцать процентов. Сэм не выглядел обеспокоенным или раздраженным, ему готовиться к экзамену было только в радость — отличник, что с него взять. Но для Баки это было, действительно, испытанием. Если Уилсон мог ответить на вопросы даже без всех этих каракуль на страницах и шпаргалок, то Барнс должен был не спать всю ночь, а лучше две или три, чтобы знать азы с тех лекций, которые он так беспечно, но с удовольствием пропускал. Так с каждой минутой ему становилось все сложнее и сложнее. Начинала снова подкатывать злость. Окружение стало его раздражать: тикающие часы на стене, капающий кран на кухне, звук царапающего карандаша бумагу, постукивающие пальцы по стеклянному столу его «спасителя»… И, по итогу, нервы не выдержали. — Хватит! — Заорал он, скидывая все свои труды на пол, утягивая за ними и тетради Уилсона. — Ты идиот?! — Взревел темнокожий парень, вскакивая с места. — Хотя почему я спрашиваю? Ты идиот! — Я с ума сойду, если этот чертов кран не перестанет капать, часы не остановятся, а твои пальцы не окажутся в мясорубке! — С серьезным лицом слушая речь мужчины, Сэм медленно стал делать маленькие шаги в его сторону. — Все, все… Успокойся. Сейчас я… Не знаю. Попробую перекрыть воду, чтобы кран не капал, а из часов можно вытащить батарейку. Сойдет? — Уж, будь добр! — Помимо грозной речи, Баки стал активно жестикулировать. А «успокаивающий» тон только больше раздражал. Как будто это Уилсон пришел к нему посреди ночи за конспектами, а не наоборот. — Эй, спокойно. Ты просто устал. — Уилсон посмотрел на часы. «02:31», — Неудивительно, уже давно за полночь. Ты не делал перерыв уже четыре с лишним часа. Сядь, отдохни. — Заткнись! Просто выруби этот гребанный шум! — Ясно, окей. Вырубаю. — Хозяин квартиры поднял руки ладонями к гостю, и, двигаясь, не глядя, назад, скрылся за дверями в ванной. Глубоко вздохнув, Барнс упал в мягкое кресло посреди гостиной, потирая лицо ладонями. Без малого пять часов физики — это перебор. Тем более, что именно этот предмет служил для него пыткой. Спина затекла так, что шея уже не поворачивается. А пальцы сводит, не успеет он поднять ими карандаш. Баки взял себя в руки и пытался вновь успокоиться. Всего одна ночь, сдаст экзамен — и все его страдания тут же будут закончены. Впереди лето: пляж, солнце, песок, горячие… — Держи. — Из потока мыслей вывел голос хозяина дома. Он стоял напротив и держал в руке бокал с золотистой жидкостью. — Что это? — Бурбон. — От него же развезет. А я еще и половины не написал. — Сделай организму подарок. Пусть немного отдохнет. — Сэм, как будто показывая пример, залпом опустошил свой стакан. «Видимо, привык красиво закачивать день» — подумал Баки. — Спасибо… — он выпил часть алкоголя и мгновенно почувствовал, как горячая волна прокатилась по пищеводу прямо в желудок. Приятное ощущение легкого опьянения не заставило себя долго ждать. Но забыть о физической боли это мало помогало. Тогда поставив на кофейный столик бокал, он стал массажировать свою шею, чтобы избавиться от неприятных ощущений, сковывающих движения. — Спина? — Хондроз. Это уже не лечится. — Помочь? — С чем? — Я окончил курсы массажиста. Вон диплом, — парень качнул головой на стенку в коридоре, — а там, — уже указывая большим пальцем руки на закрытую дверь, — массажный кабинет. — Ого. А ты неплохо устроился. — Зарабатываю на жизнь, чем могу. Не на папины же деньги я ремонт здесь делал. — Серьезно? — А что? Похож на папенькиного сынка? — Для самого себя и для своего гостя Сэмюэль улыбнулся странно искренне. Он не позволял себе испытывать доверие к людям или снисходительность… А, уж тем более, искренность. Всегда один и всегда трезв умом — такого о себе был мнения Уилсон. Потому такую смену настроения Барнс заметил сразу. И даже улыбнулся тому в ответ, как бы поддерживая смену настроения. А в ответ на протянутую руку, ухватился за нее и осторожно встал с насиженного места. Парни, устало улыбаясь, перешли в закрытую комнату. Небольшая, ярко освещена настенными светильниками, а посредине стояла белоснежная кожаная кушетка, идеально дополняющая интерьер кабинета. В шкафах по углам были спрятаны полотенца, простыни, масла, мази… Все, что требовалось массажисту. — Так значит, эту квартиру тебе не отец купил? — Поинтересовался сменивший статус «гостя» на «клиента» Баки. — Нет. Я ее снимаю. Зарплата позволяет. Плюс стипендия повышенная. — В колледже все считают иначе. — Пусть считают, как хотят. — А ты типа крутой, которого не волнует чужое мнение? — А ты еще долго трепаться будешь или уже ляжешь на кушетку? — Уже ложусь. — Барнс, стянул свою серую водолазку, оставив ее в качестве подушки, и тут же улегся на мягкую поверхность лежака. Сэм тщательно обработал антисептиком руки, достал какой-то тюбик из шкафчика и снова вышел, но уже на кухню. Вернулся он уже с бокалами, наполненными той же светлой жидкостью. — Для большей расслабленности. — Протянул Сэм, вручая очередную порцию алкоголя мужчине. — Да? А тебе для чего? — Много вопросов, Барнс. — Молчу. — Тут же закрыв рот, парень просто осушил бокал и снова поудобнее устроился в положении лежа. Уилсон повторил жест с опустошением и принялся за дело. Он выдавил немного разогревающей мази себе на ладони и начал массажировать мускулистую спину своего однокурсника. Под его руками чувствовалась каждая деталь рельефного тела, каждый его мускул. Он даже не замечал раньше, насколько атлетичным был Барнс. Однако то, что его тело было напряжено, мешало массажисту. — Расслабься, я тебя не собираюсь мучить или вправлять позвонки. Это просто разогревающая мазь. — Кто ж тебя знает, Уилсон. — Все же, Баки постарался расслабиться. Привыкать к мужским рукам на своем теле ему не впервой, поэтому было не так и сложно. Тем более, он немного выпил… В общем, постепенно ему удалось на сто процентов довериться и даже начать ловить кайф от мягких движений уверенных рук. Между тем, Сэм аккуратно проводил между лопаток ребрами ладоней, поднимаясь к затылку, надавливая именно там, где было больно. Но от этого Баки становилось только приятнее, неприятные ощущения сменялись резким наслаждением, словно со спины отвязали груз двести, отчего из его горла вырвался непроизвольный стон. Однако ни один, ни второй не предали ему никакого значения. Для Сэма, это было нормально — стоны от приятного массажа. Для Баки — вовсе незаметно. С каждым таким «нажатием» движения становились все плавней и нежнее. Спустя какое-то время это стали замечать оба парня. — Ты не слишком низко спускаешься? — Не отрывая головы от кушетки и даже не разлепляя век, спросил Барнс. — А это слишком? — С вызовом посмотрел на друга Сэм. — Это в тебе алкоголь говорит? — Не исключено. — Чернокожий мужчина улыбнулся каким-то своим мыслям, а может быть правдивому замечанию своего «клиента», но массаж при этом не прекратил. Каждая точка на теле Баки, которую до этого пробивало болью, будто током, начинала дышать по-новому. И эти ощущения нельзя было сравнить с чем-либо еще. Но, можно сказать, это было приятнее, чем долгожданный оргазм у девственника. Приятнее, чем хрустнуть уставшими пальцами. И даже приятнее, чем снять неудобную обувь после ужасно долгого дня. Но всему свойственно заканчиваться. И как только Сэмюэль завершил сеанс, Баки недовольно захныкал и нехотя оторвался от кушетки. — Спасибо. Мне, правда, стало лучше. — Помог, чем смог. — Смеешься? Да ты же просто гений! Руки бы твои да в нужном направлении… — Баки хитро заулыбался, растягивая в руках свою одежду. — В каком еще направлении? — Вытирая руки о полотенце, Сэм скептически поднял бровь. — Да так. Забей. Просто мысли вслух. — Второй даже не поднял глаза на своего спасителя, а просто надел свою водолазку обратно на тело, скрывая под ней рельеф своих мышц. — Окей. — Массажист убрал тюбик с мазью обратно на стеллаж, расставляя остальные по своим местам, чтобы одни не уронили другие. — Но если хочешь знать, — когда Уилсон обернулся, Баки уже вплотную стоял перед ним, опустив руку на стекло позади него, — Направление должно быть ниже спины. Парни стояли молча несколько мучительно долгих секунд посреди комнаты, глядя друг другу в глаза. Ни один из них не желал прерывать оглушающую тишину и нарастающее напряжение, которое, еще мгновение, и можно будет буквально ножом резать. Темнокожий мужчина чувствовал дыхание своего нового друга на своем лице и, все-таки, не выдержав, всего на секунду опустил взгляд на его губы. А Барнс, кажется, только этого и ждал. Заметив голубыми глазами сквозь свисающие длинные каштановые локоны, выбившиеся из вчерашнего пучка на затылке, перемещение карих глаз, он сделал уверенный шаг вперед, вплотную прижимая его к шкафу и сжимая в кулак лямку белой майки. Звон внутри стеллажа от падающих тюбиков и баночек даже замечен не был, ведь в ту же секунду, жадно выхватывая губы Сэма, Баки утянул его в поцелуй. Даже не жалея получить за это по морде, он засунул свой язык так глубоко, как только ему позволяла его физическая сущность. А ответная реакция не заставила себя долго ждать — Сэм схватил и без того мятую водолазку своего гостя, плотнее притягивая уже разгоряченное тело к себе, с каждой секундой углубляясь, превращая поцелуй в еще более страстный. Казалось, еще мгновение, и они начнут поедать друг друга… Однако Барнс остановился. — Даже не оттолкнешь? — Лучше заткнись… Теперь картина сменилась, и руководящим в их дуэте стал Уилсон. Он наступал на Баки и даже уложил его на кушетку, оседлав сверху. Но его напор прервался, хоть всего и на секунду, — он стянул с себя майку, выкинув куда-то в сторону, чтобы теперь второй мог изучить его тело. Оказалось, что «зубрилка» ни капли не уступал своему безбашенному гостю: его мускулы были отчетливо видны, как если бы их рисовал на холсте Леонардо да Винчи, на прессе насчитывалось, по крайней мере краем взгляда, шесть кубиков, по которым стекала капелька пота. — Уф… Это ты так вспотел, пока массаж делал, или это на меня такая эрекция… В смысле, реакция. — Не снимешь кофту сам, уйдешь отсюда без нее. — Попробуй. Вызов был принят, и трикотажной ткани досталось сполна: Сэм схватил одежду в районе пупка и разорвал на две части, вызывая недоуменный, сменяющийся восхищенным взглядом Барнса. — Кажется, я не сдам завтра экзамен. Мне срочно нужно изучить все твои возможности и достопримечательности. — Как же много ты болтаешь… Сэмюэль не дал больше говорить парню, все время затыкая его рот максимально влажными и страстными поцелуями. Оба они не могли насладиться друг другом, сливаясь в ритме страсти и желания. Парни вовсе забыли о времени, об экзамене и тетрадях, ожидающих их на столике в гостиной. В этом мире остались только они. Изучающие друг друга, познающие друг друга. А что будет завтра, их совершенно не волновало.