20 оттенков зеленого

      Мариус       Кап. Кап. Кап. Кап.       Наверное, больше всего в этой ситуации его бесил этот звук. Ни заключение в клетке, ни лишение магии, ни даже необходимость питания тараканами и червями не выводили его из себя так, как эти демоновы капли. Но, тем не менее, это единственный источник воды в его плачевном положении. Благодаря ему он и выжил… Если конечно можно назвать такое существование жизнью.       — Только посмотри, куда ты скатился?.. — Издевательски спросил его пленитель. Он, как обычно, появился без предупреждения. — Мариус, Мариус… Ты как дворовая собака, питаешься всякой падалью. Даже хуже, не собака, крыса!       Мариус проигнорировал эти слова. К чему давать еще больше поводов для насмешек? Да, он проиграл, его пленили. Но он не потерял надежды. С каким удовольствием он бы стер эту усмешку! Но… Клетка цельнолитая, без двери и замка. А магические каналы на руках и ногах заблокированы татуировкой. Ее набили, когда он лежал без сознания, одурманенный зельем.       — Слыхал я, что у тебя все еще нет прозвища. Я его тебе придумал! Я ведь твой враг, да? По вашим правилам, только тот, кого ты считаешь врагом, может его дать! До чего глупое правило, так, между нами.       — Лукас, ты долго еще? — Раздался знакомый женский голос. Он бы многое отдал, чтобы иметь возможность вырвать гортань этой паскуды.       — Погоди немного, Матильда! — Крикнул он. — Так вот, прозвище твое отныне такое — Крыса!       — Принято, — хмыкнул Мариус.       — О! Так ты еще можешь говорить? — Показательно удивился черноволосый колдун. — Мне кажется, это прозвище полностью характеризует тебя как личность! Такой же мерзкий! Такой же живучий! — Он встал и вышел из помещения. Вот кому-кому, а ему не следует заикаться о мерзости и о живучести.       Мариус находился здесь уже… Он сбился со счета. Его наняли для охраны исследователей старого Шумерского лабиринта, но тут его выследили и захватили. Не без женского коварства. Девушка по имени Матильда, с которой он сошелся в экспедиции, пролезла к нему в постель и чем-то опоила. Это зелье вывело его из реальности на несколько дней, во время которых он и оказался в таком незавидном положении. Магия — не работает, выбраться из клетки — не реально. Еды — нет, воды — только то что капает с потолка. Земля в лабиринте рыхлая и кишит различными червями и личинками. Вот последние несколько месяцев он питается только ими, что не самым лучшим образом сказалось на его здоровье.       Со временем посещения Лукаса стали все реже и реже, пока наконец он не насчитал три месяца, как к нему никто не приходил. Он перепробовал все методы для побега. Клетка исправно царапалась и даже получалось ее повредить — но в течение нескольких часов она восстанавливала свою целостность. Лукас, как колдун, был сильно ограничен в своих возможностях. Но, чего не отнять, умел ритуалом привязывать к себе различные магические предметы, и мог призвать их в любое время. Обычно он использовал зачарованные мечи, но, видимо, решил для такого случая, “привязать” клетку. Все “привязанные” предметы получали часть особенностей тела владельца, а именно — его бессмертие. Лукас Живой не зря имел такое прозвище, любая рана на нем заживала моментально. И клетка получила способность к самовосстановлению.       Однажды он очнулся от забытья, в котором лежал, и осознал, что клетки больше нет. Она просто испарилась! Он тут же, с максимально возможной поспешностью откатился в сторону, боясь что она появится в любую секунду. Но она не появилась, ни в последующие часы, ни дни. Либо Лукас призвал клетку себе, либо он умер… Очень хотелось думать что второй вариант. Но после того, как он обошел всю доступную площадь лабиринта, решил что это очередная фаза издевательств.       Он нашел большую палатку, в которой ютилась экспедиция. Она была пуста, ни единого следа живого человека. Там было несколько археологических инструментов для аккуратного извлечения всевозможных черепков и костей, пустой генератор, не менее пустой холодильник… Все входы и выходы завалены, инструмента, чтобы разобрать завалы, нет. Лишь было небольшое отверстие, откуда шел приток воздуха, но настолько узкое — даже ребенок не пролезет.       Помимо лагеря в лабиринте была комната-усыпальница. Там стоял каменный саркофаг, весь покрытый шумерской клинописью. Там же было несколько кувшинов и больших глиняных табличек, так же покрытых письменами. Одна из причин, почему Мариус вообще пошел на это задание — это знание древних языков. Аккадский, шумерский, египетский… Особенности его магии были таковы, что для ее использования требовались осмысленные руны и иероглифы. Очень много информации находилось в старых текстах частных библиотек и вот в таких древних усыпальницах.       Он начал на ощупь читать текст, продираясь сквозь иносказания и двойные и тройные смыслы. Там описывалась история Ахава, одного из жрецов Энлиля, от его рождения до смерти. Описывались интересные события, такие как война с неведомыми тварями из-за грани, описывались интересные ритуалы. Один из них, “воззвание к Инанне”, ритуал призыва помощи у древней богини-матери. Мариус слышал о нем ранее, встречая в других летописях — и прекрасно помнил его описание. Он требовал особого рисунка, и сожженной жертвы. Самая важная деталь, на которую раньше он не обращал особого внимания, создающему ритуал не требуется владеть магией. Как и во многих жреческих обрядах древнего Шумера, достаточно жертвенного сожжения барана, или козла.       Вариантов не то чтобы много. Начертить на полу фигуру, повторяющую пересечение эллиптических орбит Венеры и Марса, наложенные друг на друга, не составило особого труда. Проблема с жертвой. Среди инструмента нашелся небольшой кузнечный горн. В небольшой мастерской можно было проводить несложный ремонт инструмента и прочего, без выхода на поверхность. К этому горну прилагались баллон пропана и кислорода. Приспособив его как жертвенник, он сначала принес пламени несколько особо жирных личинок. Затем умудрился поймать какого-то грызуна. Он видел, что ритуал срабатывал, но видимо не зря говорилось про крупного животного… Полученной маны явно не хватало. Осознав, что еще немного, и он просто умрет от голода, Мариус решился поставить на кон все. Он был знаком с техниками индийских йогов, изучал их, чтобы лучше понять особенность своей магии. Среди прочего были техники отрешения от боли. Он решился сжечь покрытые блокирующими магию татуировками руки и ноги. Если вдруг он сможет это вынести, и к нему при этом вернется магия… Без рук он не сможет ей нормально воспользоваться, но вот чтобы напитать ритуал, его возможностей должно хватить.       Сначала, под мерные молитвы Инанне и мужу ее Ану, сжег свои ступни, превращая их в обугленные головешки. Не прерывая транса, он ползал на коленях вокруг знака, взывая к милости богини, после чего начал жечь руки. Уже почти теряя сознание от слабости, он вдруг ощутил, как в его жилах вновь заструились прохладные ручейки магической энергии. Он собрал их, и выплеснул наружу единым импульсом, прося помощи у древнего божества.       Очнулся он от неожиданных звуков. Сначала это было потрескивание ламп дневного света, хлопки дверей и звук шагов по полу. Затем он осознал, что лежит не на рыхлой, переворошенной червями земле, а на мягкой кровати. На чистых простынях и свежей подушке. Не веря себе, он попытался вскочить.       — Успокойся, ты в безопасности. — Этот голос обещал заботу и исцеление. Один только звук его дарил спокойствие. Все события прошедших дней померкли и потеряли цвет.       — Где я? — Попробовал спросить он. Его голос звучал очень тихо.       — В частной больнице. — Ответил ему тот же голос. Он принадлежал юной девочке, одетой в джинсовый комбез. Светлые, затянутые в хвост волосы, большие зеленые глаза… Он смотрел в них, ощущая как его затягивает в эти омуты все глубже и глубже. Девочка проводила манипуляции с его окутанной бинтами рукой. — Сейчас я ставлю капельницу с витаминами и питательными веществами, у вас сильное истощение. Вам надо восстановиться, разговоры потом.       — Хорошо… — Тихо прошептал он. Только сейчас он осознал что жив, выбрался… А со всем остальным он разберется позже.       — Как к вам обращаться? — Донеслось до его угасающего сознания.       — Мариус. — Прошептал он, окончательно проваливаясь в сон.              Разбудили его выстрелы. Он открыл глаза и начал судорожно искать опасность… И тут дверь в палату, где он лежал, слетела с петель и в стену впечаталась девочка, которую он видел перед тем, как уснуть. Та, приглушенно матерясь, на итальянском, как заметил Мариус, начала водить светящимися руками по голове и груди. Ужасного вида вмятины в скуле исчезли и, видимо, сломанные, ребра тоже встали на место. Невероятно. Встретить мага с такой редкой специализацией — настоящая находка! Но… Если бы конечно на Мариуса действовала магия. Клятые ограничения! Но… Раз ему повезло один раз, может повезет и второй? Видимо, у девочки проблемы, и он готов помочь ей решить их.       — Ты умеешь исцелять? — Спросил он.       — Как видишь. — Досадливо буркнула та в ответ.       — Если вернешь мне руки, я убью для тебя кого угодно. — А вдруг повезет? Вдруг она способна лечить настолько серьезные травмы?       — А сил хватит? — Она долечила себе голову.       — Поверь, я еще смогу тебя удивить. — Старался он говорить как можно более уверенно. Девочка подошла к нему, сильно хромая на левую ногу. Вытащила капельницу и взяла в свои объятые зеленым светом ладони его обрубки. После чего посмотрела ему в глаза и начала говорить. Мариус не понял ни слова, но каждая фраза словно придавала ему сил идти дальше. Ее зеленые глаза светились потусторонним светом, внутри них мелькало нечто великое и столь необъятное разумом, что мозг просто отказывался это осознать. След этих видений навеки отпечатался в его памяти… И все прошло. Мариус, не веря глазам, смотрел на свои целые руки. Даже потерянные в юности фаланги безымянного и мизинца на правой кисти вновь восстановились. Его спасительница сделала нечто невероятное, нечто столь чудесное… Он сам не заметил, как зарыдал от счастья. Просто сжимал и разжимал вновь обретенные руки.       — Погоди, сейчас ноги доделаю.       — Потом, ноги мне не так критичны. — Он быстро пришел в себя. В соседней комнате идет бой — и он обязан оказать помощь. А ноги? К чему ему сейчас ноги? Он щелкнул пальцами, создавая магический импульс. Что может сделать маг, владеющий редким магическим даром, даром управления временными потоками? Он ускорил свое субъективное время в несколько сотен раз, и оказался в застывшем мире. Слез с кровати и пополз на коленях в соседнюю комнату. И, увидев что там происходит, радостно оскалился. Какой-то здоровяк, вмерзший в ледяную глыбу, разрубил смутно знакомым мечом неосторожно подошедшего волшебника из ненавистного ему ордена. Орден “Ночные Стражи”, тот, где состоял Лукас “Живой”. Тот, кто был виновен в его столь долгом заточении. Да за возможность разделаться с ними он сам готов заплатить! Мариус подполз к столику, где лежало несколько хирургических инструментов и взял скальпель. После чего прошелся по всем из “Стражей” и прикоснулся к каждому из них лезвием, одновременно восстанавливая течение времени на участке контакта. Маленький кусочек стали, врезавшийся на сверхзвуковых скоростях в тело, творил ужасные вещи. После каждого прикосновения, он возвращал во времени скальпель, чтобы он принял изначальную форму. Даже заклятие стальной кожи, отлично защищающее от физических повреждений, не способно единомоментно выдержать такой урон. Не слишком эффективно, крайне опасно, можно было справиться и гораздо проще… Но он сейчас явно не в форме.       Он синхронизировал свое время и время мира. Куски тел разлетелись по комнате, с неприятным звуком оседая на пол. Огромный мужик поднял меч, явно собираясь напасть на Мариуса.       — Тише, здоровяк, я на вашей стороне. — Он положил на место вновь вернувшийся во времени обратно скальпель. Словно и не им только что развалили на куски группу колдунов и магов.       Это было самое прекрасное окончание дня, которое он мог себе представить.              

***

      — Ну и скотобойня… — Только и протянула я. — Джино, это свой. — Сказала я замершему в угрожающей позе подопечному.       — Прости, красавица. Может, тебе лучше уйти? Такое зрелище не для ребенка. — Немного неловко сказал Мариус.       — Все нормально. Джино, ты как?       — Нога онемела. — Я посмотрела на его пробитое чем-то тело, кажется, это была сосулька. Несколько круглых пятен ожога, словно приложили что-то раскаленное к коже.       — А в общем как? У тебя сильные ожоги.       — Да? Немного печет. — Он выдернул шип из бока. Рана начала потихоньку закрываться. Благословение на заживление еще работало. Ожоги тоже медленно но верно затягивались.       — С тобой чуть позже. Ты, — я повернулась к все еще стоявшему на коленях волшебнику, — в состоянии вернуться в палату?       — Вполне, а зачем?       — Будем тебе ноги возвращать. Отставить разговоры, бегом в палату! — Под конец я уже рычала. Ситуация, в целом, бесила неимоверно.       — Хорошо-хорошо. — Он не стал спорить и пополз обратно, размазывая кровь по полу.       Я достала пакет глюкозы и пошла следом. Установила штатив, прикрепила на него капельницу и поставила ее себе. Сил не было вообще, руки вернула, можно сказать, на чистом упрямстве.       — А зачем это? — Поинтересовался пациент.       — У меня энергия кончилась, лечение не бесплатное.       — И что, мана восстанавливается капельницей? Никогда не слышал о таком методе.       — Мана? Это еще что? В капельнице глюкоза, простейший углевод, основной источник энергии для организма.       — Но… — Он прищурил глаза и посмотрел на меня. — Удивительно, у тебя нет магического источника! Как ты вообще умудряешься лечить?!       — Как-то да получается. — Я подошла к залезшему на кровать Мариусу. Уляпал кровякой тут все, блинский ежик. Ну да ладно… Потерев ладони, приступила. Пациент внимательно наблюдал за каждым моим действием. Процесс полностью повторял восстановление ладоней, сначала обугленная кость стала живой, затем на ней послойно восстанавливались ткани. Словно неведомый принтер послойно собирает плоть.       — Это не магия. Думаю, не ошибусь, если скажу, что это “Святой Механизм”. — Задумчиво протянул он.       — Потом поговорим, хорошо? — Я перешла на лечение всего, что пропустила несколько часов назад. Под конец еще и благословила регенерацией. — Всё.       Я села на стул и стала дожидаться, когда капельница закончится. Джино к этому времени освободился и пришел в палату. Зажил он не сильно, но выглядел значительно лучше.       — Ну-ка, сними рубашку, — попросила его. Джино пришел в поварской рубахе и шапке, видимо так и выскочил из кухни. — Все равно на выброс.       Он послушно ее снял. Помимо различных ожогов, на его ключице находился глубокий порез, еще по одному на груди и животе. Словно кто-то решил чиркнуть ножом. Самое странное в этом то, что рубашка над порезами была целой. Я потому и попросила ее снять, что на ней были странные пятна крови.                     — Откуда эти порезы? — Спросила его.       — Не знаю. — Удивленно потыкал их пальцем Джино.       — Не лезь в раны грязными руками!       — Извини.       — Да ладно уж… Подойди ко мне. — Я начала лечить его.       К счастью, мне никто не мешал и я наконец-то пришла в себя. Настолько близко к смерти я давно не была. Даже Джино, с его живучестью, вряд ли смог бы их одолеть. Маги быстро смекнули, что достаточно иммобилизировать его ноги. Залить цементом, условно говоря.       — Мы не представлены, — начал мужик. — Меня зовут Мариус, Мариус “Крыса”.       — Асия, это мой брат Джино. Рада знакомству. — Я кивнула. — Странное у тебя прозвище.       — Я из ордена “Руки Ограждающей”. — Пояснил он.       — Это должно мне о чем-то сказать?       — Членам нашего ордена прозвище может дать только враг. И враги редко дают что-то благозвучное.       — И кто же так постарался? — Я сняла капельницу.       — Думаю, вы с ним знакомы. Во всяком случае, у синьора Джино в руках его меч. Не расскажете, где достали?       Что-то не хочется рассказывать эту историю. По крайней мере, пока не пойму кто он, и как сюда попал. Возможно, он может поделиться со мной информацией. Я про магический расклад в мире вообще не знаю, и где узнавать — понятия не имею. Но, тем не менее, передо мной — пока лояльный мне волшебник. Очень удачное и полезное знакомство… Надо разговорить его. И тут раздалось громкое урчание желудка…       — Простите, — хмыкнул Мариус, — давно не ел ничего нормального.       — Действительно, стоит перекусить. Попробуй встать на ноги, нормально?       Он опустил босые ступни на пол и пошевелил пальцами ног.       — Потрясающе… Ты просто не представляешь, что сделала.       — Исцелила ноги, нет?       — Не-е-ет… — Он завороженно ощупывал холодный пол стопой.       — Ладно, пошли на кухню. Но лучше, если ты сначала заглянешь в душ. Прости, но смердит от тебя просто ужасно.       — Действительно, я давненько не мылся. Вашим воспользоваться можно?              Спустя полчаса передо мной стоял совсем другой человек. Черные волосы собраны в хвост, борода аккуратно подстрижена, и его одежда…       — Мне кажется, или твои шмотки стали выглядеть лучше? — Я удивленно смотрела на совершенно целую рубашку, брюки словно только что взяты на полке в магазине.       — Магия, бамбина! — Улыбаясь как дебил, сказал он. — Ты мне вернула руки, и я вновь могу творить магию!       Ясно, про это тоже спрошу. Но потом, сытый отвечает на вопросы лучше.       — Какая-то странная больница. — Сказал он, оглядывая кухню. Я в это время взбивала блендером суп в пюре, не зная как отреагирует его желудок на твердую пищу. Обычно в случаях истощения лучше кормить жидкими кашами и пюре.       — На самом деле, это кондитерский магазин. Просто у местной мафии здесь секретный лазарет с фельдшером.       — Целитель ТАКОГО уровня, и работает на мафию? Детка, ты себя совсем не ценишь.       — Мариус, давай договоримся. — Я поставила перед ним тарелку горячего перетертого супа. — Меня зовут Асия, и никаких “деток” и прочих “крошек”. Лады?       — Ладно-ладно! — Он дурашливо поднял руки. — Своей спасительнице — готов оказывать любое почтение.       — Что касаемо твоего желудка. Последствия кахексии я убрала, было несколько язв, следы отравлением тяжелыми металлами.       — Кахексия?..       — Истощение. Вид у тебя был, как у узника Освенцима.       — Я просидел в клетке… Какое сегодня число?       — Тринадцатое июля, две тысячи третий год.       — Почти два года! — Он удивленно на меня посмотрел. — Я думал, меньше. Все это время питался червями и личинками. Но не будем об этом, когда тут так вкусно пахнет! — Он полной грудью вдохнул в себя ароматы еды. — Кстати, — спохватился он. — Я-то ладно, а тебе плохо не станет? Все же зрелище там не из приятных.       — Не беспокойся, я не из брезгливых, — и села рядом.       — Приятного аппетита! — Провозгласил он, и схватил ложку.       Я и Джино присоединились к нему. Несмотря на сильный голод, Мариус старался есть аккуратно, не набрасываясь на еду. Здраво рассудив, что любой заворот кишок смогу ему починить, я со спокойной душой разрешила добавку.              — У меня есть несколько вопросов.       — Любой каприз, Асия. Но, извини, твои родители не будут против, что ты тут сидишь с незнакомцем?       — Я сирота, живем с Джино одни.       — О… Прости. — Он замялся.       — Ничего страшного. Так вот, кто ты, и как оказался в моей больнице?       — Я Мариус “Крыса”, как уже говорил. Маг Ордена “Руки Ограждающей”, наемный специалист по защите клиента. Маги моего ордена считаются лучшими телохранителями. Я был на задании по охране экспедиции в Ираке, где и попался.       — А как? Судя по тому, что я видела, тебя не так-то легко схватить.       — Еще как! Я, чтоб ты знала, владею редкой школой магии! Магия времени, или же хроно-магия. А схватили меня… Женщины, коварство ваше имя. — Он отсалютовал мне кружкой горячего кофе. — Опоила меня одна гадина. Когда очнулся — на мне уже татуировка, блокирующая связь с магическими каналами.       Так… Вопросов стало только больше. Я потерла виски, с чего бы начать?       — И как ты вырвался на волю? Если магии нет, то как смог переместиться из Ирака в Рим?       — Рим? Занятно. Несколько недель назад клетка, в которой я сидел, исчезла. Она была магической, похоже, что-то случилось с хозяином. Я оказался свободен в перемещениях внутри древнего заброшенного лабиринта. Я неплохо знаком с древними ритуалами, сотворил один, “воззвание к помощи”. Для него пришлось сжечь себе руки и ноги, принося их в жертву. Заодно уничтожая при этом тату.       — Человек не в состоянии выдержать такую боль. — Я знаю, он раньше от болевого шока загнется.       — Ну, маги — физически гораздо крепче простых людей. К тому же, я знаком с парой техник йогов с отрешением от боли. Но не скажу что это было легко и, не будь я одной ногой в могиле — не рискнул бы.       — И как этот ритуал работает?       — Понятия не имею. Я прошу Инанну и Ану о помощи, они что-то делают.       — А это еще кто?       — Древнешумерские божества. Инанна — центральное женское в их пантеоне. Ану — ее муж. Это жреческая древнешумерская магия, настолько древняя, что даже маги древнего Египта считали ее устаревшей.              — Ты говорил, что знаешь бывшего владельца этого меча, так? — Решила я отложить разговор о древних богах.       — Верно. Это тот колдун, что поймал меня. У нас с ним вроде как конфронтация, вялотекущая. Часто пересекались, его нанимают на нападение и захват, а меня на охрану. В общем, пакостили друг другу помаленьку. Но видимо, он не считал нашу “вражду” баловством, как я. Его зовут Лукас “Живой”, колдун ордена “Ночные Стражи”. У тебя, здоровяк, его меч. — Посмотрел на Джино. — Где взял, если не секрет?       — Трофей, — ответила я за него, — он напал на нас, Джино его убил.       — Не хочется быть невежливым, но вы УВЕРЕНЫ что он мертв? Ему прозвище не просто так дали. — Он переводил взгляд с меня на Джино.       — А что не так с этим магом?       — Колдуном. Лукас — он колдун.       — А есть разница? — Всегда считала эти слова синонимами.       — Огромная. И все же, как он умер?       Тут нас прервал звяк таймера. Джино, до этого внимательно слушавший наш разговор, вскочил и бросился к духовке доставать противень с запекавшимся там пирогом, украшенным очень знакомыми мотивами — несколько обелисков из теста, соединенных полосками… Ну хоть скульптуру в этот раз вылепил из теста.       — Что это, Джино?       — Персиковый пирог. — Ответил он, оглядывая свое творение.       — А что ты изобразил сверху?       — Не знаю, но Чезаре сказал что сладкие пироги нужно украшать фигурками. Это хороший тон. Я украсил. — Я только потерла переносицу.       — Ого!.. — Удивился Мариус. — Фоморские дольмены!       — Фоморские?.. — Уточнила я незнакомое слово.       — Жили давным-давно такие чудища, их звали фоморы. Давно вымерли. И они оставляли на местах своей жизни похожие фигуры. Историки до сих пор спорят, пытаясь понять — что это.       — Блеск… Еще фоморы какие-то… — Джино в это время нарезал горячий пирог на кусочки и подал на тарелочках нам.       — Спасибо, Джино! — Улыбнулся Мариус. — Так все же, как умер Лукас?       — Распался кровавой пылью.       — Просто взял и распался? Ничего не делая?       — Он проткнул своим мечом живот Джино, и после этого его буквально распылило на молекулы.       — Так, дайте мне немного времени подумать…       Он задумчиво смотрел на бронзовый клинок, который лежал под рукой у Джино. А я дегустировала то, что получилось у моего “брата”. Несмотря на очень калорийную еду, я оставалась худой как щепка. А еще, у меня начало что-то свербеть, на уровне подсознания. Кажется, я забыла что-то важное…       — Итак, для начала, ты спрашивала в чем разница между магом и колдуном, — начал он. — Талант творить волшебство, или же управление магической энергией, маной — есть у обоих. Магический источник и энергетические каналы в теле — так же есть у обоих, в этом они сходятся. Но маг способен развиваться сам, усиливать источник, улучшать контроль за выполняемыми действиями. А колдун на такое не способен. Обычно, у них, с такими талантами, удел бытия деревенскими знахарями, но тут вступает главное отличие: Они заключают контракт с потусторонней сущностью, и их источник привязывается к домену их контрактора.       — То есть, маги имеют как бы генератор где-то внутри себя, а колдуны — кидают провод к чужому генератору? — Я пыталась осмыслить, что мне сказали.       — Верно Асия, прямо в яблочко. Разве что “электричество” мага его родное, и не выдает никакого влияния на организм и психику человека. А “электричество” потусторонней сущности — имеет другую частоту, силу тока — и прочее. Оно очень сильно влияет на тело и характер. Возьмем Лукаса. Он заключил контракт с одним из низших демонов дома, особенность которого — фактическое бессмертие и быстрая регенерация. От него Лукас получил возможность, практически бесплатно, заживлять смертельные раны, не требуя для этого магии или какой-нибудь материи.       — А что получил демон?       — Что? — Не понял Мариус.       — Контракт — обычно взаимовыгодное условие, что за это получил демон?       — Стандартная цена в таких случаях — душа. Но конкретно условия их контракта я не знаю. Далее, никаких особых магических способностей Лукас не получил. Разве что постоянный приток энергии из-за грани. И он шел по пути развития магического мечника. Поверь, Асия, человек, которому плевать на любой урон, умеющий пользоваться клинком и способный на различные проклятия — очень опасный противник. — Я хмыкнула. Звучит очень знакомо. — И магией остановить его крайне сложно, он не гнушается амулетами, алхимией и прочей защитой. Но самым опасным его делали мечи. Точнее один, вот этот. — Он кивнул на бронзовый клинок.       — И что в нем такого особенного? — Я подобралась. Загадка этой железки меня терзала уже давно. Даже продавать его расхотела.       — Это, наверное, один из самых старых мечей, который ходит по миру. Как его только не называли, “Предатель”, “Клинок Скорби”, “Коса Жнеца” — это самые известные имена. А особенность его… Любой удар потенциально смертелен, но при этом наносится сопоставимый урон тому, кто наносит удар.       — Немного путано. — Я пыталась понять, что он имеет в виду, но не получилось.       — Допустим, я этим мечом бью другого человека. Протыкаю его насквозь, и он умирает. И я тоже умираю, от сквозной раны живота. Лукас мог легко заживлять подобные раны, его особенность.       — Та-ак… — Я кажется начала понимать.       — Верно. Лукас ударил мечом тебя, Джино, — Мариус повернулся к нему, — и получил сопоставимый урон. Его распылило на молекулы.       — Но Джино жив?..       — Как я и говорил, любой удар, потенциально, — он выделил это слово интонацией, — смертелен. Если урон, который ты наносишь, твое собственное тело выдержать не в состоянии, ты умираешь, а тот, кого ты бьешь — нет. Если простой человек ударит какого-нибудь архидемона — человек умрет. Но… Я никогда не слышал про кровавые брызги.       — Что случится с несокрушимой стеной, если в нее врежется всесокрушающее ядро? — Я вспомнила старую философскую загадку.       — К чему ты это?       — Особенность Джино — его невозможно убить. Пуля в голову, электрический удар, нож в шею, ломом по голове — Джино просто встанет и пойдет дальше. Почему — не знаю.       — И что произойдет, если одно биологически бессмертное существо ударит таким мечом второе? — Риторически спросил Мариус. — Урон нанесен такой, чтобы наименее живучий — умер. Чтобы убить Лукаса, его пришлось распылить в кровавую пыль, но этого урона, чтобы убить твоего друга, оказалось недостаточно.       — Охренеть. — Кажется я даже и представить не могу тот урон, который способен пережить Джино.       — Занятный казус. — Улыбнулся Мариус. — Не думаю, что в истории этого меча был подобный случай.       — Но тогда… Кто такой Джино? Почему он такой?       — Я думаю, что Джино, как и мы с тобой, владелец “Священного Механизма”.       — А это еще что?       — Когда-то давно люди начали рождаться с некой особенностью в душе, которые дают людям различные сверхъестественные способности. От чего-то невероятного, вроде, например “Истинного Лонгина”, при помощи которого можно убить бога, до чего-то крайне невзрачного, вроде “усилителя харизмы”.       — Так просто, резко и внезапно — появились?       — Не совсем. В то же время началась великая война. Помимо демонов, есть существа-антиподы, ангелы. Очень давно некоторых крылатых изгнали из их мира, и так появились падшие ангелы. Что-то произошло, и эти три фракции, ангелы, падшие, и демоны — начали резню друг друга. Причин я не знаю, но в курсе, что примерно тогда — появились первые “Священные Механизмы”. Говорят, что Бог создал их, чтобы у людей была возможность хоть что-то противопоставить в той войне. Впрочем, теорий много, и нет хоть сколько-то вменяемых доказательств. Эти механизмы обычно появляются только у людей, или полу-людей.       — Так… — Я потерла переносицу. Больше информации, и больше новых вопросов...       — Мой Священный Механизм зовется “Малый негатор магии”. Особенность его в том, что на мое тело практически не действует любая магия. Проклятия, ограждающие барьеры — все это игнорируется. В том числе магическое исцеление. Теперь ты понимаешь, почему я говорил, что то, что ты сотворила — невероятно?       — Но ты говорил про татуировки, которые что-то заблокировали?       — Один из немногих методов, которые имеют на меня хоть какой-то эффект, — кивнул он.       — И в чем плюсы обладания такого механизма?       — О!.. Я, как и говорил, имею редкий талант к магии времени. Крайне сложное направление, которое очень опасно для пользователя. Если я, без механизма, ускорю свое субъективное время, как я это сделал при нашем знакомстве, то я просто превращусь в старика. Но мой механизм снимает это влияние. Хотя, конечно, и не все. — Он хмуро почесал лоб. — Тот трюк я провернул, потому что других вариантов не было. Обычно я так не рискую.       — А что насчет Джино? Знаешь, какой у него механизм?       — К сожалению, нет. Но могу сказать, что он не чистокровный человек.       — Чего? Как так?       — Эта фигура — он указал на украшение пирога. — Фоморский дольмен. Сам Джино очень крупный для человека, дело даже не в росте, а пропорции в целом. Известны случаи, когда обладание священным механизмом пробуждало древнюю кровь. Обычно это происходит тогда, когда особенности расы входят в синергию с силой механизма. Фоморы — известны своими габаритами и живучестью. Точно утверждать не возьмусь, но, возможно, что у тебя в роду побывали фоморы. — Он ткнул в сторону Джино вилкой. — Но это не беда. У нас кого угодно ни выбери — в роду какие-либо чудища найдутся.              И вновь, новых вопросов появилась просто куча. Но все же сначала стоит выяснить наиболее важное.       — Лукас мертв уже чуть меньше месяца. Почему они пришли ко мне только сейчас?       — Значит, именно его смерть меня освободила… — Он кивнул своим мыслям. — Почему так произошло — много вариантов. Если Джино позволит, я бы хотел обследовать его ауру. Можно? — Он спросил здоровяка, а тот вопросительно покосился на меня.       Я согласно кивнула и спросила:       — Аура? Это разве не псевдомистический бред гадалок?       — У тела есть “тонкие энергетические оболочки”, как атмосфера у Земли. Невидимые, сложноосязаемые, но есть. — Он сделал какой-то жест и Джино окружили фиолетовые египетские иероглифы, перемещаясь словно по орбите.       — Хм… И как это работает? — Я недоверчиво глянула на иллюминацию.       — Это древнеегипетская школа, они были очень хороши в анализе ауры. И… Думаю, понял, что произошло.       — И что же?       — Во время вашего конфликта на Джино легло легкое проклятие, основное действие которого — магическая метка.       — А дополнительное? Если есть основное, то должно быть и дополнительное?       — Второй эффект — повышение повреждения от магического оружия, — ухмыльнулся он. — Любимое проклятие из арсенала Лукаса. После его смерти оно потеряло свою силу, но сохранилось в ауре. Но сегодня оно напиталось от какого-то источника… Могу предположить, что от меня. — Он покаянно опустил голову. — Когда я оказался у вас, моя энергетика была просто перекручена, и из нее хлестало маной, как из дырявого бурдюка. Метка заработала, ее засекли, и вот, вуаля… Прошу прощения за доставленные неудобства.       Я не выдержала и в ответ загнула трехэтажную конструкцию, которую как-то подслушала на улице. На ровном месте поймать столько проблем…       — Сильна… — Удивленно присвистнул он. — Но ведь все хорошо закончилось? Даже лучше, почти весь орден положили! Это просто восхитительно!       Я не разделяла его радость. Чуйка мне подсказывала, что это только начало.       — Еще бы Матильда здесь была, эта двуличная дрянь!!! — Продолжил он.       — Матильда? — Удивилась я. — Такая высокая, красивая девушка, каштановые волосы, голос приятный?       — Да! Это она меня опоила. Ты ее знаешь?       — Она умерла первой… — И тут я вспомнила, — Адольфо! — После чего вскочила и бросилась в процедурную.       — Адольфо? Ты о ком? — Мариус встал и пошел следом за мной. Джино присоединился к нему.       Но я не слушала, быстро идя в комнату, густо пропитанную кровью, желчью, кишками и их содержимым. Блеск… Оттирать замучаюсь.       Под потрескивающими лампами дневного света находилась довольно мерзкая картина. Кафельный пол покрыт кровавыми разводами, ошметки тел лежали в самых невозможных местах, на шкафах, на лампах… Я аккуратно ступала между тел, пытаясь найти среди этого месива труп Матильды. Прикинув, где она стояла, я пыталась разобраться, где же она находится сейчас… Ну не взрывной же волной ее переместило? И тут наткнулась на змею.       — Вот ты где! — Адольфо лежал, свернувшись ватрушкой, под каким-то куском мяса. Я, заметив торчащий кончик его хвоста, подхватила питомца и потащила к раковине, чтобы отмыть его от крови. И заметила что-то странное, сильное утолщение посреди змеи. Он успел что-то сожрать?       — А где Матильда? — Спросил Мариус.       Я обмотала змея вокруг руки и начала оглядывать побоище, ища девушку. Но никаких ее следов не было…       — Это Адольфо? — Спросил он, как-то странно глядя на меня.       — Да, мой питомец. А что?       — У твоего питомца почему-то активен магический источник.       Я, начав догадываться что произошло, включила силу, и начала “лечить” змея, чтобы при помощи волшебного МРТ понять, что с ним не так.       — Итак, у меня две новости. — Начала я после завершения осмотра. — Первая — Адольфо на самом деле девочка. — Я с подозрением смотрела на существо, которое обвилось вокруг руки. — И вторая — она переваривает Матильду.