20 оттенков зеленого

      — Курт, тебе сильно нужен подвал?       — Чего? — Старик непонимающе посмотрел на меня.       — Подвал, тир, там же комнат под два десятка, и мы используем только пять, причем большую часть как склад.       — Если бы тебя не учил, то туда бы и не спускался. Времена войны семей прошли, дону это место без надобности.       — Ты не против, если я его заберу себе?       — А тебе он зачем?       — Вот! — Я протянула ему официального вида листок.       — Что это? — Он внимательным взглядом пробежался глазами по листку. — Так-так… Свидетельство о регистрации гильдии, поручители… Гильдия целителей, Айоргу Мареш. Гильдия Шеддар, старший по санитарной обработке, Асаг. Название “Два слона”. — Он вопросительно посмотрел на меня.       — Я решила организовать свою магическую гильдию, — ответила ему я. На интернет-ресурсах, ссылки на которые выдал мне мсье Мареш, нашлись, помимо прочего-разного нужного и полезного, типовые бланки заявки на создание гильдии. Для внесения в международный реестр гильдий требовалось зарегистрировать свою организацию в какой-нибудь международной гильдии. В Европе самый очевидный вариант — Шеддар. Они официально взяли на себя функции регистрирующего органа, получая, естественно, за свою работу небольшую плату. Для данного действа требуется поручительство как минимум одного авторитетного волшебника или представителя уважаемой гильдии. Я спросила единственного моего знакомого, кого можно характеризовать этими словами, и целитель без проблем согласился, одновременно переслав несколько заказов. Особенно удивило поручительство Асага, которого я ни о чем не просила. Видимо он решил, что такая незначительная помощь спишет немного того долга, что у него накопилось ко мне.       — У меня пара вопросов. — Курт вернул мне лист бумаги. — Почему за тебя поручился санитарный инспектор?       — Могу только гадать. — Я пожала плечами. — Но его слово должно что-то значить, он, типа, могущественный мужик, по магическим силам.       — И почему “Два слона”? — Я давно восстановила Чезаре второй глаз, но привычка смотреть выдвинув вперед “целый” глаз, сохранилась.       — Надо было что-то придумать, ничего лучше в голову не пришло. — В Европе шахматные фигуры имеют исторически названия, которые им дали при дворе короля. И те фигуры, что хотел на меня потратить представитель семьи Феникс, звались офицером или епископом. Но для меня, выросшей в Советском Союзе, они навсегда остались слонами. Королева — ферзем, а башня — ладьей. Вот и решила увековечить, так сказать… Мало кто поймет замысел, если еще и в символ гильдии добавлю двух слонов. И пару ромашек. И попросить нарисовать слона кого-нибудь из старшей ясельной группы. Но это уже будет перебор.       — И для гильдии тебе нужно помещение. — Ланда кивнул сам себе. — А зачем тебе гильдия?       — Так уж сложилось, что я стала одним из опасных чудищ, — ответила я, — и я вижу два возможных варианта. На одной чаше весов — горгона, живущая сама по себе, а на второй — горгона-член гильдии целителей, глава собственной магической гильдии. Второй вариант выглядит гораздо выигрышнее. Менее опасно, более понятно. Окружающие будут меньше волноваться.       — Что-то в этом есть. — Кондитер кивнул и поднялся с кресла. — Я не против сдать в аренду несколько комнат гильдии “Два слона”. — Он хмыкнул и протянул руку: — Правила простые, тир — не трогать, оружейку и уже занятые кабинеты — тоже.       — Устраивает. — Я пожала его ладонь. Хорошо, что он сказал об аренде, если бы решил отдать бесплатно — пришлось бы настаивать на оплате.       Прошло уже дня три с той примечательной субботы, где я познакомилась с Евой Эспозито. Когда высаживала ее у дома, то планировала обменяться с ней телефонами. Но… Откуда мобильный телефон у ребенка в 2004-м? Они и у взрослых не у всех есть, а на улице часто встречаются телефонные будки. Потому просто дала ей бумажку с моим номером, попросив звонить, когда будет нужно. Пока не звонила.       Какие она оставила впечатления? Очень низкая эмоциональность. Мне даже притуплять ее страх пришлось всего два раза — при первой встрече и когда заехали в крематорий Пиши. Очень уж там для неподготовленного человека некомфортно. В жилищах чудищ вообще людям не особо приятно находиться. Там словно аура дома враждебная.       Далее, какое-то нехарактерное для детей терпение. Я много общалась со сверстницами, и чего-чего, а терпят они очень плохо. Я ей всего пару раз сказала, что поговорим позже, так она без проблем ждала, когда это “позже” наступит. Хоть и сгорала от любопытства. И самое важное. Священный механизм, на первый взгляд делающий из людей мумии. Веет какими-то древнеегипетскими мотивами. Если мой создан из Иштар, то ее… видимо, из какого-то фольклорного элемента древнего Египта. С трудом вспоминаю, кто там был… Осирис, Исида, Ра… Вроде еще Сет… Не помню.       Раз я уже приобрела ноутбук со встроенным модемом и есть выход в интернет, то есть смысл прошерстить какие-нибудь специализированные на египетской мифологии сайты. Я, конечно, тот еще пользователь, но разобраться с поисковиком в состоянии.              Итак, время — почти три часа, меня ожидает первый пациент от гильдии целителей. Женщина, шестьдесят пять лет, рак крови, терминальная стадия. Я примерно представляю, с чем встречусь, потому беру с собой отвар “марафонца”, приобретенный у мсье Уизли на конвенции.       Перемещение происходит интересным образом: все бейджики со знаком принадлежности гильдии целителей имеют дополнительный функционал. Первое — это идентификатор личности. Любой маг может “запитать” пластинку своей магией, и над ней появится информация о владельце карты. Второе — это маяк для транспортно-логистической системы гильдии. Существует особый магический комплекс, который, ориентируясь на метку в бэйджике, способен перемещать его владельца куда потребуется. Либо переместить владельцу какой-нибудь груз.       И если быть совсем точной, существуют несколько уровней градации таких карточек. Первый уровень — самый низкий, имеет только функции идентификатора. Второй — транспортировка грузов. Третий — транспортировка владельца карты в заранее разрешенные места. Четвертый — транспортировка людей вместе с владельцем. Есть еще и пятый, и шестой — но это для старших сотрудников гильдии, что им дает этот уровень — я не знаю. У меня третий, а это значит, что могу перемещаться, куда меня позовут. Удобно.       Ровно в три часа передо мной появилось будто бы мутное зеркало. Этакое круглое отверстие в пространстве, внутри которого мутная отражающая поверхность. Я последний раз проверила свой внешний вид и вошла в портал.        — Доброго дня, коллеги. — Я кивнула двум мужчинам с точно такими же бейджиками. Обоим было лет за сорок, одеты в белые халаты.       — Фроляйн Асия Ардженто? — Поинтересовался один. Судя по артикуляции губ, говорил он на немецком.       — Она самая, герр?..       — Герр Шмидт. — Представился мой собеседник. — А это герр Вебер. — Второй вежливо мне кивнул.       Находились мы в комнате богато обставленного дома. Вокруг находился мебельный антиквариат, у комнат резные двери из какого-то явно дорогого дерева. От одной из них сильно пахло химией и антисептиками. Предположу, что за ней расположена комната, переделанная под палату.       — Приступим? — Я подошла к вешалке, на которой висело несколько белых халатов. Нашла поменьше, явно детский, и накинула на себя.       — Нам сообщили, что вы владелец лечащего святого механизма?       — Да. — Я кивнула. — Рак крови мне по силам.       — Надеемся на вас! — Вебер кивнул и распахнул передо мной дверь.       В светлой комнате, на больничной койке, резко выделяющейся из общего антуража, лежала старуха. Она больше всего напоминала скелет, обтянутый кожей, в котором каким-то чудом сохранилась жизнь. В руке катетер, через который в кровь поступал какой-то раствор. Я взяла планшетку с листами бумаги, что находилась на тумбочке рядом, обычно в таком пишут краткую сводку по больному и применяемому лечению. Да, она явно задержалась на этом свете, уже месяца два как. Внутривенно питается, дышит через искусственные легкие, постоянный диализ… Но даже интересно, что из этого получится.       Спустя двадцать минут я закончила. Случай запущенный, исправлять пришлось практически все тело… Осталось мое нелюбимое истощение. Последствия оного я убрала, осталось проверить, как работают эти зелья. Бабуля во время процедуры очнулась от дремы и подозрительно на меня смотрела. На ее бледное лицо возвращался румянец.       — Это больше не нужно. — Сказала я врачам, отсоединяя пациента от приборов жизнеобеспечения. Те, потеряв контакт с человеком, начали пищать. — Давай, красавица, выпей… — Я, придерживая голову женщины, приложила к ее губам пузырек. — Отвар “Марафонца”, — пояснила я свои действия, — нужно убрать последствия кахексии.       Я убедилась, что она выпила отвар, и внимательно осмотрела пациента лекарским взором. Выглядела она гораздо лучше, я бы даже сказала свежо. Мяса немного наросло, самый необходимый минимум.       — Ну, я закончила. — Я повернулась к коллегам. — Дальше усиленное питание и лечебная физкультура.       — Поразительно… — Наконец заговорил молчавший Шмидт. — Фроляйн Ардженто, это было ни с чем не сравнимое удовольствие, наблюдать за вашей работой. Думаю, с истощением мы легко справимся.       — Отлично! Была рада с вами познакомиться, пойду.       — Всего хорошего! — Врачи еще раз вежливо мне кивнули и подошли к пациенту.       Я же, как было сказано в инструкции пользования бэйджем, приложила большой палец к серебристому кружку, и влила туда чуток целительской силы. Передо мной оказался уже знакомый зеркальный круг, куда я сделала шаг. И оказалась у себя в комнате, откуда и начала это путешествие.       Итак… Я посмотрела на часы. Три часа тридцать минут, всего полчаса прошло. Оплата заказа пройдет сразу, как пациент оплатит услуги гильдии целителей. И мне, за вычетом процентов и прочих налогов, должно упасть примерно девятьсот тридцать тысяч евро. Неплохо за полчаса работы. Немного меньше этой суммы уйдет группе магов, которые занимаются восстановлением организма пациента. И все эти денежки я потрачу на небольшой ремонт в подвале, на различную мебель и небольшую волшебную модернизацию. Или большую? Сумма-то упадет немаленькая...       Мои грезы о том, как я буду тратить еще несуществующие деньги, прервал телефонный звонок.       — Асия, привет, дорогая! — Раздался в трубке знакомый голос.       — Джузеппе! — Узнала я мафиозо. — Давно тебя не слышала! Как дела?       Дела у Большенога шли хорошо. Внучки ходят в школу, дети работают… Но звонил он по делу.       — Такие дела, Колючка, к дону обратились серьезные люди, и просили помочь. Пара солдат повоевали и получили несколько пуль, и в больницу им идти никак нельзя. Примешь?       — Приму конечно, — согласилась я, — пускай приезжают к кондитерской. Что по оплате?       — Им дон задолжал услугу, потому будет платить из своего кармана. Десять тысяч за то, что ты их подлечишь.       — О… Договорились. — Предлагает больше, чем я беру обычно, видимо, чтобы сделать услугу более весомой, чем на самом деле.       Я пошла в операционную, чтобы подготовить место. Там и без того идеальная чистота и порядок, все же за рабочим местом я слежу тщательно, пусть заказов и довольно немного. И зачем я все еще занимаюсь незаконной хирургией? Наверное, потому, что мне это нравится. Чтобы навык не растерять…       Я в благодушном настроении протерла стол антисептиком и включила ультрафиолетовую лампу. О, этот божественный запах кварцевания… Раньше этой лампы не было, но удалось приобрести, по случаю. После того, как в доме появилась пара кошек, которые часто забредают куда им не следует, пришлось немного заморочиться.              Машина подъехала минут через сорок. На внедорожнике приехали трое, два парня и девушка. Один парень был сильно плох, получил заряд дроби в живот. У второго парня ранение плеча. С девушкой все хорошо, она была за водителя и сопровождающего. Выглядели они как “серьезные” люди — не то какие-то бандиты, не то из каких-то силовых структур. Раненый в живот был одет в шерстяной плащ, напоминавший кроем солдатскую шинель, но явно пошитый в каком-то дорогом ателье по фигуре носителя. Парень с дырявой рукой был в тяжелой кожаной куртке, похожей на байкерскую. Разве что на ней не было всевозможных шипов и прочего металла, которые так любят мотоциклисты. Девушка в их компанию цветовой гаммой не вписывалась. Шатенка, лет двадцати пяти, спортивное телосложение. Розовый плащик с красными цветочками и птичками. Прям тот стиль, что предпочитаю я, когда хочу запудрить мозги своей внешностью. Под плащом одета в деловой костюм.       — С дыркой в животе — на каталку. — Я кивнула на больничную каталку, которую притащила с собой.       Джино не хватает, но он все свободное время тратит в своем фехтовальном клубе. Даже, говорит, друзей нашел, с какой-то девушкой познакомился. Интересно, как на это отреагирует Пиша? Прямо сейчас она со мной говорит только по делам, и утверждает, что на меня совершенно не обиделась. Потому просто потрепаться с ней пока не получится. В гости ее, что ли, пригласить?       Спортивно сложенного брюнета поместили на каталку и девушка помогла ее затащить в операционную. Дырку в животе неплохо тампонировали и перевязали, тот, кто оказывал первую помощь, в этом явно разбирался. Парень с дыркой в плече чувствовал себя хорошо и потому пока остался сидеть в приемной. Рука у него также перевязана отлично.       — Могу помочь. — Сказала девушка, глядя как я срезаю с тела бинты.       — Твоя работа? — Я кивнула на повязку.       — Моя. — Подтвердила она.       — Где-то обучалась?       — Прошла углубленные курсы первой помощи.       — Побудешь медсестрой. Халат на вешалке, перчатки в коробке. — Помощь будет в тему, раз уж сама предлагает.       Помощница быстро переоделась и встала рядом.       Работа шла споро. Пациент проблем не доставлял, лишь тяжело дышал и смотрел на потолок. Наполнение пульса хорошее, реакция на обезболивающее есть… “Медсестра” почти не тупила и делала что ей говорят. Идеально. Было до тех пор, пока я не достала дробь. Или не дробь… Судя по внешнему виду, патрон зарядили кусочками металла характерного цвета, в котором без особых проблем узнавалась серебро.       — Они там что, столовый сервиз в патрон накрошили? — Я бросила в кювету очередной кусочек металла.       — Католические кресты. — Ответила на риторический вопрос девушка.       — И зачем же, интересно? Баллистика у этого металла паршивая. — Я достала очередной кусочек и заметила странную реакцию плоти. — О… Вопрос снимается. Оборотень? Мохнатых я еще не лечила. — Я продолжила обработку ранения. После изъятия из раны серебра раневой канал начал зарастать прямо у меня на глазах.       — И тебя это не удивляет? Не смущает? — Девушка, когда я сделала открытие, настороженно замерла, но чуть успокоилась, когда я продолжила работу.       — У всех свои недостатки. — Ответила я ей. — Я иногда забываю почистить зубы утром, твой приятель любит бегать голым по лесу и кусать за ляжки убегающих от него девиц. Никто не совершенен. Пациент, не шевелиться! — Я стукнула захрюкавшего от смеха парня по лбу пинцетом.       Интересна реакция организма на серебро. Оно словно в небольшом радиусе от себя напрочь блокировало возможности регенерации. При изъятии группы кусочков ткани в радиусе около трех сантиметров от металла начинали стремительно регенерировать, даже зашивать не пришлось — после изъятия последнего кусочка безобразная дырка в животе заросла за пару минут. Я стерла кровь с живота, там даже шрама не осталось.       — Неплохо. Давайте следующего. Тоже оборотень?       — Нет, — ответила девушка, — чистокровный человек.       Второй парень был худощав. Если первый сложен как гимнаст или какой-то спортсмен похожего направления, этот был высоким, худым и сутулым. Крючковатый нос, пристальный взгляд, подозревающий меня во всех грехах, короткий черный “ежик” волос на голове.       В этот раз не отказала себе в любопытстве и осмотрела на предмет “зла” всю компанию. Девушка и худой — действительно люди. Раненый в живот также угадывался как человек, но какой-то странный. Надо запомнить, как выглядят оборотни.       — У тебя есть лицензия на частную практику? — Вдруг спросил парень.       — Интересный заход! — Я посмотрела на него как на идиота. — Ты в лазарете у дона Пеппоне, здесь латают дырки в шкуре и не задают лишних вопросов. Пациентов это касается в той же степени, что и докторов.       Видеть мое лицо они не могли, так как я встретила их уже будучи в маске. Если бы они видели мой облик, таких глупых вопросов бы не задавали.       — А не то что? — Спросил парень.       — Ничего! — Я принялась за очистку его раны. В ней также находились кусочки серебра. Похоже, что ему тоже досталось от того выстрела. — Произойдет то же, что стало с прошлым парнем, задававшим много лишних вопросов.       — Звучит как угроза. И что с ним стало? — Спросил он, подозрительно прищурив глаза.       — Ему на них не ответили… — Я аккуратно достала последний кусок металла. — Не ершись, тут больница, никто никого не убивает и не пытает. Если что-то не нравится, я засуну в тебя этот металлолом обратно, и иди ищи другого доктора.       — А как же клятва Гиппократа, “не навреди”?       — При помощи кружки Эсмарха тоже можно доставить в организм любые лекарства, и абсолютно безвредно. — Я перевязала его руку. — А бантик тебе не положен, ходи с уродским узелком. — Старая шутка, якобы если медсестре нравится пациент, то она ему при перевязке завязывает бантик. Если не нравится, то узелок. Так-то чушь полная, кто как привык, так и завязывают, но пациенты верят. Особенно мужики, и особенно в военном госпитале.       Рана оказалась пустяковая, даже зашивать не потребовалось. Серебряная шрапнель лишь сильно повредила кожу, не задев крупных сосудов. Очень похоже, что заряд ослабила плотная куртка. Одна из причин того, что кусковое серебро это плохой материал для патронов. Его пробивная сила чуть лучше, чем у мокрой глины.       — Мы можем поговорить? — Спросила девушка, переглянувшись с парнями.       — Нет. — Сразу отказалась я. — Напоминаю правило про незадавание вопросов.       — А если мы будем настаивать? — Они достали значки. Не полиция, у тех они круглые. Здесь скорее овальные, вытянутые по вертикали.       — Агентство внутренней информации и безопасности, — прочитала я, — и чем я заинтересовала АВИБ?       — У нас есть несколько вопросов. Как мы можем к вам обращаться?       Что-то не нравится мне, куда повернули события. Можно отказаться, и… И это ничего не изменит. Они все равно захотят со мной поговорить, но, быть может, уже в другой обстановке. И не похоже, что они знают, к кому пришли, так как со мной связаться через гильдию целителей гораздо проще. А раз они вышли аж на мафиозного дона… Надо поговорить, догадки строить смысла нет.       — Асия. — Представилась я. — Пройдемте в комнату отдыха.       Там находился большой телевизор, диван с продавленным Джино сиденьем, несколько кресел, столик. Чаю им не предложу, из вредности.       — Девчонка? — Подал удивленный голос оборотень, внимательно смотревший на меня. Я сняла халат и маску       — Оборотень? — Скопировала я его тон. — Давайте по существу. — И я села в любимое кресло.       — Мы можем поговорить с родителями? — Осторожно спросила девушка.       — Если найдете — на здоровье. — Пожала я плечами. — Никогда их не видела.       — Тогда, может, опекун? — Продолжила она.       — Рива, — вдруг сказал оборотень, — перестань. Она не человек.       Реакция у них была странная. Девушка потянулась к подмышечной кобуре, худой парень вытащил откуда-то нож. Видимо, он был где-то в куртке.       — Что-то вы какие-то нервные. — Все же нужно было предложить кофе или чая. — Может, представитесь? — Я не двинулась с места.       — Валентино Грассо, — кивнул мне оборотень, все еще принюхиваясь ко мне.       — Луиджи Монти, — ответил парень, державший нож.       — Эрнеста Рива. — Девушка достала не пистолет, как я ожидала, а какую-то висюльку на цепочке.       — Кто она? — Нервно спросил Луиджи, не сводя с меня глаз.       Медальон был в виде кругляша, вписанного в окружность. Как будто у монетки была орбита. И эта монетка начала тихонько крутиться. “Орбита” продолжала висеть на цепочке, не двигаясь.       — Ваш медальон нарушает закон, — заметила я.       — Мы знаем законы нашей страны, — хищно улыбнулся оборотень, — а вот ты, похоже, не очень.       — Нарушает третий закон Ньютона, — я тяжело вздохнула, — сила действия равна силе противодействия. Раскрученная монетка должна раскрутить орбиту в противоположную сторону. Именно поэтому у вертолетов есть хвостовой пропеллер, либо дополнительный винт, крутящийся в другую сторону. Так зачем вы пришли?       — Не знаю, что она за существо, — наконец ответил оборотень, проигнорировав мою шутку, и вопрос.       — Тогда нам, возможно, повезло, и мы встретили адекватного представителя. — Посмотрела на него Эрнеста. — Остальных ты тоже не узнал. Но амулет показывает, что она точно не человек.       — Запах другой, — ответил он ей.       — У нас слишком мало контактов, чтобы ты мог составить картотеку запахов.       — Ладно. — Луиджи вздохнул. — Прежде всего, прошу прощения за такую реакцию, мы тебе не враги. — Он спрятал нож. — У нас был ряд адресов для проверки, один из которых — адрес этого замечательного заведения. Сначала мы думали, что это просто кондитерская, проверили не очень тщательно. Но через наших агентов узнали, что здесь же расположена нелегальная клиника дона Пеппоне.       — И ради посещения решили пальнуть друг в друга из обреза? — Я решила продолжить разговор.       — Нет конечно, — ответил Луиджи, — просто совпало. Нас немного подстрелили на одном из адресов, также был выход на дона. Решили совместить полезное с полезным.       — Вы слишком легкомысленно относитесь к своему здоровью. Серебром тоже можно отравиться. Но дело ваше. Что дальше?       — Асия, думаю не ошибусь, если предположу, что ты стала тем, кем стала, около полугода назад?       Я молчала, не говоря ничего.       — Так вот, думаю, я прав. — Луиджи сел поудобнее в продавленный диван. — Хочу тебе сообщить, что ты не одна такая. Полгода назад наша организация впервые столкнулась с тебе подобными, неожиданно-негаданно получившими силы.       — И? Это Рим, тут полно всяких чудищ. — Я пожала плечами.       — Это если не знать конечной цели вашего благодетеля. — Ответила Эрнеста. — Таинственный волшебник, дарующий через видеокассеты силы. — Она внимательно смотрела на меня. — Ты тоже получила их оттуда?       Интересный заход. Лучше промолчу и многозначительно улыбнусь — может, что-то еще расскажут. Они переглянулись и девушка продолжила:       — Около полугода назад из одной из древних… тюрем, сбежал заключенный. Он настолько долго находился в заточении, что даже имя его позабыто в веках. Предположительно — один из древних духов, может даже богов. И, спустя несколько недель после побега, он начал создавать себе паству, сатиров и менад.       Менад? Менады? Что-то знакомое… Мне пришлось более плотно познакомиться с древнегреческой мифологией, и что-то такое читала.       — И это плохо? — Спросила я. — У нас существуют вампиры, которые создают себе птенцов. Оборотни тоже…       — Есть закон, — ответил оборотень, — в уголовном кодексе есть статья о запрете привлечения несовершеннолетних в секты и приравненные к ним организации. И существует закрытый эдикт правительства, где вампирские кланы, оборотни, да и вообще все чудища, способные превратить обычного человека в себе подобных, приравнивают к сектам, и на них распространяется данная статья.       — О как. — Неожиданно. — Это получается, вампир, создавший птенца из совершеннолетнего, закон не нарушает?       — Если у них нотариально подтвержденный контракт, где вампир несет опеку над новым созданием, а человек подтверждает, что идет на подобное, находясь в твердом уме и памяти, то нет.       — М-да. — Только и сказала я. Они что, серьезно устроили бюрократию для овампиризации?       — Так вот, — продолжил Луиджи, — менад, чаще всего, делают из несовершеннолетних девочек. Ты этому прямое доказательство. К тому же серьезно промывают им мозги, что тянет на отдельную статью… Мы еще ни разу не смогли поговорить с кем-то из вас! Постоянно сбегаете, и силу применять нельзя. Сегодня вышли на группу таких, попытались поговорить, так одна из них в нас из обреза пальнула, серебром. Явно узнала, кто я такой на самом деле.       Что-то тут не то. У них был список адресов, с, предположительно, кем? Менадами? Сатирами? И в этом списке затесалось мое место проживания. Чего-то они мне явно не сообщили. Или наврали… Если все так, как они преподнесли, то при чем тут национальная безопасность? Это дело полиции. Слишком размыто. Но хватит с ними играть.       — Плохие новости, ребята. Я не менада. — Я встала и пошла к вешалке, где висел мой жакет, в кармане которого лежал бейдж гильдии целителей. Там, помимо фамилии и имени, был раздел для примечаний. У меня там написано “горгона” и нарисован фиолетовый череп с костями. Можно сказать, официальный документ.       — Тогда кто? — Луиджи опять потянулся за ножом. Его явно насторожили мои передвижения.       — Все равно не поверишь. Держи. — Я протянула ему карточку. — Знаешь, что это?       — Знак гильдии целителей. — Недоуменно прошептал он, и начал изучать ее содержимое. Судя по тому, что над карточкой появилась голограмма, этот худой парень являлся магом.       — Что там? — Поторопила его девушка. Парень, видимо, дошел до примечания, и замер.       — Г-горгона. — Луиджи нервно сглотнул.       — Показывать, с вашего позволения, не буду. — Я села на свое место. — Боюсь, это будет последнее, что вы увидите в своей жизни.       — Думаю, мы без этого обойдемся. — Луиджи взял себя в руки и передал бейдж своей коллеге. Та точно так же вызвала голограмму и внимательно вчиталась в текст. — Но вернемся к вопросам. Я заметил, что ты определенно слышала раньше про сатиров, силы из видеокассет.       — Слышала. И даже видела троих сатиров. И все трое, к сожалению, мертвы.       — Обстоятельства встречи? — Подобрался оборотень.       — Первый напал на меня и его убила полиция при задержании. Второму я отстрелила голову, третий обращен в камень.       — Неожиданно… — Луиджи переглянулся с Валентино. — Сатира убила просто полиция?       — Вы слышали про корпус семьсот сорок четыре?       — Конечно. — Он кивнул.       — Несколько дней назад была заварушка с сатирами и сотрудниками корпуса. Меня случайно втянули, пришлось принять участие. Думаю, синьор Жанкарло Бьянко не откажет вам в любезности поделиться сведениями. Они явно больше меня знают.       — Но все же, будьте добры, — криво улыбнулся Валентино, — расскажите, что случилось.       Естественно, сравнят показания. Ну, видимо, придется, да и особо секретного там ничего не происходило… И я рассказала. Некоторые детали опустила, но передала историю так, как я ее запомнила.       — Попрошу ответной любезности. — Продолжила я, когда они закончили писать заметки в блокнотах. — Кто такие менады? Чем опасны?       — Менады, — взял слово оборотень, — это… Что ты вообще знаешь о менадах?       — Немного, то что написано в книгах по истории древней Греции. Они, вроде как, спутницы Диониса по кутежу и веселью.       — В целом так и есть. — Подтверждающе кивнул Валентино. — Если упростить — это девы, в состоянии алкогольной или наркотической эйфории творящие всякие веселые, с их точки зрения, деяния. От самых безобидных, типа подкладывания соли в чай, до террористических актов с подрывом инфраструктуры. В зависимости от адекватности менады и ее представления о веселом.       — И зачем это они делают? И, главное, как? — Немного не поняла я.       — Ты наверняка слышала о сущностях, питающихся человеческими эмоциями? Страхом, болью, грустью. Такие встречаются чаще всего. Но редко, очень редко, есть те, кто питается весельем и пьяным угаром. Дионис был из таких, и последователи его ему под стать. Менады — это просто женщины с перманентно измененным сознанием, получившие волшебные силы. У них в поведенческую форму зашито противостояние всему упорядоченному и внесение различного веселья в свою жизнь.       — И они создают проблемы. — Утвердительно кивнула я.       — Еще какие, — вздохнул Луиджи, — если какой-то магический перформанс с демонстрацией иллюзорных птиц на публике — это просто забавный курьез, который мало кто воспримет как что-то серьезное, то как тебе уничтожение труб сточных канализационных вод? Это же так весело, когда город начнет тонуть в дерьме! Этого не произошло только по счастливой случайности, менада не рассчитала свои силы. Пока трубу ремонтировали, резервных мощностей хватило для недопущения экологической катастрофы.       — Волшебные силы, какие? В чем заключаются?       — Обычно что-то не очень существенное. Мы встречались с легкими иллюзиями, наркотическими зельями, разрушение целостности структур, последнее продемонстрировала менада хотевшая сломать трубу.       — И вы не смогли ни одной поймать? — Вот не верю.       — Самой старшей менаде, которая нам известна, четырнадцать лет. — Ответил оборотень. — Это значит, что они дети — как физически, так и юридически. Даже если не брать в расчет, что мало кто из адекватных полицейских будет стрелять в детей, просто войти с ними в контакт чревато последствиями. Само противодействие закону вшито в “модус операнди” менад, при виде представителя оного они сделают все, чтобы сбежать. Одного полицейского облили наркотическим настоем, от чего тот несколько дней лежал в состоянии сильнейшего опьянения, в нас вообще с криком: “Это оборотень, уходим!”, выстрелили из обреза и оглушили светошумовой гранатой. Да и по существу, их никогда не ловили с поличным. Мы, так сказать, в самом начале назревания огромной проблемы.       — Да, а дети со временем вырастут. И у вас под боком окажется несколько десятков волшебников-анархистов, стремящихся “Весь мир насилья разрушить”. — Вот чего-чего, но подобного я никак не ожидала.       — Как-то так. — Оборотень кивнул. — Как сказал наш начальник, детей нужно воспитывать, пока они поперек кровати помещаются.       На этом разговор закончился. Сотрудники службы безопасности поблагодарили за информацию и ушли, оставив свои координаты. И даже не поинтересовались, почему член гильдии целителей работает “по-старинке”. Ну и ладно, раз они волшебники, наверняка у них есть всякие лечебные отвары. Я на конвенции купила пузырек за всего три евро! Уверена, что такая организация как АВИБ в состоянии оплатить сотрудникам вагон таких.              Остаток вечера ушел на ознакомление с документацией, что предоставила гильдия целителей. Контакты с полезными зельеварами, артефакторами, еще кое какие полезные связи. Самым любопытным оказались имена двух ведьм из единственного ковена Рима, Паскулина и Марьяна. Обе, как и я, состоят в гильдии целителей, первая занимается варкой всевозможных настоев, а вторая больше практикует различные заговоры и проклятия. А учитывая город проживания — мы практически соседи, живем в получасе езды друг от друга. Надо будет познакомиться при случае, лечебная кулинария — звучит интересно. Может, чему научиться получится?       Еще целители заключили долгосрочный контракт с бригадой строителей, которые занимаются волшебным строительством. Именно с ними я свяжусь, чтобы обустроить свою гильдию. Они установят средства защиты, стационарный портал, наверняка есть еще что-нибудь полезное, о чем я сейчас и представления не имею. Это не просто какие-то строители, это содружество волшебников, создающих объекты разной степени защиты, начиная от просто домов и заканчивая огромными замками.       Возню с бумагами прервал звонок, уже ближе к часам десяти вечера. С незнакомого номера.       — Слушаю? — Я прижала трубку к уху.       — Асия, это ты? — Раздался звонкий девичий голосок. На фоне играла какая-то электронная музыка — Это Ева. Я, кажется, опять влипла.       Вот же… И все в один день. Похоже, нормально сегодня я не усну.