Every move you make

Питер.

There ain't no hand to break your fall Well, I know what I've been told You gotta know just when to fold But I can't do this all on my own No, I know, I'm no Superman I'm no Superman That's right Нет руки, которая остановила бы твое падение Что ж, я знаю, что мне сказали Ты должен точно знать, когда нужно сбросить Но я не могу сделать все это в одиночку Нет, я знаю, я не Супермен Я не Супермен Это верно Superman, Lazlo Bane — Мистер Паркер! — голос миссис Эйджен донесся до него сквозь жаркое удушающее марево. Питер вздрогнул и открыл глаза. «Чёрт…» Рядом с ним за соседней партой Нед дико пучил глаза, пытаясь показать, что Паркер дико налажал. Питер резко помотал головой, прогоняя остатки сна. — Эмм, я прошу прощения, этого больше не повторится! Не могли бы вы еще раз задать вопрос, миссис Эйджен? — скороговоркой выпалил он. Хотя он понятия не имел, о чем сейчас была речь в ее лекции. Пылинки кружились в послеполуденном солнце кабинета, Паркер отстраненно наблюдал за их траекторией движения, выказывая должную вежливость и не поднимая взгляда. Эллин Эйджен смерила его прохладным взглядом и вздохнула. — Я ничего не спрашивала, мистер Паркер, — сказала она. — Вы прервали мое повествование о плоском эпителии, непозволительно громко захрапев! — В ее голосе слышался сарказм. Со всех сторон раздались сдавленные смешки. Питер пристыженно поморщился, краем бокового зрения отмечая, что Флеш с задней парты незаметно показал ему средний палец. — Еще раз извините, мэм, — он опустил взгляд обратно к парте. На ее белой лакированной поверхности кто-то процарапал «Yankees sucks» видимо какой-то романтик, выбравший карманный нож и презревший маркер. На биологии следовало показывать максимальное смирение. И как назло сегодня она была предпоследним уроком и Питера разморило на солнце. Сегодня он спал целых пять часов, но организм взял свое — под монотонный голос преподавательницы он незаметно для себя вырубился. В этом семестре им сменили преподавателя, прошлый — мистер Беркинс — как раз и пробудил в Питере интерес к естественным наукам. Эта же… Одним тембром голоса вводила в кому десяток энергичных подростков. Внимание класса отхлынуло от Паркера, он постарался прогнать остатки сна. И оглянулся по сторонам — Мишель с укоризненным видом закатила глаза, когда их взгляды пересеклись. Питер в ответ пожал плечами. Нужно выделить один день на этой неделе и провести его без дежурств по крышам, а просто выспаться, иначе всю жизнь ему придется работать в пиццерии на подхвате. Нужно взяться за физику с тригонометрией — они были в списке для поступления. Он так чертовски устал и казалось за эту неделю прошли чертовы годы. Цикл учеба-работа-патрулирование-факультатив… Супергеройская жизнь оказалась не такой ярко интригующей, как думали обычные люди. Питер приходил домой вымотанный, чтобы урвать несколько часов сна, чтобы на следующий день снова спасать людей. Например, вчера — от ограбления или иных физических угроз — ухоженную высоченную девицу, которую затянули в машину около клуба. Она была навеселе и болтала по телефону, лицо ее было выточено столь идеально однозначно не матушкой-природой. Она прогуливалась нетвердой походкой, видно в ожидании машины такси. Машина подъехала. Только, по всей видимости, не её машина. Пока двое парней пытались запихнуть ее, яростно сопротивляющуюся, на заднее сиденье, Человек-паук приземлился перед черным BMW. Девица увидала его и заорала пуще прежнего, затем лягнула сначала того парня, что держал ее за руку, а затем и Питера — острым каблуком, прямо по бедру, в опасной близости от… «Ты еще что за фрик?!» — крикнула она, тяжело дыша, когда оба неудавшихся насильника были связаны паутиной у машины. Паркер не нашелся, что можно на это ответить. Вот. Вот была его благодарность и признательность. Хотя конечно за полгода патрулирований он должен был уже привыкнуть к реакции людей — не все знали кто он. И не у всех, кто знал, он вызывал положительные ассоциации. Питер потер ногу, надеясь, что синяк уже сошел. Мысли его прервал звонок. — Ты видел сегодняшние газеты?! — прошептал Нед Лидс, зависая перед ним и загораживая солнце. Нед был в жизнерадостно-голубой рубашке. — Именно поэтому ты в летаргическом сне? Питер непонимающе уставился на него. — Чего?.. — Чего-чего… — Нед дождался, когда все свалят из кабинета, Эм Джей пошла в столовую первой, чтобы дождаться их там. И выставил перед Паркером экран мобильного. «Человек-паук заодно с торговцами органов!» гласил заголовок какого-то Метро Плюс, желтушного онлайн-издания. Питер поперхнулся слюной, вцепился в телефон друга, попутно смахивая левой рукой учебник и конспект в рюкзак. — Да что это за помоечные журналисты?! — воскликнул он. — И что за торговцы органами? «Боже, какой я тупой, нужно было дождаться полицию и послушать, что они нашли!» — но Питер так торопился на патруль, подумав что дело закрыто, что совершил ошибку. О, этот месяц однозначно богат на ошибки. — Ты что, не в курсе? — подначивающе спросил Нед. — Но ты был там? Там пишут про какие-то незаконные медицинские процедуры… Питер растерянно почесал затылок, продолжая мысленно ругать себя. Они вышли из кабинета и направились в сторону лестницы — нужно было спуститься на первый. — Да, я там был… и знаешь, наверное, мне понадобится твоя помощь… Питер сдался. Одному просто невозможно выволочь весь этот груз. — Нужно будет покопаться в нескольких базах… Что делаешь сегодня после школы? — Питер чувствовал слабый укол вины, потому что последнюю неделю динамил их с Эм Джей. А теперь предлагал встретиться, только чтобы получить помощь. Лидс смерил его оценивающим взглядом: — Сегодня я занят, но завтра норм… Если тебе не горит. — Не, мне, наверное, не срочно! — поспешно заверил Питер. — Просто хочется разобраться кое в чем. И еще это мне кажется будет ну… малозаконно! — интригующе пробормотал он под нос. — Ооооо, Паркер, с этого стоило начинать! — Нед нетерпеливо потер руки и явно оживился, они почти подошли к дверям столовой, ровный гомон сотен голосов зажужжал в сознании Питера. — Тогда приходи сегодня ко мне после девяти? — Заметано, — ответил Питер. Эм Джей махнула им от бокового столика у стены — слава богу, не в центре. Паркер плавно свернул эти «секретные» темы и принялся обсуждать варианты проекта по термодинамике. «Может быть, сегодня как раз тот день, когда я засну раньше полуночи?!» — мечтательно подумал он. Уэйд. Потертый велюровый диван болезненно впивался старыми пружинами в спину. Покупать новый не имело никакого смысла. Квартира, в которой он находился, в Бронксе, была своего рода складом боеприпасов: сейф, шкаф со сменной одеждой, холодильник, в котором не было ничего — буквально. Одна из точек на карте, на которой можно вырубиться или зарядить пару магазинов. Прежде чем платить что-то Вислу за порцию новой инфы — а тот и так выставил Дэдпулу счет, включив в него ебучий бренди! — Уэйд решил быть умнее… и погуглить Человека-паука — прогрессивное решение. В плане, нет, конечно он слышал о новом маленьком даровании Старка… Пару раз какие-то придурки даже поначалу принимали его за Человека-паука. Пока он не начинал представление… Перед Уэйдом лежал Артур, вторую катану он с задумчивостью полировал ветошью — сегодня был четверг — день заточенных лезвий. И никаких химических абразивов для Беа! Планшет лежал на зеленом протертом подлокотнике, и Уилсон периодически скролил страницу вниз. {У Старка столько этих юных дарований, что впору заинтересоваться адвокату по делам несовершеннолетних!} Жёлтый после общения с пацаном мутантом был несколько перевозбужден — видимо у кого что болит. [Абсолютно мутный мудозвон! Школьников вокруг себя вечно собирает… Не верю я в такой альтруизм!] — проворчал Белый, будучи оплотом целомудрия и занудства. Уэйд как раз рассматривал фотку Старка — на ней тот был окружен впечатленными детьми на какой-то гик-конференции три недели назад. Темные очки скрывали его взгляд, сквозь глухую ткань рубашки слабо мерцал свет от реактора в груди. Дети вокруг Старка выглядели счастливыми — всё-таки встреча с кумиром. Позер выглядел… позером. Во время его детства супергерои отчего-то мало времени уделяли пиару: никто не хотел спасти его из его ебучей семьи… Когда его мать смотрела на то, как отец избивает собственного сына, никакой Железный Хер не прилетал настучать в службу соцопеки… — Хотя, возможно, это из-за трудового законодательства Канады? — пробормотал он. Так появился Белый. [Я сейчас заплачу, хватит размазывать сопли!] — ворчливо, но мягко пробормотал Белый. Да, Уэйд знал — ходят слухи, что голоса появились после того маленького приключения с Френсисом!. Но это было не так. Белый появился еще в детстве. В ответ на насилие отца. В ответ на жестокость матери. Белый стал его нормальным взрослым — внутри него самого. Психологи советуют баловать внутреннего ребенка? Аххах! Он вырастил внутри двоих начисто ебнутых взрослых! — 七転八起! [«Никогда не сдавайся»?] — Спасибо за перевод, чувак, всегда говорил, что нужно было остаться в Японии!.. — пробормотал Дэдпул, осторожно кладя первую катану, и перекладывая на колени Беатрис. Уэйд с ностальгией вспоминал три года, проведенные на острове Хонсю, в пригороде Токио. [Ты думаешь, что выучить десяток фраз на пяти языках это все равно, что стать полиглотом?] Уэйд вздохнул и помотал головой. Не стоит отвлекаться на внезапный вечер воспоминаний. — Нужно что-то делать с ебучим Пауком… Ваши предложения? — прошептал он под нос. Он снова полез в картинки поисковика, но нашел всего парочку — любительские снимки фанатов. Дэдпул смотрел на фотку, как парень в красно-синем костюме спасает из воды маленькую кудрявую собачонку, похожую на пуделя. {Мне кажется мы могли бы его убить!.. Это будет раз плюнуть, посмотри какой он мелкий!} — с оптимизмом прошептал Жёлтый. Уэйд нахмурился. Он не был уверен, но в его восстановившемся затылке щекотно шевелилась какая-то мысль… {Спас собаку? Ты серьезно? Что этот придурок вообще делает в Нью-Йорке, он что, какой-то блаженный с Аспергером?} Жёлтому оо-очень не нравился Человек-паук. Дэдпул продолжал пялиться на фотку: десятилетняя девочка стояла у заграждения набережной, ожидая, пока Паук вернет ей спасенного питомца. —Кто пустил тупого ребенка гулять с собакой… — пробормотал Уэйд ворчливо. [Он даже не настоящий Мститель! Хотя мне тоже не нравится, что эта букашка могла видеть наше лицо!] Дэдпул вспомнил, как что-то касалось его башки перед тем, как он отрубился. Но он по привычке списал это на предсмертные галлюцинации-видения и прочее — иди на свет, Уэйди!. Уэйд задумчиво почесал голову — вдруг этот мелкий старковский паршивец действительно видел его ебало?.. [Тогда неудивительно, что он свалил, не правда ли?!] — Белый, будучи единственным, запомнившим тот вечер, ликовал. Лицо девочки, с тревогой смотрящей, как достают ее песика из холодной воды залива, было искажено. Паук, прилепившись рукой к каменной кладке вертикальной стены набережной, тянулся к воде… {Ну просто божественное касание какое-то, как в «Сотворении Адама»!} — прошипел Жёлтый. — Как, интересно, он крепится к стенам? Что это за способность такая? — пробормотал Уэйд, откладывая катану, и снова принявшись листать фотки. {О, теперь он заинтриговал тебя, да?! Ебучие щенята разжалобили?} — Тебе-то он чем не нравится? — удивленно спросил Дэдпул. — Ты обычно единственный радуешься любой нездоровой возможности разнообразить нашу жизнь… иногда в самых херовых смыслах слова "разнообразить"! {Я чую, что он опасен!.. Это одновременно здорово заводит, но…} Уэйд вдруг понял, что Жёлтый действительно за довольно долгое время испытывает как будто неудобство… Или какую-то нервозность. Это было не в его стиле. — Ты что, боишься? Обычно это больше похоже на Белого!.. — пробормотал он. [Эй! Я не боюсь его, я единственный из вас, кто собственно и видел его!] — Даже не знаю, разочаровывать ли тебя, что это Я его видел… а ты лишь… как «черный ящик» на борту самолета при крушении! — Уэйд засмеялся. После этого сравнения Белый молчал полтора часа… *** Бруклин. Льюис авеню. Он заметил не сразу… Всматривался, насторожившись и отмечая любое слабое движение в замершем статичном пейзаже. Бруклин был неплохой идеей, не центр, но и не самые окраины. Чтобы он услышал выстрелы. Пахло порохом. Вокруг стояла звенящая тишина после того, как он разрядил всю обойму в металлическую дверь. После этого он принялся ждать. Он уже неделю пытался выследить его, но все безрезультатно. И тогда в голову Белому пришел этот план. В тот раз Паук тоже появился после десятиминутной стрельбы. Возможно, у него был обостренный слух? Или какие-то гаджеты для отслеживания. Бруклин был тихим и не многоэтажным, тут имелись укромные уголки. Именно такой уголок он выбрал, чтобы устроить маленькую мышеловку. Солнечные лучи еще не до конца скрылись, предметы вокруг были слишком контрастными. Теплый свет отражался от асфальта. Уэйд замер за огромным одноэтажным гаражом. Именно в этот момент красный всполох мелькнул искрой на периферии зрения. За десятиэтажным зданием на углу. Уэйд медленно втянул воздух носом. Почувствовал, как окаменели плечи. Дыхание стало размеренней, сердце гулко отсчитывало удары — пульс даже не ускорился. Его охватило предвкушение. Стоило признать — передвигался Паук эффектно. Уэйд замер, глядя, как легко и гибко фигурка в красно-синем приземляется на асфальт. Отпускает паутину, та обратно отскакивает к углу здания. {Посмотри, какой он… щуплый — завороженно шепчет Жёлтый. — В плане, я помню, мы видели фото… но он же в два раза меньше нас!} И Паук направляется к приманке — пристегнутому наручниками к ручке двери «требующему спасения» торчку-барыге, которого Уэйд предупреждал трижды, чтобы тот съебал с угла его наиболее любимого дома… и толкал свою хрень в другом месте. Уэйд задумчиво пожевал губу. Ему показалось, что при желании он сможет вырубить Паука одним ударом. Как мог кто-то настолько… настолько незначительный считать себя супер-героем. Человек-паук вызывал у него смутные ощущения разочарования. Паук тем временем огляделся, и легкой походкой подбежал к пристегнутому придурку — Андреа Кинси, который перестал орать и лишь тяжко глухо стонал от боли в простреленной голени. Дэдпул сегодня был благодушен и не выстрелил в колено, этот неудавшийся дилер что-то пробормотал склонившемуся парню в маске. В чужих движениях была природная пластичность и плавность, недоступная Уэйду, — не то, чтобы он пытался этой плавности достигнуть, но не отметить ее он не мог, потому что это было очевидно. Такая свежая пружинящая дерзость, полная энергии… В нем была юность, понял вдруг он. [Что, ты завелся, чертов кретин?!..] — Заткнись, — прошептал Уэйд еле слышно. Человек-паук комично повернул голову из стороны в сторону — улица была пуста, припаркованные тачки на обочине ждали своих владельцев с работы. Он отодвинул край маски с нижней части лица и достал мобильный телефон из какого-то кармашка у щиколотки. В лучах красного солнца мелькнул белоснежный кусочек его кожи. [Ты не можешь позволить такую вольность, не правда ли — отравляюще прошептал Белый. — Ты только посмотри на его острый подбородок… На его расправленные плечи. Посмотри, как уверен этот придурок в себе! Потому что он супер-герой. В отличии от тебя и твоей уродливой шкуры…] Белый знал, как нужно бить под дых. Он знал все болевые точки Уэйда, потому что был с ним очень долго. Иногда Белый бывал более жесток и токсичен, чем окружающие, даже в юности… он наносил удар раньше, чем кто-то мог даже подумать о такой возможности. [Толпы девчонок бегают за ним, прося автограф за спасения своего ебучего котенка с дерева. Пока ты вышибаешь себе мозги воскресным вечером от того, что закончился любимый сериал…] Между вами бездна… [Ты видел вчерашний заголовок Бьюгл? «Человек-паук — спас город от торговцев органами или поставлял им жертв?»…] Дэдпул прерывисто выдохнул. Даже сраные газетенки считали, что Паук спас того пацана, хотя он даже не заглянул в подвал. Не остановил тех двух ублюдков — а он МОГ — пока Уэйд был мертв… [Неясно, что именно ты хотел у него узнать? Он просто рассмеётся тебе в лицо, жалкое ты ничтожество! Думаешь он станет добровольно отвечать на твои идиотские вопросы?! Ха!] Желтый молчал. Это был монолог Белого. Наверное, этот чистенький протеже Старка ездит на работу в дорогой тачке, каждый день засыпает на хлопковых простынях, а по средам и пятницам надевает свое сраное трико, чтобы почувствовать себя героем. Наверное, у него милая девушка из благополучной семьи. Наверное, ему не пришлось сжигать свою белоснежную кожу, чтобы стать супер-героем. Сраная ебуче-несправедливая сука-судьба распоряжается своими подарочками по-своему. Уэйд почувствовал, как слюна стала горькой на вкус… После чего резко поднялся. Что-то черное и липкое расцветало внутри, смывая эту тошнотворно болезненную горечь. [Пора покончить с этим!] — прорычал Белый. Уэйд был согласен с ним. *** — Папочка вернуу-улся…- растягивая слова пропел он. Дэдпул почувствовал, что его присутствие заметили сразу. Еще до того, как он произнес первую фразу. Левой рукой Уэйд описывал ленивые полукружия своей наточенной деткой — Беатрис — сегодня был ее день — в самой нижней точке лезвие опасно замирало в нескольких дюймах от шершавого покрытия крыши. И круг начинался снова. Запястье его свободно двигалось, раскачиваясь и балансируя холодной увесистой сталью… Он залез по пожарной лестнице, увидев, как Паук взмахнул на девятиэтажку — ждать приезда полиции поблизости. Потому что заботится о преступниках так же, как и о мирных гражданах — о боги-как-это-мило (нет)! Это было жилое здание пятидесятых годов: Человек-паук стоял к нему спиной рядом с воздуховодом, маска его была все еще закатана до носа — беспечно забыл вернуть ее на место. Прядь темных волос выбилась из спандекса маски за ухом. Дэдпул подмечал все эти мелочи. Услышав чужой голос… Паук окаменел на секунду и мгновенно обернулся. Уэйд увидел, как скривилась нижняя губа парня, и тот резко, но запоздало рванул маску вниз. И сделал пару шагов назад, к самому краю крыши. Язык его тела сказал Уэйду больше, чем Гугл неделю назад. Он впитывал микродвижения, жесты, анализировал чужую позу: Человек-паук как минимум опасался его. — Ты… — выдохнул Паук удивленно. — Но как?.. Такой голос не должен быть у супер-героя, это уж точно! Уэйд подумал, что его собственный голос со стороны звучит в разы круче. Но по иронии судьбы — спаситель Нью-Йорка — этот сопляк! — Ты — Дэдпул? — снова высоким неуверенным голосом спросил тот. {Ой, знает наше имя!..} — Жёлтый внезапно оказался польщен и забыл о своем презрении. [И это ему не поможет! — отрезал Белый. — Он знает наше имя, потому что ебучий Старк сказал ему его… и будем надеяться только это имя!] Плечи Паука уже не выглядели такими распрямленными как там, внизу. Он как будто стал меньше, глядя исподлобья на Дэдпула. Расстояние в сорок футов между ними, казалось, завибрировало. Уэйд склонил голову набок. Оценивая их разницу в росте — и размышляя как будут звучать хрупкие ломающиеся кости всех восьми лапок Паука. Человек-паук молчаливо наблюдал за ним: сейчас он был похож на взведенную пружину — готовый в любой момент выстрелить своей паутиной, или бежать. {«Бей или беги» моя любимая игра! } — Что, Паучок, наслышан обо мне? — хохотнул Дэдпул, делая еще пару шагов. — Разве тебе не говорили, что нехорошо подглядывать за взрослыми… Последнюю фразу Уэйд прошипел. Он быстро вдохнул и в тот же момент резко метнул в Паука маленький нож, спрятанный между пальцами. Это заняло сотую секунды. Траектория была задана безукоризненно — о, Дэдпул был очень хорош в этом — прямо в солнечное сплетение, четко в темное изображение паука на красной ткани костюма. Вжжжжш-шш. И Уэйд завороженно наблюдал, как воздух рассекает короткое острое лезвие, как удивление отражается на маске Паука… Картинки сменяли друг друга в ожидаемом порядке. Не ожидал Дэдпул следующего. Спустя неуловимое мгновение Паук осторожно отклонился назад, уворачиваясь от ножа, плавно но с силой оттолкнулся ногами, прыгнул через плечо, и направил свое тело дальше — приклеиваясь коленями и ладонями к стене здания. Короткое обратное сальто на пределе человеческой гибкости. Метательный нож пролетел дальше и вниз — несколько этажей, и упал со жалобным звяканьем в переулок. Повисла оглушительная тишина. Это все произошло в одно мягкое легкое мгновенье. Как будто это был отрепетированный фокус, который показывают на цирковом выступлении годами! Как будто этот сопляк сработал на чистых инстинктах, не прилагая ни единого усилия. Дэдпул непроизвольно выдохнул: — Вооу, это было… — искренне воскликнул он, от неожиданности охрипнув. {Интересно как Человек-паук смог… увернуться от метательного ножа?} Убийственно мрачное настроение Уэйда сменилось непосредственным любопытством. {У него что, супер-скорость?! } — Жёлтый был впечатлен. Не так часто их обламывали в чем-то, что касалось профессионализма! Но это была лишь первая попытка. — Ты что, совсем больной?! — голос Паука был юным. Он неуверенно подрагивал на высокой ноте в конце вопроса. Но энергия удивления — зачем кому-то без предупреждения кидать нож в супер-героя? — сочилась непрекрыто. Уэйд вдруг мрачно обнаружил, что ему нравится это удивление. Он незаметно сместил второй метательный нож от ладони ближе к пальцам. — Из тебя вышел бы абсолютно херовый кэтчер! — воскликнул Дэдпул, хохотнув. И в этот момент, не закончив фразу, кинул второй нож. Сыграть на неожиданности! Первый раз этому мелкому засранцу просто повезло! И Уэйд снова мельком увидел, что Паук лишь на пару дюймов сдвинул плечо, пропуская летящее лезвие дальше, позволяя ему удариться о стену пристройки крыши, на которой сидел. Раздался шершавый звук, нож глухо упал на пол крыши. — Что тебе нужно? — спросил Человек-паук уже более раздраженно. {Мы напугали его! } [Мы напугали его, вместо того чтобы убить!] — истерично завопил Белый в тот же самый момент. Уэйд же завороженно уставился на Паука, прилипшего к стене. Весь депрессивно-ядовитый настрой Белого выветрился из него окончательно. — Как ты это сделал? — не выдержал Уэйд. — Ты типа умеешь предугадывать действия? Или что-то такое? — он знал, что говорит слишком быстро, и что уже и так проебал всё свое эффектное появление. [Эффектное появление должно было закончиться смертью некого насекомого!] Белый все не унимался. Хотя голос его был уже не так убедителен как там, внизу. Дэдпул замер, задирая лицо вверх, оценивая — как Паук держится на ровной штукатурке здания. От его ладоней не оставалось вмятин или следов, он как будто прилипал к поверхности! И тут Человек-паук молниеносно скользнул выше, вытянув ногу, прополз вверх по стене, оттолкнулся и одновременно выстрелил в Уэйда липкой субстанцией из запястья! Что-то накрепко приклеило левую руку к его же собственному боку, Беа же чиркнула по крыше кончиком! Дэдпул возмущенно зашипел: — Только не это, бля!.. — он дернул, пытаясь отклеить руку от костюма. И снова все произошло более быстро, чем обычно происходило в драках. {Быстрее, чем в драках, к которым мы привыкли! Но мы еще не играли с супер-героями!..} Паук приземлился на корточки в нескольких футах от Дэдпула, выставляя перед собой руки. Средние и безымянные пальцы он держал на центре ладони, и Уэйд понял, как тот стреляет паутиной — нажимая на какую-то точку на запястье. И Паук замер, не произнося ни слова, зеркально наклонив голову на бок — присматриваясь к застывшему Уэйду. — Мы играли с различными уродами, не выступающими в цирке, — пробормотал он себе под нос. — Но может с этим будет веселее! — Ты что-то сказал? — более уверенно, но все еще не зло ответил Паук. Уэйд подумал — действительно ли тот не расслышал его, или сделал вид. Уэйд вдруг понял, что все пошло не по плану. Он перекинул катану в правую руку. {Все пошло по пизде, давай откровенно! } — Я сказал, что это было забавно! — ответил Дэдпул, мгновенно он рубанул лезвием по клейкой субстанции вокруг локтя — похожей на гибрид тончайшей шелковой веревки и клейкой как монтажный клей — пластичной и немного тянущейся — под острым лезвием она разошлась на нити. Уэйд заметил, что задел свой костюм и предплечье — и выступила кровь. Он снова взмахнул лезвием, не предпринимая попыток приблизиться. Дэдпул не хотел стрелять в Паука. Он хотел обойтись холодным оружием… — Это Старк придумал паутину? — задумчиво спросил он. Человек-паук напряженно наблюдал за ним, казалось он решал — ответить или нет, или позвонить папаше Старку, или попытаться прикончить его сейчас… Последнее вообще было бы забавно. [Какой из вариантов тебе больше льстит, кретин?] — Я сам придумал ее состав, — в высоком голосе послышались нотки гордости и одновременно смущения из-за этого — что не удержался. [Тщеславие, вот больное место, кого еще Старк мог взять на работу] Уэйд все еще не опускал Беа в ножны за спину. Но и не делал попытку приблизиться. Он давал паузу. Паук поднялся во весь рост, стоя в тридцати футах. Он не опускал руки, наизготовку — готовый, видимо, к очередному броску, Уэйд хихикнул. — У тебя… есть какой-то способ восстанавливать… свое тело? — пробормотал Паук, делая пару шагов назад. Он выглядел напряженно. Уэйд почувствовал, что в нем снова разгорается азарт — на этот раз новый. Не прихлопнуть очередного вялого «жука», чтобы заработать бабок на новый короткоствольный Five-seveN… А на спор сразиться на школьной переменке с новеньким. Чтобы посмотреть, как быстро у того потечет из носа кровь… — Что, хочешь проверить это, Паучок? — он сделал резкий рывок вперед, потянувшись всем телом, чтобы цепануть его плечо кончиком клинка. Как и ожидалось, Паук отпрыгнул на добрых десять футов, не прилагая к тому особых усилий. И грациозно — если такое возможно! — приземлился на четвереньки, снова наблюдая за ним несколько секунд. А затем выстреливая паутиной в щиколотки Уэйда, которые мгновенно склеились друг с другом. — Вот уж хер! — зарычал Дэдпул, тяжело повалившись на спину, и быстро разрубая между лодыжек чертову паутину. Он задел лезвием свою левую щиколотку, почувствовав холод Беа, и царапину, горячо расплывающуюся под костюмом. — Черт, опять! Быстрый выстрел паутины в правое плечо прервал его возмущенное бормотание и приклеил его к стене воздуховода. Уэйд размахнулся второй рукой — как его левая кисть с Беатрис также оказалась приклеена с противоположной стороны. Уэйд снова удивленно замер, оценивая крепость с которой был прижат к зданию. [Да что ж ты такой впечатлительный дебил?!] {Но это и впрямь… это же… ты только глянь!..} — словарный запас Желтого видимо истончился столь же быстро, как и его ненависть к пауку. Теперь он как подросток мог говорить только междометиями. — Послушай, Паучок-чувачок, я кажется забыл стоп-слово! — хохотнул Уэйд. Он оценивал тот факт, что ноги остались свободны. Это давало некоторые возможности… Человек-паук замер, хотя поначалу направлялся к нему. {Мы смутили его? Это очень-очень-очень забавно! } — Я помню, что при первой встрече ты познакомился с моим внутренним миром буквально — заглянув в мои вышибленные мозги, но сейчас я требую, чтобы мое сердце было завоевано ненасильственными методами! — затараторил Дэдпул. — Господи, ты когда-нибудь затыкаешься?.. — Паучок подошел к нему на непозволительно близкое расстояние — потеряв бдительность от его идиотского потока слов. Он уже поднимал руку на уровень лица Уэйда — наверное хотел залепить его рот — чтобы хотя бы приглушить этот поток… [Нельзя дать ему использовать его сраную паутину! Мы сможем одолеть его только в ближнем бою!] Паук совершил ошибку, подойдя слишком близко. Видимо до этого он дрался с обычными людьми: грузными насильниками, сутулыми тощими грабителями, наркоманами… Человек-паук не сталкивался с высокооплачиваемыми наемниками. Извернувшись, Уэйд пнул его в правое запястье — услышал приятный хруст — Паук пошатнулся, рука его взмыла вверх. {Может мы сломали ему запястье! Именно так и звучат сломанные паучьи косточки? } — радостно прошептал Желтый. Дэдпул дернул плечом, услышал треск рвущейся ткани, и освободившейся рукой — ножом, вытащенным из внутреннего шва перчатки, полоснул паутину на правом запястье, снова на этот раз глубоко вспарывая себя — сколько же можно! Но аккуратная работа требовала больше времени и точности — а их не было! Не дав сопляку понять, что произошло, Уэйд с размаху залепил затрещину Пауку — голова мотнулась в сторону, тот отпрянул. Уэйд мгновенно схватил его за горло, швыряя на крышу, падая следом и прижимая колено к его солнечному сплетению. — Попался, — зло прошипел он. Кровь из рассеченного запястья пролилась на синий костюм, залила горло, и Уэйд завороженно наблюдал, как она впитывается в него, чужая шея почти полностью помещалась в ладони. Парень был совсем мелким — при желании Уэйд бы мог проломить ему ребра, если б надавил всем весом на колено. Просто чуточку надавить… [Давай так и сделаем — ты же хотел?] — безнадежно предложил Белый. Но Уэйд остановил нажим. — Ну что, детка, полюбовался моим личиком тогда… наверное, думал, что я сдох? — дыхание со свистом вырывалось из легких Уэйда. Он надеялся, что не звучит жалко. К тому же он не был уверен… Желтый восхищенно молчал, наблюдая за этой сценой — как красная кровь Уэйда превратила синий спандекс паучьего костюма в фиолетовые грязные разводы на плечах. Чужая грудная клетка слабо трепыхалась под ним, он давил чужие вдохи, усиливая нажим колена, сильнее вжимая в пружинящую поверхность крыши. Это было приятно, это было знакомо… Под перчаткой он ощутил, как дернулся чужой кадык, тепло волнами ощущалось свозь слои ткани. Паук хрипло выдохнул: — Я не… не снимал! — Уэйд уловил возмущение в чужом голосе. После чего отстраненно почувствовал, как его запястье выворачивают — с сокрушающей силой, он услышал гадкий хруст — сломанная лучевая кость?! — и движение продолжилось, пока Паук не снял его руку со своего горла — уверенно, не замешкавшись ни на мгновение, палец за пальцем сминая преграду. {Оооооой…} После этого Уэйд уже не удивился, когда с другой стороны в местечко между ухом и челюстью ему прилетел ощутимый удар — удар, громящий плоть и крошащий зубы. Уэйд почувствовал, что как минимум его рот покинули верхняя семерка и нижняя шестерка. Прежде чем отлететь на крышу в метре от Паука. Стон сорвался с его губ — стон недоумения. [Щуплые дохляки не могут так бить!..] — отчаянно подумал Белый. {Он ударил точно в место для нокаута} — восхищенно заорал Желтый. Боль горячо разлилась по правой стороне головы. — Да сколько же можно?! — воскликнул Паук, хрипло дыша. — Я не сделал тебе нихера паршивого… Я увидел, что ты сдох там, не успел дернуть тебя и ты подорвался, и я… решил — пусть тебя в таком виде забирают в морг… Дэдпул услышал злость, наконец прорвавшуюся сквозь слова — это было самое продолжительное время, что Человек-паук говорил при нем. Не зажимаясь, как задрот-студент на выпускном. Короткие, эмоциональные слова выталкивались сквозь маску, залитую кровью Уэйда. Паук сдвинул перчатку на правую руку — Дэдпул увидел, как какие-то черные детальки вылетают на крышу. {Мы что сломали ему его механизм с паутиной? } — Нет, черт… — жалко прошептал тот. И потянулся к выпавшим кусочкам и шестеренкам. Уэйд все так же лежал, не двигаясь, лишь повернув голову к нему… и задумчиво наблюдая. Адреналиновая волна отступила. Солнце скользнуло последними лучами по маске героя, заляпанной кровью Уэйда. — Стой! Сейчас… извини, что прерываю эмоциональный момент! — он поднял указательный палец вверх. Потом тяжело поднялся — Паучок отшатнулся от него интуитивно — повернулся спиной, приподнял маску и сплюнул три зуба — выплевывать их в маску он не хотел — от одной идеи затошнило. Сплюнул так же кровь и осколки. Нащупал во рту пустое мягкое место, омытое соленой кровью. Натянул маску обратно на подбородок. — Все, прости, что перебил… Ненавижу растить зубы… — он качнулся на пятках и обернулся к Пауку. Тот молчал. И Уэйд воспринял это как немое согласие слушать. — Папаша Старк не сказал тебе, что было в том здании? — ядовито прошептал Дэдпул. — Сказал ли он тебе, что конкретно продавали те люди, которых ты по всей видимости хотел героически от меня спасти?.. Неуверенность отразилась в жестах Человека-паука… — Мой отец мертв, — отрезал он холодным тоном. — Тони Старк ничего не говорил мне! Уэйд покачал головой: — Мой тоже мертв. — Дэдпул не знал, зачем ляпнул именно это. — И тем не менее, я хочу заронить некоторые сомнения в твою прекрасную паучью голову… [Прекрасную?! Ты что сказал прекрасную?!] Уэйд наклонился, поднимая Беа, которая лежала на крыше, и критически осматривая лезвие — скрывая неловкость за действиями. — Я не знаю, как ты стал тем, кто ты есть… Может быть родился. — Уилсон почувствовал, что в его тон проскользнула легкая степень брезгливости. — Только по всей стране помимо тебя есть люди с определенными способностями… — Я знаю, — ответил тот быстро. — И ты один из них, не так ли? Человек-паук слегка поправил маску на горле — Уэйд знал, как неприятно кровь — чужая или своя — приклеивает ткань к коже. Для Паучка видимо сегодня это было впервые — испачкать свой чистый новенький супер-костюм. Дэдпул покачал головой. — Да, так… И иногда случается — в минуты слабого альтруизма — что мне хочется помочь таким ребяткам. — Уэйд сделал паузу. — Не ебучему-железному-хрену-Старку… как кое-кто из присутствующих. — смешок сорвался с его губ. — Но это нечастые акции, скажем честно… Так, фриланс для души. — Только не надо пытаться показаться лучше, чем ты есть, Дэдпул… — морализаторские нотки юности отдавали металлом. И невинными принципами Ланселота. {Он снова назвал нас по имени!..} — Желтый кажется совсем не слушал суть. [А ты видимо здесь, чтобы только подсчитывать это?!] — Мне хотелось прояснить, что такие, как Старк не ударят палец о палец, чтобы спасти одаренного ребенка, которого он не знает, как ммм… применить!.. — процедил Уэйд. — Как долго ты на него работаешь? Ты считаешь, что костюм и маска делают тебя героем? Паук напряженно молчал. Уэйд чувствовал сомнения и негодование, волнами исходившие от него. Когда он поднял катану, Паук настороженно замер — лезвие блеснуло в заходящем солнце. Уэйд лишь скользнул ею в ножны, пообещав хорошенько почистить дома — в основном от своей крови. — Что, папочка Старк не делится с тобой информацией, когда отправляет на свои миссии? — Уэйд хохотнул. Он с хрустом размял шею. Он чувствовал, что его слова попали в цель. Сегодня он был в ударе — Паук повел плечами, как будто скидывая смысл сказанных Уэйдом слов. — Я сказал тебе не называть его так! — воскликнул Паук. — И я… я не одаренный ребенок мистера Старка!.. — запинаясь добавил он. [Боже, а звучит, будто бы реально ребенок…] Уэйд не выдержал и заржал. — Да-да, Паучок, я все понимаю — максимализм юности! Сколько тебе? Двадцать? Проживи еще пятнадцать, и поймешь, что все что я сказал — циничная дерьмовая начинка супер-геройской конфетки… Двойные стандарты, приправленные баблом и пиаром. Повисла напряженная пауза, прерываемая тяжелым дыханием Паука. Уэйд снова видел, как поникли у того плечи — напряженно, как будто на него опустилась тяжесть чужих слов, на этот раз он не мог ее сбросить. {О да, это была очень крутая речь!.. я горжусь нами.} — То есть через пятнадцать лет я захочу стать убийцей?.. — Паучок взбесился. Он эмоционально взмахнул руками, и даже случайно сделал шаг ближе к Уэйду. — Да-да… первая стадия — «отрицание»! — скучающе пропел Дэдпул. — Посмотрим, сколько времени пройдет до следующей… [Ну что за дурак!] — Хмм, жаль конечно, что это единственная мысль, что ты вынес из моего монолога!.. — Уэйд замялся на долю секунды. — А также жаль твой механизм… или что там сломалось. Паук печально замер. — Это… это были часы, подарок друга, — бесцветно ответил тот. — Не механизм… Не знаю, зачем говорю тебе это. {Оуууу…} — В общем, если вдруг ты захочешь повторить сегодняшний маленький спаринг… — неуверенно пробормотал Уэйд. [Бля, да завали ты уже свой поганый рот! Не будь еще более жалким, чем ты сейчас есть! Мы и так сделали все не так, как хотели, боги, мы вообще ничего не сделали…] — разочарование Белого можно было резать ножом. Уэйд же был не против порезать ножом самого Белого. На этих словах Дэдпула Паук вздрогнул и наклонил голову ниже — прислушиваясь к звукам из переулка. Уэйд ничего не слышал. Паук кинул на него взгляд — оценивающий, но уже не опасающийся. И молча, не говоря ни слова выстрелил паутиной в соседнюю девятиэтажку и стремительно пробежал до края крыши. Бросил через плечо на Дэдпула еще один неопределенный взгляд, а затем сорвался по опасной захватывающей дуге вниз по улице, скрываясь из виду. Ушел, не попрощавшись… Хренов англичанин! Солнце садилось, теплый свет сменялся остывающими сумерками. В окнах дома напротив зажегся свет на седьмом пролете балконов. Царапина на лодыжке Уэйда затянулась и теперь чесалась, он сел на корточки и остервенело потер ее. Потом он прислушался — вдалеке раздавался звук полицейских сирен — они находились не в центре города, полиция ехала около пятнадцати минут. Значит пятнадцать минут они трепались с Человеком-пауком. {Да уж «трепались», это явно не то слово… Если и есть что-то, что сделает сегодняшний вечер лучше…} Он обернулся в сторону спуска с крыши — противоположного от переулка с копами. — Может быть Чили-кон-карне? Хочу горячей домашней еды… Чтобы она согрела его изнутри обжигающе острым теплом. Под маской Уэйд впервые за долгое время улыбался. Что-то горячее — и без мексиканского чили — обжигало его желудок. Голоса молчали.