Их радость как долгожданный подарок

Стрелки часов миновали десять вечера. Все дети уложены спать. В Убежище соблюдается строгий режим. Каждый день ставит множество задач: охота, приготовление еды, уборка, огород, обучение детей. Юго с детства ненавидит расписание, но вынужден признать, что для выживания в текущих условиях оно необходимо. «Ничего, зато в мире людей устрою праздник непослушания. Интересно, как продвигаются поиски храма у Эммы и остальных? Всё ли у них в порядке?» Ноет сердце, когда он вспоминает рыжую Антенну и Циклопа с чёлкой на одном глазу. Точнее, Эмму и Рэя. До того, как на его пороге появились беглецы из Благодатного Дома, он тринадцать лет жил как хотел, но теперь он ни за что не променяет жизнь со всеми вместе на одинокую свободу. Юго не только обрёл новую семью, но и встретился с теми, кого не ожидал увидеть в живых. Он с нежностью смотрит на Дину и Лукаса, которые лежат на кровати рядом. У Лукаса нет правой руки и плохо двигается одна нога, но он жив, и это главное. Дина цела и невредима, если не считать узора из шрамов, что пересекает всё её тело. Он приподнимает её рубашку. Дина вздрагивает и вопросительно вскидывает ресницы, но не отстраняется — доверяет. Лукас, единственной рукой обнимающий её со спины, остаётся таким же расслабленным. Юго ободряюще улыбается, показывая, что не задумал ничего плохого, и нежно проводит по номеру внизу её живота. У Дины он особенный, в нём зашифровано слово любовь — LOV9E4. Любуясь этим рукотворным чудом, Юго готов поверить, что демоны — пророки, способные проникать в суть вещей. Правда, в их с Лукасом номерах ничего не зашифровано, а у ребят из Благодатного дома это и вовсе просто цифры. Дина нарушает ход его мыслей, когда ласково поглаживает его бородку и приникает к губам. Юго закрывает глаза. Её губы мягкие и влажные как свежие ягоды и на вкус ничуть не хуже. В отличие от его потрескавшихся и сухих, но ей, кажется, нравится. Она нежно проводит по ним языком, углубляя поцелуй. Когда всё заканчивается, он учится дышать заново, а Дина спешит повернуться к Лукасу. — Не надо, и так хорошо лежим, — он не даёт ей сдвинуться, крепко прижимая к себе. Пусть рука у него одна, сила в ней сразу двух. Дети в шутку называют её стальной. — Точно? — рвано выдыхает Дина. — Не хочу, чтобы… кто-то из вас… чувствовал себя… обделённым. — Не переживай, милая, — он отодвигает пшеничные волосы и целует её в шею. — Всё в порядке. Я счастлив, когда вижу ваше счастье. — Со мной то же самое, — с улыбкой говорит Юго. В первую встречу после тринадцатилетней разлуки было не до разговоров по душам. Пусть сопротивление, возглавляемое Лукасом, победило хозяев Золотистого Пруда, многих детей ранили, а медикаменты закончились. Рэй доверил Юго донести Эмму до Убежища. Лишь там, когда хлопоты более-менее улеглись, он заметил, как сблизились его друзья. Нежность между ними превосходила обычную дружбу. Досада запищала хуже комара, но он быстренько её прихлопнул. «Я счастлив, что они живы, и мы встретились. Остальное фигня, не стоящая внимания». — Признайся ей уже. Юго опрокинул чай, когда услышал от Лукаса ту же самую фразу, что и много лет назад. — О чём это ты? — он принялся вытирать стол. — Я знаю, что тебе по-прежнему нравится Дина. — Это не имеет значения. Она уже занята, вы вместе. Я вас ни в чём не виню. Наоборот, я рад за вас. Она изменилась, стала такой… уверенной. Настоящей Мамой. В хорошем смысле, взяла от нашей старушки лучшие качества. Я с трудом узнаю в ней робкую девочку, в которую когда-то влюбился. — Юго, хватит скрывать свои чувства. Я не против, если Дина будет любить и тебя тоже. Мы ведь с детства дружили втроём. Он чувствовал себя последним дураком, когда решился на эту авантюру. В конце охоты нарвал маргариток, её любимых цветов, явился к Дине и вместо речи, которую готовил всю ночь, промямлил что-то несуразное, краснея как подросток. В конце вспомнил, что забыл принять душ. «Наверное, от меня сейчас воняет хуже, чем от помёта диких демонов. Это полнейший провал». Он извинился и собирался уйти, но Дина внезапно обняла его и поцеловала в щёку. — А ты колючий. — Сегодня же побреюсь. — Не надо, мне нравится. Можно об тебя чесаться, — она потёрлась носом об его щёку и поцеловала ещё раз. Юго почувствовал себя плиткой шоколада на солнцепёке. — И ты мне нравишься. — А как же Лукас? — Он меня предупредил, что ты собираешься признаться. У нас нет тайн друг от друга. И от тебя не будет. Он мне тоже нравится, если ты об этом. — А кто из нас нравится больше? — Глупый, разве можно задавать такие вопросы? — указательным пальцем она ласково стукнула его по кончику носа. — Вы оба неповторимо прекрасны! С того дня началось их тройное счастье. Несколько мгновений все наслаждаются покоем. Юго протягивает руку через Дину и гладит Лукаса по плечу. На губах брата зажигается улыбка, и он делает то же самое. Для этого он придвигается поближе, и Дина оказывается зажата между ними. — Тебе удобно? — спрашивают они хором и смеются, удивлённые своим единодушием. К ним присоединяется тонкий как серебряный колокольчик смех Дины. — Да, всё хорошо. Но в следующее мгновение она переворачивается на другой бок и целует уже Лукаса. Его ладонь перемещается с плеча Юго на её спину. Юго в свою очередь замирает, чтобы им не мешать. Ему неловко смотреть, но сердце бьётся быстро и радостно. Схожее чувство возникает, когда он видит, как кто-то из детей получает долгожданный подарок. Вскоре гаснет свет. Все желают друг другу спокойной ночи и обмениваются прощальными поцелуями. Юго благодарит Бога за ещё один чудесный день и просит, чтобы Эмма, Рэй и остальные поскорее вернулись домой с добрыми вестями.