Brooklyn Bridge, New York, NY, 10038

      Бизнес-зал Шереметьево в 8 утра заливается солнцем, ты фокусируешь взгляд на самолёте, идущем на посадку, и мысленно прокручиваешь в голове всё необходимое: два загранпаспорта, два отрицательных пцр-теста, два стакана кофе, два посадочных и две недели свободы, ограниченные лишь ношением маски в общественных местах. Он постарался доставить вам минимум неудобств и взял билеты на прямой рейс «Москва – Нью-Йорк» в бизнес-класс Аэрофлота, где ты сможешь целых десять часов беззаботно пить шампанское, смотреть фильмы и снимать тупые бумеранги, как все твои подружки. Он обещал показать тебе свой Нью-Йорк; обещал сделать самой счастливой; обещал быть рядом и в горе, и в радости. Уже целых два дня, как обещал. Ваш медовый месяц будет длиться ровно две недели, пока действительна твоя американская виза, а потом... потом он тоже сделает всё, что угодно, чтобы ты была счастливой, даже если тебе не продлят визу. Ты едва не подпрыгиваешь от восторга, улыбаясь так искренне и счастливо, что автоматически делаешь счастливым и его. За стеклом иллюминатора ещё только просыпается сонная Москва, побег из которой вы назначили на вторник. Два влюблённых идиота, украсившие свои паспорта новыми штампами, а безымянные пальцы - кольцами. - Я люблю тебя больше жизни, - шепчет на ухо он, прижимаясь губами к твоей щеке, пока ты корчишь смешные рожи под забавными фильтрами Инстаграма в попытке сделать удачное селфи. Самолёт выезжает на взлётно-посадочную полосу: ты сцепляешь ваши руки в замок, делая ещё одно фото и, наконец, нажимая на эту бессмысленную иконку самолёта в своём телефоне и включая авиарежим. Вы взлетаете. Вы летите. Вы набираете нужную высоту. И кажется, что уже никогда не упадёте. Ты хохочешь над его шутками едва не на весь салон, невольно привлекая внимание окружающих, на которых вам, откровенно говоря, начихать. Стюардесса приносит шампанское и фрукты и желает приятного полёта, невольно подмечая про себя, какие вы красивые. Поначалу вы пытаетесь смотреть какой-то фильм, выбранный тобой, и, слава Богу, это не «Секс в большом городе», что было бы, конечно, в тему, но так банально. А потом ты всё-таки засыпаешь, прошедшей ночью сомкнув глаза максимум часа на два. Ты боялась что-то забыть. Ты боялась проснуться и осознать, что это всего лишь сон.       Надпись «Welcome to New York!» – первое, что бросается в глаза при выходе из самолёта. Нью-Йорк встречает вас солнцем и температурой +20 градусов, о чём ещё в самолёте по прибытии сообщает пилот, тем самым вынуждая тебя срочно достать солнцезащитные очки и заодно натянуть маску, ведь средства индивидуальной защиты по-прежнему актуальны здесь. Тридцать километров от аэропорта до Манхэттена – ничто по сравнению с той вечностью, которую он прождал тебя. И дождался. Ваша квартира находится на 72-ом этаже Пятой авеню с панорамными окнами и видом на Сентрал-парк, о чём он тоже позаботился заранее ради твоего оглушительного «Oh my god!» и восторженных воплей. Когда ночью все вывески названий и рекламные щиты ярко подсвечиваются, окна квартиры напоминают выход в открытый космос, где высотки Москва-сити нервно курят в сторонке и уже никогда больше не впечатляют. Ему удаётся уговорить тебя немного отдохнуть после десятичасового перелёта и как минимум разобрать чемоданы, несмотря на то, что твой внутренний ребёнок категорически против логики и жаждет прямо сейчас пойти гулять, не теряя ни минуты времени в этом городе. Пока ты принимаешь душ, по-прежнему пытаясь проснуться и поверить, что это совсем не сон, он заказывает доставку в Убер Итс, поскольку ваш холодильник всё ещё не успел обзавестись продуктами за прошедшие полтора часа. И не оставляет тебе выбора перед панкейками с нутеллой, умоляя не считать никакие калории и просто наслаждаться жизнью. Ещё один свадебный подарок. Потому что любит тебя любой: даже с парой лишних килограммов и измазанную в шоколаде. Безумно. Вы счастливые молодожёны в самом центре Нью-Йорка, и это похоже на сюжет для очередного фильма Вуди Аллена. Благо у вас своё кино, не нуждающееся ни в финансовой поддержке, ни в чьей-либо критике. А свидетельство о браке – это лучшая рецензия из всех возможных. Правда-правда. Ты тащишь его гулять по полупустому Таймс-скверу, где из-за второй волны локдауна не так много туристов, как пару лет назад. А ещё сейчас не Рождество, и это значительно упрощает жизнь, ведь если кому-то и нужна сказка, подходящая под определённое время года, то у вас она теперь вневременная и бессрочная. Он снимает вас на видео, где вы, опустив маски, счастливо улыбаетесь, глядя в камеру. Передаёте приветы себе в будущее. Детям. Внукам. Дальним родственникам. А может, никому. Следующим утром, едва проснувшись, что априори гораздо раньше, учитывая разницу во времени с Москвой, вы первым делом идёте гулять, попутно закупившись стаканчиками кофе и круассанами в местной пекарне на соседней улице. И, конечно, это никакой не Париж, но круассаны здесь ничем не хуже, а атмосфера этого города порождает любовь. Пешком до Сентрал-парка – рукой подать, и вы направляетесь прямиком туда, где, кроме вас, только заядлые спортсмены, вышедшие на пробежку ранним утром и счастливые обладатели собак, для которых такие прогулки являются жизненной необходимостью, нежели досугом. После очередного насыщенного дня, половина которого ушла на шоппинг, а вместе с ним и на покупку ещё одного чемодана, вы возвращаетесь домой, отужинав в одном из ресторанов в паре кварталов отсюда. Уставшие, но от того не менее счастливые.       Он снова снимает тебя на видео, которое никогда не выйдет за пределы семейных архивов. За пределы его фотоплёнки. За пределы вашей спальни. На контрасте с небоскрёбами за окном камера айфона не передаёт всей похоти твоего взгляда. Фокус постоянно сбивается. И дыхание. Всё расплывается. А вы почти трезвые... На тебе красная матовая помада из новой коллекции Гуччи, дизайн которой сам по себе – произведение искусства. На тебе и на ваших белоснежных простынях. На тебе только красная матовая помада, и больше ничего. И ты, как порноактриса... только лучше. Твой электрический смех проходит разрядом тока по коже. Твои прикосновения сводят его с ума. Он откидывает телефон в сторону, будучи не до конца уверен, что тот долетает до намеченной точки. И выключил ли он видео. И будете ли вы вообще когда-нибудь это пересматривать. И ваши рваные поцелуи, его засосы на твоих ключицах, твои хриплые стоны ему на ухо, его шлепки по твоим ягодицам, твоё обжигающее дыхание на его шее... Вздохи, крики, шёпот. Ты говоришь: «Я хочу от тебя ребёнка». Ты просишь его кончить в тебя. Как будто приняла это решение прямо сейчас. Как будто зачатые здесь дети приобретут какой-то другой смысл. И если повезёт, то американское гражданство. Как будто это магнитик, привезённый из медового месяца. Из самого счастливого путешествия.       Бруклинский мост вас уже заждался, и одним из вечеров вы едете именно туда. Чтобы раз и навсегда понять, что от этого момента вас не отделяло ровным счётом ничего. Чтобы убедиться в этом. Ты опять смеёшься. Ты теперь всегда смеёшься. Рядом с ним. А он крепко держит тебя за руку, больше не собираясь отпускать. Больше никогда. Ваши архивы каждый день пополняются новыми снимками, а жизнь – смыслом. И наоборот. Вдребезги на Бруклинский мост. И неважно, что в тексте Земфиры мост другой. Ваше «вдребезги» никогда не имело привязки к точке. И уж тем более к мосту. И уж тем более к чьим-то песням. Так пройдут не только эти две недели, так теперь пройдет вся эта жизнь. И если где-то в другом измерении, в параллельной вселенной, на этом мосту, вы вовремя осознали, что должны быть вместе, то, может быть, и в этой ещё не всё потеряно. Может быть, ваше «вдребезги» вечное. Перманентное. Настоящее. Brooklyn Bridge, New York, NY, 10038 40°42′21″N, 73°59′48″W