последний вечер

джисон никогда так сильно не влюблялся. младший переводит взгляд на украшенный дешевыми украшениями спортивный зал и морщится от терпкого вкуса тайком протащенного шампанского. галстук сильно перетягивает шею, воздух тяжелым шлейфом оседает внутри легких. пестрые юбки одноклассниц калейдоскопом мелькают в свете одинокого дискошара, и джисон вежливо отказывается потанцевать с девочкой из параллели, ссылаясь на головокружение. на минхо фланелевая жемчужная рубашка свободного кроя и темно-синие брюки, плавно обтягивающие изгиб мускулистых бедер. у джисона в голове пустота и тошнотворный запах смешавшихся духов, в его рту сухо, как в пустыне, а на сетчатке глаза выжжен образ старшего, который с ослепительной улыбкой приглашает очередную красотку на медленный танец. — чего сидишь такой кислый? - хенджин в привычной манере откидывает блондинистую челку назад и припадает губами к бокалу с шампанским. — все в порядке. - минхо что-то шепчет на ухо девушке и смотрит влюбленными глазами-сердечками. джисон глухо сглатывает и отводит взгляд от танцующих. хенджин, ранее взволнованный и возбужденный излишками алкоголя, притихает и переводит взгляд туда, куда джисон смотрел пару секунд назад. хван самым первым узнал о невзаимной влюбленности своего лучшего друга в мальчика, однако ни каких претензий не предъявил, не оттолкнул и не назвал пидором, ведь сам по сути своей гонялся не за девчачьими юбками, а чужими членами. за его спиной шесть неудачных свиданий с парнями из гей-клуба, двое серьезных отношений длиною в год и разбитое сердце, которое залечивается на протяжении месяца. — выпей, повеселись в конце концов. это твой последний день в школе, а его, - хенджин кивает головой в сторону минхо, - ты видишь его последний раз в жизни. ты или сидишь в углу как последняя девственница, а потом рыдаешь ночью в подушку, или берешь яйца в кулак и идешь с ним танцевать! - уже на повышенном тоне хенджин хватает за руку друга и толкает в сторону танцующих. джисон, маневрируя бокалом в руке, пытается удержаться от резкого головокружения, набатом ударившим в голову, при этом пытаясь случайно не пролить на кого-нибудь шампанское. — твою мать! джисон округляет глаза до невероятно огромных размеров и медленно переводит взгляд на уже пустой бокал в руке. минхо не скрывает своей улыбки и пускает смешок в кулак, когда на платье его спутницы выливается содержимое бокала. брюнетка от неожиданности испускает громкий визг, привлекая внимание всех присутствующих, и с удивлением и шоком смотрит на бывшее новенькое бежевое платье с большим пятном в районе декольте. от такой картины минхо, уже не сдерживаясь, смеется в открытую и с комично скорбным лицом схватывает со своего стула висящий пиджак, протягивая девушке. — какого хрена ты не смотришь под ноги? ты посмотри, как я выгляжу! - девушка ворчит и смотрит нечитаемым взглядом в лицо обидчика. — ну же, не злись на него, - минхо кладет большие и теплые ( джисон уверен, что руки минхо именно такие ) на плечи брюнетки в поддерживающем жесте, однако дразнящяя улыбка с губ его не сходит. — прощу прощения за свой проступок. джисон и вовсе теряет весь комфорт в окружающей его обстановке. потные тела, смешанный запах духов грузом давят на мозг, и неоновый калейдоскоп цветов дискошара вовсе въелся на подкорке сознания жгучим пятном. он всегда знал, что посещение таких мероприятий, как тусовка, пускай даже школьная, ничем никогда хорошим не заканчивались. сейчас он перед всеми публично выступил в роли клоуна, насмехающим народ, и вряд ли хан захочет остаться здесь хоть на пару секунд дольше. рассталкивая всех, джисон чувствует, как по его щекам соленые дорожки скатываются, а лицо предательски жжет. он всего-то хотел провести этот вечер серой мышью, спрятавшейся ото всех в своей норе и наблюдавшей втихую за остальными. всего-то хотел провести этот последний вечер в одиночестве на запыленном драном диване, притащенным завучем из недр школьного подвала в вылизанный до блеска спортивный зал. он всего-то хотел последний раз понаблюдать за стройной фигурой его давней любви, насладиться моментами вдоволь, топя в шампанском всех бабочек в животе, возрождающихся из пепла при случайном контакте глаз. но как обычно ему и это не удалось сделать, и он выставил себя в его глазах полным посмешищем в глазах минхо. — стой! сзади него кто-то громко кричит, перебивая шумевшую в подержанных колонках музыку, но джисон на все сто процентов уверен, что это относится не к нему. последний раз проверяя карманы на наличие ключей и телефона, хан спешной походкой выходит из запасного выхода, сразу выуживая с кармана потертых джинсов смятую пачку сигарет. — ты такой шустрый, за тобой не успеть, - разум джисона как ядовитой стрелой пронизывает осознание того, чей голос он сейчас слышит. пальцы мелко дрожат при сильном порыве пронизывающего до костей ветра, а сигарета оказывается сильно прижата к губам в нервном жесте. в следующую секунду сигарета и пачка от нее (неожиданно резким способом вырванная из рук парня) оказывается в мусорном баке, — у тебя проблема с легкими, тебе нельзя курить всякое дерьмо. джисон лишь горько хмыкает и направляется в железную беседку, полностью исписанную граффити местным хулиганьем. младший устало плюхается на сиденье, его голова гудит, как пчелиный улей, и не за одну мысль он не может уцепиться должным образом. старший садится рядом и заботливо, практически по-отечески, накидывает на хрупкие плечи парня свою куртку. джисон игнорирует сильное желание прижаться носом в грубый материал джинса и вдохнуть полными легкими запах его химозных сигарет с вишней и древесного одеколона. — луна сегодня красива, не так ли? джисон чуть приоткрывает губы, в попытке кинуть какую-нибудь нелепую фразу в своем репертуаре, но язык словно свинцом наливается. конечности вновь мелко подрагивают, но это вовсе не из-за ночной прохлады. минхо сейчас необычайно красив даже в таком виде: уложенные в прическу темные пряди колеблются и смешно приподнимаются при легком дуновении ветра, фланелевая рубашка с иголочки уже успела кое-где запачкаться. хмурое выражение лица, раннее сопровождавшее минхо на протяжении всего вечера, заменилось расслабленными чертами лица с немного рассеяным из-за алкоголя взглядом почти черных глаз. джисон весь и полностью в любви. он хочет выкрикнуть на весь мир, что он любит его уже на протяжении долгих шести лет, что каждый день без минхо для него пыткой становится, а собственная жизнь теряет все былые краски. джисон хочет взять еле работающий микрофон в школьном спортзале и прочитать десятки тысяч стихов о нем, написанных в порыве бушующих, как шторм, эмоций. джисону хочется открыть свою личную выставку зарисовок его тонкого профиля лица, его артистократично ровного носа, нежных губ и хитро прищуренных глаз, но любоваться этими штрихами будет только он и никто больше. слишком личное. слишком интимное. слишком больное. и джисон не может попросту вынести эту боль самому. долгие месяцы депрессии и нескончаемые ночи и дни с бесконечным восходом солнца и светом луны скоро закончатся. ему до скрежета зубов больно и обидно оттого, что родные глаза с кошачьим прищуром смотрят с любовью и вниманием на всех. на всех, кроме него самого. минхо смотрит в глаза джисона, полные несбыточных надежд и боли, и видит в них свое отражение. для него этот человек с оленьми глазами и родинкой на пухлой щечке значит весь мир и даже больше, в этом человеке минхо находит себя, такого же потерянного и лишенного надежд, в этом человеке минхо видит своего спутника и любовь всей своей жизни, однако младший слеп и глух, если не слышит как сильно и громко бьется сердце старшего, когда джисон нечаянно встречается с ним взглядом, и какими глазами смотрит на него ли в этот момент. сейчас он сидит перед ним с нагими, открытыми нараспашку чувствами, но джисон глупый, глупый, глупый, и минхо решает взять все в свои руки. все - это пухлые щеки, которые так гармонично смотрятся в его ладонях, это губы со смешно выпученной нижней губой, это глаза с разбитыми мечтами и невыплаканными слезами, это в конце концов весь джисон с его разбитой вдребезги душой и тараканами в голове. - не давай мне лишних надежд. мне больно. его шепот кажется до невыносимости громким, перебивающим шумящую листву и громкий гул майского ветра. его губы кажутся намного слаще и вкуснее, чем втихую протащенное хенджином дорогое шампанское. его талия, не прикрытая большим свитшотом, смотрится так правильно в больших руках минхо, а тонкие пальчики в собственных волосах дают надежду на то, что еще не все потеряно. джисон отстраняется первым и плачет навзрыд, пытаясь вытереть грубой джинсой слезы с мягкой кожи щек. минхо смеется хрипло и искренне счастливо, когда усаживает его себе на колени и поглаживает пушистые волосы в успокаивающем жесте. — настолько красивая, что умереть можно. минхо подавляет желание сжать этот комочек со всей силой, поэтому лишь целует веки почти что невесомым касанием губ и прижимается своим лбом к чужому. джисон прижимается шмыгающим носом как можно ближе и впервые в жизни чувствует себя по-настоящему счастливым.