Не было печали - оборотней повстречала

      Сообщение жены о том, что она согласна на всё и даже чуточку больше, вызвало нездоровый энтузиазм у мужчин. Нет, как она и просила, «сегодня» они её не тронули. А вот как только в холле огромные старинные часы отбили двенадцать ночи…       Сания сквозь сон почувствовала, как её округлости оглаживают два шершавых широких языка. Это не было неприятно, наоборот, она уже почувствовала жар возбуждения, разливающийся по телу. Руки рефлекторно зарылись в… шерсть.       — Я же просила не сегодня, — попыталась «проворчать» она, впрочем, поддаваясь навстречу ласкам и этим противореча сама себе.       Одно пушистое тело рядом с ней начало интенсивно «поигрывать» сокращающимися мышцами. Оборот был весьма интересен в тактильном плане, а потому руки Сания не отвела. А когда под рукой оказалось не пушистое пузо, а голая и гладкая грудь, услышала:       — Сегодня было вчера, — жарким шёпотом опалило ухо, — полночь уже миновала.       И губы Дека впились чувствительное местечко за ушком девушки. Зубы даже чуть-чуть прикусили кожу, вызвав новый виток пожара там, внизу, где между ног старательно трудился Рей. Ага, в кошачьем облике. Вылизывал и урчал, как трактор.       «Катя была права, рассусоливать мужья не стали, взяв быка за рога», — подумала Сания, уже сгорая в пламени вожделения. — «Впредь нужно будет учитывать… А-а-ах!»       Додумать, что там нужно учитывать она не успела. Её сотрясла первая волна оргазма.       — Перевернись, солнышко, — нежно попросил Дек, едва в глазах прояснилось.       — В коленно-локтевую что ли? — о, она даже смогла съехидничать!       — Ну, так естественно! — и большие руки помогли девушке занять нужную позицию.       При этом её руки оказались по сторонам от его бёдер, а грудь не прижималась к ним, но в процессе естественного покачивания потиралась об эти самые бёдра. Естество самого Дека при этом оказалось прямо перед носом девушки и она нисколько не сомневаясь взяла его в рот. А вот на спину ей упала тяжёлая «шуба», а лоно соприкоснулось с влажной головкой члена большого кошака.       — Прогнись, — глухо простонал Дек, так как Сания интенсивно посасывала его член. — Прижмись к моим коленям грудью, тебе легче будет. Рей на лапы опереться сможет.       Сания без возражений приняла нужную позу, правда ей пришлось выпустить изо рта «вкусняшку». Действительно, по обеим сторонам от её плеч в постель уперлись широкие лапы, и тяжесть с её поясницы была снята. А в следующий момент произошло решительное проникновение. И да! Это было пикантно. По известным причинам Сания никогда не пользовалась даже простым презервативом, а уж про пикантные игрушки только слышала, но это было… Необычно, волнующе и дико приятно. Так что даже без помощи Дека, который вовсю тискал и ласкал её грудь, уже через пять минут она забилась в очередной волне вагинального оргазма, едва ощутив, как в матку ударила горячая струя семени.       Она даже не смогла определить, когда произошла рокировка: Рей в человеческом облике улёгся рядом, а в неё уже вошёл Дек-кошак. От интенсивности ощущений, на накале которых не последнюю роль сыграло именно «надуманная» запретность происходящего, то, что она осознавала, что сейчас ею овладевает не человек, а кот, уже второй, на этот раз ей хватило и того меньше времени.       — Я люблю тебя, — шёпот Рея.       — Я люблю тебя, — не проговорил, проурчал Дек, в своей звериной форме, не слишком внятно, всё же звериная пасть для таких этюдов не предусмотрена, но вполне отчётливо слышно.       — Угу-у-у, — сейчас Сании хватило только на это.       А утром она проснулась в меховом клубке. Оба её мужа были в звероформе и оплетали её всеми своими конечностями с двух сторон.       «Что ж, Ефросиния Дормидонтовна, привыкай и к такому пробуждению. Всё же они оборотни и, наверное, для них такой облик всё же более естественный, чем человеческий».       Долго ли, коротко ли, но новогодне-рождественские каникулы подошли к концу. Сания с мужьями вернулись в город, чтобы завтра приступить к работе с новыми силами. Ещё по дороге обратно в город Дек поинтересовался у девушки, что она думает на счёт повышения.       — Нет, — решительно отказалась Сания, прекрасно понимая, на какую должность её прочат — Тихонову никто задерживать на рабочем месте не станет.       — А что так? — искренне удивился Никодим и даже Рей отвлёкся от дороги и посмотрел на девушку. — Боятся того, что скажут, мол, ты это место…       — Насосала, да, — хихикнула девушка.       — Фу, как грубо, — фыркнул Рей.       — Зато правда, — пожала плечами Сания.       — Ты наша жена, и большая часть сотрудников-оборотней даже не подумают так тебя оскорблять. Даже мысленно, — объяснил Дек. — Так что злословия опасаться не стоит. А тех, кто хотя бы попробует так подумать — уволю к чертям.       — Не стоит. Нет. Такое злословие я бы пережила с гордо поднятой головой, мне до их зависти дела нет. Тут в другом дело.       — В чём? — Дек заинтересованно поймал в свои ладони личико девушки и пристально посмотрел в глаза.       — Декрет как-то не способствует возвышению по служебной лестнице…       — Роса! Ты… — губы тут же были захвачены в плен.       Машина резко вильнула в сторону и остановилась на обочине. А спустя секунду Рей присоединился к парочке на заднем сиденье машины.       — Да, отпустите же! Черти! — начала отбрыкиваться Сания. — Дайте… Дайте договорить!       Стальной капкан разжался, и две пары глаз выжидательно уставились на девушку.       — Нет, я не беременна, — выдохнула она, — Насколько я поняла, в ближайшее время мне это не грозит. Вот прям в самое ближайшее… Но, таки, да, я хочу ребёнка! Как минимум парочку, а лучше тройку. Двух сыночков и лапочку дочку, прям как в старом мультике «Мешок яблок»…       — Там было про четырёх сыночков, — ухмыльнулся Рей.       — Это уже как получится, — не стала отнекиваться Сания. — Но я про сроки… Кхм… Гон у вас когда там? К этому моменту же у меня вся перестройка пройдёт? В общем, считаю не рентабельным повышать меня по службе именно сейчас, если уже через полгода, пусть даже год, я уйду в декрет, а там в ещё один… В общем, минимум лет на шесть, ага?       — Милая… — хором умились мужья, и снова накинулись с поцелуями.       Через пару минут, ладно-ладно, минут через десять, буря восторга стихла, а мужчины взяли себя в руки, хотя и скрипели зубами. Угу, зима на дворе и как бы не хотелось, но машина в это время не самое лучшее место для выражения более горячей благодарности.       — А вот потом можно и подумать… — выдохнула Сания, когда машина снова пришла в движение, а они помчались в город.       Трудовые будни начали свой стремительный бег. Будни на то они и будни, что практически не оставляют в памяти ярких моментов и пролетают, как фанера над Парижем. И Сания, и её мужья вернулись к своим прямым трудовым обязанностям. А из запоминающегося в эти дни можно отметить только пару-тройку моментов… Если, конечно, не лезть к этой троице в постель. Там жизнь была бурная, яркая и громкая.       Так вот, что касается запоминающихся моментов.       Без громкой помпы и фанфар они официально оформили свои отношения и Ефросиния даже по паспорту стала Хвойной-Черновой. Ну, да, в государстве вроде как практикуется моногамия, да только есть определённая категория граждан, которая живёт по особым условиям. Это как депутаты с их неприкосновенностью. То есть закон един для всех, но имеются и исключения. Оформлением их документов и прочих юридических формальностей занимались оборотни.       Банкет по случаю бракосочетания имел место быть, но, как уже сказано без помпы и фанфар. Близкие родственники обеих брачующихся сторон и лучшие друзья женихов, у Сании не было настолько близких подруг и друзей, чтобы без оглядки посвящать их в перипетии своей личной жизни, просто весело посидели в «Золотом Логове».       К концу января аудиторская проверка фирмы была закончена. Выяснилось много интересного, в результате чего Тихонову не только уволили, но и все-таки спровадили под суд, а там и за решёточку на пару годиков. Ибо, выяснилось, что хищениями она занималась систематически и не всегда с согласия своего полюбовничка, бывшего генерального директора. То есть о каких-то махинациях Тарас Олегович был в курсе и даже сам их инициировал, а вот машинку Любовь Андреевна прикупила отнюдь не на «честно» заработанные. И не поймали её тогда на этом только потому, что женщина она всё же была в какой-то мере здравомыслящая и на Феррари не замахивалась. Обошлась относительно бюджетной, ходовой в продаже японкой. То есть той моделью, на которую при желании можно и накопить, или даже в кредит взять, что с её доходами и при условии того, что все на фирме знали, чья она любовница, не вызвало особого удивления.       Собственно, именно «кредитом» Тихнова прикрылась перед своим любовничком, который в то время был единственным, кто заинтересовался неожиданной обновкой, которую не санкционил, и денег в таких количествах не дарил. Тот и успокоился, и даже «подарил» ещё денег, чтобы пассия не имела кредитных долгов и закрыла счета досрочно. А вот сейчас выяснилось, что кредита-то никакого и не было, зато были мелкие регулярные переводы, якобы на благотворительность для одного из детских приютов. Ну, насколько мелкие… Не миллионы, но до сотни тысяч ежемесячно. И, да, бухгалтеры, которые ведут финансовую отчётность данного богоугодного заведения, никаких пожертвований от фирмы Тараса Олеговича в глаза свои не видели.       Вместе с этим событием произошло ещё несколько громких скандалов, связанных с уже наметившимися «присосавшимися». То есть теми призраками-работниками, которые в ведомостях значились, а видеть их никто не видел. Ну и, конечно, выяснили, кто за этих призраков реально получал зарплату. И эти личности тоже пошли лес рубить по статье за мошенничество и хищение.       Оказалось — это были закадычные подруженции Тихоновой и действовали они с её негласного «одобрямс».       Ну, а что?       Богатого папика — найти огромная проблема. Генеральный уже занят. А денежек хочется побольше, чем предполагает собственная зарплата. Шубки с брюликами никак в бюджет не укладываются. Даже, если этот бюджет в пять раз больше, чем предполагает обычная ставка для данной должности на любой другой фирме их города.       В общем, в конце января и начале февраля фирму трясло и штормило. Народ ходил пришибленый и головы не поднимал: а вдруг снесёт слепой косой?       В конце зимы шторм утих, народ попривык, адаптировался к новым условиям, поперемыл все кости и косточки «попавшимся на крючки» и… С недоумением уставился (народ) на продолжающую тихо сидеть на своём привычном месте Санию. Не весь, конечно, народ, а только его привычная для девушки часть серпентария в родной бухгалтерии.       То, что всё это время девушка, практически единственная ходила по офису с гордо поднятой головой и спокойная, аки удав после сытного обеда, никого не удивляло. Попытавшиеся злословить на эту тему для начала получили штрафные санкции в виде лишения премий. Официально придрались к качеству выполнения должностных инструкций, из-за чего фирма понесла некие репутационные и финансовые потери. А неофициально до всех «пострадавших» донесли истинную причину неудовольствия начальства. А потом… А потом Загородская стала Хвойной и причины злословить исчезли вовсе. Всё же законная жена — это не какая-то там полюбовница.       Но в то же время как раз тот факт, что эта самая жена так и осталась в должности рядового бухгалтера и вводила коллег в ступор. Особенно, когда в конце февраля на эту должность заступил какой-то франт, только что закончивший институт. В «родном» серпентарии произошёл полный разрыв шаблона. Особенно после спокойной фразы Сании:       — Мне это не нужно, меня устраивает и моё место.       Конечно, каждая из них поняла это в меру своей распущенности. Но ни одна не подумала об истинных причинах такого поведения девушки. А ей это действительно было не нужно. Её планы на ближайшие как минимум шесть лет были уже озвучены мужьям, а те только и рады их исполнить. И старались с особым энтузиазмом, даже несмотря на тот факт, что перестройка организма у девушки пока ещё идёт и «исполнение» планов пока что невозможно чисто по физиологическим причинам. Но когда это останавливало кошаков от исполнения супружеского долга?       В конце марта в стае ожидаемо грянул гон, но ещё в предверии этого события её мужчины, естественно, прихватив с собой и обожаемую жену, отправились в деревню оборотней. Чтобы им никто не мешал. Не то, чтобы им мешались заниматься дома любовью в звериной ипостаси, которую мальчики практиковали часто и с удовольствием, но всё же — ГОН. Такое событие оборотни предпочитали проводить в истинно своих владениях, без вездесущих людей.       Вот только конкретно в их семье гона не случилось.       Точнее, не так.       Они с удовольствием провалялись в постели все эти две недели сумасшествия. Мальчики были ещё более активны, чем обычно, но… Всё же это был не тот гон, который захватил всю стаю, что сейчас носилась по лесам, долам и весям в своих звериных ипостасях. Включая родителей Никодима и его сестрёнку. А причина этому была проста, как три копейки — Сания оказалась уже на сносях. Но выяснили они этот факт, только прибыв на место.       В незагазованной чистом деревенском воздухе, без «рафинированных» концентратами магазинных продуктов, на колодезной ключевой воде, уже на второй день пробился неповторимый карамельно-имбирный аромат, шедший от кожи девушки. Свекровь только хмыкнула и зарядила два подзатыльника настороженно принюхивающимся к жене сыновьям.       — Бестолочи, — буркнула она. — Беременная ваша Роса, а судя по аромату…       Оборотница тоже принюхалась.       — Карамель и имбирь… причём явно разделены, а не вместе… Двойня у вас будет. Мальчик и девочка. Котята. Истинно котята. Ни полукровки, ни тем более люди так пахнуть с первых дней зарождения не могут.       И тут и до Сании дошло… Она опасалась, что критические дни нагрянут на самый неподходящий по времени период. Период гона её мужей. И так и должно было случиться, если судить по интимному календарю, который она вела. А предыдущие критические случились аккурат в конце февраля, с переходом на март. Это что же получается, у неё срок уже пара недель?       Мужья возликовали и прыгали до потолка, а она всё никак поверить в случившееся не могла, хотя и была вроде как готова к данному событию. А всё равно неожиданно получилось. Тем не менее, Рей сгонял до аптеки и приволок кучку тестов, которые все, как один подтвердили сказанное оборотницей. А уж после того как они вернулись в город и доктор-акушер, естественно, оборотень, не человек, к которому она встала на учёт, всё подтвердил и поздравил мужей с будущим прибавлением в стае.