Ты лучших снов моих постоянный посетитель

Ты лучших снов моих постоянный посетитель. Пусть разговоры все и сводятся на «нет», Добро пожаловать в души моей обитель. И буду помнить твоё имя, милый, Пока в конце тоннеля не увижу свет. -Наш бард молодой, говорят, влюбился, — слышится голос с задних столиков. -Кто бы мог подумать. Интересно, кем же окажется его возлюбленная… — отвечает ему другой. -Тише. Небось услышит, — первый делает голос значительно тише, — ты вообще слушал его? Явно же пел бард про мужчину! — Ох, вот каковы его предпочтения, — усмехнулся второй. Сегодня в городе свободы состоялся большой праздник, посвящённый молодым влюблённым. Ради этого в Мондштадт приехали даже некоторые жители Ли Юэ. Люди признавались друг другу в чувствах, а барды воспевали объекты своего обожания в балладах, чем сейчас и занимался бард бродяга. В «Доле ангелов», как правило, собралось немало народу, желающего отметить праздник. А если есть алкоголь, значит где-то рядом есть и Венти. Ни для кого не секрет, что молодой бард очень любит выпить. Нужно было видеть, что этот мальчишка вытворял ради бутылки сидра! Однажды Венти разбил бокал, выбив его из рук мистера Дилюка, а пока тот бранился и убирал осколки, бард успел выкрасть со стойки несколько бутылок и скрыться за Мондштадтскими стенами. И каждый раз он придумывал всё новые способы украсть спиртное. Сегодня же, Венти в таверне воспевал свои свеженаписанные баллады, а в качестве платы просил подливать одуванчиковое вино в его бокал. Нельзя отрицать того, что баллады были прекрасны, особенно когда они слышались из сахарных уст барда. И люди, восхищённые пением, как ни странно велись на его уловки и с радостью соглашались подлить вина. За столиками можно было увидеть самых разных людей. Одни были в обычной одежде жителей города свободы, а другие были в форме Ли Юэ, что для коренных жителей выглядело весьма необычно и экзотично. Бард, утомлённый пением, наконец присаживается за барную стойку, с целью немного передохнуть. За стойкой сегодня был мистер Дилюк. Часто этот хладнокровный на вид мужчина по праздникам принимал заказы. У него было достаточно много поклонниц. Некоторые из них даже приходили в таверну лишь ради того, чтобы полюбоваться Дилюком. — О, мистер Дилюк! Как вам мои новые баллады? — Венти кладёт лиру на стойку и подпирает рукой голову. — Даже не проси вина, — произносит красноволосый, не отрывая взгляда от бокала, который он сейчас протирал. — Хаха, Вы раскрыли меня, — посмеялся бард. В душе он был расстроен, что новый план по захвату алкоголя провалился. Венти кладёт голову на стойку, ещё раз осматривая присутствующих. Но вдруг он замечает кого-то в толпе, густо краснеет, подскакивает со стула и забрав лиру, исчезает за дверью таверны. Никто не понял странного и слишком резкого изменения поведения барда. Дилюк осматривает стойку, проверяя, не пропал ли снова алкоголь, но замечая, что все бутылки на месте, лишь пожимает плечами. Венти в это время старается убежать как можно дальше от таверны. Таким его почти никому не удавалось видеть. Щёки барда настолько раскраснелись, что можно было подумать, что у него вдруг началась лихорадка. Но люди вокруг не придали этому никакого значения, думая, что вновь Венти убегает от Дилюка. Протиснувшись через толпу, он выбежал из города. Причина странного поведения была проста — в таверне он увидел своего возлюбленного. Бард был в отчаянии. Возлюбленный мог слышать некоторые баллады Венти и догадаться, что речь шла именно о нём. Далеко Венти не убежал. Он остановился возле излюбленного дерева в Долине Ветров. Солнце ещё стоит высоко над Мондштадтом. В Тейвате сейчас был полдень, а значит праздник в полном разгаре. Барбатос сидел под деревом, прислонившись к нему. Венти было стыдно за содеянное. Ведь никто не знал, как отреагирует объект его обожания. Может он сочтет глупым, то что бард воспевал его в таверне, вместо того, чтобы признаться? Может он разозлится? А может ничего не поймёт, и Венти себя больше накручивает? Всё может быть. Но чувства барда было не унять. И чтобы избавиться от разрывающих голову мыслей, он нехотя прикрыл глаза, решая вздремнуть. — Извините, Вы оставили это в таверне. — А? Архонт нехотя приоткрывает глаза. Только успел он погрузиться в сон, как вдруг чей-то голос разбудил его. Неприятное чувство. — Вы бутылку оставили в таверне, — повторяет голос. Наконец Венти окончательно просыпается и приводит себя в чувства, но сказать что-либо у него не получается. Божество застывает на месте. — Я.я… — Вы в порядке? Вам нужна медицинская помощь? Вновь архонт не знает что сказать, заливается краской, и мечтает лишь о том, чтобы провалиться сквозь землю. Перед ним стоял Адепт Сяо. Именно он. Именно защитник Якса был возлюбленным Венти. — В-всё о-отлично…- стиснув зубы проговаривает бард и дрожащей рукой забирает бутылку вина, оставленную в таверне. — Моё имя — Сяо. Хотел признаться, что там, в таверне, Вы пели бесподобно, но вот одна песня…- проговаривает Сяо и садится под деревом, недалеко от барда. Тишина. Дальше Венти перестаёт слушать Адепта. Его страхом было то, что Сяо захочет спросить именно о той самой балладе. — Эм, мистер? — Сяо вопросительно приподнимает бровь, замечая странное поведение со стороны барда, — в «Доле ангелов» Вы выглядели совершенно другим. Янтарно-жёлтые глаза продолжают рассматривать Венти. — М-моя баллада… Показалась тебе странной?.. — Нет, вовсе нет. Ваши песни прекрасны, вот только именно в одной из них я узнал себя. — Уверен, тебе показалось, Сяо.- бард начал приходить в себя. — Но Барба… Венти, в балладе присутствовало почти полное моё описание. Хотя, если так судить, немало есть людей, похожих на меня. С чего я возомнил, что о таком, как я напишут балладу? Нет. Я прошу прощения. — Барбатос? Я вовсе не… Откуда ты узнал? — Венти подскакивает с земли, изумлённо уставившись на Сяо. — Ох, мне идти пора…- Адепт следом поднимается за ним. Уже приготовившись исчезнуть в потоках ветра, Сяо чувствует, как хрупкая рука барда ложится ему на плечо. — Ты знаешь, кто я на самом деле? — Я…- Адепт неровно выдохнул, — Вы-Барбатос, и о боги, извините меня за лишнюю болтливость. И не то что бы своими разговорами я хотел получить благословение от самого Анемо Архонта, нет…- Было видно, как Сяо начинает нервничать. Какой же неловкий разговор. Янтарные глаза, слегка взъерошенные волосы, красные щёки и мокрые ладони… Венти был готов смотреть на это вечно, только бы не убирать руку с его плеча. — Сяо, прогуляемся? — Что? — Я хочу прогуляться с тобой, Златокрылый король. — Не имею права отказать. Вечерело, но улицы Мондштадта были ещё оживлены. — Куда же бард пропал? — Кейа присел за стул возле стойки. — Понятия не имею. Главное, что этот пьяница убрался из таверны, — ответил Дилюк, смешивая в бокале «Полуденную смерть», — и тебе советую последовать его примеру. — Благодарю, — Альберих приблизился к красноволосому, робко поцеловал его в щёку и ловко выхватив бокал из его руки, скрылся на втором этаже. — Предлагаю вернуться в таверну и выпить сидра за наше знакомство, — Венти попивал вино из бутылки, недавно принесённой Адептом. — Я и не предполагал, что Барбатос так любит выпить, — посмеялся Сяо. — Хехе~ Кто знает, что мы, Архонты, ещё можем скрывать? — загадочная улыбка просияла на лице барда. — Что ж, тогда, я угощаю вином, а Вы ещё раз исполните ту прекрасную балладу. Юноши не торопясь продвигались к городу, разговаривая о жизни Архонтов и о том, что входит в обязанности Адептов. — Защитник Якса, Завоеватель демонов, Златокрылый король, Охотник на демонов, Бог гнева… Сяо, твои титулы так красиво звучат… Пока я являюсь ветрокрылым бардом и бродяжкой, хаха. — Бродяжкой? Это тебе Паймон наплела? — Да, это в её стиле. Ты тоже знаком с этой летающей малышкой? Она всегда вьётся возле путешественницы. — Никогда не видел путешественницу без неё. Эти две девочки — повод поверить в настоящую дружбу, — Адепт улыбнулся. Таким темпом они успели дойти до Мондштадта, а после и до «Доли ангелов». За барной стойкой Дилюка уже не было, на его месте находился Чарльз. — Добрый вечер! Желаете выпить? — улыбнулся бармен, увидев на пороге Венти. — Как обычно, Чарльз, только два бокала, — отозвался бард, — Сяо, ты расплачиваешься~ Заплатив на напиток, юноши сидели за свободным столиком на втором этаже, где народу было не так много. — Барбатос, Вы… — Уже можно на ты. Как-никак, мы уже выпиваем вместе, а это значит, что мы неплохие друзья, — Архонт ухмыльнулся. — Хорошо, — начал Сяо, — почему ты убежал из таверны? — Ох. Я не могу ответить, — Венти виновато опускает взгляд. — Прости, поставил тебя в неловкое положение… Тогда другой вопрос: из-за чего ты нервничал, когда я пришел отдать тебе бутылку? «Из-за тебя, дурачок». Архонт продолжает виновато отмалчиваться. — Тааак, Сяо, по нашему договору ты покупаешь мне вино, а я в свою очередь повторно исполняю балладу, — глаза барда засияли. — Точно! — Адепт подпер голову рукой, ожидая начала. — Кхм- кхм, — Венти начал водить пальцами по голубым струнам лиры и уже знакомая защитнику Якса мелодия заполнила второй этаж таверны. — Поверить не могу, сам Барбатос играет для меня свою песню, — прошептал Сяо и улыбнулся. И нежный голос твой В душе покорной разносится всё чаще. Но если б голос мог унять печаль мою… Баллады были б хоть немного ярче. Зелёнолиственные ивы — цвет волос твоих, Подземным янтарём глаза сверкают. И если б лучше вглядывался в них, Увидел бы, наверное, лишь белокаменные розы, Что средь души осквернённой прорастают. Дрожащие руки откладывают лиру, не осмеливаясь продолжать свою балладу. — А твои глаза и правда напоминают янтарный самоцвет, — вдруг произносит Венти. Сегодня мальчишка достаточно много выпил, что наверное и развязало ему язык. — Так песня была всё-таки про меня? — Адепт смущённо заглядывает в глаза барда. — Каждая песня из моих уст отныне будет про тебя, — твёрдо заявил Барбатос и поцеловал руку Сяо, шаловливо улыбнувшись. — А я же говорила, что бард всё-таки влюблён, — вновь раздаётся голос. — Заткнись, дай насладиться романом, — отвечает второй.