* * *
Эрен, не жалея девушку, тащил через всё помещение за верёвку на ногах. Кристина от боли в затылке сжимала глаза, вгрызаясь зубами, любезно одолженную обладателем прародителя тряпку, чтобы не потревожить солдат в штабе Йегиристов. Они оказались в уютной комнате, похоже на чей-то кабинет. Солнечные лучи просачивались через занавески, освещая помещение приятным тёплым оттенком. Кристина так и не спросила его, где он прячет маму и сестру, скорее всего, и не ответил бы. Внезапно к виску прижалось дуло ружья. Глаза стали шире, когда он ловким движением ножа перерезал все верёвки, а изо рта вынул кляп. — Попробуешь сбежать — пристрелю не моргнув, — схватился за локоть цепкой хваткой, поднимая её на ноги, но девушка не удержалась, повалилась обратно на пол. В местах, где веревка жёстко и неприятно впивалась в кожу, только сейчас поступила кровь. Темноволосый парень, не церемонясь, пнул марлийку в спину. Она со стоном растеклась по ковру, а после вскрикнула, цепляясь руками за его пальцы, которые зарылись в растрёпанную причёску, оттягивая пшеничные локоны кверху. — Вставай! Суровость и гнев так и сочились в его голосе. Кристина нашла силы, приподнимаясь на непослушные ноги, а потом её повторно откинули вперёд, к столу. Она стиснула зубы от такого отношения к себе, хватаясь пальцами за край столешницы. На ней находилась шахматная доска и ваза с сухими цветами, лепестки которых разбросаны по поверхности. Юноша приказал садиться на стул, надавливая на её плечи. Сам обошёл стол и, убрав ружьё в сторону, сел напротив неё. Кристина мельком пробежалась глазами по шкафу с вином и книгами, зациклившись на шахматах и на то, как этот демон расставлял фигурки по клеточкам. — Ты хочешь сыграть со мной в шахматы? Я думала, ты придумаешь что-то более болезненное, — съязвила светловолосая, хотя время не до шуток, но он её удивил. — Это кабинет моего старшего брата. Он научил меня играть. Вроде ты не глупа, а марлийцы любят проводить время за этой настольной игрой. — Только мужчины, но тебе повезло — я знаю суть игры, — правда играла в детстве с личным учителем. Он казался одиноким, а она была любознательна, поэтому часто сидела с ним за шахматами. И из-за этого его уволил отец. — Приглашаю сыграть на жизнь твоей матери и сестры. Выиграешь — они доживут с тобой до решения вашего отца, если проиграешь — на своих глазах узришь их смерть, — Эрен сложил руки в замок, продолжая смотреть на её растерянное лицо своими безэмоциональными глазами. — Ты больной! Я не собираюсь рисковать ими! — марлийка подорвалась со стула, но мигом села обратно, когда Эрен потянулся к ружью, вызвав с её уст нервный смешок, — Получается, у меня нет выбора… Теперь вся её концентрация нацелена на шахматную доску. Белые фигурки были на её стороне. Йегер дал ей возможность начать игру первой. Женские пальцы передвинули в тишине пешку на две клетки вперёд, с заметным дрожанием сжимая другой рукой подол платья. В комнате был слышен лишь одинокий стук фигур о доску. Элдийский демон нашёл её слабые стороны, удаляя с поля белого ферзя. Кристина из-за своей невнимательности готова была прикусить нижнюю губу до крови. Слишком сильно нервничала: чаще сглатывала слюну и пыталась заставить себя думать, вспоминая, как она играла с учителем и его стратегию. На её стороне доски остались ладьи и пешки, которые так стремились прорваться до последней клетки, чтобы стать ферзём. Сделав рокировку, девушка спасла короля от его чёрного ферзя. Ощутила скорый конец игры и продумала тактику, пытаясь обмануть фигуры Эрена, поставив их на съедение своей ладье. Девушка облегчённо улыбнулась, когда убрала ненавистного ферзя, и пока Эрен пытался добраться до её короля, сменила свою пешку на ферзя, возвращая его обратно, добравшись до стороны темноволосого. Кристина в затянувшимся молчании посмотрела на Эрена, в ответ встречаясь с изумрудными глазами. И на секунду допустила мысль о том, какие красивые глаза у этого парня, которые так странно сочетались с серьёзными чертами лица. Сердце забилось сильнее, когда чёрный король съел её ферзя, а его ладья сделала шах белому королю. Девушка никуда не могла его сдвинуть, так как фигура попадала уже под шах коня. Найдя выход, который ненадолго оставлял её короля на шахматной доске, и в итоге пешка Эрена стала ферзем, съев её последнюю ладью. Шах с трех сторон. — Мат.— Ферзь юноши уронил белую фигуру короля. В голове марлийки вмиг всё переклинило. Разум покинул, отдав её безумию. Не теряя времени, она схватила со шкафа бутылку с вином, разбивая её об стол и залезая на него, со всей злостью вонзила розочку от бутылки прямо в горло. Элдиец выплюнул сгусток крови, не дёрнувшись на месте, а горячая кровь брызнула на её платье. Девушка с трудом дышала, а сердце отдавало глухими ударами в уши от этого действия, только сейчас осознав, что совершила. Сорвалась со стола, убегая к двери, которая, к её несчастью, была заперта ключом. Она даже не видела, когда этот псих успел закрыть её. Обернулась, прижавшись к двери, и начала звать на помощь. Хотя кто ей тут поможет? Эрен стоял, как живой напротив неё, а из шеи шёл пар, и вместе с ним зарастала рана. Девушка забыла, что носители титанов могут исцеляться. В руках юноши ружьё, которым он резко замахнулся и прикладом от него ударил девушку по лицу. Она отлетела к кожаному дивану, голова резко закружилась, а перед глазами на секунду стало темно. — Всё-таки ты туповатая, — склонил голову к плечу парень, хмурясь и вжимаясь ботинком к груди девушки, вдавливая её в спинку дивана. — Как же мне отвратительны ваши лица, марлийцы. Может они и не причастны, кроме тех, кто занимается политикой и подчиняется власти. Но мирные жители Парадиза тоже не были виноваты, так же получали ненависть с вашей стороны. И не только её, но и смерть. Светловолосая кряхтела от напора массивного ботинка, понимая его слова. Знала, что есть народ элдийцы, которые на их земле были низшим слоем жителей. Можно сказать, рабами, отдавая свою жизнь за их родину. Но что происходило на острове Парадиз — её не интересовало. Для неё главная ценность — жизни своих близких. Она проявляла скорбь к умершим марлийцам и ненавидела все эти войны, которые отбирали у неё отца. Эрен убрал от неё свою ногу, заметив её отстраненный взгляд и саму ушедшую в свои раздумья. Он был ближе к женскому телу. Решительно порвал руками её корсет, а после женское платье, которое пытался стянуть с хрупкого плеча. Кристина не желала думать, что он сейчас с ней сделает, но когда платье трещало по швам от его напора рук, моментально подорвалась, но её обратно уложили на диван. Девушка осталась в одном слое ткани, напоминающее сорочку, а части от разорванного платья покоились на полу. Эрен не дал ей отползти от себя, хватаясь уже за ногу и притягивая ближе к себе. — Пожалуйста, — отвернула голову, когда юноша возвышался над ней, усаживаясь на таз, так, чтобы не смогла больше сбежать от него. Лицо Эрена снова в опасной близости от её лица. Он грубо взял за подбородок, поворачивая голову к себе, заметив влажные глаза. — Неужели ты сейчас заплачешь? — издевательски протянул он, скаля зубы, а в радужках глаз словно загорелся огонь. Его указательный и средний палец полез ей в рот, и ей пришлось сжать зубы, чтобы тот не смел этого сделать, но Эрен резко подался к её губам и с дикой злостью прокусил зубами нижнюю губу девушки. В комнате слышен тихий плач. Осознание, что её сейчас унизят, так ещё убьют маму с сестрой. Во рту вкус металла, а после чужие пальцы стали толкаться до самой глотки. Сразу три фаланги не дали ей закрыть рот. — Соси, марлийка, — ядовито цедил её демон, ощущая, как сильные эмоции брали над ним власть. — Языком! Я же должен знать, на что ты ещё способна. Она мычала, дёргала ногами, стараясь его скинуть, но это было бесполезно. Челюсть в цепкой хватке, а пальцы вызывали рвотный рефлекс. Вот–вот и её вырвет, чему будет только рада, но вряд ли после этого её погладят по голове. Йегер вынул пальцы, упиваясь своим творением: прокусанная губа, где кровь запачкала её симпатичный подбородок, нос и уши покраснели, а светлые глаза были будто стеклянные из-за слёз. Это ещё первый шаг, скоро она будет плакать не просто слезами, а кровавыми. Пора ей заплатить за проигрыш в шахматной игре.Шахматная игра
4 мая 2021 г. в 02:19
Среди яблонь и душистых цветочных кустов доносился звонкий, как колокольчик, радостный смех. Светловолосая молодая девушка, растянув нежно-розового цвета губы в широкой улыбке, убегала от девочки, которая была младше её на десять лет. Она пробежала мимо арки, где в самом кругу газона была беседка в викторианском стиле из узорчатого по краям дерева. Внутри которой сидела статная женщина и вальяжно читала книгу, закинув ногу на ногу. Под голубыми глазами уже залегли морщины, но даже они не мешали ей выглядеть эффектно и очаровательно.
Девушка спряталась за кресло, в котором сидела эта женщина, слышно дыша от бега и поправляя выбившуюся светлую волнистую прядь волос из убранной причёски, заколотую жемчужными шпильками.
— Мама! — девочка появилась из-за кустов, а на детских глазах сверкали маленькие слёзы.
— Кристина, ты опять обижаешь сестру? — женщина оторвала свой пронзительный взгляд от романа, оборачиваясь к весёлой девушке, которая сдерживалась, чтобы громко не засмеяться при матери.
— Мама, как ты можешь обо мне так думать? — насмешливо протянула Кристина, услышав, как её младшая сестра споткнулась на неровном месте и упала на коленки. Девочка начала реветь и обзывать старшую смешными словами. — Если я буду постоянно подаваться Амелии, то ей будет тяжело в жизни.
Маленькие карие глазки наткнулись взглядом на носочки лакированных туфлей. И девчушка, приподняв голову, увидела перед собой Кристину. Та с заботливым выражением лица подняла её на ноги и отряхнула пыль и грязь с милого платья из натуральной ткани. Младшая звучно всхлипнула, не соглашаясь с такой несправедливостью.
— Придётся выкинуть, — цокнула женщина, заметив большое грязное пятно на детском подоле, возвращая всё своё внимание обратно на книгу.
— Ну, что ты плачешь? — вопросительно прошептала Кристина, аккуратно вытирая слёзы с пухленьких щёчек. Курносый носик покраснел, шмыгая, а её ручки прикоснулись к кружевному воротнику, ложась на плечи сестры.
— Ты меня любишь? — плаксиво спросила Амелия, смотря прямо в светлые глаза Кристины, в которых сразу промелькнул огонёк тепла к этому ребёнку.
— Что за вопросы? Конечно, козявка моя, — усмехнулась, а после ручки младшей сестры обняли её за шею. Кристина прикрыла глаза, прижимая сестру в ответ. Действительно, любила больше всех на свете, желая для неё самого лучшего. Даже несмотря на то, что часто дразнила её.
Их семья может позволить себе всё, что хочет, благодаря трудоголику –отцу, который появлялся дома лишь на выходных. Его опасная работа была тесно связана с военной политикой Марлии. В последнее время марлийцы тонули в лужах крови своих врагов и товарищей. Самое страшное, что случилось за это время — была атака демонов из острова Парадиз. Тогда отец явился домой подавленный, даже ужинать не стал, и, проигнорировав жену, пошёл к себе в кабинет.
Кристина и Амелия нечасто получали любовь со стороны отца. Светловолосая ненавидела его работу: лучше бы жили в бедности, чем слушали постоянные ссоры отца и матери. Кристина училась быть спокойней, не срывалась, в отличие от матери, на гневные эмоции, из-за которых будет хуже только себе. Но с каждым разом терпеть их разногласия было сложнее. Отец мог сорваться на мать, ударив так, что та падала с ног, получая увечья. В такие моменты Кристина просила их остановиться. Когда была маленькая, рвалась ударить папу и защитить маму, но няньки мигом прятали её в другой комнате. Повзрослев, девушка стала много чего понимать. Мечтала когда-нибудь покинуть этот дом, но не хотела оставлять младшую сестру. Теперь ей приходилось закрывать глаза Амелии на этот кошмар, чтобы не портить психику ребёнка. Ведь у самой она уже пошатнулась, а мысли встать ночью и застрелить отца из его ружья — съедали её почти каждый день. Настолько было нестерпимо, что доходило до истерики, которую всегда прятала за дверью ванной.
— Кристина, проснись! — Амелия оторвалась от неё, встревожено всматриваясь в безмятежное лицо и сжимая ладошками воротник сестры.
Девушка моргнула в непонимании, нахмурив брови, а после резко почувствовала боль в животе. Будто не пожалели сил и ударили туда.
Сипло выдохнула и издала болезненный крик, перевернувшись с бока лицом в пол. Картина сада и беседки сменилась темным и холодным помещением. Её руки и ноги онемели. Она не сразу поняла, что они были связаны, как и все её тело обвивала, как змея, жёсткая толстая верёвка.
Самое страшное, что было здесь — она не одна. Спина явно ощущала сверлящие взгляды в её сторону. Радужки голубых глаз переместились туда, а зрачок расширился, узрев одного в солдатской форме элдийцев, а другой был одет обычно: тёмные штаны, светлая рубашка и накинутая сверху длинная кофта. Но самое, что бросалось ей и становилось не по себе — холодный взгляд ярко-зелёных глаз, наполненный жутким презрением.
— Что сказал её отец? — равнодушно поинтересовался этот парень у рыжеволосого солдата, смирно стоящего перед ним. Даже его голова была гордо вскинута, и как верная собачка отзывалась на голос хозяина.
— Попросил дать время. Предупредил, что сложно разом закрыть все бункеры и укрытия. Слишком подозрительно будет, — ответил солдат, мельком поглядывая на притихшую девушку. Смутило, что не было с её стороны никчёмных слёз и криков.
Сейчас Кристина пыталась прийти в себя. На секунду её сознание обмануло, заставив воспринять это как сон, но теперь она прекрасно чувствовала на запястьях и лодыжках натирающиеся мозоли, а боль от фантомного удара в области живота так и не покидала.
— Это уже не наши проблемы. Флок, передай ему, что срок одни сутки. Если раньше, то семья будет в полном составе жива, если нет, то только его старшая дочь.
Флок коротко кивнул и покинул их. От слов, произнесённых им, девушка внутри задрожала: неужели отец доигрался с экспериментами над элдийцами? Она знала грехи своего отца, когда пробралась в его кабинет, облазив шкафы и прочитав столько документов, что ноги подкашивались от ужаса, чем он занимался. Из раздумий светловолосую вывело движение в её сторону. Парень присел около неё, потянув за толстые верёвки так, чтобы та облокотилась на стену. Теперь Кристина отлично видела прорисовывающие негативные эмоции на молодом лице. Грудная клетка стала неторопливо подыматься из-за учащённого дыхания, а из головы всё ещё не вылезали мысли, что её семья может умереть, как и она.
— Слишком тихая, раздражает…
Голубые глаза обратили внимание на сжимающий кулак, и девушка сильнее прижалась спиной к стене, вспоминая, как отец так же сдавливал кулак перед мамой.
— Кто вы? — вырвалось из её губ, которые уже не были таким симпатичным оттенком из-за плохого состояния. Ей не хотелось лежать избитой и изуродованной. Суть и цель была ясна, так как они только что обсуждали свои намерения перед ней. Утешало лишь то, что если отец выполнит их требования, то они будут целы. — Где моя мама с сестрой?
— Меня зовут Эрен Йегер, а семью ты скоро увидишь, только мёртвыми или живыми это вопрос времени, — он скользнул взглядом по бледному лицу своей пленницы и опустил его вниз, осматривая фигуру через платье. Хотелось сорвать эту ткань, чтобы при ударах видеть, как растекаются кроваво-красные гематомы.
— Что? — вырвался из уст удивлённый вопрос, услышав это имя. Это же из-за него в Гетто погибло много невинных людей. Перед ней, бесстрастно разглядывающий сам носитель прародителя. Из-за этого человека отправляли подготовленных военных на тот проклятый остров.
— Тебя разве не бросает в истерику? Разве нет страха из-за того, что ты можешь сдохнуть вместе с родными?
Сейчас её спокойствие мешало юноше и провоцировало лишь внутреннюю ярость, но свою маску безразличия не хотел терять. Будто между ними было какое-то противостояние — кто первый сдастся.
— Зачем? Чтобы вы меня раньше времени убили, как и моих земляков? — сощурила голубые глаза Кристина, заметив, как у него дёрнулся уголок губ от раздражения.
— А ты когда-нибудь представляла себя на месте другого человека? Пыталась понять, что им движет? Что чувствует он, чтобы так поступить? Если нет, то хотела бы побыть на моём месте? — завалил он её непрерывными вопросами. Кристина на секунду задумалась, решая отвечать или проигнорировать. Ведь перед ней самый настоящий убийца, и непонятно, что может происходить в его голове.
— У меня лишь отвращение, чтобы разговаривать с тобой. Попробуй теперь понять меня, — смело перешла на "ты". Не желала вести с ним диалог и ждала, чтобы тот её оставил и не влезал в личное пространство.
Его длинные мозолистые пальцы с силой ухватились за её подбородок, приподнимая лицо. Чужое дыхание обожгло девичьи губы. Эрен не просто так забрал дочь Рэтлифф от матери. Не терпелось преподнести сломанную куклу этому мужчине, чтобы и его товарищи уяснили — время отвечать за свои проступки. А сейчас спокойствие девушки вместо минувшего раздражения вызвало интерес и предоставило одну идею: чтобы на утро отец забирал свою дочь со слезами и соплями, вперемешку с кровью и без желания смелости что-либо говорить.
— Хочу сыграть с тобой в одну игру. Теперь от тебя зависит: умрёт твоя семья или останется жить, — прошептал глубоким голосом Эрен, утопая, как в холодной воде, в светлых испуганных глазах.