Повороты жизни

После признания, по коже бегали мурашки. Такое у меня происходило третий раз в жизни и два раза я призналась одному и тому самому человеку. Я знала, что это взаимно и от этого становилось так приятно и горько на душе, ведь мы не сможем быть вместе…я не смогу спокойно быть с Курапикой, с чувством вины. — Я очень ждал этих слов… — он взял мокрый локон моих чёрных волос в руки, перебирая между пальцев, а его стеклянные опьянённые глаза смотрели на мои губы. Он преподнёс волосы к своему лицу, благоухаясь запахом чистоты. А я лишь неловко сжимала белое полотенце на пышной груди, будто пыталась им укрыться от его пронзительных карих глаз. он видел меня насквозь, от этого становилось страшно Он тяжело дышал, ему было явно не хорошо. — Курапика, тебе плохо? Я сейчас принесу некоторые таблетки…и тебе станет легче… — начала щебетать я. Как только я начала уходить в другую комнату по аптечку, он схватил меня за руку и резким рывком вернул к себе в объятия, разворачивая наши лица друг к другу. Смущение и неожиданность одолели меня полностью, но его видимо это не волновало. Вот это интрижка… Он нагнулся надо мной, а его рука крепко сжала меня в талии. Я чувствовала его горячее дыхание, которое опаляло мою холодную от влаги шею. Не хотел отпускать. — Сейчас либо никогда, — промолвил он. После этого я почувствовала его губы на своих. — Пускай он пьян, мне всё нравилось. Так ему будет легче, хоть немного, хоть чуточку… Я люблю его…как и раньше… Я закрыла глаза, наслаждаясь моментом. Невероятное чувство проникновения друг в друга. Кофе и коньяк — идеальная гармония вкуса во рту. От ощущений свело ноги, тело подрагивало в мелкой нечастой конвульсии. Руки сами полезли обнять его, прижимая ближе. Так мы и стояли несколько минут в прихожей. Его руки блуждали по моей спине, то сжимая, то отпуская полотенце, пытаясь ослабить его хватку. — Нет сил сдерживаться… хочу больше Дикое желание…туманит остатки разума. Как мне этого не хватало… Он не сдерживался, отдавал всё что мог в эту связь, всё больше возбуждая наши тела. Поцелуй был настолько напористым и жарким, что я еле поспевала за ним, поддаваясь такту языков. Эти причмокивания и звуки коротких тихих постанываний, будили у нас зверский аппетит друг к другу. — Тлеющая похоть превратилась в пожар. И мы оба сгорим в нём. Разорвав поцелуй, он принялся за мою шею, оставляя на ней багровые засосы. Издав томный стон, я уселась на тумбочку сзади, давая ему свободу действий. Я отклонила голову назад, а он всё глубже зарывался в мои плечи и ключицы, оставляя мокрые скользкие дорожки языком. Он исследовал меня, искал нужные точки… Кот ел мышку. Пожирал. Не вырваться. Касания сводили с ума, мне не хотелось, чтобы он прекращал. — Ты так прекрасно пахнешь…твой запах ещё больше заводит меня… — рыча простонал Курута мне на правое ухо. — Я принимала ванну перед этим… — Меня ждала? — Нет… просто… Мой резкий стон прервал наш диалог. Ещё один засос. — Шея значит… — ухмылялся блондин. Я проигнорировала его верное замечание. — Я делала себе вечер спа, чтобы уталить злость… Полотенце начало медленно сползать, ещё чуть-чуть и скоро покажутся соски, которые постепенно набухали. Капли воды с волос, всё падали на горячее тело, которые сразу же слизывали на полпути к развилинке груди. — И почему же ты злилась? — в процессе спрашивал парень. — Потому что ты был прав, ты меня расскусил, а я просто бежала от своих чувств и любви к тебе…я так устала, мне больше некуда прятаться от тебя…ты поймал меня. — Сегодня он рассказал мне всё, в ответ, я тоже откроюсь ему полностью, я дам ему знать о своих страданиях тогда 7 лет назад и в таком раскладе, чувство вины сожрёт нас обоих. Его руки скользили по моим бедрам, нежно поглаживая, но в моменты грубо сжимая, поднимаясь выше. Я будто плюшевая игрушка, которая поддалась одноразовой игре с кукловодом… марионетка? Его черный костюм уже был в беспорядке: рубашка помялась, а пиджак был наполовину спущен с одного плеча. Хотелось поправить, но мне не давали этого сделать. — Всё же захлестнул меня собой, я больше не буду сопротивляться, я позволю себе эту оплошность лишь раз… лишь один единственный раз… пускай будет так… Пускай я буду ненавидеть себя всю оставшуюся жизнь, но это того стоит, всего лишь ночь с любимым и я отпущу его, навсегда и наверняка…он больше не увидит меня, а я его… — Я так скучала по тебе…так скучала, ты был так нужен мне… — Теперь я рядом, только скажи остаться навсегда и я сделаю это… Я промолчала… Когда наши губы наконец насладились пьяными вкусами, мы запыхавшись осмотрели друг друга: Перед ним сидела полуголая девушка, украшена красными пятнами — его подарки. Она глубоко вздыхала, как после пробежки, надеясь на продолжение. Под её полотенцем ничего не было, так как ловкие руки не нащупали нужного белья на теле. Губы были припухшими от жёстких и мягких поцелуев. А над ней нависал пьяный возлюбленный, с почти теми же симптомами. Одежда нараспашку. Курута перешёл грань дозволенного и пути обратно не было. Единственный способ избавиться от искушения — поддаться ему. нужно закончить начатое… В его глазах наконец пыхнул огонек и он ухватил меня за бёдра, тем самым поднимая на руки. А после, по моим указаниям, мы направились в спальню… Я не знаю как у него хватило сил в таком состоянии кого-то поднять, но видимо для него это не было проблемой. Он плюхнул меня на мягкую кровать, красное постельное очень хорошо контрастировало с белым полотенцем. — Как же оно мне надоело, я хочу видеть тебя полностью… — Тогда убери его… Он развернул меня как мятную конфету, всё сладкое содержимое теперь было на виду. Клятое полотенце полетело куда-то в сторону. Я попыталась прикрыться, кроме Леорио меня больше никто не видел обнаженной, это внушало чувство стыда. Не считая того урода… — Ты прекрасна Дана… От нахлынувших чувств я потянулась к нему за коротким поцелуем, после которого на моё тело, словно град посыпались поцелуи. На этот раз он уже затрагивал мою грудь, обводя слюной затвердевшие соски. Покусывал их и слегка натягивал на себя. Леорио никогда не был со мной излишне нежен в сексе. Слегка раззадорит, трахнет да и дело с концом. С Курапикой всё так по другому…будто первый раз, его осторожность и в тоже время грубость меня очень удивляла. Я чувствовала себя маленькой невинной девочкой, которой я уже не являлась. Хоть он и пьян, он пытается вложить всю любовь в наш процесс и это доводит меня до слёз. Мне так не хватает заботы…но он…он бы смог всё изменить… Несмотря на возбуждение, я была напряжена с непривычки. Он это почувствовал. — Доверься мне…всё будет как первый раз… — Угу… Он снова полез к моему слабому месту — шее. Он снова вдыхал меня, наверное пытался запомнить. Я снова почувствовала тот самый запах одеколона, а после моё полушарие с нежностью сжала холодная рука затрагивая ноготками красноватые соски. Чувство холода его рук немного отрезвляли меня. Я зарыла руки в его волосы, эта ночь будет нашей… Его пах был у меня между ног и я чувствовала некие изменения там… Его тоже переполняло желание… Я уже начала предвкушать чувство заполненности… Но он не спешил, он хотел вывести меня из равновесия окончательно… Мелкими поцелуями по шее, ключицам, груди и животу он наконец добрался до самого сокровенного… Я вздрогнула когда он коснулся внутренней стороны бедра. Подсовываясь ближе, я хотела получить удовольствие от него. — Так не привычно? — Почему? — Меня ещё никогда не пробовали на вкус.там… — от таких слов, я больше не могла смотреть в его глаза — слишком стыдно. — Тогда я буду иметь честь сделать это первым… Я почувствовала там его дыхание. Он ещё раз поцеловал бёдра и после провёл языком вдоль киски, уделяя особенное внимание клитору. Его язык выводил ритмичные движения. Первый стон разнёсся по комнате, и я попыталась заглушить его, покусывая руку. — Не сдерживайся, не молчи, я хочу тебя слышать! Крута усердно принялся водить языком, пробуя меня на вкус. Мой вкус вертелся на его языке. Он чувствовал меня и понимал, что делать так может только он. — У т-тебя уже были девушки? — Были… я пытался найти в тех куклах тебя, но они не смогли дать мне желаемого… Курапика вылизывал меня и крепко держал за ягодицы, когда я задрожала в нахлынувшем оргазме. Вцепившись сильнее в покрывало, я выгнула спину, будто игривая кошка. Хотелось вопить, но я лишь открывала рот в немом крике, выгибаясь как только можно. Он погладил меня по бокам талии и начал расстёгивать ремень, бляшка цокнула металлическим звуком. Тело пробила приятная дрожь, когда кончик его члена прикоснулся к моим половым губам. Он водил по поверхности, дразня и так наизнанку вывернувшееся тело. — Дразнишься?! Хватит, просто сделай это уже… Достаточно меня мучить! Парень и сам уже не мог терпеть, поэтому быстро вошел в меня. От выделившейся смазки, проникновение получилось очень комфортным и до чёртиков приятным. Он смотрел как я принимаю его член, а я чувствовала каждую его клеточку своим влагалищем. — З-знаешь, — сквозь пелену наслаждения заговорила я, — В мой первый раз с Леорио я представляла тебя… было больно осознавать, что это был не ты на самом деле… — на глаза навернулись солёные бусинки слёз. Я закрыла глаза правой рукой, чтобы он, не дай Бог увидел слёзы… в который раз — Дана… — Молчи, не говори ничего, просто продолжай, туши наши огни… Его хриплый кратковременный стон, заставил меня качнуться к нему на встречу. Курапика исполнил мою просьбу и начал набирать скорость. Влажные шлепки о тела друг друга, разносились по всей квартире. Такие пошлые, неприличные и эти стоны, и сами мы… потеряли девственность друг между другом. Курапика точными толчками входил глубоко в меня и я сжимала его член внутри. Я так мечтала почувствовать его в себе, всегда было интересно каков он… теперь знаю… Постель была сильно скомкана, а волосы прилипли к лицу от пота и воды, попадая в рот и нос. Я отдавалась ему, как последний раз… хотя так оно и было. — Изгибы твоего тела, доводят меня до предела…ты такая узкая Дана… В ответ я лишь и могла громко стонать. Был бы он трезв — не сказал бы так, его культурность не позволила бы, но я была рада что он пьян, может будет меньше помнить… Его одежда лежала где-то около кровати, в процессе акта я сняла её, чтобы видеть его голым. Его торс был прекрасен и как оказалось, его соски были тоже довольно восприимчивы к движениям. Я начала царапать ему спину от подкатывающего удовольствия. — Нужно оставить и свои подарки… Скрипы кровати усиливались…как и частота его и моих стонов. Это было нечто, я никогда такого не испытывала. Наконец, он одарил меня последними жёсткими толчками и нас снова накрыла дрожь ещё сильнее, чем первый оргазм. Я чуть ли не кричала от удовольствия. Пот лился с лиц обоих. Жар был невыносимый. Его глаза горели алым, в темноте это было моим ориентиром. Как я любила эти глаза… наверное больше жизни. Мы кончили одновременно, а его семя вытекало из меня, вязко котившись по ляшкам, крупными каплями, окропляя скомканную постель. Когда наша страсть закончилась, Курапика нежно поцеловал меня, отдавая всю свою накопившуюся любовь всех этих лет. Бабочки всё ещё не покидали внутренности моего живота, и от такого жеста, заметушились жестче. Он упал мне на грудь, сильнее прижимая к себе. — Теперь тебе легче? — Ты думала, что я делал это только из-за своих чувств? Нет, я думаю ты тоже этого желала. Мне легче, как и тебе… — Хах, как в воду глядишь… Некоторое время мы просто лежали молча, он слушал моё дыхание, а я поглаживала его по голове. Перебирая в пальцах пряди шелковистых, немного длинных светлых волос. — Момент упования друг другом был так прекрасен и чист… После успокаивающей паузы, я решила начать диалог: — Может будет звучать глупо, но я чуть было не умерла из-за тебя. В больнице меня еле вытащили с того света… Я показала ему свои руки в разноцветных рубцах. Он осмотрел их и принялся целовать, будто пытаясь извиниться и излечить… — Я жгла твои портреты, жаль, что нельзя сжечь память…но сейчас я даже рада, что не забыла тебя, а теперь никогда не забуду, — последние слова были произнесены с дрожью в горле. Я понадеялась, что он этого не заметил. — А ещё, на самом деле, я не счастлива. Леорио всегда на работе, а я одна. Всегда одна. Потихоньку привыкаю, хотя довольно больно мириться с этим… Ты был моей неизлечимой болезнью, я слишком сильно была привязана к тебе, а вот теперь опять… А помнишь тот сон? Когда ты простыл под дождем и мы спали укутавшись в плед… Он был вещим, и снился мне несколько лет подряд. В то время мы были ещё такими детьми… *молчание* — Ты говорил, чтобы я нашла другого, так и случилось, я нашла другого, но ты всё равно сидел в тайных закаулках моего сердца, выжидая нужного момента… И теперь я люблю сразу двоих…я не знаю что мне делать, — я закрыла глаза чтобы не дать волю слезам. Я рассказала ему всё, всё что знала и чувствовала всё это время. Он не осудит, я знала это. Мы всегда примем друг друга, какими бы мы ни были. Сквозь ночную тишину, он наконец начал говорить полухриплым голосом: — Дана, я не буду заставлять тебя идти со мной на одном пути, как и говорил — я буду нести свою ношу сам. Ты не обязана страдать вместе со мной…но если ты захочешь, я сделаю всё чтобы ты стала счастлива… Я поджала губы и встав с кровати подошла к окну. Опять луна. Она освещала моё тело холодными голубыми лучами. Курапика подошёл ко мне сзади, обвивая руками талию, опираясь о моё плечо подбородком. Город светился в жёлтых огнях. Часы показывали около 5 утра, скоро рассвет. Мы смотрели на луну, а я искала в её космических узорах ответ. Чувство любви говорило бежать с ним, а чувство долга и вины, говорило оставаться. — И всё же…нет, я не могу. Я обязана жизнью своему мужу, я поклялась перед Богом быть преданной ему…я и так уже его предала… Какая я гадкая… — я сжала кулаки. — Дана… — Уходи… пожалуйста, между нами ничего не может быть… Мы лишь потратим время впустую друг на друга. Это был лишь всплеск чувств…и… — я замолчала, — Просто уходи, мы станем незнакомцами… самыми родными незнакомцами на свете… Может быть, судьба сведёт нас в следующей жизни… Он умолк. Видимо я обидела его такими словами, возможно я растоптала его надежды, пускай… — Пускай возненавидит меня, но зато я его больше не буду видеть, мы не будем медленно убивать друг друга и больше не встретимся… НИКОГДА!..., — последнее слово, эхом пронеслось в моей голове. Я кожей чувствовала его разочарование. — Как скажешь… — сухо ответил он. Курапика отстранился и принялся одеваться, а я ждала когда он уйдет, чтобы наконец выплеснуть всё… — Так хотелось ухватиться, не отпускать, когда его руки опустились с моего тела, но… Я не оборачивалась, боялась взглянуть на его обиду. Именно я сделаю его одиноким…я такая эгоистка… Когда Курута был около входа он произнёс: — Через месяц я уплываю на Тёмный континент. Возможно, что я больше не вернусь живым… Прости меня за страдания, что причинил тебе… Прощай и спасибо за всё… Я люблю тебя… Громкий хлопок двери. Он ушёл. Его нет. Мои плечи начали подрагивать и тихие всхлипы превратились в громкий пронзительный плач. Стало так холодно… Буквально за ночь я так привыкла к его объятиям… Я упала на колени и как маленький ребёнок, как под гипнозом всё повторяла и повторяла: — Прости, прости, прости, прости… Слёзы градом катились на кафельный пол, луна продолжала впитывать моё горе… А сердце снова было разбито…как и душа… Ощущения говорили о том, что я не скоро смогу снова собрать себя по кусочкам. На этот раз, клея может не хватить… Наспех сожжённое счастье…