Повороты жизни

Очнулась я от громкой пощёчины, а потом услышала знакомый противный голос тёмной фигуры, что стояла возле меня. — Поднимайся Раюки, теперь каждое твоё утро будет наполнено болью, пока не надумаешь говорить! Я подскочила, взглянув на дверь, которая снова была наглухо заперта. Бежать некуда. Остальных пауков в поле зрения не было видно. — Значит пришел один…снова… — Что так смотришь? Ждала кого другого, а? Если хочешь его увидеть, говори, и я с радостью приведу его и дам вам увидеться голубкам, — голос был переполнен бандитским шармом, сарказмом и ядом слов. — Ничего, я и без него потерплю, спасибо за беспокойство, — съязвила я. — Крепкий ты орешек, ну ничего и не такие попадались. — И многих орешков ты разломал? — Я не считаю своих жертв, это бессмысленно. — Их настолько много, что ты не считаешь их, а ведь они всегда будут помнить своего убийцу. Я права? Монстр! Он громко рассмеялся, утирая слёзы истерики. — Конечно я монстр, я этому и стараюсь соответствовать, дура! В моём взгляде было столько отвращения, сколько я могла содрать со своих эмоций, от чего лицо перекашивало от дискомфорта. — И что мы будем делать сегодня? — он снова подошёл к инструментам на таре, разглядывая их. Взяв нож он провёл пальцем по лезвию, от чего выступили несколько полосованных бусинок крови. Он обрадовался этому, а потом посмотрел на меня, оголяя хищный, хитрый оскал, что по новой выворачивал душу наизнанку. Я понимала, что сейчас будет повторение, и от этого, мои поджилки начали предательски трястись, оголяя мой страх перед ним. Я всё ещё сидела на кровати, хотя это и кроватью не назовешь, так, кушетка. Я была как птица в клетке с котом, который мог в любой момент меня сожрать, но я все ещё не хотела сдаваться… Фейтан зашёл внутрь «клетки». Я попятилась назад к решётке, рыская глазами, чтобы найти чем можно защититься, но камера была пуста и даже тот камень, под которым лежал телефон, был позади него. Он прижал меня к железным прутьям, приставляя нож к глотке. — Ну же, Дана, не зли меня! Неужели тебе не хватило прошлого раза? Хочешь продолжения нашего вчерашнего конца? — он протиснул ногу между моими, от чего я заскулила. — Лучше режь меня, бей, дави, или сразу убей… — выпалила я, — Но только не это.., — промелькнуло в мыслях. — Так сильно этого боишься? — мучил меня паук, проводя лезвием по нежной коже, из которой маленьким потом начала течь кровь. Я сыкнула от режущей боли, отталкивая преступника всеми силами, что у меня остались. Он немного попятившись назад от толчка, отстранился скривившись. — Скорее всего, сейчас было раннее утро, ведь я плохо выспалась. Голова начала кружится даже от такого не большого повреждения от насильника. Желудок неприятно болит, отдавая пустым раздражением. Хочу есть, но конечно же еды мне не дадут, будут истощать меня до последнего вздоха, но я знаю, что умереть мне не дадут. Поэтому, если я всё же надумаю проговорится, то сразу убью себя любым способом. Пускай моей жертвой, будут спасены другие жизни, благодаря Курапике. Он сможет уничтожить Редан, я уверена в этом, поэтому, моя душа не будет большой ценой за этот кровавый успех! — Знаю я одно средство, что заставит тебя говорить, — заговорил было парень, — Знай, будет хуже чем вчера и даже Мачи не сможет помочь. Попробуем? — заговорчески вымолвил он. Дыхание участилось, паника накатывала отдавая знакомой тошнотой. Есть больше не хотелось. Хоть я отдалила его от себя, он снова начал подходить. Ухватив меня за руку черноволосый уложил мою тушку на кушетку, сильно прижимая к холодному металлу, сквозь белые больничные простыни. Я попыталась его укусить, за что мне отвесили ещё одну звонкую пощечину. Выступили слёзы. Фейтан достал ремни из-под кровати, привязывая мои конечности, сквозь жёсткие брыкания. Я боролась, потому что если меня снова скуют, я ничего не смогу сделать, абсолютно! Я понимала это, но этот урод был сильнее, намного сильнее. Он судорожно быстро пытался побыстрее меня успокоить своими кожанными «цепями», быстро продевая ленту ремня в нужные скважины. Я лишь кряхтела в попытке противостояния, но когда мои руки, а потом и ноги поочереди обездвижили, я сдалась. — Плохо, очень плохо, такими темпами я либо сойду с ума, либо признаюсь! А из-за своей неволи, даже не смогу прикончить себя, чтобы не стать крысой для… Мой разум не успел додумать как этот уродец начал говорить: — Сейчас тебе нужно выпить одно средство, может сделаешь это по-хорошему, пока я в настроении? Иначе, мне придется сделать это насильно. Не переживай это не особо смертельный яд, но ощущения будут не незабываемыми! — Наркотики? — подумала я, — Вполне возможно, человек не соображает что говорит, когда в состоянии аффекта, если это так, то всем моим надеждам придёт конец, если мой язык не будет еа замке! — Давай, открывай ротик! — он достал из кармана маленькую стеклянную бутылочку, затворенную деревянной пробкой. — Я не буду это пить! — Не будешь? Что ж… Тогда считай, что я у тебя ничего не спрашивал с доброй воли. Он стоял рядом со связанной мной. Потом Фейтан наклонился и жёстко ухватив мои скулы лица, попытался открыть рот. — Ну же, поддавайся! Он сжимал с такой силой, что казалось челюсть скоро лопнет, поэтому мои мышцы не выдержав давления открылись сами собой против моей воли. Как бы я не хотела, как бы не сцепливала зубы, он всё равно добился своего. Я попыталась отвернуть голову, но хватка была слишком крепка! Он открыл бутылку зубами, выливая содержимое мне на язык. Я сжала глотку, чтобы жидкость не могла просочиться внутрь. Горький вкус обдал горло прохладой какого-то травяного лекарства. А потом, я начала чувствовать как язык и вся полость рта начинает понемногу жечь. Я попыталась выплюнуть эту дрянь ему в лицо, на что он явно разозлился. — Ты что надумала плеваться? Маленькая что-ли? Пей! — крикнул он. Заметив, что я всё ещё не глотаю, он ухватил меня за щитовидку, больно массируя гортань, от чего жидкость начала просачиваться внутрь моего пищевода. Я поперхнулась, начав обильно кашлять, от чего глотка начала ещё больше жечь. — Умница, но это только начало, скоро ты заговоришь как миленькая, а теперь… Фейтан встал, взяв с того столика несколько ножей, похожих на скальпели разной формы. В попытках откашляться я попыталась расплевать остатки вещества, с надеждой что это как-то поможет в уменьшении эффекта, о котором я ещё не знала. — Всё же, треть того яда я выпила и теперь не знаю что будет! Я не знаю что сейчас будет твориться! Мне так страшно… — Сейчас ты ощутишь на своей шкуре, что такое ад! — воскликнул он вонзая нож мне в руку. Я завизжала от дикой боли, острый предмет прошёл ровно между костей, протыкая руку насквозь. На пол упало несколько капель крови, что медленно начинала пачкать постель. Резко крутанув лезвие на сто восемьдесят, он вырвал нож обратно, а я снова заорала что есть мочи. Таким образом он поиздевался и над второй рукой, медленно обхаживая меня, пока я в кровавой панике пыталась освободиться из намертво завязанных ремней. — Мне нужно нанести как можно больше не смертельных повреждений, ведь скоро, то что ты поглотила, начнёт действовать, а ещё раствор соли! Дел не впроворот! — с этими словами он нанёс неглубокий порез на моём бедре, потом колени, перепонки между пальцев на ногах, которым он уделял особое внимание. Рёбра были его любимой частью: медленно разрезал плоть вдоль полукруглых костей так, что были видны костяшки, отдающие белым сквозь мясо и слои кожи. Я не могла сдерживать крик от боли, что поглощала остатки разума, казалось, я сейчас сорву голос от вопля. Он кромсал моё тело мелкими порезами, но я уже старалась не двигаться, чтобы не чувствовать боль от саднящих ран. Когда моё тело через полчаса стало похожим на решето, Фейтан направился к столику и начал разводить знакомый белый порошок в миске с водой. — Это только цветочки, вторым этапом будет этот раствор, ну а третим… он задумался, — О третьем ты узнаешь ещё через несколько минут, — парень по-хозяйски размешивал своё вариво, пока я торопела от ужаса. В глазах темнело, и комната начинала расплываться от слёз, что своевольно выступали от чувства горя и физического насилия. Ко всему прочему я чувствовала, что потихоньку начинаю задыхаться, лёгкие начали подрагивать, постепенно вызывая небольшие толчки кашля, от которых уже хотелось умереть. — О уже кашляешь? Это хорошо, «лекарство» начинает действовать, — снова приближался с миской в руках. — Кашель, раны, соль… Кажется я начинаю понимать суть его пытки… — Если тебя это успокоит, то ножи, которыми я тебя резал, продезинфицированы, а в житкости которой сейчас буду тебя кропить, есть спирт. Поэтому будем надеяться, что заражения крови у тебя не будет… — он глубоко вздохнул, прежде чем начать, поправляя волосы назад, — Поехали! Обильно смочив кисточку из перьев в этой воде, он плескал по ранам, окропляя моё тело. А я лишь и могла злобно сычать, сквозь нарастающий кашель в грудной клетке. — Сволочь, прекрати! Это невыносимо! — Говори где Курута и твоим мучениям придёт конец! — Нет! — шепнула я, отводя взгляд в сторону. — Ну тогда… — кисточка снова коснулась моих оголённых рёбер, от чего я снова заскулила как раненная собака. — Ещё держишься, ничего, это только цветочки, только начало! Наконец я почувствовала жжение во рту и по всей трахее, что отдавало колкими ощущениями на бронхи и лёгкие. От этого становилось тяжело дышать, из-за чего кашель усиливался. С моими содроганиями увеличивалась и физическая боль, ведь каждый сантиметр моего тела был в крови и повреждениях. Простыни пропитались гадкой, вязкой и вонючей металлической жидкостью. — Невыносимая боль и вонь крови! Фейтан немного послабил хватку моих «кандалов», что бы при судорогах мне было больнее дергаться. Он делает всё, чтобы выбить меня из колеи! Нехватка воздуха начинала душить горло ещё хуже, от чего кашель стал невыносим и я больше не могла контролировать этот процесс. Кожа болела, как и мышцы, которые от соли и острых ощущений хватали судороги. Я не могла даже закричать, так как рот был занят диким кашлем. Становилось все хуже и хуже, а в никак не могла выкашлять дрянь из лёгких, что густой жижей застряла в груди. Ощущения похожи на бронхит, или даже воспаление лёгких, только боль была многократна! У меня началась какая-то ломка, от которой выворачивало наизнанку. Слёзы катились градом, когда кашель начинал перерастать в рвотные позывы. Чёрный ублюдок лишь стоял рядом и насмехался, он ждал когда добьётся своей цели. Гребаный садист! Как бы мне хотелось выплеснуть все свои мысли ему в лицо, но сейчас разум затмевался и было совершенно не до этого! — Как ощущения? Нравится? Эту пытку я придумал сам, можно сказать на ходу, специально для тебя Раюки. Жаль убивать тебя запрещено! Поэтому нужно действовать аккуратно, потому что Мачи тоже не всесильна и не может излечить всё! — ходил вокруг да около меня убийца, примакивая кисточкой свежие раны, что начинали набухать от влаги. — Скоро я превращусь в опухший труп, пускай я буду мертва не физически, но морально точно. Что его слова, что действия бьют по больному, это очень сбивает с толку и втаптывает а грязь девичью честь и гордость. — Да что б ты здох, ублюдок, я даже сквозь такие страдания ничего тебе не скажу! Гори в аду! — прорычав это прямо ему в лицо, будто в знак наказания за такие слова и за лишние движения голосовых связок, горло снова свело в жуткой дрожи, от чего я в который раз заходиоась кашлем. Его перекосило, он уже было возомнил, что ещё чуть-чуть и я расскажу ему всё как миленькая, но Фейтан был слишком самоуверен, я разбила его ожидания в один миг! Посчечина… У нас была слишком взаимная искренняя ненависть, это была борьба, борьба за жизнь. Даже с его стороны он боролся за жизнь, ведь все пауки прекрасно понимали, что рано или поздно, Курута придёт за ихними душами и уничтожит одного за другим. Ненависть мальчика у которого отняли семью, намного сильнее и страшнее, чем ненависть редановцев к нему, как к убийце их друзей. Им не миновать мести и я сделаю всё, чтобы это свершилось! Единственное, что меня очень сильно расстраивало, это то, что Курапика сделает это своими собственными руками. Как никак, а пауки тоже люди и лучше бы я убила их сама, только бы Курапика не марался в крови этих выродков! Хотя уже было поздно, ведь он уже убил двоих из труппы, но всё равно… Я боюсь, чтобы он не погряз в своей ненависти, чтобы он сохранил свою человечность, чтобы остался тем же добрый Курапикой которого я знаю, чтобы не забывал, что в его жизни ещё остаётся один человек, который готов пожертвовать собой ради его счастья и ради свершения его заветных целей! Поэтому, сквозь своё изодранное тело и душу, я выбираю терпеть! Терпеж мой не урвёться! Да сложно, да больно, да страшно и одиноко, но оно того стоит! Это жертва во имя любви! — Курапика слишком умён, чтобы они нашли его так просто, он будет действовать осторожно и аккуратно, словно волк охотящийся за добычей. Я верю, он свершит начатое и если мне удастся выжить, то я бы приняла его любым, пускай он бы и утратил свои чувства ко мне. Хотя, я очень желаю, чтобы он всё же забыл… Как глупо, противоречу же сама себе! Фейтан пробовал ещё нанести мне раны, но из-за конвульсий у него это плохо получалось… Он играл с моей грудью стиская соски в между пальцев. По спине гулял холод от мокроты под спиной, всё затекло, мозги болели от напряжения, а то что она в наглую лапал меня казалось цветочками по сравнению с агонией которую я испытывала. — Думаю ты догадалась, что Куроро по каким-то причинам запретил мне тебя трогать, — он сжал полушарие сильнее, — Но знаешь, я придумал кое-что очень забавное. Я поиграю с тобой, когда мы поймаем нашу цель и тогда… — он снова обрёл оскал улыбки, — Я возьму тебя у него на глазах. — Я разорву тебя на части, если это случится, плевать каким способом! — мои глаза наливались кровью агрессии и боли. Тело пронзала боль шока. Оголённые скальпелем рёбра жутко жглись. Я была похожа на кровожадного зверя из глубин подземелья Аида. Мои ноздри ходили ходором, руки всё ещё пытались порвать преграды, глаза наполнились кровью, горло обдавал жар кашля, а рёбра будто обещали разойтись по швам в любую секунду. Одежда была неудобно задрата, и эта тварь стояла рядом наслаждаясь этой картиной. Ему это нравилось. — Ты очень сексуальна в таком состоянии, жду не дождусь когда… — Заткни пасть! — я заорала что есть мочи, — Задкнись кусок дерьма, я тебя ненавижу! — я судорожно мотала головой влево и вправо. В ответ саркастический смех. Он заливался хохотом, смотря на эту картину. — Ты такая жалкая, Раюки. — Это ты жалкий, у тебя не получается меня сломить! НЕ ПОЛУЧИТСЯ! Я сама начала смеяться, сквозь дикий кашель, мои глаза сверкали в полумраке комнаты. Я не имела возможности даже нормально вдохнуть. Тут я понимаю что моё горло начинает всё сильнее и сильнее стягиваться. Тошнотворная мягкая опухшесть на шее, придавала ещё большей тревоги. Признаки удушья до обморока пугали меня! — Ещё немножко и я отключусь, но нужно держаться, я не знаю что может сделать эта тварь когда сознание покинет мою душу… Фейтан видимо немного взволновался от того что мне стало слишком плохо дышать. Поэтому, он быстро набрал обычной воды и попытался налить мне в рот, стало на время легче, но неистовый кашель снова продолжился и я снова начала задыхаться от темпа опухания горла. Наконец, я увидела в нём нотки паники. — Кажется, он снова совершил ту же ошибку, тупица! Фейтан метался из одного угла комнаты в другой, что-то намешивая в шприце, похожее на противоядие. — Чёрт, да кто бы мог подумать, что у тебя будет мощнейшая аллергия на это. Хорошо есть антидот! Когда мои связки уже дошли своего апогея, я кажется увидела тот свет. — Мне всё так болит, дышать настолько тяжело, что лёгкие разрываются! Пожалуйста спасите, кто-нибудь… Фейтан нервно выкрутил мою руку, чтобы ему было удобней делать укол на разгибе локтя. Тонкая игла пронзила кожу, а потом и вену, в которую прохладой полилась спасающая жидкость. Кашель уже был просто похож на попытки захватить новые порции воздуха. Я медленно умирала. — Кажется сейчас я чувствую такую лёгкость, я надеюсь что наконец умру, так будет лучше всем, даже моему ушедшему любимому солнцу в этой жизни… Я засыпаю… Внезапно конвульсии прекратились, каждая клеточка медленно расслабилась, а мышцы только отдавали нытьём от минувшего напряжения. Руки ослабли, а мои глаза начали закрываться… — Меня поглощает тьма, я больше ничего не чувствую, мне становится так хорошо… — Нет, нет, нет НЕТ! — кричал рядом парень в панике, ударяя кулаками по свободному краю кушетки, — Бос с меня шкуру сдерёт, если ты умрешь! Надеюсь, вещество подействует и ты будешь жить… — он гневно сцепил зубы, — Я не позволю тебе вот так меня подставить! Не долго раздумывая, парень бросился с моей камеры заточения за подмогой, рядом оказались Шал и Мачи, что спокойно пили чай, а потом наконец решили отреагировать на бесконечный крик из пыточной комнаты. — Фей, что случилось? — спросила врач. — То средство слишком хреново на неё повлияло, у нее аллергическая реакция, что вызывала чрезмерное удушье и она может умереть! Я уже уколол антидот, но не факт что поможет… Мачи нужна твоя помощь как медика! — его не на шутку трясло, сейчас он наверняка усвоил то что он перестарался снова. — Ты в своем уме? Ты и так получил выговор за прошлый раз, что скажет бос? — возмутилась девушка. — Не знаю, но он сам разрешил мне использовать такие средства, раньше ни у кого это не вызывало таких последствий… — оправдывался чёрный. — Хватит болтовни, потом разьяснишься, нужно идти, — подтолкнул их Шалнарк. Они вбежали в камеру, их взору показалось очень бледное, кровавое и полуоголённое тело, что дышало на последних силах. — Твою мать! Мне кажется, что если она и выживет, то пытки ей больше не будут грозить, она не признается… — замотала головой паучиха, — Пережив такое… — у лекарши появились нотки жалости в глазах, от увиденной картины. Быстро осмотрев полутруп, Мачи принесла небольшую кислородную маску, и быстро нацепила на лицо потерпевшей. Шалнарк лишь озадаченно наблюдал за всем происходящим позади, будто ничего серьезного и не случилось, мило улыбаясь. Фейтан чуть-ли не грыз ногти от досады, ведь с Даной у него уже была ошибка, если она умрет, Куроро может не простить такой проступок… — Ты что не видел, что ей совсем худо? — Как я мог это различить на начальной стадии, ведь действие того разведённого травяного порошка так и должно действовать: сильный кашель, судороги, удушье! Но это должно было прекратиться в течении часа, а стало только хуже, вот я и заподозрил неладное… — Я поняла, а теперь просто задкнись пожалуйста! Ты мне мешаешь слушать её дыхание. Мне твои оправдания ни к чему, будешь выкручиваться перед Люцифером! — огрызнулась девушка. Пока Шал пытался устранить их перепалку что-то поддакивая, пленница начала медленно вдыхать содержимое кислородной маски, тем самым давая понять, что гортань постепенно снимает отёк. — Кажется, ты зря переживаешь… — Шал тыкнул на меня пальцем, чтобы те двое обратили внимание. — Вот и замечательно! Как только Куроро придет, мне придется всё ему рассказать! Это больше не может продолжаться! Это бессмысленно и бесчеловечно! — Я думаю Мачи права, пусть она просто поживёт у нас пленницей. В любом случае, Курута узнает о её пропаже и начнет её искать. Он может сам нам показаться, когда догадается кто похитители. Если эта девочка ему дорога, то его координаты нам могут не понадобится. Бос учёл этот момент, поэтому сохранить её жизнь так важно! Ведь если дело дойдет до обмена его жизни на её, нам будет нужно доказательство её жизнеспособности, чтобы ублюдок с цепями нам поверил! — выговорился блондин. Низкий убийца лишь цмокнул от недостачи аргументов, сейчас ему стоило промолчать и смириться с решением товарищей. — Дождёмся Куроро, думаю всё скоро решится… — складывая руки перед собой, проговорила Мачи. Остальные двое ничего не сказали, а лишь кивнули головами в знак согласия. И пока парни отмалчивались в сторонке, она подошла к жертве и аккуратно поправила одежду, прикрывая голую грудь, что на удивление осталась не тронутой, было логично догадаться почему… Она снова злобно сверкнула на Фея поджимая губы, пытаясь вывести его на совесть. На что он высокомерно отвернулся, не захотев принять свою вину. — Вот же скотина! — промелькнуло в мыслях девушки. Ожидание «головы» паука томилось очень долго, поэтому двое из них ушли в свои комнаты, после того как удостоверились, что их «гостье» ничего не угрожает. Мачи быстро залатала все повреждения на теле девушки, попутно матеря Портора, и лишь потом ушла, захватив с собой Фейтана, который как провинившийся ребенок попятился за ней… Прошло около двенадцати часов, когда Куроро вернулся домой. Естественно, Фейтана не погладили за такую выходку по голове, но Куроро частично признал и свою вину, ведь он дал на это разрешение, от чего виновнику почти ничего не сделали, кроме того, что Куроро сильно прижал его к стенке, чуть было не придушив, но его вовремя остановил Шал, что сразу же рассеял ссору, напомнив, что виноваты оба. После этого Люцифер поумерил свой пыл и Портора больше не трогали. Все редановцы были немного удивлены такой ситуацией, но особо переживать не стали. Только у одной девушки ёкнуло сердце, когда узнала, что Дана была при смерти, от чего она ухватилась за свой перевёрнутый крестик на груди, от плохих новостей. А после собрания, ушла проведать свою почти убитую «подругу», которая всё ещё спала мирным, глубоким сном…