***
Сяо всегда бережно хранил чувства под замком, но с самой первой встречи с этим солнечным мальчиком все замки были уничтожены. Можно сказать, что блондин разбудил Сяо от вечного сна, Итэр смог понять Адепта и заглушить его многолетнюю боль. Из своих мыслей, Сяо вывела боль в груди и ужасный кашель. Он раздался по всей комнате, это было частое явление. Так что Сяо не сильно заострил на этом внимания, ну кашель и кашель и в первый раз… Такое часто бывает из-за его демонической силы. Адепт снова вышел на балкон плохо ему или нет, его обязанности за него никто не выполнит. Когда Сяо шел по лестнице вниз и до его ушей донесся голос хозяина двора: — Зачем тебе столько поручений ты собрал их почти у всех — хозяин был в шоке и не понимал, зачем Итэру такое количество работы на день. — Да. Итэр, разве тебе не трудно — послышался «детский» голос малышки Паймон. — Зачем ты так? Ты же потом свалишься без задних ног на кровать! Как показалось Адепту, путешественник лишь улыбнулся, ничего не сказав, но все же получил очередное поручение. Спустившись вниз, он встретился взглядом с Сяо. Итэр выглядел ужасно, он явно очень сильно устал и будто бы плакал вчера всю ночь. — Итэр, подожди… — Сяо остановил его, легонько схватив его запястье — У меня много дел, прости. — он выдернул свою руку и убежал. «Так вот зачем ему столько работы» невольно подумал про себя Адепт. Было больно, правда, такую боль не описать словами. Якша никогда не испытывал такие чувства, они убивали изнутри… Первый человек, что смог понять его, сейчас пытался избегать и не говорить с ним. Осознавая, что человек готов измучить себя, только ради того, чтобы не пересекаться с Адептом, сердце пропускало пару ударов, но нужно идти…. И выполнять свой долг Всю свою боль Сяо выплескивал на монстров, беспощадно убивая всех на своем пути, делая перерыв на кровавый кашель. Так продолжалось около недели, может месяца, время для Сяо не властно. День, неделя для бессмертного Адепта разницы нет. Однако это не мешало Якшей замечать, что Итэр и правда его избегает. Он даже уезжал в Мондштадт без малышки Паймон со словами «Я ненадолго. Не волнуйся». С каждым днем было все больнее и больнее вставать и передвигаться. С Итэром он так и не смог поговорить, через пару недель полных работы путешественник слег с переутомлением, демон хотел как-то помочь и облегчить его страдания. Но малышка Паймон не пускала его. — Он сказал, никого не впускать. Он отдыхает, даже я не захожу к нему! — Якша мог оттолкнуть фею и пройти в комнату, но он уважал пространство путешественника. Опустив голову, Сяо удалился от комнаты, краем глаза замечая, как Паймон заходит в комнату. «Солгала» — больше всего Адепт ненавидел ложь. Видимо его судьба быть всегда обманутым. Сяо чувствовал ложь, но в слова «феи» так хотелось верить, хотелось, чтобы они были правдой. Темноволосый вышел на балкон полюбоваться прекрасным вечерним небом, но от мыслей его оторвал кашель — у него случился приступ, благо было поздно, и никто это не увидел. Снова на его руках его кровь и лепестки… и бутон, бутон ветряной астры. Сяо моментально понял, чем были вызваны его приступы и плохое самочувствие. — Ах… значит я умру от своей любви, как жестока жизнь — Адепт усмехнулся и посмотрел на бутон астры сжав цветы в руках. Он выбросил их с балкона, лепестки подхватил ветер. Адепт бессмертен, ни одно оружие не отберет его жизнь, так же он не может умереть от простой людской болезни. Но ханахаки божественная болезнь. Боги дают шанс быть с любимым, однако есть большой шанс смерти. Это болезнь давно забыта людьми Тейвата. Таких случаев уже давно не было и ханахаки стало своеобразной легендой. Неужели Сяо так сильно привязался к этому мальчишке, что заболел тем, что окончательно его убьет. С другой стороны его страдания закончатся, и он перестанет нести столь большую ношу. Болезнь прогрессировала с огромной скоростью, вместе с лепестками все чаще и чаще были огромные бутоны. Стебли прекрасного растения полностью обвили легкие и ребра темноволосого Адепта. Через пару дней демон ветра привык к вечным приступам и уже не так сильно заострял на нем внимание. Утром и днем было тихо, ощущение, что люди покинули это место, однако под вечер стало очень шумно. Сяо спустился с крыши и безмолвно спросил у хозяйки, что же случилось — Путешественник слег с сильным переутомлением и кажется у него жар. Мы вызвали лекарей. — Глупый человек — тихо вымолвил Сяо. — Насколько все плохо? — Якша перевел вопросительный взгляд на женщину, будто заставляя её ответить. — Мы не знаем, жар и усталость — ничего хорошего. Скорее всего, когда он уезжал Мондштадт набрал еще больше поручений… — хозяйка опустила свой взгляд и заметно погрустнела — Совсем себя не бережёт. Сяо не дослушивал хозяйку. После слов о состояние блондина, он сорвался с места, пытаясь вспомнить, какие травы нужны для настойки. Его сильно взволновало состояние Итэра. Перед тем как умереть от своей болезни он должен увидеть здорового улыбающегося Итэра.***
Уже битый час он собирает все травы, наконец, закончив столь увлекательное занятие, он хотел было пойти в Ваншу, но его окликнул весьма знакомый голос, от которого приступ кашля снова подобрался к горлу. -Алатус! Сяо, подожди… — это был Итэр, он стоял на небольшом склоне, пока он спускался, Адепт понял, что путешественник позвал его по его настоящему имени… Итэр спустился на планере, приземлившись прямо перед носом Сяо. Итэр и, правда, выглядел очень больным. — Я, наконец, нашел тебя — блондин улыбнулся своей привычной улыбкой — Я хотел с тобой поговорить. Он просто не представлял, как долго Адепт ждал эти слова, но сейчас была задача посерьезнее. — Давай поговорим чуть позже, я собрал необходимые травы, чтобы сделать тебе настойку, ты поправишься уже через день после нее — Адепт взял Итэра за руки хотел повести его в сторону постоялого двора, но его остановились прекрасные медовые глаза. Путешественник положил свою руку на руку Сяо, все так же смотря ему в глаза. — Не стоит, Сяо. Мне уже ничего не поможет — он улыбался, и делал это с такой искренностью, как не делал никогда. В этот раз сдержать кашель не удалось, этот кашель был сильнее обычного. Ноги адепта подкосились, и он упал на мягкую землю, задыхаясь от кашля. Краем глаза Итэр замечает кровавую ветряную астру, он спускается на колени, аккуратно стягивает со своих рук перчатки, кидая их куда-то в неизвестном направлении. Блондин кладет руки на щеки адепта, и только сейчас темноволосый замечает, цветы цинсинь, что обвивают руки Итэра. Адепт переводит шокированный взгляд на путешественника, Итэр лишь улыбается, наклонившись, накрывает губы Сяо своими собственными. Путешественник отстраняется, смотря в янтарные глаза, произносит: — Ты будешь со мной навсегда? — Прохрипел Итэр и положил ослабевшую руку на руку Якши. Адепт лишь молча, кивает, ели улыбаясь, сплетает их руки в небольшой замочек. — Вместе и навсегда — тихонько шепчет Сяо и еще тише — Я тебя не оставлю. Сяо закрывает глаза. Слезы, бежавшие по лицу Итэра, скатываются в последний раз, касаясь холодной земли. В последний раз, посмотрев на Сяо, Итэр так же безмятежно закрывает свои глаза навсегда. Было слишком поздно. Им уже не помогут, цветы не отступают, не смотря на взаимные чувства. Ветви обвили их сердца, но они были счастливы. Они умирают, но знают, что будут вечно вместе. После на их месте вырастет красивый, но очень странный куст. Куст с цветами Сяо и Итэра, ветряной астрой, что растет на землях свободы и цинсинь — цветок, который растет только на вершинах гор. Такие похожие, но такие разные цветы, цвели на одном кусте, это было против правил природы, но вряд ли это кого-то волновало. Об их прекрасной могиле будут знать лишь Архонты. Иногда сам Архонт Свободы приходит играть на лире, смотря на эту прекрасную цветочную могилу.