Но что-то пошло не так

- У меня только один вопрос, - Джеймс с легкой улыбкой отстраняется, выпуская Рэя. – Тебе стоило напиться и накуролесить вчера, чтобы проникнуться идеей отношений? Или я сделал слишком много для одноразового любовника? - Одноразовых любовников привык четко посылать сразу, - Смит усмехается, отмечая, как у Тренера на мгновение расширился зрачок. – Кроме того, - (Рэй вспоминает кое-что из вчерашнего): – после минета на открытом воздухе, думаю, вполне могу рассчитывать на статус партнера. - Что-то как-то предыдущий наш опыт взаимодействия, - (Тренер аккуратно подбирает слова, что говорит о явном смущении, но смотрит в глаза, взгляда не отводит) – тебя на такие шаги не толкал. - Всё ведь должно происходить постепенно? – Смит не хочет давить, но обсудить им это явно придется. - Какое-то у тебя необычное «постепенно», - Тренер припоминает историю их близкого общения. Рэй пожимает плечами. Стоять так близко к Тренеру спокойно очень сложно. Жажда прикосновений и тактильного контакта, которая волной накрыла его вчера, сейчас небольшими отголосками возвращает пьяные желания: коснуться, поцеловать, укусить, завалить на ближайшую горизонтальную плоскость или опуститься на колени и … - Значит, останешься помочь? – Смит отводит взгляд, сменяет тему, смотрит на баррикаду и старается отвлечься. Тренер больше не держит и отойти получается легко. Он замирает в свободной арке, но не смотрит в гостиную, всем вниманием концентрируясь на твёрдой походке и удержании своих мелочных желаний внутри. - Останусь, но, Рэй, - Джеймс как-то странно зовет, и Смит не сразу понимает, что в его голосе улыбка. Лишь обернувшись и вопросительно посмотрев на мужчину, он понимает, что тот слегка посмеивается. – Думаю, тебе стоит одеться. На наведение порядка (хотя бы относительного) они тратят большую часть дня. Гостиная оказывается невинным детским развлечением по сравнению с гостевой – расставить диваны, скинуть в большой мешок для химчистки все тканевое (шторы, покрывала, пледы), разбаррикадировать арку. Из гостевой приходиться выкинуть кровать, перед этим долго извлекая из нее пули и ножи. Рэй, едва вообще заглянул в комнату, даже не сразу вспомнил, как они до этого додумались. И оружие они, конечно, спрятали в первую очередь. Когда оставшуюся часть уборки можно было честно скинуть на клининг или домработницу, в дверь позвонили. - Это ужин. Можешь открыть, - Рэй, как раз обозревавший все запасы холодильника, думал о том, что про готовку пока точно можно будет забыть. Тренер принес внушительный пакет, который даже в закрытом состоянии пах умопомрачительно. - Ужин? Судя по весу, к нам должны присоединиться как минимум чета Пирсонов. – Тренер, оставив пакет на столе, с усмешкой глянул на Смита. - Поверь мне, ты еще будешь отбирать у меня добавку, - Рэй улыбнулся. – Хочешь в душ? - Да, было бы хорошо. - Где полотенца, ты уже знаешь. В шкафу можешь что-нибудь найти из одежды, - Смит, почему-то смутившись, отворачивается к раковине, когда слышит, что Тренер, вместо того, чтобы покинуть кухню, наоборот идет к нему. – Что-то еще… - Рэй недоспрашивает, потому что Джеймс ловит его в объятья и, на мгновение глянув в глаза, целует. Целует так, как Рэй хотел поцеловать его весь проклятый день, потому что уборка стала испытанием. Желание, словно перенесенное из предыдущего дня, не отпускало ни на секунду. Тренера хотелось касаться, гладить, ловить в объятья, целовать, а приходилось говорить, что куда ставить, и под улыбку в карих глазах рассказывать, как и почему все было в том состоянии, в котором Тренер это обнаружил. - Целый день хотел это сделать, - Джеймс отрывается от него, но не размыкает объятья. Потому Рэй, едва осознав, сам тянется за поцелуем. Сам кусает чужие губы, руками зарывается в ежик волос, со стоном вжимается в Тренера, и жадно исследует податливый рот своим языком. Мокро, нагло и безумно горячо. - И я, - Рэй отрывается с трудом, потому что не хватает дыхания. – И я. - Иди в душ, Рэй, - Тренер многообещающе прижимается теснее, и Рэй чувствует чужое желание. Такое же сильное и крепкое, как его. Такое же отчаянно горячее. - А ты? - Составлю тебе компанию в другой раз. У нас ведь ужин, - глаза Джеймса смеются. - Обломщик, - беззлобно улыбается Рэй. – Душ на первом этаже тоже свободен. - Не я это начал, - Тренер как-то с усмешкой смотрит на гангстера и уходит первым. После душа, слегка успокоившись, Рэй действительно вспоминает о еде. Он опережает Тренера и успевает накрыть на стол, предусмотрительно ставя приборы рядом. Едят в тишине, но она уютно окружает их в слегка потрёпанной гостиной, сопровождаемая многозначительными взглядами и долгими касаниями. Тренер пьет вино, Рэй ограничивается чаем. А стоит последней тарелке оказаться в посудомоечной машине, как Смита вжимает в столешницу горячее тело и он совершенно не против. Тренер заставляет его прогнуться, словно планирует поцелуем выпить всю душу, но Рэй совсем не прочь. Не прочь, когда объятия Тренера сдавливают ему грудь, когда горячие руки проникают под футболку, а губы плавятся от поцелуев, потому что сам уже давно стонет в поцелуи, притирается возбужденным членом о желанное тело, царапает спину через ткань майки. К спальне они добираются наполовину раздетыми, и Рэю плевать, что простыни он не сменил, а кровать так и простояла разобранная целый день. Плевать, потому что в перерывах между поцелуями Тренер ласкал его словами так, что они выжигались на подкорке подсознания, потому что так они не хотели друг друга даже в первый раз, и потому что все это казалось безумно важным. Получить удовольствие здесь и сейчас. Джеймс касается его слишком правильно. Угадывает (а может знает?) чувствительные места, добивает прямым восхищением, отзывается на каждую ласку. Смит, готовый кончить еще после быстрой растяжки, пережимает член у основания, чтобы позорно не спустить от проникновения. Тренер входит медленно, удерживая его за бедра и покрывая поцелуями шею и спину. Рэй стоит в коленно-локтевой, опираясь еще и на голову, потому что ощущения переполняют. А уж когда Джеймс начинает двигаться, когда слишком точно проходится членом по простате, когда накрывает руку Рэя своей, когда прикусывает под лопаткой… Смит не помнит, как кончает, потому что волна удовольствия накрывает словно цунами, и все, что он может, это дышать и наслаждаться. Его давно так не накрывало. - Ты как? – Джеймс, на чьей груди лежащим головой осознает себя Рэй, целует его в мокрый висок и выводит узоры на грудной клетке кончиками пальцев. - Охуенно, - Тренер даже не ругается за грязное слово, лишь хмыкая себе под нос. – Если вчера было так же охуенно и я сам все забыл, мне придется порвать с тобой, потому что такое я себе не прощу. Грудная клетка под Рэем затряслась – Тренер смеялся. - Не переживай, вчера толком ничего не было. Хоть ты и очень настаивал. - Хорошо. Потому что такое я предпочитаю помнить. А еще, - Рэй задумчиво целый день ловил за хвост какую-то мысль, связанную со вчерашним кутежом, и только сейчас, убедившись, что он практически полностью смог восстановить картину событий (память возвращалась в течении дня и за некоторые вещи ему было очень стыдно) понял, какую. – Хоть все то, что я тебе вчера говорил, и является правдой, я так и не смог сказать главного. - Главного? – Тренер перевел расфокусированный взгляд с потолка на Рэя, который, опершись на локоть, приподнялся, чтобы посмотреть Джеймсу в глаза. - Да. – Смит вздохнул, словно перед прыжком, и серьезно посмотрел мужчине в глаза. - Я люблю тебя, Джеймс. Понятия не имею, как так вышло, но уверен, что понимал вчера – вряд ли бы ты мне поверил. Поэтому, думаю сейчас самое время чтобы… - договорить Рэй не сумел. Любимые губы прервали его поцелуем. - У тебя очень странная манера выбирать время и место, Рэймонд, но думаю, я смогу с этим смириться, - Тренер оторвался от мужчины, серьезно посмотрел в глаза. - Потому что ты тоже мне важен. Рэй улыбнулся, ощущая легкость. Возможно в их обычном сценарии попойки c Майклом в этот раз что-то пошло не так, но Смит был счастлив. Ведь когда еще он бы смог так искренне признаться Тренеру в любви, не ходя вокруг да около. И получить такой щедрый ответ.