День-как-всегда

"А может быть и не было меня"

Бывают дни, когда все идет как-то криво. Внимание цепляется за незаметные доселе составляющие быта, а то, что раньше радовало глаз, попросту злит. Особенно часто подобное происходит утром, когда страшное слово «надо» берет верх над желанием понежиться под одеялом подольше и послать в преисподнюю опостылевшую работу. В такие дни и солнце светит слишком ярко, и птицы поют слишком громко, и подаренный «любимой» тещей гераневый куст благоухает на всю квартиру, заглушая все прочие запахи. Боб морщится под гнетом не самых радужных мыслей и отпивает кофе из маленькой чашечки. Рядом восседает его благоверная, попивая свой ледяной чай и блуждая рассеянным взглядом по потолку. -А зна-аешь… -Знаю, - бурчит Боб. Он предвидит, что за монолог должен сейчас последовать и ему это не нравится. -Иногда я думаю: что если тебя нет? Вдруг ты – придуманный мною образ или воскрешенное воспоминание. И я сижу здесь и на самом деле говорю сама с собой? А может ничего здесь нет? И ты, и этот стол, и цветы на окне – все лишь плод моего воображения? – Продолжает женщина, игнорируя гримасы мужа. -Так придумай тогда наш развод и избавление меня от этих казней египетских. Сьюзен морщится, словно от боли. Достает из глубоких карманов своего фартука сигареты и закуривает. Боб замечает, как трясутся ее руки. -Да что же ты… Я пошутил. Знаешь ведь, что пошутил. -Знаю. -Слишком уж часто в последнее время ты поднимаешь эту тему. -Странная мысль не покидает меня, – женщина вяло улыбается и тушит окурок о фарфоровое блюдце. Боб обмахивается салфеткой: даже одурманивающая герань не заглушает едкий запах табачного дыма, расползшегося по кухне. -Отбрось в сторону глупые мысли. Я самый-самый настоящий. – Он поднимается из-за стола и целует жену в лоб. Приятно видеть, как она успокаивается и улыбается куда увереннее, чем до этого. Может и не потерян еще этот день. Боб распахивает окно пошире, чтоб впустить свежего воздуха внутрь. Из-за смога не видны соседние дома. Не пробивающиеся сквозь дымную пелену солнечные лучи не освещают город, ранним утром погруженный в вечерние сумерки. В комнате все покрыто какой-то серостью: лоскуты обоев на стенах, осколки стекол в оконных рамах, изломанный стол. Смесь копоти и пыли. Мужчина ласково улыбается несуществующей Сьюзи, допивающей свой несуществующий чай, переводит взгляд на наручные часы, давным-давно остановившиеся в девять по полудни и ойкает: -Опаздываю! Родная, я побежал. Выскакивая в коридор, краем глаза он замечает, как Сьюзен посылает ему воздушный поцелуй. Она всегда так провожает его на работу. И этот день не станет исключением.