В паучьих сетях

23:00. Обычная московская больница почти опустела и в коридорах не осталось ни души, только дежурные мирно клюют носом на своих постах. И лишь в VIP-палате на пятом этаже происходят довольно странные и по-своему неприличные вещи. - Андрей Евгеньевич, вам это с рук не сойдет ... - Еще как сойдет, дитя демократии, у вас же в стране это нормально , да и ты уже совершеннолетний, я надеюсь. - Сказал Быков и гаденько улыбнулся. - Я вас засужу! Вас посадят в тюрьму за изнасилование! - Из последних сил выдыхал Фил, захлебываясь в собственных слезах. - Вы...Вы! - Но договорить он не смог, так как предусмотрительный начальник заткнул источник столь неуместного шума остатками бинта , большая часть которого ушла на обездвиживание жертвы. - Ну-ну, не надо кричать. Мы на нашу вечеринку больше никого не приглашали, к чему нам свидетели? Ведь ты согласен, котеночек? - Злобно произнес Быков исказив голос до какого-то пронзительного, но приятного тона, схожего с мурчанием. В голове руководителя интернатуры все еще звенели такие жалкие, но гневные угрозы подопечного, как казнь на электрическом стуле и мучительное удушье в газовой камере. - Ты бы меня еще на кол предложил посадить, дурачок. Хотя, идейка-то мне нравится, может еще опробуем. Однако, ты не учел пару маленьких, но весомых деталей : во-первых... тебе никто не поверит. Во-вторых - если даже найдется такой кретин, я скажу, что это ты был инициатором сего порочного мероприятия. И в третьих, Кисегач меня стопроцентно отмажет. А если ты будешь лежать спокойно, я обещаю, что постараюсь овладеть тобой нежно, так что будь паинькой. Что-то мы заболтались с тобой... Хватит глупых разговоров. - Закончил монолог зав.отделением и приступил к делу. Он медленно начал расстегивать рубашку американца , попутно проводя руками по его плечам и торсу... Интерн, несмотря на полный шок и путаницу в голове, понимал одно : "просто лежать и получать удовольствие" он точно не будет . Собрав все силы Фил , яростно дернулся, пытаясь если не порвать, то хотя бы ослабить бинты, которые крепко пригвоздили его верхние конечности к изголовью кровати. Белая ткань хрустнула, больно вдавливаясь в запястья, но не поддалась, убив тем самым надежду на спасение. - Ты же не думаешь, что я такой идиот, чтобы после сорока-минутной гонки за тобой по всему отделению, я слабо подготовил бы тебя к "процедурам"? Давай же приступим наконец к курсу интенсивной терапии. Рубашка Ричардса была расстегнута на распашку и не скрывала подтянутое тело интерна. Быков жадно оглядел "пациента" и приступил к осмотру. Он навис над Филом и стал медленно оглаживать его торс. Затем, провел пальцами по позвоночнику, сжал в руках ягодицы своей жертвы , сделал языком дорожку на груди и проник им во впадинку пупка. Губы Андрея жарко впивались в податливое тело, оставляя засосы, пока бинты сдерживали такого красивого, но неугомонного интерна. Когда Быков прильнул к его шее, оставив последний след и хотел было уже опускаться ниже, напоследок легонько укусив американца за сосок, вдруг заметил, что тщетные попытки вырваться и гнусавое мычание сменились тихими стонами удовольствия, а на джинсах выступил бугорок . - Ай-ай-ай, Филька, я-то думал ты будешь рыдать, дергаться, вырываться, в конце концов, а ты уже лежишь и кайфуешь, профурсетка ты заокеанская. После этой ехидной тирады, Ричардс предпринял последнюю попытку высвободиться из пут, но, как и все предыдущие, она закончилась крахом. - Да, вот так-то лучше. - удовлетворенно произнес Быков. - Ты похож на мотылька, попавшего в паучьи сети. С этими словами он расстегнул ремень, пуговицу с ширинкой и потянул руку к желанному бугорку .Такие действия вызвали целую бурю невнятных звуков и движений со стороны интерна , но когда всегда холодная ладонь врача по-хозяйски схватила главное достоинство американца , тот вдруг сильно напрягся издал громкий протяжный стон-всхлип и в момент обмяк. - Вот так. - Словно змея прошипел Андрей, стягивая с интерна штаны, а за ними и нижнее белье. В палату пробивались лучи восходящего солнца. Фил лежал и мирно сопел в полудреме, опустив голову на грудь лежащего рядом Андрея. Он уже не был привязан, кляп тоже отсутствовал, а в голове интерна мирно летали бабочки. Он чувствовал себя абсолютно счастливым и таким защищенным рядом со своим руководителем. Быков тем временем провел рукой по белоснежной коже на лице интерна. Ричардс открыл глаза и посмотрел на своего начальника преданно щенячьим взглядом, только теперь зав.отделением увидел красивые малахитово-зеленые глаза и понял, что таких глаз больше нет на всей земле, сколько не ищи. - Фил, пожалуйста, прости меня за то, что я с тобой сделал, обещаю больше никогда так не поступать. Я готов на все, чего ты захочешь, чтобы ты простил меня. - впервые неподдельно искренне сказал Быков. - Ничего мне не надо , мне так хорошо ни с кем и никогда не было, вы просто супер. - прошептал Ричардс. Заведующий терапией сильно опешил от сказанного американцем, но не растерялся. - Ну тогда, в следующий раз давай попробуем в операционной. - Только чур тогда руки будут связанны у вас, Андрей Евгеньевич...