Утро и ты

Взошедшее солнце проникает в комнату, ложась солнечными бликами на стены и старенький комод. Путается в постельном белье и рыжих волосах. Заставляя их обладателя морщиться от яркого света и прятать ноги под одеяло от прохладного ветра, гуляющего через открытое окно. Сергей устало мычит, пытаясь прогнать сонливость, но теряется на пару секунд в пространстве. Он не помнил во сколько уснул и как вообще очутился в кровати. Глаза закрыты. Всё вокруг пропало, ощущается только тёплая и мягкая кровать, хлопковая простынь на одеяле и солнце, что обволакивает всё вокруг. Хотелось лежать так вечность, но слегка уловимый запах специй касается ноздрей и выводит из полудрёма, даря лёгкую улыбку на лице. Олег снова что-то готовит. Эта мысль заставляет приоткрыть глаза и выползти из-под одеяла. Комната встретила Серёжу майской прохладой и опаляющим теплом солнечных зайчиков. После одеяла это не чувствовалось как хорошая погода. Разумовский, вздрогнув, обнял себя за плечи и направился на кухню. Их общая квартира была маленькой, со старым ремонтом, без обилия мебели. Купленная не так давно, но уже обжитая двумя «друзьями». Родная и уютная. Сергей тихо ступал босыми ногами на половицы, стараясь избегать особо скрипящих. Он знал что Волков не дурак и всё равно может его услышать, но продолжал с детским трепетом надеяться немного удивить своего парня. Пройдя мимо гостиной Серёжа остановился у проёма на кухню, аккуратно заглядывая внутрь. Олег и правда что-то готовил. Стоял у плиты в одних серых спортивках, тихо напевая какую-то мелодию. В свете солнца кухня выглядела куда более теплой , чем собственная спальня. А спина Олега чуть рельефнее, чуть роднее, чуть более притягательной. Хотя казалось бы, куда более? Серёжа тихонько подошёл со спины, обнимая и ласково проводя кончиком носа между лопаток, утыкаясь лбом в шею. Тихо вдыхает его запах, наполняющий лёгкие ароматом горячего кофе и уже давно выветрившимся гелем для душа. Улыбается. По детски так, смущаясь и прикусывая губу. Рядом с Олегом всё вокруг замирает и становится так уютно. Легко. Будто им снова по восемь, они лежат в тёплой траве и мечтают о том, как выйдут из детдома, поступят в универ и смогут покорить весь мир. Но сейчас есть только они. Одни на этой маленькой кухне и весь мир уже становится не важен. — Доброе утро, — как-то уж совсем по кошачьи тянет Разумовский. Проводит ладонями вверх, оглаживая подкачанную грудь, ведёт слегка вниз, но останавливается где-то под талией сильнее сцепляя руки вокруг, прижимаясь щекой к широкой спине. Волков на такое лишь кротко улыбается и снова продолжает помешивать деревянной лопаткой овощи на сковородке, наслаждаясь объятиями. — 11:37. Почти обед, Серый. Ты заснул вчера прямо за монитором, а мне после тяжёлого дня пришлось нести тебя на кровать. — Обед? А по ветру и солнечным бликам так и не скажешь, — доносится шёпот со спины. — Ещё окно открыто… Холодрыга ужасная, — Серёжа скулит, трётся щекой о спину и только крепче обнимает. Словно пытаясь укутаться в него. — Питер, что с него взять, — добавляет Олег. — А тебе стоит чаще проветривать комнату. Тут скоро дышать будет нечем. Разумовский на это никак не реагирует. Закрывает глаза и просто наслаждается моментом. Только после нескольких минут молчания, снова проведённых в полудрёме, рыжеволосый юноша решается подать голос. — Что готовишь? — всё ещё улыбчиво обнимая Волкова со спины, говорит он. — Омлет с овощами. — Здорово! Я соскучился по твоей стряпне, — Сергей приподнимается на носочках, кротко целуя Олега в шею, в изгиб между плечом, за мочкой уха. Шёпотом добавляя смазанное «и по тебе». Тянется рукой к резинке спортивных штанов, заводя за неё лишь большой палец, а второй рукой медленно ведёт от торса к груди. Волков не подаёт виду, но сердце у него бьётся бешено. Сбивчиво. При каждом невесомом поцелуе замирая на долю секунды. Волков выдыхает. Прикрывает глаза и выключая конфорки резко разворачивается. Невозмутимый. С твёрдым взглядом. Словно секундами ранее не пытался контролировать учащённое дыхание, теряясь в руках Разумовского. Смотрит на Серёжу слегка холодно. Без капельки снисходительности. А тот стоит в одной мятой футболке, так по-блядски спадающей с одного плеча и еле закрывающей чёрные боксеры. Смотрит на него растерянно. По-щенячьи. Хотя не он здесь порода собачья. Его слегка длинные волосы спутаны. А руки, что секундно застыли в воздухе, теперь обвивают шею напротив. Серёжа тянется за поцелуем, но его прерывают, удерживая за плечи. — Сходи в душ. Он опешил. Вытянул лицо в удивлённой гримасе, непонимающе смотря на Олега. «Надо же как заговорил» пронеслось у Сергея в голове и тут же, ухмыляясь, сокращает дистанцию до нескольких миллиметров между губ. — А после минета ты мне такого не говоришь. Это была последняя капля. Волков хмурится, отталкивает Серёжу на расстояние вытянутой руки и скрещивает свои на груди. — Душ, Серый. Живо. Только потом завтрак, — он звучит тихо, но строго. Всем свои видом показывает, что играться с ним не стоит. И это срабатывает. Ну или хотя бы выглядит так, будто парень напротив всё понял. Разумовский вскидывает руки в негласном жесте «сдаюсь», делая пару шагов назад и, разворачиваясь, медленно скрывается в проёме. Олег выдыхает. Трёт большим и указательным пальцем глаза, пытаясь сосредоточиться. Думает о том как же этот парень невыносим и в ту же секунду взглядом ловит выглянувшее из коридора лицо Серёжи. Тот самодовольно улыбаясь кинул ему небрежное «После завтрака я хочу десерт» и снова пропал из вида. — Обойдешься, — проговаривает Волков, а в голове только одна единственная блядская мысль, что он возьмёт его на кухонном столе, если Серый выкинет что-то ещё.