Shameless Laughter

В Марко есть много замечательных вещей. Его вызывающая пустоту улыбка, море веснушек, покрывающих его с головы до ног, его яркие, как у лани, глаза, которые могут заставить любого человека поддаться их щенячьему взгляду. А потом его смех. Любой, кто знает Марко, также знает, что он смеется. Много. По любой причине. Включая в себя и секс. Жан не замечал этого во время их первых встреч. Когда они впервые решили заняться сексом вместе, все было немного медленнее, слаще и нежнее. Дело было в том, чтобы не торопиться, составить карту тел друг друга и найти каждую горячую точку на телах. Осторожными касаниями и медленными поцелуями они заставляли друг друга извиваться и стонать, пока не падали в потное и дрожащее месиво в простыни. Так продолжалось несколько месяцев после их первого раза. Дело не в том, что им наскучил секс. Совсем наоборот. Это было больше похоже на то, будто они внезапно набросились друг на друга однажды ночью и поняли, что они оба просто действительно наслаждались случайной бурной ночью вместе или пробовали что-то новое. Именно так Жан узнал, что Марко обычно смеялся, когда Жан был груб с ним. В первый раз это случилось в ту же ночь, когда они по-настоящему отдались друг другу. Жан прижал Марко к кровати за запястья, веснушчатый парень крепко обхватил ногами талию Жана и, с помощью скрещенных лодыжек, делал каждый толчок в него сильнее и глубже, чем предыдущий. Марко покраснел от лица до ключиц, он едва мог произносить слова, кроме имени Жана, которое то и дело срывалось с его губ. Пока Жан продолжал входить в своего парня, он начал слышать несколько тихих смешков под собой. Смешиваясь со стонами, Марко медленно начал смеяться, и чем ближе он был к оргазму, тем больше и больше он смеялся. —Сильнее! Пожалуйста, Жан, давай сильнее.—Черт! В то время как он умолял о большем и, сжимаясь вокруг члена Жана, у Марко была эта дрожащая и пьяная улыбка, когда он дрожал под Жаном, хихикал и стонал, пока волна сильного удовольствия не накрыла его и не стерла с лица. Затем смех сменился несдерживаемыми стонами имени «Жан», когда Марко кончил, и само это зрелище заставило Жана кончить так же сильно. Каждый раз, когда у них были такие ночи, Марко всегда смеялся или хихикал в какой-то момент, в основном, когда он был близок к тому, чтобы кончить. Каким-то образом…эротично, по-своему странно. Независимо от того, в какое положение поставят Марко, если Жан будет трахать его в задницу, то он будет смеяться. Однако больше всего Жану нравилось, когда Марко ездил на нем верхом. Когда Марко садился верхом на Жана, это уже было потрясающе. Смотря своего милого парня под таким углом, он казался еще сексуальнее, чем обычно. Это также была поза, которая заставила Марко увлечься и позволила ему почувствовать, как Жан вошел в него глубже, чем когда-либо прежде. В их общей квартире Жан старался говорить тихо, пока его парень раскачивался и подпрыгивал на его члене, широкие и гладкие руки покоились на груди Жана. Он всегда любил молчать, просто чтобы наслаждаться звуками, которые издавал Марко. Время от времени он царапал бедра Марко, оставляя красные линии на гладкой коже, снова вызывая жалобный стон брюнета. Пока Марко продолжал кататься на парне, дрожащий и задыхающийся смех клокотал в его груди. Он почувствовал, как она ползет вверх по его горлу, и когда член Жана попал в это чудесное место внутри него, Марко издал несколько смешков и тихий стон. Взглянув на лицо Жана, увидел, как блондин кусает губу и смотрит на Марко напряженным и полным похоти взглядом. Не сбавляя скорости, Марко позволил себе улыбнуться, напевая и обнимая Жана. —Хм, мне нравится кататься на тебе, детка… Он тихо пробормотал и позволил еще нескольким смешкам вырваться, прежде чем его глаза закрылись, и его толчки сбились со своего ритма: —Черт, ты всегда так хорошо себя чувствуешь. Жан! Несмотря на дрожащий всхлип, который вырвался, губы брюнета изогнулись в легкой улыбке, и он сжал их немного крепче, наблюдая, как губы Жана приоткрылись достаточно, чтобы издать низкий стон. Это снова заставило Марко рассмеяться, и когда он почувствовал, как его живот сжался, он продолжал сжиматься вокруг Жана, заставляя его шептать бессмысленные и нуждающиеся мольбы об освобождении. Жан крепко сжимал толстые и красивые бедра Марко, ногти оставляли глубокие полумесяцы на коже, но от этого Марко становилось еще жарче. Заставив себя открыть глаза, Жан наблюдал, как Марко продолжает подпрыгивать на его члене неглубокими толчками, которые ударяли его в самое лучшее место, а Жан каждый раз понимал бедра, чтобы встретиться с парнем. Проводя ногтями по веснушчатой коже, Жан тихо простонал имя своего парня, отчего брюнет вздрогнул.—Ты чувствуешь себя потрясающе, принцесса. Это имя заставило улыбку Марко стать немного шире, и он тихо рассмеялся.—Так чертовски красиво. Ты так крепко обнимаешь меня, Марко. О Боже, не останавливайся, детка… Не останавливайся! Он не хотел, чтобы это прекратилось. Марко был таким горячим, тугим и идеальным. Веснушчатый парень слегка откинул голову назад и снова отчаянно рассмеялся.—Да! Ах, черт! Детка, пожалуйста, просто прикоснись ко мне… Он захныкал с усмешкой, которую попытался сдержать, когда почувствовал, как пальцы Жана обвились вокруг его члена, что сделало движения Жана намного лучше.—Да, именно так. Я так чертовски близок, Жан, — прикусив уголок губы, Марко продолжал хихикать, глядя вниз и наблюдая за лицом Жана. Ему всегда нравилось смотреть, как Жан теряется в удовольствии. То, как брови Жана сошлись вместе, а его глаза плотно закрылись, когда он пытался удержать себя от того, чтобы кончить, просто чтобы они смогли продолжить немного дольше. Но Марко мог сказать, что Жан долго не протянет, их движения становились все более отчаянными и небрежными, чем дольше они шли. Смех внезапно вырвался изо рта Марко, когда он почувствовал, как Жан схватил его за бедра и потянула вниз на член раз, другой, и когда он был вынужден опуститься в третий раз, брюнет больше не мог сдерживаться. Он почувствовал, как искра пробежала по нему, когда его бедра сжались вокруг бедер Жана достаточно сильно, чтобы, возможно, ушибиться, и, несмотря на то, что он издал бессмысленный стон, он все еще хихикал, сжимая член Жана, заставляя блондина кончить сразу после этого, и Марко жадно доил своего любовника до последней капли. Если бы они пропустили презерватив, он был уверен, что внутри него был бы замечательный беспорядок. Сама мысль об этом заставила его еще больше рассмеяться. Проведя рукой по красным линиям на бедрах Марко, Жан медленно и прерывисто вздохнул, улыбаясь и наблюдая, как его парень еще несколько раз хихикнул.—Ты слишком много смеешься, принцесса… Улыбка, которую Марко дарит в ответ, говорит о том, что он точно знает, как сильно смеется.