У Морти появилась подруга, единственный человек, с которым он может поговорить.
Теперь, стоя в гараже, он это понимал. Понимал и то, что любой ценой
должен сохранить эти отношения.
— Может быть, мы присядем, и ты расскажешь ещё что-нибудь о Рике? — Девушка вела себя, словно психолог, разве что участие проявляла достаточно искренне.
Морти постоял ещё какое-то время, после чего смог наконец-то кивнуть и сказать:
— Спасибо.
Он произнёс это тихо, но был уверен, что его услышали.
Сев на диван, парень начал говорить об их приключениях, обо всех опасностях космоса, о том, что Рик чертовски смелый; он рассказывал о причудливых приборах, созданных учёным. Конечно, всего он не знал, но рассказал, что мог. Постепенно мысли заводили его в самые неожиданные уголки подсознания, создавая новый поток мыслей, необходимый для того, чтобы подлатать расшатанную психику. Вновь и вновь речь заходила о проблемах в семье, об унижениях со стороны знакомых, об одиночестве, страхах и переживаниях.
После своеобразной исповеди на душе стало намного легче. Впервые в жизни его кто-то выслушал. Юноша замолчал, подняв глаза на Роуз; она сидела с опустошённым взглядом, полным понимания и боли. Её вид был крайне болезненным, из-за чего парень немедленно осведомился о её самочувствии.
— Роуз, ты в порядке? Прости, я увлёкся. Ты не должна это терпеть, если не хочешь! — Подросток переживал и чувствовал вину за то, что нагрузил девушку своими проблемами, не заметив её состояния.
— Нет, Морти, всё хорошо. Мне просто стало немного нехорошо. Возможно, перепады давления. Такое часто случается.
— Давай я позову маму? — обеспокоенно произнёс подросток, желая уже встать с места, но девушка покачала головой:
— Не стоит. Я в норме. Давай... Давай просто продолжим завтра?
— Да, конечно! Тебя провести?
— Не стоит. Я сама доберусь, — уже холоднее ответила девушка.
— А что, если тебе станет хуже в пути? Думаю, мне всё же стоит пойти с тобой.
— Нет! — Роуз неожиданно повысила голос, практически прокричав отказ, но в ту же секунду успокоилась: — Прости, я не хотела кричать. У меня давление шалит, вот и срываюсь. Не стоит меня провожать. На свежем воздухе мне обязательно станет лучше.
Морти стало стыдно за своё поведение, и он больше не стал настаивать на своём.
— Ладно, пока. Только будь осторожна!
— Хорошо, до завтра! — Она улыбнулась и помахала ему рукой, давая надежду на дальнейшее общение.
Теперь они общались каждый день. Роуз провожала его до дома, а Морти, в свою очередь, покупал ей газировку. Могло показаться, что жизнь парня стремительно налаживается, но на самом деле его состояние лишь усугублялось, к тому же, спустя несколько дней мать узнала об уходе учёного и снова начала пить, затаскивая в эту бездну и отца. Атмосфера в доме стала ещё более напряжённой и унылой, из-за чего возвращаться туда совсем не хотелось.
Каждую ночь юноше стал сниться один и тот же сон, в котором какое-то разъярённое существо неистово сражалось с Риком, в конце концов одерживая победу. Мужчина падал к ногам Морти и что-то шептал, но слов было не разобрать, а текущие из глаз юноши слёзы не дают даже внимательно рассмотреть лицо Санчеза. Чувство отчаяния становилось невыносимым, а когда Смит поднимал взгляд, то видел стоящего перед ним монстра, сжимающего в руках окровавленный меч; на руке убийцы изумрудным пламенем пылал проклятый клевер.
И каждый раз Морти после таких снов вскакивал в холодном поту и слезах. Мысль о том, что именно он убивает Рика из ночи в ночь, съедала изнутри, но стоило бросить взгляд на руку, как приходило осознание, что метка на месте. Это успокаивало, плач понемногу прекращался, а затем приходило спокойствие. Кошмары не повторялись второй раз за ночь, и парень мог хоть немного отдохнуть до наступления утра.
Он решил не рассказывать Роуз о своих снах, потому что хотел общаться с ней, как и все подростки. Хотел говорить о новых магазинах, парках аттракционов, мистике, в которую отчасти начинал верить, о новых фильмах про роботов. О чём угодно, но только не о Рике, только не о космосе, который, схватив один раз, не отпустит уже никогда. Только не о снах...
Теперь юноша старался в принципе избегать темы снов, потому что такие разговоры навевали страшные воспоминания, настолько страшные, что тело била дрожь, а сам подросток вновь переживал то, что испытывал едва ли не каждой ночью.
Вскоре наконец наступило лето. Десятый класс остался позади, пропуская вперёд жаркие летние деньки в сопровождении моря, солнца и мороженого. Наконец-то можно было спать столько, сколько захочешь, а не до звонка ненавистного будильника.
Прошёл месяц с того момента, когда изобретатель оставил внука одного на растерзание самому себе. Он будто бросил его диким зверям, но, к счастью, Роуз стала доблестной укротительницей животных, которая не давала Морти умереть. У него появилась хоть какая-то причина жить – жить ради Роуз.
В один из горячих дней июня друзья решили сходить в излюбленный ими парк. При встрече они снова разговорились о чем-то неважном, просто наслаждаясь долгожданной свободой.
— Кстати, я не говорила тебе, что совсем недавно решила принять то, что мне предначертано? — неожиданно произнесла девушка, и шатен недоуменно уставился на неё, пытаясь понять, о чём идёт речь. — А, точно, я же ничего не сказала. Теперь я уверена, что могу тебе доверять. Только никому не рассказывай то, что сейчас услышишь.
— Конечно, не скажу, — Юноша приготовился внимательно слушать девушку, которая хотела поведать ему свою тайну. Он привык к значительной части магии в её жизни, так что больше она не казалась ему чудаковатой девчонкой, как раньше.
— Так вот, с рождения мне предначертано помогать людям. Если со мной кто-то общается, то у него обязательно есть какие-то неразрешённые душевные проблемы. Я работаю для них, как магнит; не для всех, конечно, но есть определённый типаж. Я должна выслушать их, после чего их душевная боль переходит ко мне. На восстановление требуется немного времени, но порой это занятие настолько тяжёлое, что хоть вешайся. После того, как человек поправляется, желание общаться со мной тут же пропадает. Удивительно, не правда ли? — Она говорила об этом так легко и увлечённо, а Морти ужасался, понемногу осознавая реальность магии, как бы абсурдно это не было. — Я не хотела заниматься этим, но люди один за одним тянулись ко мне. Вот и ты тоже. — Она улыбнулась, но парню было совсем не до веселья. Неужели их дружба – это всего лишь уловки магии? — И только недавно я решила принять судьбу. Не поверишь, насколько же легче мне стало. Теперь я трачу на это меньше сил, чем раньше. Хотелось бы конечно полноценно углубиться в гадания, но это не принесёт мне ровным счётом ничего.
— Получается, — тут шатен сделал небольшую задумчивую паузу. — Мы не друзья?
Девушка кинула на него взгляд, полный сожаления.
— Конечно, мы друзья! Что ты такое говоришь? Просто это судьбоносная встреча. Неважно, сколько мы будем общаться – важен результат.
— То есть я – твой пациент? — Смит с грустью смотрел на раскалённый от солнца асфальт, понимая, что у него самом деле нет друга. Нет и никогда не было.
— Можно и так сказать. Но знаешь, я думаю, что это никак не мешает дружбе. Разве друзья не должны помогать друг другу? — Роуз искренне улыбнулась и принялась рассматривать фонтаны, находящиеся в глубине залитого зеленью и светом парка.
Где-то в глубине подсознания Морти понимал, что всё просто не могло быть так хорошо, но до последнего отгонял прочь такие мысли.
— Да... Видимо зря я сказала тебе такое. Но, может хоть так ты пойдёшь мне навстречу.
— Я? В каком смысле?
— Да в прямом. Ты снова что-то от меня скрываешь. Говори уже, ты можешь мне верить.
Парень не хотел делиться с девушкой ещё какой-либо информацией о себе. Почему-то она казалась ему чужой. Он понимал, что эта дружба подстроена специально, но, конечно же, вины Роуз в этом не было. Подумав, юноша решил не торопиться с выводами, и попросил её об одной услуге.
— Слушай, я могу кое о чём тебя попросить?
— Само собой. Говори.
— Не могла бы ты мне погадать? — Девушка изумлённо посмотрела на него, но согласилась:
— Конечно. Давай присядем.
Мортимер кивнул, и они сели на ближайшую скамейку.
— На что гадать будем?
— А можно ли узнать о дальнейших отношениях с соулмейтом? Ну, в том плане, что... — Одноклассница прервала его, понимая к чему он клонит.
— Больше ни слова. Я поняла. Выбирай пять любых карт. — Она протянула ему веер карт, но он видел только их рубашку, расписанную красивейшими узорами коричневых оттенков. — Так, хорошо.. Давай смотреть, что тут у нас... — стоило девушке взглянуть на карты, лицо её резко побледнело.
— Что там?
— Мне жаль, Морти, — Она положила карты перед ним, но он ничего в этом не смыслил.
— Что случилось? Тут что-то серьёзное?
— Пожалуйста, восприми то, что я сейчас скажу не очень... — подходящее слово подобрать не удавалось. — Ну ты понял. Тут сказано, что счастья вам не видать. Всё завершится, не начавшись. Один из вас покинет этот мир, но ложь погубит и второго. Ещё тут сказано, что сбывается пророчество. Я не знаю, о чём идёт речь, но ты знаешь! Прошу, объясни мне, в чём дело. — Разум юноши затуманился, потому что он понимал, о каком пророчестве идёт речь. Меньше всего ему хотелось, чтобы сон стал явью, но предсказание Роуз не сулило ничего хорошего.
— Прости, я только что вспомнил... У меня есть незавершённые дела дома. Я пойду. — Даже толком не попрощавшись, Мортимер быстрым шагом направился домой.
— Эй, Морти! Постой, я хочу помочь! Морти!
Добравшись домой, подросток забежал в свою комнату, и, не переодеваясь, раскинулся на кровати, силясь осознать сложившуюся ситуацию. «Рик, умоляю тебя, вернись! Мне так страшно без тебя. Пожалуйста, пусть это никогда не сбудется! Пожалуйста!»
Парень плакал, глядя в потолок, только изредка моргая, что бы снова уставиться на белую гладь впереди. Бэт наконец-то на работе, а отец где-то прохлаждался, делая вид, что ищет способ заработок. Идеальный момент, чтобы дать волю своим чувствам, не переживая, что его услышат. Всхлипывания и глухой вой Морти, выплёскивающего свои эмоции, создавали особенно угнетающую атмосферу уныния. Так продолжалось ещё долго, даже когда слёзы иссякли - ровно до того момента, пока подросток не услышал шум где-то снаружи дома. Он не сразу понял, почудилось ли ему это всё, или же звук был реален, но всё-же решил проверить. По привычке Морти взглянул на часы.
Шесть часов две минуты после полудня.
Выйдя на улицу, юноша ничего не увидел, но сердце по какой-то причине не унималось и продолжало тревожно трепетать, словно что-то должно было произойти. По велению неизвестного порыва Морти вошёл в гараж, и, увидев там учёного, чуть было не потерял сознание.
«Я сошёл с ума? Может, мне что-то подсыпали в газировку? Нет, это не может быть он. Просто не может!» — Голос в голове, не утихая, вопил про нереальность происходящего. От давящей тишины гаража в ушах стоял оглушительный звон. Подросток не решался проронить хоть слово, издать хоть один звук, боясь спугнуть галлюцинацию.
— Привет, Морти. — Санчез повернулся к нему лицом, делая шаг вперёд.
Мортимер не верил своим глазам. Неуверенно подходя к Рику, он понемногу ускорял шаг, пока не схватил мужчину в крепкие объятия, боясь снова потерять, как и в ту ночь. Ощутив тёплые руки учёного на спине, он лишь сильнее сжал его талию, рыдая в халат Санчеза и вдыхая исходящий от мужчины пьянящий запах. Вся эта ситуация с гаданиями мгновенно вылетела из головы.
— Рик... — Шёпотом говорил парень. — Рик, Рик, Рик...
Он повторял это снова и снова, пока не почувствовал заботливые поглаживания по голове.
— Да, это я. Тише, тише.
— Где ты пропадал всё это время? Зачем оставил меня одного? — Сквозь слёзы говорил Смит.
— Мне нужно было время, что бы кое-что обдумать. Прости меня, Морти.
— Не прощу! Слышишь, не прощу! — Голос срывался на крик, но от собственных слов становилось только хуже. — Ты оставил меня!
— Тише, — Его голос стал убаюкивающим и спокойным. Морти понемногу успокаивался, но не хотел отпускать Санчеза. Они постояли так ещё минут десять в полной тишине, которую время от времени нарушали всхлипывания.
Наконец-то старший смог ослабить хватку и взглянуть внуку в глаза. Они блестели от слёз.
Юноша приподнялся на носочки, кладя руки на плечи Рику, и тот обнял внука за талию, прижимая к себе подрагивающее тело, а затем поцеловал нежные юношеские губы. Шатен поглаживал шею учёного кончиками пальцев, пытаясь запомнить всё до последнего, будто этот момент должен был вот-вот исчезнуть, растворившись, словно утренний туман.
Учёный отстранился от младшего и спросил:
— Слушай, я думаю, тебя уже спрашивали о метке. Ты рассказал кому-либо обо мне? — Он спрашивал с настороженностью, и это напугало парня, из-за чего ему пришлось соврать.
— Нет, Рик. Мне и рассказывать-то некому.
— А кто-либо видел её?
— Только мама, папа и Саммер. Больше никто. — Санчез только кивнул в ответ на его слова и направился к тарелке, не подозревая, что его верный Морти может ему лгать.
— Морти, садись. Нам нужно кое-куда слетать.
— Со мной?
— Не тупи, пожалуйста! С кем же ещё? — С этими словами он открыл дверцу летательного аппарата.
Они сели в тарелку и отправились куда-то в глубь космоса, по которому Мортимер успел соскучиться. Заиграла музыка. Умиротворяющая мелодия будто общалась с пассажирами на своём далёком языке, но никто не слышал её речей, углубляясь в свои раздумья. Каждый из них хотел что-либо сказать, от чего обстановка была немного гнетущей.
— Рик, — Тихо шепнул парень, не сумев справиться с голосом. — Куда мы летим?
— Увидишь. Тебе понравится, — Не сомневаясь, заверил парня учёный.
Остаток полёта они провели молча.
«Что же творится в его голове? Куда мы направляемся? Хоть бы не убил.» — Да, юноша до сих пор допускал возможность того, что дед его убьёт. Конечно, этого отрицать не стоило, но у Рика был план похуже. На фоне этого плана, убийство могло показаться более гуманным.
Позже тарелка приземлилась в каком-то месте. Розовая трава устилала ковром поверхность этой планеты; это было единственным, что успел разглядеть Смит перед тем, как его глаза закрыла повязка. Страх начал разгонять кровь по венам, от чего по всему телу пробежалась дрожь.
— Что ты делаешь? — Голос юноши звучал взволнованно.
— Это для того, чтобы ты заранее не увидел сюрприз. Не беспокойся, я тебя проведу. — Изобретатель не был похож на того, кем являлся раньше. Что-то в нём было не так, и Морти это чувствовал. Его пугали такие изменения, ведь они могли означать что угодно, но явно не предвещали ничего хорошего.
Они пошли в неизвестном направлении, шагая по мягкой розовой траве. После недолгого пути шатену было позволено избавиться от пугающей повязки и увидеть сюрприз. Они стояли на берегу, по-видимому, моря. Действительно, это было похоже на море. Точь-в-точь, как Земное. Кроме травы и деревьев, всё имело свои привычные для людей цвета. На небе в розово-персиковых облаках сияло уходящее солнце. Может это было и не оно, но сходство было потрясающее. Рик сел на траву, после чего, юноша решил последовать его примеру.
— Рик, а где это мы? — Подросток с восхищением наблюдал закат в месте, где кроме них двоих не было ни души.
— Разве это важно? — Вопрос не требовал ответа, а потому говорить продолжил Санчез. — Знаешь, Морти... Я должен кое-что тебе сказать... — Собеседник вопросительно уставился на учёного, но в глазах помимо этого читалась тревога. Не очень явная, но она была.
— Поверь, я не хочу этого делать. Ты должен меня понять. — Рик всё не решался сказать главное, боясь спугнуть парня. — Я думаю, ты понимаешь, что судьба над нами изрядно поиздевалась. Будет лучше, если ты забудешь обо мне.
— Что? Рик, что ты задумал? — Паника охватила его разум, подгоняя слова, из-за чего он тараторил ещё множество неразборчивых слов.
— Прошу, пойми меня! Ты должен жить нормальной жизнью, что со мной нереально! К тому же, Бэт явно будет не в восторге от такого события.
Подросток понимал, что есть ещё масса вариантов развития событий, в которых всё было бы хорошо. Но, видимо не в их реальности.
— Когда тебя волновали другие? Что за тупые отмазки! Пожалуйста, не оставляй меня снова. Я не переживу этого. Прошу... — Слезы безвольно стекали по горячим щекам младшего, говоря о его беспомощности в данной ситуации. — Мы же можем ничего не говорить маме. Давай вообще улетим куда-нибудь далеко. Мы же можем поселиться где-угодно! Да хоть здесь! — Он цеплялся за любую возможность, за любой шанс, но не находя поддержки со стороны изобретателя, просто молил высшие силы о помощи.
— Нет, Морти. Мы не можем так сделать. Ты попросту не продержишься на другой планете, космос слишком опасен для тебя.
— Раньше тебя это не беспокоило! Мы же всегда вместе путешествовали по самым опасным местам. Почему ты думаешь, что я не справлюсь?
— Одно дело – ненадолго полететь куда-то и вернуться, а другое – остаться жить в месте, полном неожиданностей. Что, если я куда-то отойду, и тебя схватит неведомая херня? О мирной жизни в неизведанном месте можно забыть. Послушай, в последнее время со мной что-то не так, и теперь мысли о твоей смерти сводят меня с ума. Пожалуйста, если не думаешь о себе, то хоть избавь меня от страданий! — Юноша уже осознал, что Санчез от своего не отступится, и обречённо смотрел на волны. — Я же не переживу, если с тобой что-либо случится. Просто пойми.
— И что же ты задумал? — Он повернулся к Рику, заглядывая тому в глаза. — Только, прошу тебя, ответь честно.
В его голосе не было слышно эмоций, но они бурно проявляли себя где-то внутри, подавляемые остатками воли.
— Я собираюсь стереть тебе и твоей семье все воспоминания обо мне. Это будет лучший вариант.
Подросток хотел кричать, плакать, умолять, но вместо этого он лишь едва заметно кивнул. Он хотел быть с Риком всегда, но этот упрямый ублюдок не желал ничего слышать о счастливой жизни. В таком случае хватит и нескольких минут.
— Давай посидим тут ещё немного. Это место восхитительное.
— Конечно.
Спорить он больше не мог. Морти начинало клонить в сон, поэтому, он положил голову на плечо учёного.
— А ты веришь в магию? — Неожиданный вопрос слетел с губ парня, заставляя Санчеза задуматься над тем, во что он превратил своего внука.
— Ты же знаешь, что магия это просто выдумки, и не более. — Парень слабо улыбнулся, неслышно добавляя:
— Не думаю...
Они посидели так ещё какое-то время, наблюдая невероятной красоты закат, и, слушая шум волн. В тёплом море, точно в зеркале, отражалось уплывающее солнце, которое опаляло небо разными красками, что сливались и создавали новые цвета. Подросток коснулся руки учёного, от которой так и веяло холодом. Их пальцы сплелись, и каждый понимал, что это конец. Конец Рика и Морти.
Не спеша, учёный достал стиратель памяти из кармана халата.
— Думаю, пора прощаться... — Изобретатель с грустью посмотрел на внука, запоминая его черты лица.
— Прошу, Рик... Не забывай меня никогда. — Это была его последняя просьба Рику.
Так много хотелось сказать, так много сделать, но им было понятно: что бы не произошло – любое действие забудется; осыпется прахом, словно истлевшая книга, что поведала свою историю, и сгинула в огне, разожжённом ненавистью человечества. Как говорится, перед смертью не надышишься.
— Я не забуду тебя до конца моей жизни.
Уничтожить все воспоминания о себе Смитам труда не составило абсолютно. Сделав всё, что нужно, он сел на кровать рядом со спящим Морти, в последний раз окидывая того взглядом.
— Прости меня, малой, — и, оставив на лбу мальчика поцелуй, Санчез наконец поднялся, направляясь прочь из спальни внука. — Wabba-labba-dub-dub.
***
Утро Морти началось тяжело. По непонятной причине он проснулся очень рано для летних каникул. Чувство усталости было с ним, хотя видимых на то причин парень не находил. Ему хотелось вернуться ко сну, но глаза отказывались закрываться, и поэтому пришлось встать.
Юноша сел на край кровати и повернул голову к окну; сегодняшнее весеннее утро выдалось весьма тёплым, и комнату заливал яркий солнечный свет, режущий глаза. Ощущение дежавю промелькнуло в его голове, но практически моментально испарилось, прогоняемое слабой головной болью.
Шатен спустился вниз, на первый этаж, где вся семья уже собралась за завтраком.
— Доброе утро, Морти, — Улыбнулась Бэт. — Как спалось?
— Не очень. Что-то я не выспался, - зевнул юноша, усаживаясь за стол.
— Ничего, позавтракай и иди гулять. Утренние прогулки позитивно влияют на здоровье, - хмыкнул отец, не отрываясь от газеты.
— Ага, — Буркнул Морти, не желая куда-либо выходить ближайшие несколько месяцев.
Взгляд шатена случайно упал на руку, и юноша не сразу понял, что ему показалось странным. Его запястье было абсолютно чистым, хотя он точно помнил, что отметина была. Это могло означать только одно – соулмейт мёртв.
Мортимер вздохнул, переводя взгляд на мать.
— Мам, мой соулмейт умер. — Он не помнил, кто же это мог быть, хотя какая-то мысль и витала на самом краю сознания.
— Ох, Морти, мне так жаль. Я уверена, она была хорошей девочкой.
— Ты знаешь её? — Спросил парень, желая вспомнить, кто же являлся его родственной душой, пусть это уже и не было важным.
— Нет, ты же так и не познакомил нас.
— Понятно... — Юношу не сильна беспокоила эта потеря, так как он даже не помнил этого человека.
«Как там говорят... Не везёт в картах – повезёт в любви? Если это работает и наоборот, то я, видимо, отличный игрок.»
Всем остальным было плевать на произошедшее, поэтому парень, прислушавшись к совету мамы, отправился на улицу, где случайно встретил Роуз, которая лишь смутно всплывала в его памяти. Пока что смутно.
Вот так и сбылось пророчество, в котором Рик погибает из-за клевера – клевера неудач.
Клевер неудач
Конец
