Ты что, только что украл мой первый поцелуй?

Когда учитель произнёс заветную фразу «урок окончен», небольшой класс привычно зашумел. Энн нравилось слушать звуки этой бурной жизни, хоть иногда ей и казалось, что она сама в эту жизнь не вписывается. Но сегодня в воздухе витало что-то другое, похожее на общую тайну или спланированную всеми шалость. – Джози Пай хочет во что-то поиграть, – произнесла Диана, уже сложившая все свои вещи и перевязавшая их ремнём. – Что за игра? – с интересом спросила Энн, потуже затягивая собственный ремень. – Не знаю, – пожала плечами Диана, а Энн вновь залюбовалась её прекрасными шоколадными кудрями. – Она лишь сказала, что нам нужно будет дождаться ухода учителя. – Мы будем играть в школе? – удивилась рыжеволосая. – Я сама мало что понимаю. Но Джози сказала, что никто из нас таким никогда не занимался, – Диана вдруг замолчала и стала возиться со своими книгами, опустив взгляд. Обернувшись, Энн увидела учителя, который как раз проходил между рядами. – Что вы там всё копаетесь? – как всегда зло бросил он, но не остановился и вышел из школы. Все ученики одновременно выдохнули с облегчением. – Отлично, – громко произнесла Джози Пай. – У нас есть примерно два часа, потом придут маленькие дети, которые занимаются здесь рисованием и прочей чепухой. – на последнюю фразу девушки Коул покачал головой, а Билли мерзко засмеялся. «Будто гиена», – промелькнула мысль в голове Энн. – Идёмте, – сказала Джози Пай, явно наслаждаясь тем, как внимательно её слушают остальные. Она уверенным шагом направилась к небольшой комнатке-каморке, где хранились мётлы и тряпки для уборки, старая доска и много мела. Энн терпеливо ждала, когда все пройдут, чтобы зайти последней, однако Гилберт, заметив, что она стоит, отошёл в сторону и указал рукой на дверь. Девочка уже привычно одарила его нечитаемым взглядом, приподняла рыжие брови и бойко прошла вперёд, не заметив мягкой улыбки и тёплых карих глаз, смотрящих ей в след. Рыжеволосая втиснулась между Дианой и Руби, только потом заметив, что для Гилберта места не осталось. Руби тут же помахала ему рукой, а затем толкнула Энн, чтобы та подвинулась. Девочка недовольно поджала губы, но послушно села как можно ближе к Диане. Гилберт сел между ними, неловко извинившись. Их колени соприкоснулись, и Энн покраснела, понимая, что деваться ей некуда: она и так почти вжала Диану в Муди. – Итак, – произнесла Джози, доставая из-за спины пустую бутылку из под молока. – Игра называется «бутылочка». – Энн почувствовала, как Гилберт недовольно выдохнул. Он сидел чуть дальше неё, и его дыхание обожгло ей ухо. Девочка недовольно поморщилась: уселся тут, кто только тянул Руби за язык? – Правила очень простые: участник крутит бутылку и целуется с тем, на кого покажет горлышко. Энн поражённо замерла, прислушиваясь к воцарившийся в их небольшом кружке тишине. Справа сидел Гилберт, не произносящий не слова, а слева задержала дыхание удивлённая Диана. – Что вы так смотрите? – насмешливо произнёс Билли. – Кто считает себя слишком мелким для таких игр, прошу на выход. Собакам тут тоже не место, – мальчишка перевёл взгляд на Энн, а его подпевалы рассмеялись. Энн почувствовала движение справа и обернулась. Гилберт зло прожигал взглядом Билли, нахмурив брови, а затем посмотрел на Энн. Та поджала губы и едва заметно помотала головой. – Глупым шуткам здесь тоже не место, – произнесла Энн, вновь садясь прямо. – Это и есть все правила игры? – девочка перевела взгляд на Джози Пай, которой явно не нравилось, что на неё перестали обращать внимание. – Да, – надменно ответила она. – Осталось правильно сесть. Джози, словно капитан какого-нибудь судна, стала раздавать команды остальным ребятам. Диане пришлось отсесть к Билли, а рядом с Энн остались Муди и Гилберт. – Отлично, – довольно произнесла Джози. – Начнёшь, Диана? Девочка удивлённо прижала руку к груди, а потом потянулась к центру круга. На секунду она подняла взгляд на Энн, и та ободряюще ей улыбнулась. Диана посмотрела вниз и резко крутанула бутылку. Она прокрутилась несколько раз и стала замедляться на Руби. Затем миновала Гилберта, Энн и остановилась на Муди. – Выходите в центр, – скомандовала Джози. Диана, очаровательно покраснев, встала, и Муди последовал её примеру. Ребята напряжённо замерли, а потом Диана произнесла: – Добрый день, Муди. Мальчик ответил ей тем же, а потом наклонился и, едва прикасаясь, поцеловал её в губы. Энн поражённо выдохнула и улыбнулась: это первый настоящий поцелуй, который она видела в своей жизни! Хоть эта ситуация и не романтична, Энн всё равно находила её милой. Дальше бутылочку крутили по кругу. Энн со всеми удивлялась, смеялась и наблюдала ровно до того момента, пока очередь не дошла до неё. – Э-э, нет, я пас, – насмешливо произнёс Билли. Заметив на себе непонимающие взгляды, будто именно этого и ожидая, он добавил: – Вы что, издеваетесь? Я ни за что в жизни не поцелую это чучело. Билли и его друзья загоготали, за ними рассмеялась и Джози Пай. Смешки раздавались ото всюду. Мерзкое хихиканье, противный громкий хохот душили Энн; создавалось впечатление, что кроме этих звуков в мире не осталось ничего. Даже спасающее всегда воображение не помогало, и в голове девушки была лишь одна мысль: «Разве ты ожидала чего-то другого?». В голове тут же всплыли воспоминания из приюта. «Ведьма». «Мерзкая лгунья». «Уродина». Энн пыталась унять дрожь ладоней и прогнать из глаз ненужные сейчас слёзы, как вдруг сбоку раздался уверенный голос: – Если Билли нарушает правила, значит, я тоже могу, – произнёс Гилберт. Энн обернулась и пораженно посмотрела на него, ненароком смахивая маленькую слезинку. Гилберт тем временем, будто что-то для себя решив, встал и протянул руку Энн. Девочка схватилась за его тёплую ладонь и поднялась, поправляя юбки. – Что вы делаете? – вмешалась Джози, не выносившая, когда что-то идёт не по её плану. – Я собираюсь поцеловать Энн, – пожал плечами Гилберт, а потом вдруг встал на одно колено. – Позвольте? – он галантно протянул ладонь. Ничего не понимающая, смущённая Энн вложила в неё свою руку и Блайт осторожно прикоснулся к ней губами. На миг замершее пространство вновь наполнили звуки: восхищённый выдох Дианы, рыдания Руби и смех остальных. Энн Ширли-Катберт ещё несколько секунд смотрела в глаза Гилберта Блайта, а потом вытянула ладошку из его руки и выбежала из каморки.

***

Ветер хлестал девочку по щекам, пока она бежала вперёд, не оглядываясь. Оказавшись в лесу, она замедлилась, а потом и вовсе остановилась, переводя дыхание. Вытирая горячие слёзы, она села на поваленное дерево. И чего она ждала? Как она, тощая, неказистая Энн из приюта, могла подумать, что может кому-то понравится? Даже Гилберт не захотел поцеловать её по-настоящему. Эта мысль заставила девочку почувствовать в груди что-то ужасное. Но, конечно, Гилберта нельзя винить. Разве кому-нибудь будет приятно целовать её искусанные губы, смотреть вблизи на эти её веснушки и ужасные рыжие волосы? – Энн! Энн! – послышалось откуда-то издалека. Девочка быстро утёрла слёзы и посмотрела на безупречное, синее небо (которому повезло не иметь веснушек), пытаясь избавиться от красных пятен на лице, возникающих всегда, когда она плачет. – Энн! – раздался голос уже совсем рядом, а потом, опустившая глаза Энн увидела перед собой ботинки. Присевший на корточки Гилберт заглянул ей в лицо. – Почему ты убежала? Я обидел тебя? Прости, я не хотел… – Всё в порядке, Гилберт, – уверенно произнесла девочка, смотря в обрамлённые длинными ресницами карие глаза. – Я просто… эта игра довольно скучная, не находишь? Гилберт понимающе улыбнулся, кивая, а потом произнёс: – Можно я… сяду рядом с тобой? Энн, смущаясь, заправила рыжую прядку за ухо и ответила: – Да, можно, но я уже собиралась уходить… Вскочившая было Энн остановилась, почувствовав на запястье пальцы Гилберта. Он тут же осёкся, опуская руку, и произнёс: – Я… просто хотел сказать, чтобы ты не обращала внимание на слова этих… на слова Билли и остальных. – Гилберт зарылся рукой в собственные волосы на затылке, пытаясь собраться с мыслями, пока затаившая дыхание Энн пыталась унять своё глупое сердце. – Они ничего не понимают и совсем не знают, какая ты на самом деле. – Прекрати, Гилберт. – остановила его Энн. – Я понимаю, почему никто не хочет целовать меня, это очевидно. Я некрасивая, я это знаю, но… – Что? – теперь черёд Гилберта перебивать. – Энн, но ты… ты ведь такая… – Не надо, Гилберт, – горько произнесла Энн, пытаясь сдержать слёзы, и вскочила с поваленного дерева. – Что толку тебе меня успокаивать, если и ты не захотел поцеловать меня? – Что за глупости? Конечно, я хотел тебя поцеловать! – воскликнул Гилберт, вставая вслед за ней. – Тогда почему не поцеловал? – тоже повысив голос, спросила Энн, сдерживая рвущийся наружу гнев, вызванный горькой обидой. – Как я мог поцеловать тебя без твоего разрешения? Я не имею на это право, – взмахнув руками ответил Блайт. – Что за ерунда? Почему это Муди разрешение Дианы не потребовалось, а ты… Гневную тираду Энн прервал резко приблизившийся к ней Гилберт. Девочка замерла, задрав голову и бегая глазами по давно знакомому лицу. И это лицо вдруг оказалось настолько близко, что Энн уже не могла разглядеть ничего; после она почувствовала лёгкое касание на своих губах. На этот миг будто сама природа замерла: ветер больше не пытался сорвать с головы Энн вязаную шапочку или швырнуть в неё парочку сухих листьев, а ветки вокруг не хватали её за одежду. Тёплые, немного шершавые губы Гилберта оставили после себя ощущение чего-то очень мягкого и согревающего. Энн поражённо прикоснулась пальцами к своим губам, будто проверяя, всё ли с ними в порядке, а потом, заметив, что всё это время едва дышала, прошептала: – Гилберт Блайт, ты что, только что украл мой первый поцелуй?