twice broken

— Хен, извини, что опоздал, ты долго ждал меня? — Ты, как всегда, не меняешься, — хмыкает молодой человек и разглядывает своего собеседника, который со скрипом отодвигает стул под чужие взгляды посетителей и присаживается на мягкое сидение. Блондинистые волосы, которые некогда были черными, все так же красиво блестят на свету, смокинг, который парень надел для такого случая — идеально на нем сидит, подчеркивая перекатывающиеся под рубашкой мышцы. Не хочется смотреть. Да только глаз не оторвать. Они оба разглядывают друг друга и замечают измененные черты, которые раньше так любили. Намджун снова покрасился. Этого ему не отменять. Ему все равно идет любой цвет волос. Даже если бы он был лысым, Сокджин все равно бы его любил. Старший, кажется, никак не изменился, только смотрит на свою первую любовь уже по-другому. Повзрослел. Старые шрамы под такими родными, но чужими взглядами начинают раскрываться и кровоточить, но никто не подает виду, что так скучали. — Так, — Намджун делает паузу и будто покашливает, — зачем мы здесь? Все-таки, прошло два года с нашей последней встречи, — старший слегка жмурит глаза и отводит взгляд на меню. — Ты уехал за карьерой в другой город и бросил меня, ты ведь именно это хотел сказать, верно? — долго сдерживаемые чувства вырвались из-под оков и полностью заполонили Джина. Обида была видна в его глазах что сейчас, что тогда, когда Джуна пригласили на стажировку. — Я не, — младший, наконец, поднимает глаза и делает глубокий вдох, — я не хотел этого. Прости меня, — Сокджин сначала усмехается этим словам, а потом начинает хихикать. Простить? А кто вернет его годы страданий? Как он все эти дни убивал всю любовь к Намджуну, оставлял на теле порезы, думая, что вместе с кровью вытечет вся боль, что физическая боль вытолкнет внутреннюю, как удалил все фото (а затем в панике их восстанавливал), оборвал связи, лишь бы не слышать его хриплое дыхание с неизвестного номера. Джун — как его называл только Джин, не хотел признавать того, что они больше никогда не встретятся, поэтому искренне просил его переехать к нему. Туда, где плачет истосковавшееся сердце. Тогда он не мог, а сейчас уже поздно. Слишком поздно. Мальчик съеживается под смехом старшего и становится похожим на маленького ежика, которого так и хочется пожалеть. Пропустить свою руки сквозь шелковистые волосы, прислонить к так сильно взбушевавшемуся сердцу, которое ни на секунду не умаляет своего биения, угрожая разорвать грудь. Однако старший не то чтобы не жалел, он издевался над ним. Насмехался прямо сейчас, глядя на него сквозь полуопущенные веки. — Простить тебя? — Сокджин утирает слезы от смеха и кладет слегка дрожащие руки на лихорадочно красные щеки. — Не думаю, что ты заслужил прощения. Как видишь, — иронично произносит он, — я уже не тот маленький несмышленыш, который подарил тебе сердце, которое, как оказалось, тебе не нужно. — Намджун порывается опровергнуть сказанное, но Ким не дает этого сделать, продолжая выплескивать яд на свою бывшую любовь. — Не хочешь узнать, как я провел эти дни без тебя? Сколько денег я заплатил за психотерапевта? Сколько дней я пролежал в больнице? Сколько слез я выплакал? — воспоминания, так долго находившиеся под замком, прорываются наружу и Сокджина начинает трясти. Он пытается игнорировать это, сжимает деревянную столешницу до беления костяшек, сжимает губы, чтобы ранено не простонать, как брошенный зверек, за которым вернулся хозяин. Вот он. Сидит перед ним. Такой замечательный и прекрасный. «Джуни» — только он имел право так его называть. Сидеть на коленях, счастливо тыкать в такие родные ямочки. Прошло два года, а на деле — вечность. — Джин, — блондин окликает его и, вопреки его отпирательствам, встает из-за стола. Подходит, кладет руку на дрожащую стиснутую ладонь и слегка сжимает ее. На глазах выступают слезы, — я знаю, что очень виноват перед тобой. И я готов извиняться перед тобой, пока ты не простишь меня. Но сейчас тебе плохо и, пожалуйста, позволь мне тебе помочь. — Последнее предложение он произносит так тихо, отчаянно, что на миг Сокджину кажется, что у него нет выхода, кроме как согласиться. И он соглашается.