Дожить до завтра

После смерти Спортс Макса Эрмес хотела лишь домотать свой срок в Green Dolphin St., пусть ей бы и добавили лишних годков за сладкую, разливающуюся по венам месть. Этот подонок заслуживал смерти, причём давно. Из колотой раны, которая буквально рассекла череп Эрмес на две неравные части, в прибрежную воду быстро вытекала кровь, что окрашивала её в благородный багряный цвет. Наверное, через рану можно было бы увидеть мозг, и это было отвратительно и страшно, но девушке уже было далеко не до того. Заплаканные непойми от чего глаза моргали всё чаще, тяжёлые как свинец веки поднимались всё медленней. Ей трудно было уследить за происходящим, но, кажется, Джолин оторвалась от Пуччи, захватив с собой и Эмпорио. На устах Костелло появилась вымученная улыбка. Круто. Они с мелким будут жить. А это главное. Шея была более не в силах выдержать тяжесть головы с мокрыми насквозь волосами, заплетёнными в тугие дреды, и она рухнула лицом в воду, с последним выдохом пуская пузырьки в водянисто-алое месиво. Попадание в тюрьму стало для обоих девушек началом конца, который, казалось, длился вечно, но приближался к неумолимому и безысходно-опустошающему финалу. Время утекало, как песок сквозь пальцы, но ни Джолин, ни Эрмес не пожалели о том, что стали друг для друга надёжной опорой за столь короткий срок. Их отношения стали своего рода и последним их желанием, и плевком в лицо Судьбе. А Судьба, как известно, дама светская, к тому же довольно капризная, так что ей, хочешь, не хочешь, а придётся угодить, пусть и ценой собственной жизни. Но была у этой медали и другая сторона. Кажется, что была давно, но на деле не прошло и полугода.

***

Эрмес едва ли могла дышать. Ей, конечно, было знакомо чувство того, когда на нервах за живот будто цепляют гигантским мясным крюком, но чтобы то дошло до реальности совсем не потребовалось долго ждать. Вездесущие руки [Marilyn Manson] выудили из сплетений кишок, будто бы защищавших самый крупный в человеческом теле орган, тёмно-багровую печень и насадили её на крюк. — На чёрном рынке печень ценится больше всего, — будто ни в чём ни бывало пояснил станд после неудачной попытки атаковать — Да и она сама подумала о том, чтобы покрыть остальную сумму таким способом. — Ты... Сучка, мы так не договаривались! — от напряжённости ситуации голос Джолин соскакивал на визгливый фальцет, но та, к кому она обращалась, уже уходила с площадки. От болевого шока Эрмес упала на колени, судорожно пытаясь глотнуть хоть немного воздуха и выпуская из рук бейсбольный мячик, что покатился куда-то к ногам F.F. Дрожащий от страха и не находящей выхода ярости взгляд Куджо метался от спины девушки, сделавшей непосильную ставку, до подруги, что эту ставку выплатила кровью. Буквально. — Костелло признала поражение, но у неё не было тысячи долларов. Я могу вернуть её печень взамен на что-то, — топорно пояснил [Marilyn Manson]. Зубы Джолин были сжаты с такой силой, что, пожалуй, она могла бы перекусить стальной трос, но пытаться выпустить пар и как-то поразить этого болвана было делом пустым, потому она подняла с земли мяч. — Новая ставка, значит? Что насчёт тысячи бросков, и ты возвращаешь всё, что забрал? — брови девушки были сдвинуты к переносице, а взгляд излучал решимость спасти свою подругу, которая стала значить для неё слишком много за слишком короткий срок. Удивительно быстро развиваются человеческие отношения, особенно в условиях постоянного риска, в которые их поставил [Whitesnake]. — Хорошо, — так же безжизненно ответил станд и исчез вместе с печенью и золотым зубом Эрмес. — Джолин, это моя вина, — булькающе раздалось со стороны раненой, — Я согласилась на это дурацкое пари, ты не обязана... — Заткнись. Обязана, — бескомпромиссно бросила Куджо, — F.F., бежим, Мирашон не могла далеко уйти.

***

— Время сбросилось до десяти секунд. А этого хватит, чтобы надрать тебе задницу. Погоня закончилась так же внезапно, как и началась. Стоило только Джолин остаться с беглянкой в тесном помещении у лифта, как её злость нашла выход. Пожалуй, так яростно девушка ещё никого не лупила. Даже самой немного жутко становилось от того, насколько сильным было желание преподать Мирашон урок, покалечить, изуродовать до конца её жалкой жизни. Месть за подругу приятно жгла кулаки, что были в кровь разбиты от многочисленных ударов. Остановил младшую Куджо, наконец, только боязливый взгляд Foo Fighters. Даже она понимала, что увечья, полученные девушкой, трудно стыковались с жизнеспособностью. — Может, ещё по ставочке, а, Мирашон? — поддев руку покалеченной заключённой носком туфли, с издёвкой спросила Джолин.