Без претензии на

Чрезмерно громкий стук в дверь. Соник по копошился где-то в углу своего небольшого домика. Сейчас он совершенно не расположен к гостям. Его утро началось как нельзя плохо и сейчас только какая-нибудь мировая катастрофа или Эггман собственной персоной, могли заставить ежа покинуть своё уютное убежище. Соник приоткрыл дверь, но, к его сожалению злобного учёного, за ней не оказалось. Хотя может оно и к лучшему. - РОУЗ СКАЗАЛА, ЧТО ТЫ БОЛЕЕШЬ! Я ПРИМЧАЛСЯ, КАК ТОЛЬКО СМОГ! Ёжик слегка поморщился. Оглушительные вопли, последнее чего бы ему сейчас хотелось, но разозлиться на их источник Соник не мог. - и...тебе привет, Наклз – произнёс он, почёсывая за ухом, в котором ещё раздавался противный звон. Ехидна стояла на пороге лачуги, возвышаясь над сутулившимся ёжиком как скала. Даже солнце собой закрыл. Выглядел Наклз обеспокоенным и одновременно решительным, словно уже точно знает, что случилось и чем помочь. — Это правда? Ты в порядке? У тебя температура? Кашель? Галлюцинации? Красные пятна по всему телу в виде бананов? - нет, я в порядке просто...какие пятна? Заботливый. Таким словом Соник мог описать своего друга, избегая многих сторон его личности, досадных ситуаций из прошлого и цензуры. Наклз определённо был заботливым. Правда ко всему прочему ещё чрезмерно громким, импульсивным, и... - ты в порядке? Правда? – Ехидна внимательно оглядела друга. Тот в свою очередь распахнул дверь и выпрямился. Соник держал руки на талии и задирал голову «смотри» мол, «целый, невредимый и полностью готовый к новым подвигам» - или ты умираешь и просто не хочешь мне говорить! Глупый. В определённом смысле Наклз был глуповат. Казалось бы, сильный и верный. А что ещё нужно герою? Но временами Соник жалел, потому как островные боги не наделили такого замечательного героя ещё и крупицей замечательного ума. Ёжик снова опустил плечи, сбрасывая с себя искусственную бодрость. Под ней оказалась какая-то нервозность и усталость. - НЕТ, Наклз, я не умираю. У меня нет температуры, бананов, лихорадки или древнего проклятья. Я просто устал. У меня гон. И я хочу отдохнуть, понимаешь? – Соник сделал шаг в дом и широким жестом показал не прибранную комнату, посреди которой стояла расправленная кровать. Это небольшое, затемнённое и укромное жилище, как нельзя подходило не свойственному для ежа беспокойному виду. Наклз прочертил по комнате линию внимательным взглядом и после пары секунд напряжённых раздумий кивнул. Соник посмотрел в эти глаза ища понимания, но вместо этого обнаружил совершенно новую решимость и какой-то игривый огонёк. - Я понимаю, Соник – уверенно заявила ехидна и ёж уже понадеялся, что ему просто показалось - да, тогда уви- - Я ПОМОГУ ТЕБЕ – не теряя времени, заявил Накзл и упёрся рукой в дверной косяк. Он вовсе не собирался мешать другу закрывать перед его носом дверь. Просто в своей решительности герой немного поспешил, чем слегка насторожил ежа. - э...ЧТО? – Соник выставил руку вперёд хватаясь за тот момент, когда Наклзу ещё не взбрело что-то в голову. Впрочем, «что-то» уже крепко засело в алом хаере и не собиралось так просто отступать – мне...как ты...тебе необязательно – Ёжик либо не мог быстро ухватиться за отговорку, либо понял, что это уже не имеет смысла. Наклз взял его за руки, переплетая их пальцы и сделал уверенный шаг вперёд - я не могу оставить тебя в таком состоянии! Тебе же плохо! А если не сделать этого сейчас, сколько это продолжится? ДО ПОНЕДЕЛЬНИКА?! НУ УЖ НЕТ! Я твой друг, а на моей родине дружба ценится выше любых уз! И каким же другом я буду если оставлю тебя одного! Его очаровательный бред. Наклз всегда был немного категоричным и его причуды только подчёркивали сочный образ преданного, но чудно́го компаньона. Временами Соник не понимал откуда в его друге столько притягательных странностей, совершенно неприглядных с первого взгляда, но любимых потом, после близкого знакомства. Сам ёж был хорошим примером благородного, но самоуверенного и порывистого героя. В положительных качествах они с Наклзом были сильно похожи, а в недостатках расходились из-за чего Сонику в мгновения казалось: они ладят друг с другом как никто. Сейчас вроде был один из таких моментов. Ёж не мог точно сказать, он не был обескуражен, но точно смущён. Все свои силы он бросил на самое важное в данный момент. Жизненно необходимо было утонуть в искренности чужих глаз. - я... - Соник слегка наклонил голову. Упрямство скользнуло по плечу и потерялось где-то в соломенном коврике – тогда я снова полагаюсь на тебя? Наклз шумно вздохнул, прерывая их милый контакт для того, чтобы чуть развернуться и закрыть за собой дверь. Вернувшись, он будто невзначай оказался гораздо ближе. Его рука легла чуть повыше чужой талии. Соник не представлял как в этом урагане из мощи и задора может находиться столько выдержки и терпения. В самом еже не было и частички такого. В начале, кажется, были отговорки? Удивительно как быстро ёжик отказался от них. Впрочем, упрямство — это не последняя черта его характера. Обхватив шею ехидны руками Соник мягко прильнул к чужим губам начиная первый из многих скорых поцелуев. Разница в росте была ощутимой из-за чего пришлось немного тянуться, но точно не вставать на носочки, нет. Пусть Наклз наклоняется если ему так надо. Ёжик не любил такие моменты. Ему никогда не приходилось особо комплексовать из-за роста. В конце концов он выше почти вех своих друзей. Но габариты ехидны были таким отрезвляющим пинком. Быть вторым Соник ненавидел. А Наклз это знал. Пришлось крепко прижать друга к себе и хорошо сгорбиться, чтобы хоть как-то извиниться за свою шкафообразность. Хотя легче Сонику не стало. Заострять внимание на этом он совсем не собирался и вскоре прервал поцелуй, чтобы пойти дальше. Ёж оттолкнулся от друга и побрёл к кровати сбрасывая с себя на ходу любимую майку и остатки стыда. Относительно подобных вещей Наклзу два раза намекать не нужно. Он быстро догоняет парня сбрасывая кастеты и разбираясь на ходу с ремешком свободных штанов. Было бы гораздо легче не держи Наклз на поясе кучу разных повязок и поясных сумок. В конце концов раздеться он не успевает, оказавшись рядом с ёжиком становится совершенно не до этого. Ехидна оглаживает парня по лопаткам и прилипает губами к шее. Соник чуть наклонятся вперёд. Наклз попадает в место, где заканчивается стрелка волос и начинается томный вздох. Он целился специально. В конце концов он прекрасно ориентируется в этом теле. Ласки размазываются по спине от шеи до поясницы, немного задевая за ушком и по талии. Соник подумывает продолжить командовать парадом, когда терпение ехидны начинает сдавать. Они горячо, но коротко целуются прежде, чем ёжик падает на спину, прекрасно вписавшись своим растрёпанным видом в фон мятых простыней и скрученного одеяла. Наклз ставит колено на край постели почти нависая над любовником. Голос ехидны звучит низко, сквозь матовую занавесу из горячего дыхания и тусклого света. - нам нужно время - он даже не может представить, как оставляет быстро распалившегося парня одного ради необходимых, но смертельно долгих (для них, ловящих каждую секунду страсти) процедур - нет – отмахивается ёжик одной рукой, а второй поправляет упавшие на глаза волосы – я позаботился... Наклз затаивает дыхание. Его друг слишком гордый и упрямый. Обычно он не признаёт своих слабостей, даже если это слабость в отношении заманчивых и сладких желаний, перед которыми тот всё ровно не устоит. Ехидна проводит рукой по бедру любовника, вверх. В такие редкие моменты сильнее всего хочется только подразнить. Совсем не часто удаётся поймать друга на слабоволии. - о...так ты ждал меня? В ответ на невинный подкол Наклз получает пяткой в плечо - ТЦ! Я просто знал, что Роуз тебе растреплет! Не зазнавайся вообще...может это не для тебя- Соник резко вздыхает, когда его без предупреждения подтаскивают к краю кровати. Наклз выпрямляется, придерживая чужую ногу за лодыжку почти около своей головы. В его глазах ревнивое недоумение и что-то предзнаменующее обиду. Соник сглатывает, цепляясь за подушку над головой. - я имею в виду...я просто сам собирался...ну знаешь...если ты там занят и... В качестве наказания Соник получает укус за щиколотку. Впрочем, это больше щекотно чем неприятно. Дальше тянуть Наклз не собирается, если ёжик его дразнит, у него есть на это время. А его можно было бы потратить на вещи куда более интересные для них обоих. Наклз наконец стягивает с себя штаны и боксеры, попутно выудив из поясной сумки небольшую бутылочку смазки. Соник, пользуясь выдавшейся минуткой, принимает более удобное положение, улёгшись на живот и положив под бёдра схваченную ранее подушку. Томительные секунды слегка напрягают, но ехидна умело скрашивает их горячими поцелуями вдоль позвоночника. После них из-за холодной смазки даже не очень обидно. Но её тем не менее приходится терпеть какое-то время прежде, чем дискомфорт выйдет на новый уровень. Наклз старается как умеет. Поглаживаниями, ощупываниями, поцелуями и сладким шёпотом. Всё, чтобы отвлечь от томительного процесса, без которого просто нельзя прейти к самому вкусному. И даже в этих минутах позитивный Наклз находит причины для восхищения. Соник великолепно поёт. Нехотя и по чуть-чуть он переходит от еле издаваемого шума к всё более различимым звукам, в основном недовольным стонам и направляющему бормотанию. Наклз прислушивается к каждому слову. Он же не просто развлекается, он ответственный. Соник отлично устроился. За спиной как гора, перед грудью как щит, да и пальцы у ехидны ой какие ловкие. Верный товарищ, надёжный компаньон, старательный любовник. За такого пора было уже положить на алтарь островных богов весь мир (Соник обязательно внесёт это в ежедневник). Только бы он никуда не исчез, только бы не оставил, вот бы всегда так внимательно двигался, так тесно прижимался. Ёжик думает об этом отрывками между тем, чтобы двигать бёдрами навстречу. Впрочем, мир никогда не требовал от ежа что-то взамен такого замечательного Наклза. Да и сам Наклз не сильно прихотлив. Вот прямо сейчас ему нужно совсем немного. - позовёшь? – мягко и слегка игриво Становится до обидного пусто, впрочем, это совсем ненадолго. Чуть более требовательное чем всё остальное ехиднено естество уже стучится к Сонику в душу. А Соник как-то слишком решительно впускает. Приподнявшись на локтях, упираясь лопатками в грудь, сокращая последнее расстояние между собой и нависшим сзади Наклзом - заставь - Хрипло и совершенно серьёзно. Два раза повторять не приходится. Ещё секунду, чтобы пристроиться поудобнее, даже это слишком большая потеря времени для них. Терпения уже не осталось, но заботливость никуда не исчезла. Наклз входит размеренными мягкими толчками, но даже этого темпа Сонику хватает для того, чтобы снова вжаться в кровать. Он вдыхает ртом и выдыхает носом, ему это совершенно не нравится, но по-другому не выходит. Как долго он такой. Было время, когда друзья заставляли его открываться по-новому, с неожиданной даже для самого ежа стороны. А теперь Соник снова закрыт с определённой границы и преодолеть её кажется практически невозможным. Каждый раз. Несмотря на то, что Наклз нарушает её целостность. Каждый раз. Соник кусает простыню, когда темп становится более резвым. Сжимает руки в кулаки или цепляется ими за матрас. Хочет сказать. Не может. Надеется, что его подтолкнут. Надеется не зря. Наклз держит ежа за талию, обеими руками, одной. Меняет темп с медленного на галоп, снова замедляется. Горячо дышит в загривок, целует в лопатки, кусает за плечо. Замечает погрызанные простыни. Злится. Хватает за подбородок пока тот на выдохе, задирает Сонику голову. Не знает, имеет ли право, решит потом, век будет прощения просить если нет. Простят уже на следующий день, а он всё ровно будет. - НАКЛЗ Наклзу ещё немного тянется вперёд по инерции, но в конце замирает. Соник тяжело дышит, медленно разжимает руки. Косится на друга. - хочу сесть – в глазах его голод и жар - а – ехидна принимает за обиду – прости - Отстраняется, но даже не успевает выпрямиться до конца - на тебя сесть, придурок – Соник приподнимается точно вслед за ехидной и не даёт ей отойти и на лишний шаг. Хватает за руку, тащит обратно в постель, роняет на край. Наклз как-то неловко садится. Смотрит странно, старается понять и не может. Запутался совсем. Сонику достаточно перекинуть ногу через его торс и немного подтащить свой корпус. Ёж упирается руками в чужую грудь и взглядом в собственную неправоту. - ещё раз Выгибается назад, насаживается немного торопясь, помогает себе рукой, затаивает дыхание. Доходит до временного предела, выдыхает. Наклз наблюдает шальным, но постепенно проясняющимся взглядом – так же? Соник стискивает в ладонях чужую массивную грудь, расправляет плечи, поясняет требовательно и капризно – больше. Наклз улыбается ему как долгожданному подарку. Прилипает к его груди, целует, прикусывает соски. Руки бродят вдоль взмокшей спины до самых ягодиц и задерживаются на них в свойском грубоватом движении. Ехидна знает, теперь от него мало что зависит. Соник приподнимается немного, садится. Повторяет на пробу ещё раз и наконец задаёт темп. За дыханием не следит, двигается опираясь на ощущения. Наконец стонет. Понемногу выдыхает шумно с редким звуком, дальше громче. Вниз на вдохе, вверх на выдохе, шумно, на четыре выдоха один стон. Чем быстрее, тем чаще. Сам задаёт темп, сам контролирует глубину, размах. А просит почему-то Наклза. Шёпотом, редким полутоном. Выпрашивает что-то так старательно, так любовно. А Наклз только рад подыграть. Сжимает в ладонях чужую задницу, чуть надавливает на бёдра на приседе. Покусывает за ключицы, потом зацеловывает. Соник задирает голову и Наклз тянется облюбовать шею, чмокнуть в кадык, укусить под скулой. Соник припадает грудью к чужой груди и Наклз обнимает его, прижимает к себе теснее. Соник трётся мокрым членом о его живот и Наклз благородно уделяет тому внимание. Горячо и страстно, внимательно и любимо. Они движутся, друг за другом игнорируя весь остальной мир. Сейчас ничего не важно, всё как-то потеряло значение на их маленьком острове из разобранной кровати и кусочка тусклого света. Соник движется рвано, поскуливает слегка. Наклз заканчивает их небольшую игру несколькими широкими движениями по чужому члену. Ёжик кончает слегка дрожа, уткнувшись лбом в широкую грудь. Но со своей партией Наклз немного запаздывает. Требуется ещё минута на отдышку и дразнящие движения по чувствительной головке, прежде чем ехидна вернёт себе ведущую роль. Для этого Соника приходится немного уронить на постель, после чего Наклз жадно целует любовника во влажные губы как бы извиняясь за будущий разгон. Пара секунд требовательных, хлюпающих толчков. Соник вскрикивает его имя и крепко обнимает ногами его талию. Наклз кончает ему на живот, рычит в его шею. Мгновение звёздочки танцуют перед глазами. Немного звенит в ушах.

***

За полуднем солнце отворачивается от окон хижины. В комнате становится темнее от чего интимнее, впрочем, это уже не та страстная, переполненная действом обстановка. Тёплый свет похолодел и растворился, оставаясь только на общих очертаниях предметов, скрывая важные детали. Такие, как мелкие выступы на мебели, узоры на вещах. И багровые следы на чужом теле. - Эй... - начинает Соник. Его голос прорывается сквозь плотную вату из духоты и холодного света – как думаешь, мы когда-нибудь...сможем напрямую... Наклз шуршит простынями сидя на другом конце постели, оборачивается и смотрит в упор меж лопаток ежа. - Сможем – заявляет уверенно, но тихо. И в словах его только надежда и честность – если захочешь... Соник не может вздохнуть. Грудь сдавливает обидой. Он хочет. Больше всего на свете хочет. Но проблема не в этом. - если попросишь...- Наклз немного поддаётся вперёд, но на выпад этот получает лязг закрывшейся перед носом тяжёлой свинцовой двери. - иди домой – бурчит Соник в прижатую к лицу подушку – Тейлз скоро придёт… Наклз качает головой. А как бы он хотел просто взять друга в охапку и с ним на перевес бежать по миру громко заявляя о себе. О своих чувствах. Искренних, между прочим. Нельзя. А вдруг ненароком навредит. Соник, конечно, не самый хрупкий мальчик. Роботов с пинка ломает, скачет как олимпийский чемпион. А лишний раз проверять его на прочность всё ровно не хочется. Наклз он же не просто. Он заботится. Заканчивает выпад лёгким поцелуем в загривок. Уходит без лишних действий, только перебрасывается с другом ещё парой фраз. - до завтра – добродушно прощается уже в дверях - после полудня – получает в ответ