Ваниль и виски

Ева металась из угла в угол, заламывала пальцы и без конца поправляла прическу. Вся гримерка была пройдена от стены до стены около 164 раз. На плечо девушки опустилась чья-то ладонь. - Ева, - Кейшин заглянул в глаза. - Не переживай, ты чего? - Боже, сама не знаю, никогда так не нервничала перед выступлением. - Давай: вдох, - парень глубоко вдохнул. – Выдох… Девушка повторила. - Мне очень неловко спрашивать, но ты не видел - Тобио не приходил? - Хочешь посмотрю? - Ох, хочу конечно, - Ева закрыла лицо руками. - Какая я сейчас жалкая. - Так, ну-ка, - Укай отвесил брюнетке подзатыльник. - Ай! – девушка попыталась ответить, но парень увернулся и прижал ее к себе. - Ты не должна чувствовать себя глупо. Я безмерно рад, что в твоей жизни появился человек, который заставляет тебя ходить туда-сюда по комнате и надевать футболки наизнанку. - ОНА НАИЗНАНКУ?!? – Ева судорожно начала проверять швы. - Дурочка ты, - Кейшин улыбнулся и снова заключил девушку в объятия. – Что бы ни случилось, я рядом. Поэтому прекращай нервничать и делай то, что чувствуешь, – блондин поцеловал подругу в макушку и направился к выходу из гримерки. – Пойду гляну где там наш юный гений. - Господи, не называй его так, звучит ужасно, - Кейшин лишь ухмыльнулся. Ева подошла к зеркалу и начала рассматривать себя: широкие голубые джинсы, белый топ, огромный черный дедушкин пиджак и массивные черные ботинки на шнуровке. Девушка никогда не считала, что одевается как-то необычно, она просто всегда старалась окружить себя вещами с историей и памятью. Поэтому большая часть ее гардероба – одежда бабушек, дедушек и родителей. Никого из них сейчас не было рядом или не было вообще. Каштановые волосы стали жертвой импульсивной стрижки в ночь перед концертом, поэтому выглядели растрепанно и устало, но при этом даже интересно: неровные пряди едва касались плечей, а удлиненная челка обрамляла лицо. Нос украшало серебряное колечко - Ева проколола септум около двух лет назад, чтобы выглядеть круче. Но сейчас она просто чувствовала себя с ним увереннее. Дверь гримерки открылась, в нее вошли Изаму и Макото. - Привет, готова? – гитарист похлопал девушку по плечу. - Ох, надеюсь. - Не переживай, все отлично, - парни прошли вглубь комнаты. Следом вошел Кейшин. - Ну что? – Ева старалась вести себя максимально сдержанно, но получалось паршиво. - Пришел-пришел, - парень тепло улыбнулся. - Ох, я не знаю радоваться или плакать от страха. - Давай первое. Пара сигарет, таблетка успокоительного, несколько глотков какого-то алкоголя, незаметно пронесенного в гримерку Макото, и пришла очередь выступления группы Евы. Алкоголь помог расслабиться, и сейчас девушка чувствовала лишь сладкое предвкушение. Оказалось, она до ужаса соскучилась по сцене: этот яркий, бьющий по глазам свет и толпа, ждущая музыки. Девушка подходит к стойке с микрофоном, закрывает глаза, откидывает назад голову и отдается сцене. Уши моментально улавливают 4 удара барабанных палочек, шея опрокидывает голову к микрофону, а губы раскрываются в неистовом желании кричать о том, отчего разрывается сердце и перехватывает дыхание. Ох, милый*, Я хочу чувствовать, что ты рядом, Ох, милый, Ну же, приляг со мной. Ох, милый, Не отводи взгляд, Ох, милый, Просто смотри на меня так же, - Ева открывает глаза и сразу же взглядом находит того, из-за кого переживала больше всего. Сейчас девушка понимает насколько точно слова песни описывают ее чувства. Синие глаза сморят на нее, не оставляя ни на секунду, и Ева пользуется этим, пропевая главные строки прямо адресату: Я не хочу быть твоей подругой, я хочу целовать тебя в губы, Я хочу целовать тебя, пока не задохнусь. Я не хочу быть твоей подругой, я хочу целовать тебя в губы, Я хочу целовать тебя, пока не задохнусь. О милый, о милый, о милый, о милый. Вся песня была пропитана оголенными нервами и откровенным желанием. Девушка буквально выворачивала себя наружу, открываясь каждому в зале. Описать конкретные чувства невозможно – это смесь из сотни сложных эмоций, дающих нереальную разрядку в конце. Когда ступнями чувствуешь под собой сцену, а рукой - холод микрофона, когда позади твои друзья, а впереди – незнакомые люди, поймавшие настроение и смыслы, когда ты можешь петь всем, но поешь только одному. Именно на сцене все делится на важное и неважное, и теперь Ева отлично понимала, что Тобио не входит в список «важное» - он занимает первое место в списке «главное». Еще припев и желание броситься со сцены прямо в объятия брюнета становится невыносимым. Ева на пределе – руки хватаются за микрофонную стойку и откидывают ее, губы касаются микрофона и снова повторяют такие точные и простые слова песни – громко, на надрыве. После Ева обессиленно опускается на колени, убирает микрофон и повторяет еле слышно, смотря в глаза Тобио: «Я хочу целовать тебя, пока не задохнусь», чтобы только один человек в зале понял, что эти слова предназначены именно ему. Свет резко гаснет - мгновения гробовой тишины, и зал разрывается громкими криками и аплодисментами. Девушка не помнит как ушла со сцены, осознание выступления пришло уже в гримерке, когда на нее накинулись Изаму, Макото и Кейшин с криками о том, как круто все прошло. Ева слабо улыбалась и понимала, что это было самое честное выступление: без наигранных эмоций, специально поставленных движений и мимики, все от сердца, все к сердцу. Девушка выдохнула, собрала волосы в хвост и уверенно пошла к выходу. - Ева! – Кейшин удержал подругу за локоть и внимательно посмотрел ей в глаза. – Я доверяю тебе и знаю, что ты поступишь так, как считаешь нужным, но будь осторожнее. Ага? – парень не отводил взгляд. Ева не стала ничего отвечать, она в одно мгновение захватила Кейшина в крепкие объятия и тихо заплакала. - Эй-эй, - парень обнял девушку в ответ и улыбнулся. – Солнце, я сам сейчас заплачу. - Спасибо, Кей. Спасибо тебе, - Ева вытирала заплаканные глаза. - Все-все, иди. Если что-то пойдет не по плану – звони, - в ответ девушка кивнула и вышла из гримерки. Ева пробежалась глазами по танцполу, балконам и бару, нашла много симпатичных мальчиков, но не того, которого нужно. Поэтому двинулась в сторону выхода. Вечерний воздух принял разгоряченное тело в свои прохладные объятия. Девушка встала на носочки и раскинула руки в стороны – дышать и любить. Ева огляделась, но рядом со входом в бар Тобио не было, она подождала еще 15 минут, обошла здание вокруг, но парня не нашла. Горечь, разочарование, злость – все эти эмоции сейчас накатывали волнами и накрывали с головой. Девушка попыталась успокоиться и набрала номер волейболиста. Один. Два. Три. Четыре гудка, и на том конце, наконец, поднимают трубку. - Да? - Извини, я понимаю, что мы не договаривались официально о встрече, но я надеялась увидеться после концерта. - А… Прости, я не подумал даже об этом. Если хочешь, можем встретиться как-нибудь на днях. - Нет… Нет, необязательно, все в порядке. Извини за беспокойство, пока, - Ева изо всех сил старалась не выдавать свой дрожащий голос. - Пока. Снова гудки, но теперь короткие и одинокие. Прошло еще 10 минут прежде чем Ева все-таки вызвала такси и поехала домой.