* * *
— Значит, это ты — Сейлор Плутон? — Харука недоверчиво оглядывала посетительницу (та кивнула). — А мы с Мичиру часто думали, кто же была наша таинственная спасительница. — На самом деле, хорошо, что ты к нам зашла, — добавила воительница Нептуна, — потому что у нас к тебе много вопросов. — Понимаю, — произнесла Сецуна. — Вас интересует, откуда я узнала о соборе и о том, что хранители — это вы, и что именно вы — Уранус и Нептун. — Не только. Главное, что мы хотели бы знать — почему третий талисман находился не в чистом сердце, — по лицу Кайо пробежала тень. — Что ж, — Сецуна печально вздохнула, — вы действительно имеете право знать ответы, хотя они могут показаться весьма странными и невероятными. Я начну с самого начала. Скажите, вам приходилось когда-нибудь слышать такое имя — Хронос? Обе напарницы нахмурились, пытаясь что-нибудь припомнить. — Первый раз слышу, — сказала Тэно, — а ты, Мичиру? — М-м-м… кажется, что-то из греческой мифологии, да? — неуверенно произнесла скрипачка. — И да, и нет, — ответила воительница Плутона. — Почти никто не знает о нём, лишь кое-какие обрывки сведений порой доносятся до людей и преобразуются с учётом их мировоззрения. На самом деле Хронос — это повелитель времени и владыка судеб. Он знает всё — что было, что есть, что будет, и он присутствует повсюду во Вселенной, в каждой её частице. — Бог, что ли? — скептически спросила Харука. — Не совсем. Он не создал мир, он просто следит за его историей и развитием. Можно сказать, что он — Всенадзиратель. Но он не вмешивается в ход событий, если только не возникает угроза самому мирозданию. — Я поняла, к чему ты клонишь, — перебила её Мичиру. — Ты хочешь сказать, что всю необходимую информацию тебе дал этот самый Хронос — допустим, что он существует. Но почему он выбрал именно тебя? — Потому что я его дочь. В гостиной воцарилась тишина. Обе больше-чем-подруги встревоженно переглянулись. В их глазах ясно читалось сомнение в здравости рассудка странной гостьи. — Послушай, Сецуна, — осторожно начала Мичиру. — Мне кажется, что… — Я знала, что вы мне не поверите, — девушка печально улыбнулась, — и поэтому приготовила доказательство. Смотрите! — с этими словами она прикоснулась к стоящему на окне цветку. В следующий миг Харука и Мичиру увидели, как растение стало быстро уменьшаться в размерах, пока не обратилось в семя. Поражённые, они застыли, не в силах вымолвить ни слова. — Что… что это было? — гонщица первой обрела дар речи. — Я обратила время для этого цветка вспять. — Ты можешь управлять временем?! — Да, могу, — о том, что Хронос запретил ей это (позволив лишь небольшую демонстрацию силы, чтобы убедить будущих соратников), Сецуна упоминать не стала. — Мы… — Мичиру запнулась, — верим тебе. Ты не сердишься на нас? — Нисколько. Ваша реакция вполне естественна для любого нормального человека. — Только вот почему ты назвала себя дочерью Хроноса, ведь из твоих слов следует, что он… ну, нематериален? — Согласна, звучит странно. На самом деле он просто создал меня, но я предпочитаю называть его своим отцом. Это позволяет мне хоть немного стать ближе к людям. — То есть… ты… не человек?! — одновременно воскликнули воительницы. — Да. Я не человек. На этот раз тишина в гостиной продлилась куда дольше, чем в первый раз. — Ещё в самом начале существования Вселенной, когда формировались звёздные системы, — ровным голосом продолжила Сецуна через некоторое время, — Хронос создал Врата времени и пространства. Их основное предназначение — связывание прошлого, настоящего и будущего в единый временной поток, но они также позволяют перемещаться из одной эпохи в другую. В каждой звёздной системе существуют свои Врата, объединённые в единую сеть, и возле каждых Врат был поставлен страж. В Солнечной системе таким стражем стала я. В тех системах, где есть разумная жизнь (а таких на самом деле немало), страж времени выглядит так же, как и её обитатели. Отсюда и мой человеческий облик. Много позже, когда среди людей появились сейлор-воины, я попросила отца сделать меня одной из них, потому что в каком-то смысле тоже являюсь защитницей мира и порядка. — Получается, ты стоишь у этих Врат времени с тех пор, как образовалась Солнечная система? — поражённо спросила Мичиру («Теперь понятно, почему у неё такой взгляд»). — И вся её история прошла у тебя перед глазами? — Да. Я видела, как формировались планеты Солнечной системы; как на Земле возникла жизнь; как появились люди; как образовалось Серебряное Тысячелетие, и как оно погибло… И ещё многое другое. Особую радость мне доставляло наблюдать за людьми, потому что у них есть то, чего я лишена — возможность общаться с себе подобными, умение наслаждаться жизнью, а не просто существовать, и главное — способность любить. — Ты не можешь любить?! — Кайо не верила своим ушам. — Но почему?! — Потому что для этого необходимо иметь кристалл чистого сердца, а он есть только у людей, — голос Сецуны дрогнул. — Собственно, это и есть ответ на вопрос, почему третий талисман не находился в моём сердце — у меня его просто нет, — она резко встала и отошла к окну. Обе воительницы переглянулись и одновременно подошли к ней; каждая из них обняла её за плечи. — Спасибо вам, — тихо произнесла Плутон. Впоследствии ни одна из них не могла припомнить, сколько времени они простояли у окна, глядя, как Токио живёт своей повседневной жизнью (Харука утверждала, что не меньше часа, Мичиру — от силы двадцать минут). — Знаете, — сказала Сецуна, когда они заняли свои прежние места, — с тех пор, как я начала наблюдать за людьми, я мечтала хоть немного пожить среди них. Я не раз просила отца об этом, но он отказывал, говоря, что мне нельзя покидать свой пост. В конце концов, я смирилась с этим. — Однако сейчас ты здесь, среди нас, — заметила Харука. — Да, но не потому, что отец смилостивился. Помните, я говорила, что он не вмешивается в ход событий, если нет глобальной угрозы мирозданию? А сейчас такая угроза есть, и меня отправили на Землю, чтобы предотвратить её, — голос девушки вмиг стал сосредоточенно-деловым. — Ты имеешь в виду Апостолов Смерти? — нахмурилась Мичиру. — Не совсем. Сами по себе Апостолы не представляют большой опасности, но тот, кто за ними стоит — да. — И кто же это? — Фараон 90. — Кто? — Фараон 90. Огромный сгусток злой энергии из Туманности Тау. — Это он руководит Апостолами Смерти? — Да. — Но что ему нужно? И откуда он взялся? — это уже Харука. Сецуна несколько мгновений помолчала, собираясь с мыслями. — Фараона 90 породила чёрная дыра в Туманности Тау, — начала она. — Напитавшись её энергией, он превратился в существо, способное сливаться с космическими телами — звёздами, планетами и так далее — и тем самым уничтожать их. Несколько звёздных систем уже погибли подобным образом. Особый интерес для него представляют магические артефакты большой силы — поглощая их, он увеличивает свою собственную. И вот теперь его внимание обращено к Земле. — Но что привлекло его? — Мичиру внезапно запнулась. — Неужели… — Да, Мичиру. Святой Грааль. Если Фараон поглотит его, то увеличит свою мощь настолько, что сможет погубить всю Галактику. Однако именно здесь таится и наша надежда: Грааль хранит в себе силу, достаточную, чтобы уничтожить Фараона 90. Но сделать это сможет лишь Мессия Света. — И зная всё это, ты позволила завладеть Граалем этой растяпе Сейлор Мун! — разгневалась Харука. — Или ты решила, что она и есть Мессия?! Девчонка, не снимающая розовых очков?! Да если Апостолы Смерти захотят отобрать у неё Грааль, им не придётся даже применять силу — она сама его отдаст, стоит только надавить на жалость! Как ты могла?! Сецуна пристально взглянула на неё: — Я понимаю, почему ты так относишься к ней, Харука. И отчасти я даже разделяю твою точку зрения: Сейлор Мун действительно порой бывает чересчур сентиментальна. Тем не менее, я считаю, что поступила правильно. Из всех воинов только она может управиться с силой Грааля. Харука замолчала, но по её лицу было видно, что она продолжает возмущаться, уже про себя. — Послушай, Сецуна, — Мичиру поспешила разрядить обстановку, — может быть, тебе уже известно, чем всё закончится? — Нет. Хронос никому и никогда не сообщает о будущем, даже стражам, а сами мы не можем заглядывать вперёд. Лишь иногда он даёт конкретные указания, касающиеся того или иного объекта или явления. Но довольно об этом, что сделано, то сделано. Тем более что у нас с вами есть ещё одна, не менее важная задача, ибо Фараон 90 — не единственная опасность, угрожающая Земле. — Что ещё? — Харука напряглась. — Пробуждается последний воин в матроске — Сейлор Сатурн, воин разрушения. У неё есть магический атрибут — Коса Безмолвия, с помощью которой можно мгновенно обратить в руины целый мир. Именно Сатурн в своё время нанесла завершающий удар по Серебряному Тысячелетию, после которого оно уже не могло восстановиться. Понимаете, чем она опасна? — дождавшись кивка собеседниц, Сецуна продолжила: — Поэтому наш долг — найти и убить её, прежде чем она окончательно пробудится. — Убить? — переспросила Мичиру. — Я не ослышалась? — Нет, — твёрдо произнесла Сецуна. — Это жестоко, но другого выхода не существует. Мы не должны допустить прихода воина разрушения в мир. — Вот здесь я с тобой соглашусь, — заявила Харука. — Опасность такого рода нужно гасить в зародыше, чего бы это ни стоило. Только как нам её найти, эту Сатурн? — Есть одна зацепка. В своей повседневной жизни эта особа каким-то образом связана с деятельностью Апостолов Смерти. Поэтому нам нужно пристально наблюдать за ними, их жертвами и вообще всеми, кто так или иначе втянут в это. Рано или поздно Сатурн проявит себя, и тогда мы нанесём удар. — Хм, негусто, но лучше, чем ничего. — И ещё. Остальные воины не должны ничего знать об этом плане, потому что они наверняка попытаются нам помешать. — Само собой, — кивнула Мичиру. — Что ж, я рада, что мы договорились, — Сецуна поднялась. — А сейчас, с вашего позволения, мне нужно идти. Я должна ещё подыскать себе жильё на период, пока нахожусь здесь.* * *
Когда воительница Плутона ушла, обе больше-чем-подруги некоторое время продолжали сидеть, погружённые каждая в свои мысли. — Ну, и как она тебе? — Мичиру первой нарушила молчание. — Красивая, — отозвалась гонщица через несколько секунд. — Я не про внешность, — поморщилась Кайо. — Ну, хотя она и сказала, что не является человеком, тем не менее, рассуждает она как самый настоящий и здравомыслящий человек: трезво, взвешенно, без дурацкой сентиментальности… ну, почти. Я рад, что у нас появился такой союзник. — Я тоже, — Мичиру улыбнулась (привычка Харуки говорить о себе в мужском роде ей нравилась, хотя иногда и раздражала). — Её опыт нам очень пригодится. И знаешь… что, если Сецуна поживёт у нас, пока находится на Земле? — Ты серьёзно?! — Вполне. Места у нас хватит. — Хм, — Харука прищурилась, — и почему же тебе так этого хочется? — Ну, ты же сам сказал, что она красивая. — Мичиру! — Что такое, ты ревнуешь? — в глазах девушки прыгали чёртики. — Вот ещё! — Харука обиженно отвернулась. — Ладно, не сердись, — Мичиру обняла свою возлюбленную, после чего продолжила уже серьёзно: — На самом деле, мне просто стало жаль Сецуну. Подумай: многие тысячи лет она провела в полном одиночестве, стоя у этих Врат времени, всем существом тянулась к людям, мечтала стать одной из нас, но не могла этого сделать… Бр-р, такого ни одному врагу не пожелаешь. Хуже участи, чем одиночество, нет и быть не может. Вспомни, ты ведь сам через это прошёл, как и я. — Понимаю, — произнесла Харука после недолгого молчания, ибо эти слова пробудили не самые приятные воспоминания, — ты хочешь дать Сецуне то, чего она лишена, пусть и на время. — Именно так. — Что ж, при следующей встрече надо будет поговорить с ней. Предложение Харуки и Мичиру Сецуна приняла с огромной радостью, признавшись, что сама хотела попросить об этом, но не решилась, так как боялась вторгнуться в их отношения.