Сближающая уязвимость

Тонкие трепещущие ресницы мягко прикрывали пустоту стеклянных глаз, пока взгляд самого Серёжи метался из угла в угол, будто пытаясь найти что-то в темноте потерявшегося в скверах Питерского переулка. Руки дрожали настолько, что даже если бы сейчас он и осмелился сделать хоть что-то, то наверное не смог бы просто физически. Он сгорал от стыда из-за собственной беспомощности и отвращения к себе. Ты даже не можешь защитить себя, какой город, какая страна? Слова крутились в голове, отвлекая от мерзких рук, пытающихся стянуть тёмные брюки, которые наверняка стоили больше чем вся годовая зарплата этого ублюдка. Какой бы властью ты ни владел, чего бы ни добился, ни достиг, всё это в любом случае не даёт постоянной гарантии перед тупой, грубой силой. Какая ирония, а ведь с детства ничего не изменилось. Пока двое ублюдков переговаривались, крепко держа хрупкие запястья, Серёжа чувствовал как паника и отчаяние с головой окутывают его, мешая реальным попыткам освободиться и сбежать. Почему-то часть сознания просто отказывалась принимать, что его, взрослого мужчину, в не такое уж и позднее время пытаются изнасиловать. В это просто казалось невозможно поверить, тем более что-то предпринять. В горле застрял крик, но казалось что он не может сделать и вдох из-за животного, дикого страха. Нож держали прямо у горла, крепко прижимая к кирпичной стене и глумливо посмеиваясь, говоря что-то друг другу, но в ушах у Разумовского стоял такой звон, что он не мог разобрать и слова. И зачем ему вообще надо было именно сегодня попытаться пробраться в квартиру этого Грома и проверить информацию о Чумном Докторе, что тот смог узнать? И почему вообще в культурной столице до сих пор есть настолько неблагополучные районы? Сейчас желание изничтожить всю подобную мразь горела огнём внутри, прожигая нутро. В себя его привёл отрезвляющий звук удара, от чего Серёжа медленно сполз по стенке, всё ещё пытаясь сфокусировать взгляд. Всё произошло так стремительно, что казалось секунду назад у него не было и мысли о благополучном исходе, а сейчас он уже наблюдал как кто-то жестоко и беспощадно избивает его обидчиков, будто по-настоящему желая их смерти. Когда их лица стали скорее напоминать кровавое месиво, а о возможности нормально ходить в ближайшее время не могло идти и речи, Разумовский увидел перед собой того самого Игоря, в квартиру которого он хотел пробраться. Какая ирония. Когда мягкое прикосновение наконец привело в себя, парень тут же подумал, насколько такая осторожность и аккуратность неожиданна от такого брутала. — Ты как, нормально? Живой хоть, идти можешь?,- Слова отрезвили младшего, от чего тот тут же поднял взгляд, отмечая про себя нехарактерно обеспокоенное лицо собеседника, и тут же отвечая,- — Д-да да, конечно..Извини, из-за меня тебе пришлось тут-, Запинающуюся речь тут же прервало бескомпромиссное,- — Нет, не извиняйся. Всё нормально. Аккуратно взяв под руку, Гром помог тому встать, тут же осматривая миллиардера на повреждения,- — Как же тебя угораздило то, а? Ну ничо, поправим, обработаем и будешь как новый. Уверенный тон не позволил даже попытаться возразить, потому Разумовский решил просто послушаться, пока не уверенный к чему всё это может привести. Они осторожно поднялись по лестнице, где его посадили на шаткий диван и оставили наедине с собой, сказав что сейчас будет чай. Валяющаяся на полу груша, общая разруха и отсутствие двери в туалете вызывало намного больше вопросов о хозяине квартиры, чем ответов. Фотографии на стене, надписи и зарисовки по делу Чумного Доктора помогли отвлечься от общего состояния, хотя лёгкая дрожь всё ещё чувствовалась в замёрзшем теле. Он сам для себя ещё не понял, что думает об этом странном персонаже. Обычный цепной пёс системы? Не похож, слишком уж непохож на них, какой-то он другой. Но размышления прервал сам Игорь, вернувшийся в комнату и принёсший стакан кипятка. — Держи, чая нет, так что я заварил кипяток,- Неловкая улыбка майора заставила рыжего про себя усмехнуться, пока дрожащие пальцы пытались ухватить кружку. Он отпил немного, пытаясь успокоиться, но чувствуя как подступающая истерика не даёт сделать глоток. Серёжа вдруг перевёл взгляд, наблюдая, как вставший на колени Игорь аккуратно обрабатывает кровоточащие раны. Забавно, он ведь даже не спрашивает, что настолько популярный человек делал в этом богом забытом месте в ночное время, не просит автограф или фотографию, будто вообще игнорируя его популярность. Хотя почему-то это внушало какой-то внутренний покой, само знание того, что для кого-то ты в первую очередь человек, а всё остальное не имеет такого же значения. Когда Гром закончил и присев рядом спросил о самочувствии, подступающая истерика взяла верх и Разумовский почувствовал, как горячие слёзы наполнили глаза, от чего захотелось скорее прикрыться, уйти от обеспокоенного взгляда и сдвинутых бровей, скрыть уязвимость. Он не мог позволить себе ни единого всхлипа, он помнил, что нельзя никому показывать что тебе больно, иначе будет только больнее. Но внезапное прикосновение заставило тихий вздох раздастся в тишине полупустой квартиры, когда Гром резко прижал миллиардера к себе, окутывая тёплом и таким желанным, давно потерянным чувством защищённости и заботы. Серёжа обнял того в ответ, всхлипывая и почему-то позволяя себе второй раз в жизни так глупо и наивно поверить, забыть убеждение, что привязанность в итоге приносит лишь боль. Он чувствовал и хотел сказать так много, но Гром слышал лишь тихие редкие всхлипывания и почему-то про себя поклялся, что больше никому не позволит принести этому человеку боль.

<center>      <center>

</center></center>