***
Он не думал, что увидит Поттера раньше, чем через две недели. Определенно, не после того, как тот сбежал, полыхая гневом. Поэтому для него стало действительно неожиданным сюрпризом услышать стук в двери лаборатории, сопровождающийся криками Поттера. — Драко? Ты там? От шока он настолько растерялся, что буквально замер, практически не подавая признаков жизни, но еще один громкий стук заставил его вскочить с кресла. Распахнув дверь, он обнаружил Поттера, который явно уже собирался уходить, и нахмурил брови, созерцая его замешательство. — Не ожидал тебя здесь увидеть. — Э-э-э… я, — Поттер нервно пригладил волосы. — Можно я зайду? Драко отступил от двери, пропуская Поттера внутрь. Поттер тут же принялся внимательно осматривать помещение, и по его лицу скользнуло явное недоумение, когда он наткнулся на абсолютно пустые рабочие поверхности. — Я считал, что ты, ну, знаешь, обустраиваешься тут. — А смысл? Пройдет год, прежде чем я смогу снова начать варить зелья. Просто проще хранить некоторые вещи тут, подальше от любящих совать свой нос в чужие дела соседей по квартире. — Э-э-э, ага. Я вроде как подкупил ведьму из регистрационной службы сети каминов, чтобы узнать твой адрес. И мне посчастливилось поболтать с Блейзом. Драко похолодел изнутри. — Хорошо, что не с Панси. По утрам она настоящий монстр. — Эм, да, — щеки Поттера вспыхнули. — Но он сказал, что ты мало проводишь времени дома, потому что Панси постоянно пытается свести тебя с кем-нибудь. В общем, я отправился дальше искать тебя. — И нашел. — Да. Сначала я зашел к Кассандре, ведь ты обычно у нее проводишь время. — К сожалению, я не могу разместить в ее чайном магазине свою книжную полку. Я взялся за исследование. Детей. Точнее, всего того, что с ними связано. — Оу, — Поттер начал неловко переминаться с ноги на ногу и затем вновь произнес: — Оу. Драко вздохнул. — Говори уже. Если ты собираешься попросить меня больше не беспокоиться и решил ждать возвращение Луны из Аргентины, или где там она пропадает — просто скажи это. Румянец на щеках Поттера устремился к шее, окрасив даже уши, тем не менее он привычно упрямо выпятил подбородок. — Нет. Я хотел сказать, что ты был абсолютно прав. Точнее, ты и Спригг. Все действительно по-другому и… Я не очень хорошо отреагировал, а потом просто ушел, и это было отвратительно с моей стороны. Драко медленно кивнул, и Поттер быстро добавил: — Хотя ты был сволочью, когда называл меня лжецом. Драко скептически взглянул на него. — Ты это заслужил. Поттер расхохотался. — Итак, я прощен? — Наверное. — Я сказал тебе, что ты был прав. Это должно что-то значить. — Я не могу простить тебя за то, о чем ты не сожалеешь. Поттер фыркнул. — Это самая большая ложь, которую я слышал от тебя со времен Хогвартса, — он тряхнул головой. — К слову, Блейз вел себя странно. Драко вздохнул. — Он недавно вернулся из Болгарии. Последние несколько месяцев он провел в постели Виктора Крама. Это сделало его немного… обезумевшим от счастья. — Откровенно говоря, я никогда не замечал, насколько он похож на Блайта. Драко хохотнул. — Пока тот не улыбнется. Я чуть не подумал, что это какой-то изощренный розыгрыш, когда зашел в его конференц-зал. — Отлично, выходит, не мне одному так показалось. — Так что Блейз сделал? — О, он не… Ничего такого не сказал, просто… ухмыльнулся мне. Словно ему что-то известно. Драко постарался остаться невозмутимым. — Это типичный Блейз. Ты удивишься, сколько секретов он выведал используя свою ухмылочку, еще когда мы учились в Хогвартсе. — И сколько же? — Даже если бы его мать не унаследовала с десяток хранилищ благодаря своей привычке выходить замуж, ему бы все равно никогда бы не пришлось работать. — В Хогвартсе? — В основном. Трудно сказать, он не умеет останавливаться. — Что у него на тебя? — хитро улыбнулся Поттер, и Драко в ответ приподнял бровь. — С чего ты взял, что у него есть что-то на меня? — Вы живете вместе. — Ага, а еще он мой друг. — Хочешь сказать, что мне не удастся подкупить его, чтобы выведать твои тайны? — Мне в самом деле интересно, сколько денег лежит в хранилище Поттеров, если ты готов так легкомысленно их тратить. Возможно, нам стоит увеличить сумму для детского фонда? Поттер засмеялся. — Я так понимаю, это значит нет. Понятно. Драко улыбнулся, а Поттер слегка подпрыгнул, чтобы усесться на один из его рабочих столов. — Как прошла свадьба? — О, это было великолепно. Правда великолепно. Кстати, Рон и Гермиона передавали тебе слова благодарности. Они не рассчитывали, что ты им что-то подаришь. Драко пожал плечами. — Ну, раз я узнал, мне показалось, что это будет уместно. Поттер кивнул, улыбаясь. — Рон даже не стал проверять бутылку на наличие ядов или проклятий. Драко рассмеялся. — Такая беспечность вылезет ему боком. Поттер фыркнул. — Как будто ты бы так просто спалился. — Поттер, это самое милое, что ты когда-либо мне говорил. Поттер тряхнул головой, спрыгнул со стола и направился к двери. — Пойдем. Я голоден. — Не позавтракал в «Кассандре»? — Нет, я был слишком занят поисками одного мерзавца. — Тебе стоило проверить туалеты, там есть зеркала. — Я хотел угостить тебя, но если ты будешь вести себя так, то плати за себя сам. — Это ты у нас голодный. К тому же ты первый назвал меня мерзавцем. — Ты только что использовал мои собственные слова против меня? — Безусловно. С тобой так легко. Смех Поттера был отчетливо слышен, даже когда он вышел за дверь.***
— Нелепо, что я так нервничаю, — Поттер провел рукой по волосам, застенчиво улыбнувшись, когда Драко проглотил зелье. — Я имею в виду, мы ведь это уже делали. — Боишься не справиться, Поттер? — Драко скривился, стараясь игнорировать напряжение в своих плечах. — Серьезно? На этом этапе? Поттер хихикнул. — Да-да, — его взгляд скользнул по комнате, и улыбка тут же померкла. — Я… Драко вздохнул. — В этом нет твоей вины. Даже ведьмам иногда приходится стараться месяцами, а то и годами, чтобы забеременеть. Поттер резко кивнул, и Драко опять вздохнул. — Ты винишь меня? — Что? Нет! — Если в том, что ты не забеременел в те месяцы, когда пытался, виноват ты; то в том, что я сейчас не забеременею, виноват я. Мерлин, Поттер, это же простая логика. — Ты придурок, — тем не менее он улыбнулся. Драко попытался пихнуть Поттера, но тот схватил его за руку, сплетая их пальцы вместе. — Я думал, мы оставили насилие в Хогвартсе, — рассмеялся Поттер. — Ты клялся, что те дни давно в прошлом. Драко закатил глаза, не обращая внимание на то, как его щеки постепенно приобретали пунцовый цвет. — Ты всегда начинаешь с оскорблений и наездов. Должен признать, это многое говорит о твоей зрелости. Поттер потянул Драко к себе за их сцепленные руки, коснувшись его губ коротким поцелуем. — Давай просто признаем, что мы оба незрелы, и перейдем к занятию сексом? Драко затаил дыхание. — Меня можно убедить. Поттер, наклонившись, поцеловал Драко в подбородок, после чего спустился ниже и провел губами вдоль его шеи. — О, отлично, — он разжал ладонь Драко и запустил пальцы в его волосы. — А о чем мы только что говорили? — О том, что мы оба — задницы по отношению друг к другу. — Ммм. Задницы. Твоя задница. — Это была попытка флирта? — хихикнул Драко. — Я мог бы спеть тебе песенку Уорбек. Знаю, как они тебя заводят. Повезло, что подушка оказалась под рукой, и он ударил ею Поттера, потешаясь над его шокированным выражением лица.***
Кровать Поттера была удобной. Драко, конечно, не удивился этому — ведь это кровать, и от нее справедливо ожидалось, что она будет удобной. Однако ткань хлопковой простыни была средней плотности. К тому же Драко привык иметь полдюжины подушек вокруг себя. Но эта кровать пахла Поттером. А еще солнцем, летом, потом и вкусом его языка, когда он тяжело дышал, кончая глубоко внутри Драко. Потому что в этот раз они занимались этим лицом к лицу. Драко не знал почему, но когда он попытался перевернуться на живот, Поттер просто не позволил ему этого сделать. Ранее вечером они упали на кровать, смеясь, лаская и целуя друг друга. Поттер, точно так же как и в прошлом месяце, бережно готовил его, однако, стоило Драко попытаться перевернуться и взять подушку, он не позволил ему это сделать. Вместо этого он прижался к его губам своими. Он нежно двигал пальцами, возбуждал и в конце концов вошел в него, не разрывая поцелуя. Он чувствовал себя опьяневшим. С трудом набирал в легкие кислород, вдыхал выдохи Поттера и ощущал только его кровать, а еще самого Поттера: кожу, язык и член — крепко связывающий Драко с реальностью. И после того, как Поттер достиг оргазма, он не сразу вышел из Драко. Он нежно погладил Драко по лицу и улыбнулся. В этой улыбке скрывались слова, слова, которые Драко не осмеливался понять и толковать. Он прикрыл веки, потеревшись своим все еще твердым членом об Поттера. Обдав его щеку тихим выдохом, Поттер выскользнул из него, после чего захватил своим ртом член Драко. Его глаза наполнились слезами, когда он, наконец достигнув пика, громко застонал, а затем прикрыл верхнюю часть лица рукой, в попытке скрыть свою постыдную слабость и отдышаться. И всё же Поттер не переставал его целовать.***
Драко готов был поклясться, что ему не просто мерещится, что после той ночи все стало как-то иначе. Изменилось. Поттер теперь так часто ошивался в лаборатории Драко, что тот решил узнать, как обстоят дела у него на работе. На что получил достаточно лаконичный ответ. — Гермиона в курсе, как меня найти, — пожал плечами Поттер. И, Мерлин помоги, он настолько обожал компанию Поттера, что просто решил пустить все на самотек. Драко даже затащил Поттера в свое поместье, провел его по пустым коридорам прямо к гостиной комнате своей мамы, где надеялся отыскать еще одно удобное кресло, уже для Поттера. Было неловко. У Поттера, очевидно, не было приятных воспоминаний об этом месте, а пыльные чехлы на мебели и темные углы только усугубляли ситуацию. Но после того, как он начал садиться на бесценные антикварные кресла, или их дорогие копии, с его лица исчезло мрачное выражение, и через какое-то время он нашел для себя нечто подходящее. Они снова вернулись в лабораторию Драко с выбранным креслом, после чего Поттер настоял на том, чтобы разместить свои книги на полке, и с тех пор начало казаться, что он как будто всегда был здесь. Это оказалось приятным, поскольку вскоре Драко заметил, что запах жареного стал преследовать его повсюду. Сначала он подумал, что это Поттер и его раздражающая привязанность к магловскому фастфуду, но аромат сохранялся и до прихода Поттера, и после его ухода. К счастью, Поттер всегда был готов без лишних разговоров достать для него чашечку Эрл грей, ведь оказалось, что только бергамот был способен максимально перебить этот запах. Порой он также приносил вкусняшки, потому что Драко стали сниться булочки со смородиной из магазина Кассандры, а его желудок и разум устроили забастовку против любой другой еды. Такое поведение было нехарактерно для Драко, однако он не позволял себе размышлять о возможных причинах или о том, как в течение следующей недели в выражении лица Поттера задумчивость уступала все большее место надежде. Главным было то, что Поттер оставался рядом. Тем не менее Поттер был Поттером, и Драко абсолютно не удивился, обнаружив себя в одиночестве, ожидающим целителя Спригг. Он понимал, что рано или поздно терпение Гермионы лопнет и Поттеру аукнутся все его многочисленные прогулы. Ему просто не хотелось, чтобы это произошло именно сегодня, когда он почти наверняка знал, какую новость сообщит ему целитель Спригг. Он хотел, чтобы Поттер был рядом и держал его за руку. Хотел увидеть, как Поттер будет сиять от счастья, радуясь не только из-за ребенка, но и потому, что именно Драко его родит. — Мистер Малфой? — Внезапно прямо перед ним появилась целитель Спригг. — Мистер Малфой, вам нужно успокоиться. Сосредоточьтесь на дыхании. Драко мигнул, внезапно понимая, что он почти гипервентилирует. Рука Спригг, твердая и прохладная, лежала прямо на его собственной, и она осознанно делала громкие вдохи, пока Драко не начал дышать с ней в унисон. — Очень хорошо. Значит, Гарри опаздывает? Драко кивнул, пытаясь справиться с сухостью во рту. — Да. Спригг пристально взглянула на него, после чего ее губы растянулись в понимающей улыбке. — Что ж, давайте осмотрим вас тогда. Впрочем, судя по вашему лицу, я полагаю, что результат очевиден. Если судить по моему опыту — то родитель всегда знает. — О Мерлин. Спригг помогла ему расстегнуть мантию, а затем помахала своей палочкой, начертив знакомый узор. Он старался дышать ровно, но почувствовал, как его пульс начал ускоряться, когда свет вокруг его живота стал насыщенно золотым. Внезапно все внутри судорожно сжалось от осознания того, что Поттера не было с ним рядом. Что Поттер будет счастлив не оттого, что забеременел Драко, а оттого, что это вообще сработало и ему не нужно будет больше заниматься сексом с Драко. По крайней мере пока они не захотят завести второго ребенка. — Что ж, мистер Малфой, поздравляю… Паника накрыла его с головой, не позволив услышать остальных слов Спригг. Единственное, что он четко понимал — это необходимость как можно скорее сбежать от её профессиональных поздравлений. И спрятаться там, где Поттер его не найдет, хотя бы до тех пор, пока Драко не сможет снова нормально дышать. Он задыхался, пытаясь вдохнуть снова и снова. Едва заметив, что налетел на Поттера в коридоре, и проигнорировав его удивленный оклик, он сосредоточился исключительно на том, чтобы добраться до лифта и камина. Когда он, спотыкаясь, вылетел из своего камина, угодив прямо в объятия ошалевшей Панси, его мучительно стошнило.***
Панси вцепилась в его мантию и вопила что-то о Мунго, пока тихое «Эванеско» Блейза удалило рвоту с пола. — Это ненормально, тебе срочно нужно к целителю! — Панси, — Блейз положил одну тяжелую руку на плечо Драко, а другую на плечо Панси. — Минутку. Дыши. Драко ты?.. Драко заметил, как комната приобрела зеленый оттенок, и в этот же момент Блейз оборвал себя на полуслове, а голос Поттера разрезал тишину. — Драко? Что случилось? Внезапное появление Поттера в их квартире взбесило Панси настолько, что она стала похожа на разъяренного гиппогрифа и мгновенно выхватила свою палочку. — Поттер! Что ты сделал?! Драко услышал за своей спиной невнятное бормотание Поттера, и у него снова подкосились ноги. Панси отпихнула его к Блейзу и кинула проклятьем, опять заорав. — Ублюдок! Что ты с ним сделал? — Мерлин! Какого хрена, Паркинсон? Раздались треск и хлопок, когда заклинание, которым Панси атаковала Поттера, отразилось от стены, оставив после себя запах озона. — Ты такой урод! Смеешь приходить сюда после всего, что натворил! Когда еще одно заклятие ударило об стену, Драко понял, что Панси была слишком расстроена, чтобы стрелять более прицельно. Драко не хотел оборачиваться, не хотел видеть лицо Поттера. Он прекрасно мог представить себе, что именно оно будет выражать: шок, смешанный с обидой и стремительно возрастающей решимостью. Вместо этого он посмотрел на Блейза, чье лицо становилось все более непроницаемым. Блейз бросил на него короткий взгляд. — Ты?.. Драко не нужно было уточнять, что именно Блейз имел в виду, поэтому он просто кивнул. Блейз вздохнул и отпустил его, после чего подошел к Панси. — Панси. Хватит. — Что? Нет! — Панси, пожалуйста, — голос Драко звучал сухо и грубо, и он все еще не мог заставить себя обернуться. — Драко… — и да поможет ему Мерлин, она определенно была на грани истерики. — Панси, Драко должен самостоятельно разобраться с этим. И Драко сжался, потому что Блейз сказал именно то, чего не стоило говорить. — Разобраться? Драко? Ты до сих пор продолжал видеться с Поттером? После всего, что произошло? — Панси… — Драко развернулся, сталкиваясь с ожидаемой картиной. Панси разрывалась между обидой и яростью, Блейз смущенно хмурился, а совершенно сбитый с толку Поттер блуждал взглядом по ним троим, держа в руке полуподнятую палочку. — После чего всего? Панси решительно повернулась к Поттеру, вырвав руку из хватки Блейза. — После того, как ты разбил ему сердце! Опять! Ты чертов идиот! От удивления у Поттера отвисла челюсть, а Драко очень захотел провалиться сквозь землю. Блейз застонал, выхватив волшебную палочку у Панси из рук. — Хватит, Панси. Пойдем отсюда, тебе необходимо остыть и взять себя в руки. Блейз взглянул на них обоих, прежде чем бросить летучий порох в камин. — Будете должны. А затем они исчезли в зеленых клубах дыма, оставив Драко с Поттером наедине. — Я разбил тебе сердце? — голос Поттера был тихим и растерянным. — Я… — Меня сейчас вырвет. Драко рванул к туалету. Не зная, была ли причина в путешествии по камину, ребёнке или панике, разливавшейся под кожей, он всё же был весьма благодарен за отсрочку своему взбунтовавшемуся желудку. Он мог остаться здесь, стоя на коленях над унитазом, пока его желудок пытался решить, насколько сильно ему будет плохо. Он прижал лоб к прохладному фарфоровому сиденью и зажмурился. У него получится все исправить. Он обязательно придумает, что сказать, чтобы смягчить урон от обвинительных слов Панси. Он резко встрепенулся, почувствовав теплую руку на своем затылке, и тошнота снова подступила к горлу. — Шшш. Прости. Я принес тебе воды. Она холодная, может помочь тебе прийти в себя. — Уйди, Поттер. — Нет, ведь, если я уйду, ты опять начнешь меня избегать. А я не хочу проходить через это снова, — он нежно схватил его за плечо. — Давай. Выпей немного. Не открывая глаз, он позволил Поттеру поднять его и приложить стакан ему ко рту. Первым глотком он прополоскал рот и выплюнул его в унитаз, а затем сделал еще один глоток. Все это время Поттер круговыми движениями гладил его по спине. — Останешься стоять? — Пока не уверен. Поттер тихо буркнул. — Знаешь, ты мог бы называть меня Гарри. Ты делал это раньше, я слышал. Драко промолчал, сделав очередной глоток воды. — Это одна из причин, почему я думал… Поттер горько рассмеялся, и Драко, вопреки своим намерениям, украдкой взглянул на него. Уголки губ Поттера слегка приподнялись, хотя его лоб исполосили глубокие морщины. — Я думал, ты все еще немного меня ненавидишь. Драко хлопнул глазами. — Что? Только потому, что я называю тебя Поттером? — Знаю, глупо. После всего, верно? — Поттер засмеялся, уставившись на свой большой палец, которым он нервно проводил по шву своих штанов. — Но это то, что я чувствую. Когда мы не вместе, не разговариваем. Когда ты не придираешься или не закатываешь на меня глаза, или что-то вроде того. Я просто начинаю вспоминать все те разы, когда ты называл меня «Поттер», и то, как мы друг друга ненавидели. И это ранит, поскольку я вроде как был уже наполовину влюблен в тебя, еще до нашего первого визита к Спригг. Драко удивленно моргнул, и Поттер бросил на него короткий взгляд, прежде чем вновь опустить глаза. — Так что, наверное, я старался… ухаживать за тобой. Ведь когда я рядом с тобой, то могу сконцентрироваться на том, как сильно ты мне нравишься. И надеяться, что, возможно, я тебе тоже хоть немного нравлюсь. То есть я знаю, что нравлюсь тебе, или скорее надеюсь на это, потому что, ну, ребенок. И ты действительно очень мне нравишься, то есть я… — Гарри. Рот Поттера захлопнулся, и он вновь взглянул на Драко, а затем тихо рассмеялся, уже более расслаблено, чем до этого. — Мне следует заткнуться, не так ли? Драко кивнул. — Панси была права? Клянусь, я никогда не хотел… — Гарри. Заткнись, — на губах Драко расцвела слабая улыбка. — Ты такой гриффиндорец. — Что? — Слышишь слова, но не понимаешь их значение, — Драко взял Поттера — Гарри — за руку. — Чтобы разбить мне сердце, ты должен был его завоевать для начала, дурачило. — А теперь оно мое? Драко обнаружил, что не может посмотреть Поттеру в глаза. — А почему, по-твоему, у нас появится малыш? Поттер притянул его к себе и нежно поцеловал в лоб. — Так ты спасешь меня от Панси? Драко рассмеялся. — Я спасу тебя от Панси. — Замечательно. Я собираюсь тебя поцеловать, — Поттер вновь прикоснулся своими губами к его лбу. — Как только ты почистишь зубы.***
Драко резко открыл глаза, тихо застонав от болезненного ощущения в спине и тазобедренных суставах. Судя по свету, проникающему через окно, он понял, что время где-то между «слишком рано» и «слишком поздно». Было темно и тихо в полуночный час. Рядом послышалось слабое бормотание, и Гарри перекатился на другой бок, умиротворенно засопев. Драко вылез из постели, осознавая, что сейчас он слишком бодр для того, чтобы снова уснуть рядом с Гарри. Он на цыпочках пересек комнату, полностью распахнув чуть приоткрытую дверь, и вышел в коридор. Тихие звуки дома были ему до боли знакомы, даже такие, как гул электричества на кухне, который, как он был уверен, когда они переехали сюда три года назад, мешал ему спать каждую ночь. Он постоял на верхней ступеньке лестницы, раздумывая о том, чтобы спуститься на кухню и приготовить себе чаю. Но, вдруг передумав, повернул назад. Пройдя мимо их с Гарри спальни, где тот сейчас сладко дремал, он осторожно заглянул в следующую комнату. Лира спокойно спала в своей кроватке, поджав под себя ноги. Ее белоснежные кудри рассыпались по подушке, а в ручках она крепко сжимала мягкую игрушку совы, подаренную ей Роном и Гермионой на ее первый день рождения. Он хотел подойти к ней, откинуть волосы с ее лица и попытаться уложить ее в более удобную позу. Однако он сдержал себя. Он знал, что от этого она наверняка проснется. А ему не хотелось потом в течение часа развлекать ее, пока она не утомится достаточно, чтобы уснуть до самого утра. Вместо этого он отступил назад, пошел по коридору дальше и зашёл в другую комнату, в которой стояли детская кроватка, пеленальный стол и большое удобное кресло-качалка. Он сел на кресло, откинулся назад и закрыл глаза, позволяя знакомому покачиванию кресла снять часть боли в спине. Он провел в этом кресле большую часть года — начиная с последнего месяца своей беременности, когда ему было трудно найти удобную лежачую позу в кровати, и до ночных кормлений ребенка. Это было единственное, что гарантированно убаюкивало маленькую Лиру, и они с Гарри многократно благодарили Люциуса и Нарциссу за этот подарок. Это кресло было первым, что Драко потребовал поставить в этой комнате, даже раньше, чем кроватку. В такие ночи, когда его голова была полна мыслей, а малыш в животе был беспокойным, он возвращался сюда. Движение кресла успокаивало и его, и ребенка, и вскоре веки начали смыкаться. Позже он проснулся от мягкого прикосновения к плечу и сонно взглянул в глубокие зеленые глаза Гарри. — Тяжелая ночь? Драко растянул губы в нежной улыбке. — Не мог уснуть. Гарри поцеловал его в лоб. — Пойдем. Чайник уже стоит на плите, и у нас еще остались вчерашние булочки с изюмом. Налей себе чаю, а я пока позабочусь о нашей маленькой принцессе. — Я тоже тебя люблю, — с улыбкой ответил ему Драко.