Режиссёр

Звук бьющейся посуды грохотом раздался по большой старой хрущевке, которая была жильем ветхим, но дорогим, так как находилась в самом центре Москвы. Лампочка нервно замигала, а девушка добивала еще один фарфоровый чайный набор. В порыве очередной бури истерик она выглядела куда более серьезной, злой и расстроенной, но по её бледным щечкам катились крупные слезы, а волосы, которые еще пару минут назад были уложены в идеальный хвост, теперь растрепались и рассыпались по плечам и спине. Снова она кинула что-то тяжелое и закричала, выдавливая из себя слова: - Ты не стоишь меня! Я устала! - Прерывая свои реплики тяжелыми всхлипами, она продолжала смотреть ему в глаза. В глаза тому, кто её боготворил, тому, кто просто не умеет красиво любить, он слишком крепко засел в своем иллюзорном мирке, который резко контрастировал с реальностью. Да, пожалуй, такой серьёзной и скрупулезной дамочке не вынести его мечтательности, она не сможет разделить его идеи, его мысли, и все же судьба с ироничной ухмылкой свела их вместе. Дверь скрипнула, на долю секунды издав звук умирающих отношений, а, впрочем, это просто разыгравшиеся воображения на почве стресса. - Ну, что встал? Я же изменница! - ее голос дрожал и срывался на истерично-хохотливые нотки. Темный и мрачный подъезд - не самое хорошее место для раздумий, но уходить ему не хотелось. Стоя под дверью и терпеливо выслушивая её крики и жалобы, со злостью пущенные вдогонку, он докуривал последнюю сигарету. Да, он, конечно, обещал бросить эту вредную привычку, но с такой работой, как у него, такой возможности не предоставлялось. Этот простой, лет, эдак, двадцати пяти, паренек - непризнанный талант, ушедший из алчного шоу-бизнеса и решивший создать свой Эдем. Но все шло не так, как представлялось этому мечтателю. Маленькая драм-группа вечером, а днем - организация детского театрального отделения. Они ставили спектакли по вечерам, а днем помогали детям. Денег, конечно, ели хватало чтобы сводить концы с концами. Было тяжело, но ведь рядом была его прима, думаете, ему было страшно? Разве что за неё! - Что я могу сделать, он ведь лучше. – Притушив ногой догорающий окурок, сказал наш мечтательный Режиссер. До этого момента так и именуемый. Спускаясь вниз, он еще пару раз останавливался, снова вставляя наушники в гнездо телефона. «Чертов слабый контакт!» *** - Нет, да что ты, эта убогая, милая, она мне только из-за жилья нужна! Она мне не ровня! - противный хриплый голосок, знакомый до тошноты, прозвенел у подъезда. Его тяжелый хохот, преодолев закрытую дверь подъезда, донеся до Режиссёра. Не нужно быть Шерлоком Холмсом, чтобы понять, что именно этот хрипловатый мужнина стал причиной раздора Музы и Мечтателя. Именно он - алчный аферист был главным злодеем этой истории, который совращал музы Режиссера. Удар. Следующий пришелся в нос, на асфальте красовались алые капли крови. Крови было много, а от нее исходил небольшой пар, свидетельствующий о том, что она свежая и ещё теплая. В такую морозную погодку это было особенно хорошо видно. Тяжелый хрип, стоны и крики - все смешалось, и отличить один голос от другого было невозможно. Звук сирены прервал боевого героя. Он проснулся в тюрьме. У него ужасно болела голова, он сполз с кровати и прислонился к холодной стене, чтобы хоть как-то уменьшить боль. Да, теперь он влип по-крупному. В его голове крутились разные мысли... Вроде, он дал сдачи тому альфонсу, который посягнул на святое, на его будущее, что теперь кажется призрачным, ведь он хотел создать семью, детей... парочку или даже больше. А теперь он уголовник, зачем он ей такой? И правда, за неделю она так его и не навестила ни разу, ну, зато Режиссёр отомстил: он сломал тому типу нос, пробил голову и нанес пору серьезных ушибов… Это было рассказано следователем, когда Мечтатель пришел в себя. За эту неделю его навестила два человека - Ларочка, безнадежно влюбленная и милая девушка, такая добрая, что была готова следовать за ним куда угодно. Она тешила его, успокаивала, пыталась помочь и сама терзала себя, а он в это время думал о ней, о своей прекрасной Музе, о той, чей голос был нежнее всех, о той, что теперь к нему не придет. Также приходил старый друг и компаньон, соратник Режиссёра. Он без колебаний доверял ему свою жизнь, но тот «друг» мягко намекнул, что дела идут плохо, и что он намерен перейти в другой театр. Ведь после сего скандала театр лишился финансирования, и теперь они на грани банкротства. Удар ли это? Да, причем это уже второй клинок к его сердце, тупой клинок, который медленно и мучительно втыкают, затрагивая самые чувствительные нервы. Да и к тому же, чтобы открыть свое дело, мечтательный Режиссёр заложил свою квартиру, которая находилась не в центре а на окраине Москвы. Вот теперь он и без квартиры. Опять с нуля, а, впрочем, ему не привыкать. Старые динамики, установленные в дежурной части, глухо напевали старый хит: «Враг мой, бойся меня, Друг мой, не отрекайся от меня! Нелюбимая, прости меня, Любимая, люби меня!» Словно заклинание повторял он слова песни, с улыбкой, закрыв глаза. Он не дает слезам выхода, глуша боль очередной строчкой, все более и более топя свои чувства в себе. Не заплачет! - Судьба, ты, верно, издеваешься? - напоследок прошептал он вдогонку заканчивающейся песне. Да, конечно, смеется, но разве над одним им? Разве она не посмеялась над другом, лишив его источника дохода. И над любимой, которая так хотела молодого и красивого ухажера, который бы не стал бы кропотливо писать ночами очередной сценарий, над нелюбимой, которая теперь останется одна. Ну, а про врага, тут судьба просто отдала все то, что он заслужил. Мы сами режиссеры своей судьбы, мы решаем промолчать или сказать, пройти или ударить, а она лишь подкидывает нам ситуации и с надменной с усмешкой на губах наблюдает.