Just a little chunk of hope

Вы знаете, что в этом закутке нет вездесущих камер, которые видят всё и всегда, что женщина, следящая за всем, не увидит и не узнает (по крайней мере, вы на это надеетесь). Вы знаете, что можете спрятаться здесь даже во время боя здесь совершенно безопасно. Или пятнадцати секунд после завершения сражения: схватить доппельгангера за руку, пока сокомандники не добрались до ещё одной души в костюме цвета проигравших, и, отбросив оружие за ненадобностью, быстренько утащить, спрятать, как ценное сокровище, — и глупо хихикать в фильтры противогазов, затихая, услышав звуки чужих шагов. Это место, которое не облюбовали даже донельзя хитрые Шпионы, — уже негласно "официальное" место ваших встреч, ради которых вы отбрасываете с полтора часа сна. Выбираетесь, когда прозвучал один чёрт соблюдаемый кем-либо отбой, когда самые поздние ночные пташки в лицах Инженеров и Медиков запираются в своих помещениях и не слышат ваших перебежек и аккуратного скрипа дверей. Вы идёте самыми дальними и позабытыми тропами, лишь бы не попасться. Пожалуй, вы ради этих встреч и живёте: ради прикосновений сухих и горячих мозолистых ладоней, отбросив к чертям толстые перчатки, переплетения пальцев; чужого смеющегося и абсолютно счастливого взгляда, хитрого прищура; не искажённых фильтрами противогазов (рыльцами которых вы сначала тыкались в альтернативе поцелуев, пока не решились раскрыться) голосов, иногда напевая давно забытые мотивы... Не помня, сколько вам, когда вы родились и откуда родом, живя сегодняшним днём бесконечного цикла смертей и возрождений, вы целуетесь и зацеловаете, как глупые подростки, только познавшие отношения; целуетесь нежно, потому что боли и жестокости вам и так хватает с лихвой, — незачем портить ей время встречи только для вас обоих. Вы надеетесь, что когда-нибудь вам не придётся скрывать свои встречи, что этот чёртов запрет на общение между членами враждующих команд когда-нибудь снимут. Вы ждёте окончания войны, но всё чаще задумываетесь о побеге.