Ludovico Einaudi — Ora
Ты воистину смог уйти, но вот так же воистину вернуться уже не сможешь. «Путь в один конец», дзэнская притча
Холодный безжалостный ветер трепал кроны кленовых деревьев, срывал жухлые листья, давно потерявшие былую яркость. Один из них, кружась в воздухе, опустился прямо к ногам Се Ляня. Он наклонился и поднял кленовый лист со странным трепетом, поселившимся в груди с приходом зимы. — Сплошная бессмыслица, — задумчиво произнёс Се Лянь. — А ведь мы думали управиться до наступления холодов. — Он мотнул головой в надежде избавиться от внезапной меланхолии и усмехнулся. — Складывается ощущение, будто мы ходим по кругу. Хуа Чэн стоял неподалёку со скрещёнными на груди руками; взгляд его казался хмурым и немного отсутствующим. — Ты можешь идти. — Демон небрежно махнул рукой в сторону заклинателя, что только закончил рассказ о случившемся. — Благодарю за помощь, даочжан. Надеюсь, ты сможешь разобраться с этой напастью. — Мужчина поклонился Се Ляню и, бросив опасливый взгляд на его спутника, поспешил прочь. Хуа Чэн долго и неотрывно смотрел ему вслед. — По правде, они это заслужили. — На вопросительный взгляд супруга, он пояснил: — Моим подчинённым уже доводилось иметь с ними дело… Мелочные, вшивые заклинатели, доставляющие одни только проблемы. — Может, Сань Лан и прав, однако никому не дозволено отнимать жизни по собственной прихоти. — Сегодня не было отнято ни единой жизни, — покачал головой Собиратель цветов, как будто видел в случившемся правду. Отчасти Се Лянь понимал, что Хуа Чэн, как демон и хозяин Призрачного города, всегда будет отстаивать, в первую очередь, интересы своих. Так же поступил бы любой из небесных чиновников. — Лишь волей случая. Кто знает, что он совершит завтра, если мы не предпримем меры? Цзимин, — Се Лянь махнул рукой направляющемуся к ним юноше, — удалось что-нибудь узнать? — Всё случилось ночью, поэтому жители толком ничего и не видели, ваше высочество. — Се Лянь не сразу разглядел, что в подоле одежд юноша нёс охапку спелых локв. На вопросительный взгляд тот со смехом пояснил: — Госпожа, с которой я говорил, настояла на том, чтобы угостить меня. Отказаться было бы невежливо. — Только не заявляйся на небеса в таком виде, — полушутливо заявил Хуа Чэн. — Опозоришь имя гэгэ, будешь отвечать передо мной. — И в мыслях не было, господин Хуа. — Перестаньте уже, — вздохнул Се Лянь. — Я благодарен Цзимину за усердную работу. А опозорить своё имя я могу и сам. — Я должен подготовить отчёт о нашем расследовании? — М-м, — протянул принц, — а как же иначе? Если не отчитаемся, Линвэнь отыщет меня во всех трёх мирах. Только вот докладывать пока что не о чем. Будем ждать до полуночи, а там я что-нибудь придумаю. Когда юноша, попрощавшись, отправился на небеса, Се Лянь с Хуа Чэном ещё раз обошли старый храм и прилегающие к нему выжженные земли. — Храм и его обитатели понесли серьёзные убытки, на реконструкцию уйдёт не меньше нескольких месяцев. — Что-что, но мне не верится, будто это произошло без причины. Да, среди демонов бывают исключения, вроде этого мусора Ци Жуна, но в основном… Чужие земли не сжигаются просто так. — Настоятель храма ни о чём таком не рассказывал. — Может, по той причине, что ему не выгодно выставлять себя не в лучшем свете?.. И почему бы Мингуану не заняться этим самому? — с пренебрежением добавил Собиратель цветов. — У него и так много забот. — Пожал плечами Се Лянь и выпустил из пальцев кленовый лист, который тут же подхватил и унёс ветер. — К тому же, я сам вызвался. — Всё потому что кто-то не справляется со своими обязанностями, — так же ядовито продолжал Хуа Чэн. Он всецело принял решение Се Ляня не занимать должность Верховного бога, но всё ещё явно держался мысли, что лучшей кандидатуры на эту должность было не найти. Се Лянь тогда сказал, что его усталость слишком велика, и удерживать в собственных руках столь многое для него всё равно что пытаться поймать луну в отражении воды. Это было чуть больше века назад, казалось, так давно, что уже и не вспомнить. Когда всё поутихло, и жизнь пошла своим чередом, то и годы, подобно песку, стали ускользать сквозь пальцы. Былые победы и поражения остались далеко в прошлом, и Се Лянь, не кривя душой, был этому несказанно рад. — Почему ты так заинтересован, гэгэ? — спросил Хуа Чэн по пути обратно, когда на скошенные пшеничные поля и деревушку в низине плавно опускались сумерки. Се Лянь невольно засмотрелся и замедлил шаг; за долгую жизнь он повидал немало красивого, но именно обыденная красота рождала в сердце невообразимый трепет. — Если тебя это беспокоит, я могу послать своих подчинённых — уверяю, они разберутся с наглецом. Необязательно заниматься этим самому. — Что-то всё никак не даёт мне покоя, — ответил Се Лянь, поглаживая белую шёлковую ленту на запястье. — Мы все… — Он отвлёкся, засмотревшись на двух играющих у крыльца мальчишек. В руках каждого из них был фонарь, полный живых мерцающих светлячков. — А ну живо в дом! — Высунулась из-за приоткрытой двери женщина. Заметив, что дети не обратили на неё никакого внимания, она спросила: — Хотите, чтобы демон нашёл вас? Уже сумерки, кто в своём уме станет шастать в такое время по улицам? Предостережение сработало как нужно, и мальчишки, подорвавшись со ступеней, унеслись в дом. Женщина же, бросив на Се Ляня с Хуа Чэном подозрительный взгляд, хмыкнула и с грохотом захлопнула дверь. — Будто в демонах дело, — фыркнул Хуа Чэн. — У этого места настолько дрянной фэн-шуй, что им даже это барахло не поможет. Се Лянь проследил за рукой супруга: и впрямь, всё крыльцо и дверь были завешены всевозможными талисманами и оберегами. Се Лянь решил, что кто-то здорово нажился на суеверных горожанах. Внимание привлёк фонарь со светлячками, забытый на крыльце одним из мальчишек. Отчего-то слабое мерцание не могло не напомнить принцу одну сцену из прошлого; ведомый порывом, Се Лянь присел и выпустил светлячков на волю. Он кивнул трактирщику, приветствующего «даочжана и его спутника» и продолжил разговор: — Думаю, небеса слишком расслабились. И я тоже. После стольких лет затишья нелегко отличить реальную угрозу от проделок мелких демонов. Так что, как по мне, лучше ошибиться сотню раз, чем единожды упустить опасность из виду. Хуа Чэн издал смешок: — Небеса всегда слишком расслаблены и спохватываются, лишь когда начинают полыхать в огне. — Они присели за стол, а услужливый официант тут же побежал за едой и вином. — Это неудивительно. Единственный непревзойдённый, чьего гнева им по-прежнему стоит опасаться — это я. И пока они не злят меня, в трёх мирах будет тишь да благодать. — Демон довольно зловеще усмехнулся и отпил вина. Всё это было по большей части напускным — даже Хуа Чэну уже откровенно не хотелось марать руки. Се Лянь постучал костяшками пальцев по столу, разглядывая посетителей таверны. — Сань Лан, ты всё же думаешь, что кроме тебя… не осталось непревзойдённых? — Не считая того, что сидит за решёткой в недрах Тунлу… — задумчиво начал тот, а после, будто что-то вспомнив, усмехнулся. — Да, пожалуй, на этом всё. — Заметив, что любопытство принца не утолено до конца, Хуа Чэн покачал головой: — Я понимаю, что ты хочешь спросить, гэгэ, но я, по правде, не могу дать ответа. — Сколько прошло времени с вашей последней встречи? — Се Ляню было самую малость интересно, что произошло на самом деле: кто-то говорил, что корабли больше не тонут, а Чёрных Вод не существует и вовсе, кто-то — что они просто скрыты от посторонних глаз. Судачили и боги, и смертные, но факт оставался фактом — за последние десятилетия моряки осмелели до невозможности, решив, что никакой опасности не существует и вовсе. — Порядком ста с лишним лет. — Пожал плечами Хуа Чэн. — Я знаю не больше, чем кто бы то ни было, гэгэ. — Он подхватил палочками кусочек свинины и стал задумчиво опускать его в кунжутный соус, делая это несколько дольше положенного. Даже если Хуа Чэн что-то знал, Се Лянь решил больше не спрашивать. — Но если он рассеялся, то это, несомненно, к лучшему. Услышанное заставило Се Ляня невольно поёжиться: этой темы они не касались множество десятилетий. Просто когда-то принц поверил — если у демона есть причина существовать вечно, то ни одна сила не заставит его исчезнуть из этого мира. Знал он также и то, что Хуа Чэн ни за что не нарушил бы данного однажды обещания. Но мысль о цели демонического существования всё равно не могла не тревожить его душу. — А если всё же нет? — осторожно спросил Се Лянь. Демон вновь неопределённо повёл плечом, но так ничего и не ответил. Се Лянь не стал настаивать — в конце-то-концов, это было не его дело. Он помрачнел и уставился пустым взглядом в несуществующую точку, даже не замечая хохочущих и мельтешащих по трактиру ребятишек — детей хозяина. — Гэгэ, это не стоит твоих волнений, — чуть нахмурившись, сказал Хуа Чэн. — Как бы там ни было, есть вещи, что должны оставаться в прошлом. Се Лянь кивнул и попытался выкинуть глупые мысли из головы — как раз вовремя к их столику приблизился слуга, принявшийся убирать пустую посуду и накрывать приборы для чаепития. — Я не волнуюсь, Сань Лан, — поспешил заверить Се Лянь сразу, как официант ушёл к другому столику. — Просто вспомнил кое о чём. Ты прав, если демон Чёрных Вод счёл свою месть свершённой, а цель — выполненной, и наконец-то смог отправиться в цикл перерождений — это хороший исход. — Лучший из возможных, — мрачно кивнул Хуа Чэн. — Море высохнет, и камни рассыпятся в пыль. Излюбленное выражение моего наставника, — поспешил пояснить Се Лянь со слегка ностальгической улыбкой. — Ничто не длится вечно. — Дело, скорее всего, близится к открытию Тунлу, — решил сменить тему Хуа Чэн, которому явно не понравилось ни настроение Се Ляня, ни русло, в которое перешёл их разговор. — И это то, что должно волновать нас в первую очередь. — Думаешь, наш новый друг решит пройти Тунлу? — Се Лянь отпил совсем немного — до сих пор он мог лишь пригублять вино, не больше. — В прошлый раз нам удалось нейтрализовать всех до начала. Если в этот раз поторопиться… — Тогда у Тунлу собрался откровенно тупоголовый сброд, — хмуро начал Собиратель цветов. Он осушил чашу и, покрутив её меж пальцев, со звоном водрузил на стол. — Но исключения, как мы знаем, всё-таки случаются. А уповать на вмешательство небес я бы не стал. Хозяин, — демон окликнул проходящего мимо трактирщика, — у тебя есть карта? — Может, где-то и завалялась, — удивлённо пробормотал тот, но вскоре и правда водрузил на их стол свёрток, покрытый слоем пыли. Хуа Чэн тут же развернул его и с пренебрежением вытер рукавом. Карта была настолько старой, что некоторые надписи сделались совершенно нечитаемыми. — Сань Лан, для чего тебе это? — Се Лянь с интересом вгляделся в нечёткие надписи. — Нужно попытаться понять логику его поступков, — задумчиво протянул Собиратель цветов. — Как давно всё это началось? — Несколько… десятков лет назад? — предположил Се Лянь. — Хотя, некоторые поговаривают, что уже больше сотни. Вспоминают тот инцидент на Празднике Середины Осени. Что думает об этом Сань Лан? После услышанного Хуа Чэн помрачнел ещё сильнее. — В тот день верхний округ столицы объяло пламенем. Люди списали это на неосторожность в использовании фейерверков, а небожители… — На проделки демонов, — Хуа Чэн хмыкнул. — Я не мог позабыть подобного, гэгэ. Ведь случилось это на моей территории, следовательно, и обвинения предъявили никому иному, как мне. Се Лянь качнул головой: — Все они были безосновательны, Сань Лан. Нельзя же обвинять Призрачное царство в бесчинстве любой из стихий. Но тогда было ясно лишь одно — все они перешли дорогу не тому человеку. — Надеюсь, что эта история больше никогда не даст о себе знать, потому что происходящее сейчас в корне отличается. — Хуа Чэн занёс бледную руку над картой. — Наш первый пункт… Где-то здесь… Се Лянь проследил за движением пальца Хуа Чэна — его отпечаток остался на карте выжженным пятном. — Побережье Восточного моря? — Верно, именно в тот период случилось довольно масштабное кораблекрушение. — О, в своё время многие об этом судачили, — подхватил Се Лянь. — Но об этом инциденте благополучно забыли. Дальше, спустя почти десять лет, это вновь произошло. — Демон выжег на карте ещё одну точку, никак не связанную с предыдущей. Последующие также оказались хаотично разбросанными по карте. — Они совершенно не связаны меж собой, — с разочарованием заметил Хуа Чэн. — Ты прав, связи нет, однако, — Се Лянь коснулся самой первой отметки, — Та, что на побережье, и вот эта, — он провёл пальцем до императорской столицы, — как будто сильно выбиваются. — Прочие пожары, даже сегодняшний, происходили в какой-то глуши, после них и потерь особых-то не было. А эти… Хуа Чэн вдруг нахмурился и чуть склонил голову, задержав свой взгляд на одной из отметок. Се Лянь проследил за его взглядом, не понимая, что вызвало у демона такой интерес. — Вы уже слышали новость?! Прошлой ночью случился пожар! Они оба обернулись на нетрезвые возгласы: несколько мужчин, сидящие за столиком поблизости, вовсю обсуждали последние новости. — Скоро и к нам пожалует, — бормотал второй в хмельном забытьи. — Простите, господа, — обратился к сплетникам Се Лянь. — О ком вы говорите? — О Демоне чёрного пламени, конечно же, — удивлённо воскликнул один из мужчин. — Неужто даочжан не слыхал о нём? — Мы пришли издалека, — почти не приврал Хуа Чэн, перед этим переглянувшись с Се Лянем. Конечно, мелкие таверны были лучшим обиталищем для последних сплетен. — Тогда слушайте, — долив себе вина и тут же осушив чашу до дна, начал мужчина, преисполненный гордостью, что его болтовня кому-то интересна. — Демон чёрного пламени всегда появляется внезапно и так же внезапно исчезает. Непонятно, какими принципами он руководствуется, но земли, что он хочет уничтожить, или людей, от которых решил избавиться, поглощает чёрное, как сама смерть, пламя. И ни единой душе не по силам выжить в нём… — Хм, никто не выживает? — с притворной серьёзностью поинтересовался Хуа Чэн. — Значит, всё это выдумка. — Господин, но все об этом только и говорят! Скажете, все эти пожары не более, чем совпадение? — Скажу, что кто-то всё же, выходит, выживал. Слухам ведь надо откуда-то браться. Рассказчик насупился, развёл руками и счёл, что лучшей возможностью выйти из неловкого положения будет продолжить историю. — Сам он стоит в центре пламени в маске цианового цвета, изображающей дракона Цинлун. — Лазоревого дракона Востока? — уточнил Се Лянь с лёгким удивлением. — Странно, что демон решил использовать именно этот образ. Циановый дракон означает приход весны и расцвет жизни, но никак не смерть в демоническом пламени. — Думаю, этот образ — наша первая зацепка, гэгэ, — с предвкушающей улыбкой сказал Хуа Чэн. — Ох, а я слышал, что демон иногда возвращается на выжженные земли, когда приходит ночь, — добавил второй мужчина, захмелевший в разы больше товарища. — Какого чёрта он бы стал это делать? — возразил рассказчик. — Нужно совсем не иметь мозгов, чтобы вернуться на место преступления! Се Лянь с Хуа Чэном моментально переглянулись и, бросив на стол деньги за ужин, поспешили оказаться на улице, так и не дослушав увлечённый спор. Над деревней давно зажглись первые, самые яркие звёзды. Демон достал игральные кости и взял Се Ляня за руку. — Что ж, как в старые добрые времена, да, гэгэ? — усмехнулся он и бросил кости. Се Лянь не успел ответить, потому что всё вокруг закружилось, и вот, они оказались посреди выжженной земли возле храма, который в ночи выглядел ещё мрачнее, чем при свете дня. Не отпуская руки принца, Хуа Чэн извлёк из ножен Эмин, а Се Лянь заставил Жо Е немного соскользнуть с запястья и замереть в напряжённом ожидании. — За ним! — вдруг крикнул Собиратель цветов, и рой серебристых бабочек устремился в указанном хозяином направлении. Се Лянь не сразу разглядел, что далеко, среди чёрной, выжженной травы, виднелся склонившийся над землёй силуэт. Бабочки не успели достигнуть цели, как незнакомец выпрямился и одним взмахом руки отшвырнул их в противоположном направлении. Се Ляня с Хуа Чэном тут же обдало волной холодного воздуха. Не став ждать нападения, принц приказал Жо Е атаковать врага. От удара незнакомец с глухим стуком повалился на землю, но тут же ловко уклонился и, оттолкнувшись, подлетел ближе, приставляя веер с острыми лезвиями прямо к горлу Се Ляня. Принц замер, ошеломлённый такой прытью, потому что одно из лезвий упёрлось прямо в бьющуюся на шее жилку. — Весьма проворно с вашей стороны, но всё же не советую двигаться! — предупредил держащий веер. — Мы можем просто поговорить? — выдохнул Се Лянь, но решил на всякий случай не шевелиться. Незнакомец насмешливо приподнял брови: — Так вы пару раз ударили меня, чтобы «просто поговорить»? — Лезвия сильнее надавили на тонкую кожу. — И, господин в красном, стоящий позади, не стоит так настойчиво тыкать саблей мне в спину! — Убери проклятый веер, — медленно процедил Хуа Чэн. На это требование тот недовольно фыркнул себе под нос, а после отчего-то внимательно оглядел застывшего в напряжении Се Ляня. — Ха-ха, надо же, ваше высочество совершенно сдаёт позиции! Широко распахнутыми глазами Се Лянь уставился на незнакомое лицо напротив. Ни разу в жизни он не видел этого человека, однако от яркости взгляда, смеха, лёгкости движений и особенно веера, приставленного прямо к горлу, ледяная волна окатила его с ног до головы. Далеко не сразу полным неверия голосом принц спросил: — Повелитель Ветров?.. — Никакой это не Повелитель Ветров. — Хуа Чэн резко вскинул Эмин. — Или опусти это, или останешься без обеих рук. Тот лишь рассмеялся и одним грациозным движением сложил свой веер. — Так много «или», Собиратель цветов под кровавым дождём, — он склонил голову в знак почтения, однако сам жест, намеренно или нет, передал лёгкую насмешку. — На этом свете сложно отыскать человека более проницательного, чем ты, ваше высочество, — заметил он с улыбкой, а после в один миг преобразился в молодого юношу. — И что же меня выдало? При виде этого лица сердце Се Ляня пропустило удар; он застыл, в упор уставившись на Ши Цинсюаня, и лишь прохладное прикосновение Хуа Чэна к ладони возвратило его в реальность. — Повелитель Ветров, — повторил Се Лянь, ухватившись за руку Хуа Чэна, словно та была единственным, чего не коснулось безумие происходящего. — Ты… — Собиратель цветов прав — я не повелеваю ветром, ваше высочество. Так, научился паре дешёвых трюков. Поэтому и прозвище это не имеет смысла, — бросил тот, слегка поморщившись, а после, не дожидаясь ответа, развернулся и, спрятав веер в широком рукаве, побрёл вниз по склону. — Демон, — тихо пояснил Хуа Чэн, хотя Се Лянь и сам пришёл к такому шокирующему выводу. Полный противоречивых эмоций, он бросился следом. Ши Цинсюань оказался проворней — нагнать его удалось лишь на подходе к деревне. Се Лянь всё боялся, что тот решит воспользоваться заклинанием для перемещения, но Повелитель Ветров весь путь преодолел пешком, будто был простым смертным. — Постойте, ваше превосходительство, — крикнул Се Лянь вслед, когда они все поравнялись с первыми прохудившимися лачугами. Ши Цинсюань резко обернулся; и в этот миг его лишённое красок, бледное лицо не выражало ничего знакомого. В ярких глазах промелькнуло раздражение. — Я здесь по делу. И был бы признателен, если бы вы перестали привлекать всеобщее внимание этими вашими «превосходительствами», — сказав это, он хотел продолжить путь, но тут Хуа Чэн довольно грубо ухватил его за предплечье и потащил за собой в сторону безлюдного переулка. Се Лянь поспешил вслед за ними. — Это ты — демон, о котором все талдычат? Чёрного пламени или как там тебя называют? К слову, прозвище жутко безвкусное, — бросил Собиратель цветов, не давая Ши Цинсюаню шанса вырваться, хоть тот отчаянно пытался. — Ты повелеваешь демоническим пламенем? — Что? Чем я повелеваю? — расхохотался тот, и на один миг показалось, что его смех звучит точь-в-точь, как прежде. — Вы что же, оба выжили из ума с течением лет? — Как тогда объяснить, что ты появился в это время и в этом месте? — осторожно заговорил Се Лянь. Он решил, что пока не время спрашивать, как в принципе Ши Цинсюань появился. — Это ведь очевидно, ваше высочество, — скучающим тоном заявил тот. — Я уже давно ищу эту тварь! У нас с ней свои счёты. И отпустите меня, наконец! — Да? — спросил Хуа Чэн, не ослабляя хватки. — И откуда ты знал, что демон вернётся ночью? — Да все вокруг только и талдычат, что он всякий раз возвращается! — с раздражением воскликнул Ши Цинсюань и вновь попытался скинуть держащую его руку. — Тогда яви своё истинное обличье. — С чего бы? Разве вам известно, как должен выглядеть этот демон? — Может, как раз выпадет случай узнать. Весёлые огоньки в глазах Ши Цинсюаня тут же угасли. По его виду было заметно, что он готов перейти в наступление; даже свободная рука словно невзначай приблизилась к рукаву, где хранился веер. Се Лянь запоздало вспомнил, что перед ними стоял молодой юноша, возрастом не старше шестнадцати. Конечно, Ши Цинсюань не мог выглядеть так на момент смерти! — А вы заставьте меня это сделать, Собиратель цветов под кровавым дождём, — холодно сказал тот. Се Лянь опомнился от наваждения и мягко коснулся руки Хуа Чэна, беззвучно прося, чтобы тот разжал пальцы. — Мы не будем, — уверенно сказал он, когда как Ши Цинсюань уже успел вырвать руку, тут же поспешив прочь. Они долго хранили молчание; казалось, даже Хуа Чэн был слегка удивлён таким поворотом событий. — Сань Лан, тут определённо что-то не так, — пробормотал Се Лянь. — Я и представить не мог… — Конечно, — хохотнул тот. — Он умер, гэгэ. Со смертью частенько выходит «что-то не так». — Я не понимаю. — Се Лянь попытался вспомнить, восстановить в памяти туманные события давно минувших дней. — Демонами становятся только те, кого что-то заставляет вернуться, но… Цинсюань хотел прожить смертную жизнь, а потом уйти. Он всегда говорил, что рад такому положению вещей. Он смирился. — Быть может, он лишь говорил, что смирился? Принц не застал Цинсюаня на момент смерти. Последний раз они виделись, когда от летнего зноя было некуда деваться. Тогда Се Лянь притащил целую корзину персиков, выращенных во дворике храма Пу Цзы, и обрадовал этим всех нищих. Даочжана, друга старины Фэна, всегда любили. Ши Цинсюань был бледен и задумчив, отказался от персиков, лишь покрутив один в руке, усмехнулся чему-то и тут же отдал персик вечно вьющемуся рядом мальчишке. Се Лянь, конечно, спрашивал, всё ли в порядке, на что бывший Повелитель Ветров заверил, что просто смертельно устал после целого дня работы. «Отосплюсь — всё встанет на места». Принц сказал, что не появится в императорской столице ещё несколько месяцев — звали дела за Южными морями, которые они с Сань Ланом решили совместить с путешествием. «Возвращайтесь с множеством хороших историй, ваше высочество», — улыбнулся Ши Цинсюань на прощание. Се Лянь уходил, а на сердце отчего-то было невообразимо тяжело. Он и правда вернулся с хорошими историями, но рассказывать их было некому. — Его просто не стало, — пробормотал он себе под нос, — просто не стало и всё… Это была вовсе не метафора красного словца ради, Повелителя Ветров и правда будто след простыл. Как и всех, кто жил с ним в одном храме, как и самого храма, в сущности. Се Лянь несколько раз мотнул головой, избавляясь от застарелых воспоминаний. — Я тогда сам на всякий случай проводил ритуал упокоения души, — прошептал он. — И, если уж говорить честно — все знают, что небожители никогда не перерождаются. — Жизнь слишком непредсказуема, — нахмурившись, произнёс Хуа Чэн, — и это довольно паршиво. Идём, гэгэ, проследим за ним. Я чувствую, что он лжёт. Нужно только понять его мотив. В одном из самых дорогих чайных домов было так людно, что Се Лянь с Хуа Чэном тут же замерли у порога: несмотря на обилие демонической энергии, Повелителя Ветров нигде не было. — Принесите нам с этой прелестницей самое лучшее вино! — послышался громкий возглас со стороны столика в самом конце помещения. Там, в окружении нескольких мужчин сидела прекрасная, беззаботно смеющаяся девушка, в которой легко угадывалась женская форма Ши Цинсюаня. Эта форма, в отличие от мужской, была безумно похожа на ту, из прошлого: лёгкостью движений, беззаботным смехом и ярким блеском в лазурных глазах. Се Лянь успел лишь усмехнуться увиденному, тогда как Хуа Чэн бесцеремонно подошёл к столику и, склонившись, произнёс: — Эта прелестница сегодня занята, так что проваливайте, — вспыхнувшее на лицах возмущение было тут же подавлено наполовину извлечённым лезвием Эмин. Все поспешили уйти в опаске связаться не с теми людьми. Хуа Чэн же с улыбкой присел напротив. — Госпожа составит нам компанию? — И к чему такая грубость? — тут же парировал Ши Цинсюань, возмущение которого, впрочем, было не столь уж сильным. Как будто он ожидал, что за ним в любом случае увяжутся. — Демонической ци несёт на несколько ли вокруг, а ты сидишь тут и привлекаешь всеобщее внимание. — Конечно, как иначе я заплачу за еду и вино? — беззаботно спросил Цинсюань и отпил из чаши. — Вот мерзкий тип! — возмутился он, смотря на дно, где плескались ещё несколько капель. — «Лучшее вино», как же! — То есть ты… проводил с ними время за еду и вино? — не смог сдержать удивлённого вопроса Се Лянь, присаживаясь рядом. Какое-то время Ши Цинсюань смотрел на него, не моргая, а после разразился волной заразительного смеха. Вместе с образом Богини Ветров он придал оттенку кожи живой оттенок, поэтому теперь его щёки порозовели от выпитого вина. — О каких гнусных вещах ты думаешь, ваше высочество? — продолжая смеяться, с шутливой укоризной спросил он. — Иногда, если есть настроение, я развлекаю их разговорами, порой — игрой на гуцине или чжу, а взамен ем и пью прекрасное вино. — Я ничего такого не имел в виду, — немного смутился Се Лянь, решив, что его вопрос и правда прозвучал довольно обвинительно. — К тому же, — продолжал Ши Цинсюань, — демоны не часто могут позволить себе всякую роскошь. Только если в их подчинении нет целого города. — Кто же виноват, что зачастую они сами предпочитают жить, как помойные крысы, — пожал плечами Хуа Чэн. — Кстати, это и было то самое дело, что привело тебя сюда? Поесть и выпить вина? Впечатляет. — Что, если так? — спросил Ши Цинсюань, принимаясь за только что принесённую еду. — Я не живу в вашем городе, чтобы перед вами отчитываться. — Передо мной отчитываются не только те, кто живёт в моём городе, — с едва заметной, немного недоброй улыбкой констатировал Хуа Чэн. Никто из них не спешил продолжать разговор, делая вид, что крайне увлечён едой. Даже нетрезвые разговоры у других столиков не могли хоть немного разбавить нависшую над ними напряжённую тишину. — Не ожидал увидеть тебя здесь, — произнёс Се Лянь, понимая, как глупо прозвучало это «здесь». Ши Цинсюань тоже заметил, но не подал виду — лишь усмехнулся и продолжил есть. — Я хотел бы задать тебе немало вопросов, но понимаю, что… — он вовремя замолчал, потому что с языка чуть было не сорвалось лишнее. — Ваше высочество, — тихо начал Цинсюань, с упорством смотря в свою тарелку, — раз уж встретились, мы могли бы обсуждать что-то более насущное. Еду, погоду, последние новости. О чём ещё говорить былым друзьям, верно? — Конечно, ты прав, — согласился Се Лянь и принялся за еду, что вставала комом в горле. — Может, стоит обсуждать поразительное совпадение, по которому ты появился в окрестностях этого города? — спросил Хуа Чэн, до сих пор не вмешивающийся в разговор. Ши Цинсюань поднял взгляд, продолжая расправляться с порцией лапши. — И в чём оно заключается? — В чём заключается? — переспросил демон и усмехнулся. — Ну, может в том, что ещё днём кто-то спалил добрую половину округи, а ночью мы обнаружили там тебя? — Всем известно, что этот демон возвращается на выжженные земли, — махнул рукой Цинсюань, а после подозвал официанта и заказал ещё вина. Хуа Чэн подпёр рукой подбородок и с едва заметной улыбкой продолжил: — И ты пришёл по той причине, что надеялся встретить там демона? — Ну да, — подтвердил Ши Цинсюань. — Зачем вы спрашиваете меня, господин Хуа, если и сами догадались? — Видишь ли, — Хуа Чэн коротко переглянулся с Се Лянем и продолжил: — мы пришли по той же причине. И нашли тебя. — Что ж, значит, вам несказанно повезло, — хохотнул Цинсюань и отпил вина. Се Лянь всё никак не мог отвести глаз от его женской формы, словно один только вид Повелительницы Ветров зашвырнул его в омут воспоминаний. — Ваше высочество, твой взгляд меня смущает, — не поднимая головы, произнёс тот с усмешкой. — Да, прости, — тут же мотнул головой Се Лянь, а его взгляд заметно прояснился. — Я просто вспомнил… Ши Цинсюань так резко опустил руку, ударяя винной чашей о стол, что Се Лянь едва сдержался, чтобы не вздрогнуть, в то время как Хуа Чэн положил руку на рукоять сабли. — Я же просил, чтобы… — Ши Цинсюань обратил внимание на чашу, что раскрошилась в его ладони. — Ох, как же неудобно! Мне нужно… немедленно извиниться! С этими словами он подскочил из-за стола и унёсся вглубь зала, что-то очень эмоционально объясняя удивлённому официанту, а после и вовсе скрываясь из виду. — Кто меня тянул за язык, — сокрушённо покачал головой Се Лянь. — Думаю, всё не может быть так просто. Даже если кто-то и делает нечто подобное, то обычно не возвращается, а если всё же возвращается, значит, у него есть на это причины. Хуа Чэн задумчиво постукивал палочками по тарелке и долгое время молчал. — У Сань Лана есть мысли на этот счёт? — поинтересовался Се Лянь. — Гэгэ, я хочу попросить тебя об одолжении: пригласи его в храм Пу Цзы через два дня. Я догадываюсь, что его можно вывести на чистую воду до того, как он создаст нам ещё больше проблем. — Демон поднялся из-за стола и под удивлённый взгляд произнёс: — Наведаюсь кое-куда. Надеюсь, это будет стоить потраченного времени… Так и знал, что настанет время, и эта проклятая история ещё даст о себе знать, — последнюю фразу демон произнёс тихо-тихо себе под нос, но Се Лянь всё равно расслышал.***
Се Лянь тут же заметил светлую фигуру, сидящую на ступеньках неподалёку от входа в таверну. — Не помешаю? — спросил Се Лянь намеренно громче, чтобы его появление не стало для Ши Цинсюаня неожиданностью. Подняв голову, бывший Повелитель Ветров рассредоточено обернулся — он не выглядел застанным врасплох, лишь немного задумчивым. Коротко кивнув, Ши Цинсюань жестом пригласил Се Ляня присесть рядом. Лелея крошечную долю надежды, что хотя бы наедине им удастся поговорить, принц опустился на ступеньку. Затянувшаяся тишина давалась нелегко им обоим, поэтому Ши Цинсюань, неловко прокашлявшись, спросил с ложной беззаботностью: — И как там небеса? Ещё не рухнули? — Думаю, всё почти пришло в норму. Генерал Мингуан всё же стал Верховным богом. Цинсюань раздражённо прищёлкнул языком: — Кто бы сомневался, что он упустит такую возможность. Это несправедливо! — Отчего же? — Ты должен был занять это место. Неужели все на небесах разом ослепли и поглупели? Из всех богов войны ты был самым достойным, ваше высочество! Се Лянь позволил себе искренне рассмеяться — даже года не смогли пошатнуть неприязнь Ши Цинсюаня по отношению к Пэй Мину. — Ты говоришь в точности, как Сань Лан, — поспешил объяснить он. — Но дело тут не в небесах, а во мне. Отказаться было моим решением. — Отчего-то на этот раз Ши Цинсюань не спешил возмущаться. Серьёзно взглянув на принца, он коротко кивнул, даже не интересуясь причиной. — Немало богов вознеслось за это время. Я так редко бываю на небесах, что до сих пор не знаю некоторых в лицо. — Значит, всё идёт своим чередом? Это хорошо… — задумчиво пробормотал Цинсюань, заёрзав на месте, словно беседа причиняла ему дискомфорт. — Скажи, вознеслись ли повелители Вод и Ветров? — Повелитель Вод вознёсся полсотни лет назад. А Повелитель Ветров совсем недавно — и десяти лет не прошло. — Я рад это слышать, — кивнул Цинсюань. — В мире должен быть баланс, иначе… Он не договорил, но Се Лянь понял без лишних слов. В мире всё и правда шло своим чередом: менялись имена и лица, но только не общая суть вещей. — Сань Лан не желает тебе зла, это лишь манера поведения, — начал Се Лянь издалека. — Мы оба и вправду обеспокоены появлением этого демона. Скоро открывается Тунлу — ты сам должен понимать, что это может значить. Цинсюань окинул принца слегка удивлённым взглядом и тихо фыркнул себе под нос: — Ваше высочество, не нужно передо мной оправдываться. Твой Собиратель цветов никогда не был моим другом, он ничего мне не должен. Равно как и я ему. Поэтому он может вести себя так, как ему вздумается. Се Лянь кивнул — Ши Цинсюань был прав, утекло немало воды и что-то, наверное, было безвозвратно потеряно. Это простую истину озвучивать не хотелось, но принц всё равно произнёс: — Мне ты тоже ничего не должен. Сейчас уж тем более. Ши Цинсюань, проигнорировав прозвучавшие слова, одним плавным движением поднялся на ноги и, раскрыв веер, обмахнулся им, словно от нестерпимой жары. Острые лезвия на планках блеснули в красном свете фонарей. — Я хочу дать тебе слово, — без капли помпезности в словах начал Цинсюань. — Обещаю, что придёт время — и я уничтожу этого проклятого демона раз и навсегда. Се Лянь был удивлён и слегка тронут искренностью прозвучавших слов. — Неужели он так насолил тебе? — Не то слово. Встал костью поперёк горла, — отмахнулся Цинсюань и, грациозно развернувшись, двинулся прочь. — Рад был повидаться, ваше высочество! Лишь спустя пару фэнь Се Лянь вспомнил, что совершенно позабыл о просьбе Хуа Чэна.