***
Чонгук откинул голову на кожаное белое кресло своего автомобиля. Нервно кусая нижнюю губу, он тарабанил пальцами по колену. Пассажирская передняя дверь открылась, пропуская в салон цветочный родной аромат тела. — Ты ебанулся? Чонгук провел языком по пересохшим губам и лукаво улыбнулся. Глаза в миг загорелись. Он ждал этого момента чёртов целый день. Целый день мучений. На соседнее место приземлился молодой человек, откидывая волосы назад, снова вопросительно посмотрев на Чона. —Чонгук, я спрашиваю, ты еб... Губы затыкает нежный поцелуй, а рука прижимает чужую макушку, не давая отстраниться. —Не ворчи. — шепчет Чонгук, на секунду прерываясь и смущенно улыбаясь. —Нас могли увидеть. —Какой ты вредный, это просто невозможно, Чимин, — вздыхает парень и прижимается лбом к чужому. —Сегодня спишь на диване. Устроил, блять, цирк Шапито. "Тимин, ти миня не любис. Тимин, сделай мне яифницу".— пародируя утреннего Чонгука, начал Пак, — Я проснулся с болью во всём теле в надежде быть приласканным заботой и любовью. Ну и козёл же ты, Чон Чонгук. Глаза Чонгука наполнились морем сожаления и осознанием своей глупости. Руки потянулись к тонкой талии, заключая её между собой. Темная макушка уткнулась в шею. —Я тебя простил ещё утром, — прошептал Чимин, цепляясь пальцами за ворот футболки Чона, — хоть ты и козёл, мне приходиться любить тебя...Ненавижу тебя. Ненавижу твое большое доброе сердце. Ненавижу твою ослепительную улыбку. Ненавижу твои потрясающие глаза, в которых я тону. Я не умею плавать, Чонгук. Перестань это делать. Чимин улыбнулся своим же словам и сильнее прижался к парню. —А...Когда ты говорил, что хочешь давно развестись, ты ведь... , —Чонгук отстранился и посмотрел большими влажными глазами на Пака, — шутил, да? Ненавижу тебя так сильно, что готов умереть за тебя, козёл Чон Чонгук.Часть 1
8 мая 2021 г. в 02:44
Тяжелая форточка с громким звуком захлопывается от внезапно возникшего сквозняка. По белой больничной плитке молоточным звонким ударом раздаются уверенные и широкие шаги, мерно переступая забившиеся грязью линии разделения квадратов. Дверь, за которой снуют в разные концы отделения медсестры, закрывается под напором вошедшего в кабинет молодого человека. Чонгук, как и прежде это бывало, дарует счастливую улыбку помещению (точно ли ему?), радуясь новому рабочему дню, который, к слову, начался на час позже. Однако это счастье унаследовал только он, потому что за монитором компьютера издаётся недовольный фырк.
— Доброе утро, господин Пак. — Чонгук коротко кивнул, награждая Чимина самой яркой из своих улыбок, но, заметив взгляд мрачнее туч, продолжил. — Утро добрым не бывает, не так ли? Вероятно, плохо спали?
Чонгук садится за свое рабочее место напротив ассистента Пака и откидывается на спинку кресла, поднимая взгляд к потолку, всё так же весело улыбаясь. От его шеи за километр можно было услышать терпкий запах спелой вишни, будто идешь ранним свежим утром мимо усеянного деревьями сада. И этот аромат настолько сильно бил в нос, что Чимин невольно поморщился и даже проворчал что-то под нос.
В момент кабинет погрузился в мертвую тишину, нарушаемую лишь тарабаньем пальцев по клавиатуре и тяжёлым дыханием. Чонгук блаженно закрыл веки, тихо напевая неизвестную мелодию, иногда отбивая ритм по деревянному столу.
— То, что Вы занимаете должность выше моей, не даёт вам права опаздывать на работу, а отлынивать от нее тем более, — раздражаясь от поведения врача, строго сквозь зубы проговорил Чимин, ни на секунду не отвлекаясь от монитора.
— Вы слишком нервный сегодня, может... — Чонгук открыл глаза и сложил руки на груди, наваливаясь верхней частью тела на стол, — может Вам помочь расслабиться?
Парень склонил голову набок. В тëмном затуманенном взгляде мелькнула хитрость, подтверждающая толчком языка в щёку. Чимин свёл брови к переносице и поджал губы. Лисий взгляд прожигал в его лице дыру, словно лазером выводя на мягкой коже "не очередная жертва слишком хорошего настроения Чон Чонгука".
—Сейчас же позвоню своему мужу и объявлю о разводе. — тихо заговорил Пак и, убедившись в ожидаемой эмоции победы на лице Чонгука, продолжил — Давно хотел это сделать. Знаете, он много на себя берёт, в чём Вы с ним и схожи. Это Вам на заметку, доктор Чон.
Чонгук замер и приблизился к лицу Чимина, в немом вопросе изогнув в бровь. Пак это проигнорировал и довольно продолжил заполнять направления пациентов под испепеляющим взглядом парня.
—Понимаю Вас. Моя вторая половинка, — начал выкладывать своё недовольство Чонгук, не решаясь произносить слово "парень" вслух, — даже не удосужилась завтрак мне оставить, представляете? И это благодарность за прекрасную ночь. — парень наигранно цокнул, монотонно проговаривая каждое слово.
—Приношу свои искренние соболезнования, господин Чон. Не повезло ей с Вами, ведь, кажется, это слишком требовательно по отношению к ней, не думаете? В её обязанности это не входит, а Вы как джентльмен могли бы позаботиться о том, чтобы устроить совместный приятный завтрак в кафе неподалёку.
Чонгук мысленно согласился с ассистентом и снова откинулся на спинку кожаного кресла. Кинув беглый взгляд на настенные часы, он устало вздохнул. До первого пациента еще пару минут, а он уже успел утомиться. Парень перевел взгляд на сидящего перед ним врача, с хмурым и серьезным видом заполнявшего бланки. С Чимином они познакомились пару лет назад, учились на одном курсе. Но так уж сложилось, что Чонгук смог раньше устроиться в больницу за неплохую заработную плату. Именно поэтому, когда Чимина приняли на эту работу, парню пришлось наблюдать наглое лицо человека, бесившего его всё время обучения в университете. А когда он узнал, что именно этот человек должен его, грубо говоря, курировать, так вообще вскипел от злости, намереваясь уволиться в первый же день. Остановили его лишь высокий статус больницы и зарплата (ни в коем случае ничего другое). Погрузившись в воспоминания, Чонгук не заметил, как в кабинет постучались. Он кинул деловое "войдите" и с важным видом достал уже подготовленную Чимином карту. Пак сдержал смешок.
—Здравствуйте. Доктор Чон Чонгук? Мне сказали..., — хорошо одетый парень лет двадцати прошёл в кабинет, смущенно смотря из под челки на врача.
Чонгук обернулся через плечо и натянул располагающую улыбку до ушей. Пристальный взгляд карих глаз проследил за сменой выражения лица Чона, торопливо переводя внимание на пациента. Парень будто сошёл с обложки глянцевого журнала, однако красное от смущения лицо портило эту картину. Чимин не осуждает его. Чонгук был хорош собой, поэтому даже он, будь на месте паренька, вогнался в краску. Нет. Чимин отрицательно слегка мотает головой из стороны в сторону, отбиваясь от неправильных мыслей. Не вогнался бы. Однако тот вид, с которым Чонгук начинает принимать пациента, заставляет его мрачнеть с каждой секундой.
—Не могли бы Вы приподнять футболку, — выслушав жалобы парня, ровным голосом просит Чон, заставляя того сжаться и еще больше покраснеть. Завидев недопонимание в глазах напротив, Чонгук с улыбкой поясняет, — Мне необходимо осмотреть тело на наличие сыпи.
Парень нервно хватается за край футболки, неуверенно приподнимает еë и закрывает глаза. Слишком смущающий для него вид.
Чимин глубоко вздыхает, закатывает глаза и с нескрываемым напряжением начинает наблюдать за осмотром. Чонгук как положено изучает кожу на наличие сыпи, практически не касаясь её, хмурит брови, иногда просит приподнять ткань чуть выше и выпрямляется, кивком разрешая опустить футболку. Чимин думает о том, насколько тот всё же гармонично и правильно смотрится, выполняя свою работу, и громко выдыхая, двигается ближе к клавиатуре, чтобы начать записывать вердикт дерматолога.
Спустя некоторое время дверь захлопывается за красным как рак молодым человеком, и кабинет вновь погружается в глубокую тишину. Чимин отвлекается от компьютера и краем глаза смотрит на Чонгука. Кончик языка зажат между губами, а глаза в полной увлеченности бегают по строчкам медицинской карты. Тонкие пальцы обхватывают ручку, и размашистый неаккуратный почерк с каждым движением руки начинает заполнять лист. Чонгук всегда отличался заинтересованностью в своем деле, уверенностью в своих действиях, поэтому, несмотря на открытую злобу на парня, Чимин всецело доверился ему с первого же дня, выполнял поручения, принимал частые советы и спрашивал, когда возникали вопросы. А Чонгук всегда воодушевленно отвечал, объясняя всё и даже сверх этого. Чимин не помнил, в какой момент пренебрежение к парню начало стихать, однако несмотря на это, он не мог начать относиться к Чонгуку обыкновенно, что-то всё же выводило его из себя. Спустя время Чимин понял что.
Под конец рабочего дня, когда Чимин заканчивал оформлять последнее на сегодня направление, его ногу под столом начала намеренно сдвигать из стороны в сторону чужая. Не выдержав и нескольких минут, он зло заговорил:
—Ведете себя как маленький ребенок. Сначала весь день в рыбу играете, а под конец дня начинаете дурацки резвиться, — глаза сверкнули, Чимин встал с кресла.
Чонгук в непонимании поднял взгляд.
—Вы не любите, когда я много говорю. — хмыкнул он, — А ногой я случайно Вас задел, что Вы в самом деле?
Чимина раздражала эта хитрость в глазах напротив, эта наглая ухмылка, эти губы. Сейчас. Сейчас он выскажет всё, что думает.
—На улице темнеет. Ваш муж будет не против, если я Вас подвезу? — заговорщически начал Чонгук, не дав Паку выплеснуть эмоции.
Чонгук поднялся с кресла и, преодолев небольшое расстояние, встал перед ассистентом, оставив непозволительно мало места между ними. Горячее дыхание обожгло кожу.
—Не отказывайтесь. Я буду предельно нежен на дороге, — пальцы аккуратно заправили светлые чужие волосы за ухо, взгляд остановился на губах.
Чимин отрывисто выдохнул оставшийся в легких воздух и через силу сдержал себя, чтобы не поддаться вперед. Чонгук провёл пальцами правой руки по бархатной коже щеки, оставляя кольцом безымянного пальца холодную дорожку. Чимин хмыкнул.
—Не думаю, что это хорошая идея, господин Чон. — Пак с трудом отошел от парня и принялся собирать вещи.
Чонгук разочарованно опустил взгляд, оставляя тень игривой улыбки. Надо же.