Воспоминания и последствия

Слэш
PG-13
Завершён
114
автор
Vatrushonka бета
Пэйринг и персонажи:
Размер:
10 страниц, 1 часть
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
114 Нравится 14 Отзывы 25 В сборник Скачать

-

Настройки текста
«i reached for the last bouquet of flowers you gave me now wilting in their vase one by one i popped their heads off and ate them» rupi kaur       Техноблейд старался не думать.       У него всегда получалось отвратительно, потому что в моменты, когда ему хотелось не думать больше всего, даже голоса предательски замолкали, шепчась между собой словно бы на периферии разума, так неразборчиво и далеко, что было сложно сосредоточиться на предмете их разговора. Техно оставалось лишь слушать звенящую тишину, к которой он совершенно не привык, которая оглушала его сильнее, чем звуки взрывов, крики и лязг металла о металл.       В тишине к нему подползали мысли. Сначала бесплотные, как туман, они обвивались вокруг его лодыжек, ползли вверх до коленей, до торса и шеи. Затем становилось слишком поздно: туман становился плотным, осязаемым, он сжимал горло Техноблейда, заставляя его думать, что еще секунда — и он задохнется. Осознание того, что это — наваждение, что он на самом деле в безопасности в своем доме, сидит в кресле около камина, делало мысли еще более отвратительными.       Мысли были совершенно не к месту.       Как и чувства, ставшие катализатором к ним.       Как и человек, ставший их причиной: Томми в его жизни всегда был не к месту.       Техноблейд дал ему крышу над головой, одежду, еду… Свою лояльность. Свою защиту. Свою помощь.       И свое сердце.       Это случилось так незаметно, словно бы обязательно должно было произойти. Техно хотел бы заметить раньше, должен был заметить раньше. Но заметил лишь тогда, когда сердце оказалось разбито.       — Они изгнали тебя! Только я остался на твоей стороне! — кричит Техноблейд, впервые за долгое время действительно кричит, так, что голосовые связки звенят. Шум воды, льющейся с крыши взорванного Общественного дома пытается перебить его, но у него нет и шанса.       — Мне так… — Томми глотает слово «жаль», произносит его одними губами и делает шаг назад. — Но я останусь с Тоббо. Я стал всем, кем не хотел становиться…. Мне жаль, Техно.       «Но я не заставлял тебя становиться кем-то», — несказанная вовремя фраза срывается с губ в полупустую комнату, где ответом будет лишь треск огня в камине. Техно никогда не хотел, чтобы Томми становился кем-то для него. Сначала — вообще. Позже… стало слишком сложно понять, кем именно он хотел бы видеть его. И даже сейчас, после всего случившегося, когда его чувства должны были быть определены, его грудь разрывало от противоречий, от эмоций, которым он не знал названия.       Они, проходя через ненависть, как солнечные лучи через призму, отражались, и неизменно обращались в давящую боль.       Когда-то… было не так.       Когда-то… все было диаметрально противоположно.       «Когда-то»… Приятное слово, обозначающее все хорошее. Или, бывшее таковым. То, с чем Техно во вполне определенном «сейчас» приходится справляться.       «Когда-то» состоит из воспоминаний.       «Сейчас» состоит из последствий.

***

      — Это… мой плащ? — Техноблейд раздраженно поднимает бровь. Хватило ему найти, что под его домом буквально завелся вредитель, который не просто умудрялся стабильно обкрадывать его, но и сейчас, пойманный с поличным, совершенно без зазрения совести кутался в его собственный плащ Антарктической империи — алый, с лазурно-голубой вставкой, обшитой золотом, и белым пушистым мехом. Техно нравился этот плащ, по многим причинам, тем меньше ему хотелось видеть его запыленным и бог весть как успевшим стать потертым.       — Ага! — Томми расплывается в широкой улыбке, затем, словно бы что-то вспомнив, откидывает полу и сгибает одну ногу в колене, отводя ее несколько в сторону. — Твои штаны, кстати! Немного большеваты, но, в целом, намного лучше чем то, что у меня осталось!       — Мои… что? — в середине вопроса Техно решает, что диалог совершенно не стоит того, чтобы его продолжать, и устало вздыхает, издавая звук между рыком и нормальным человеческим выдохом. Он жалеет о каждой секунде, которые были затрачены на принятие решения разрешить Томми остаться. — Ладно. Можешь оставить одежду себе.       — Я бы и так это сделал, — громко смеется Томми, обхватывая рукой шею. Техноблейд смотрит ему в лицо — в голубых глазах парня отражается нечто, похожее на благодарность. Пиглин первым отводит взгляд.       — Я могу подшить, чтобы ты не выглядел смешно, как ребенок, который своровал одежду у взрослых, — усмехается он.       — Твоя одежда не настолько мне велика! Я почти одного роста с тобой! — вскипает Томми и подается вперед. Техно хмыкает. Томми не то чтобы все еще ребенок, даже уже не подросток, но… ведет себя все так же. И это… правильно? Техноблейд точно может сказать, что видеть, как Томми оживает, а его глаза перестают быть мутными и безжизненными, стоит пары ночей, потраченных на пошив себе нового плаща.       — Я действительно могу взять его? — нерешительно спрашивает Ранбу, осторожно принимая из рук Техно сверток. Его хвост — тонкий, с двухцветной кисточкой — метет по полу, выказывая одновременно волнение и радость.       — Да, — жмет плечами Техноблейд, сжимая губы. — Считай это ответным подарком за топор, не люблю оставаться в долгах… К тому же, ты, вроде как, теперь живешь с нами.       — Я… — Ранбу осекается, и улыбается — мягко, стеснительно, совсем не так, как… Техноблейд сжимает и разжимает кулаки, зная, что под старой алой мантией этого заметно не будет. — Я очень благодарен, Техно.       Полуэндермен разворачивает сверток. Плотный мех нижней оторочки красного с голубым плаща почти касается земли, когда он неосторожно встряхивает его.       — Может быть тебе немного коротким, — говорит Техно, поворачиваясь лицом к огню в камине. — Все-таки я ниже тебя. Но это лучше, чем ничего.       — Все в порядке! Так даже удобнее — не будет цепляться за снег. Он твой? Должно быть, он важен для тебя, ведь у Фила такой же… — Ранбу тараторит, как делает довольно часто, если возбужден чем-то. Техно это успокаивает. Он коротко улыбается, зная, что Ранбу может видеть только его спину.       — Да, мой. Но я не собираюсь его носить в ближайшее время.       Техноблейд не хочет видеть на себе напоминание о вечере, когда он укорачивал такой же плащ для Томми, не хочет вспоминать его смех и глупые шутки, вопреки всему кажущиеся смешными. Не хочет помнить, как бинтовал палец Томми, который тот умудрился до крови проткнуть иглой, решив доказать, что он сам справится с шитьем. Он смотрит вглубь комнаты и видит Томми, крутящегося в новой одежде.       Ему приходится моргнуть несколько раз, чтобы разрушить видение и сфокусировать взгляд на Ранбу.

***

      Томми сидит в кресле с ногами, уткнувшись носом в кружку, и очень плохо делает вид, что пытается согреться у огня. Совершенно точно не заглянуть через плечо Техноблейду, сидящему в паре метров от него на низком табурете перед варочной стойкой, освещенной свечой. Вода в колбах еще не кипит, поэтому Техно лениво листает книгу, лежащую тут же на столе перед ним, совершенно не обращая внимания на текст: сложно сосредотачиваться, когда кто-то прожигает тебе взглядом спину. Пиглину обычно было все равно, наблюдают ли за его работой. Но не когда наблюдателем был Томми, как оказалось. Он предпочел бы, чтобы Томми спросил — громко, с намеком на то, что отказ не принимается, как он делал в Погтопии, как он делал всегда, когда ему хотелось узнать что-то или получить. Техно должен был признать, что после того, как парень оказался в изгнании, он стал намного больше наблюдать. Непривычно… Неподходяще. Вода начинает закипать. Техно открывает банку с красными плотными семенами, слегка поворачивает голову в сторону кресла.       — Я могу показать тебе то, чего ты не знаешь.       Томми чуть ли не подпрыгивает на месте.       — Да я… — начинает он, очень громко, очевидно, чтобы возразить, но вместо того, чтобы действительно возразить, пулей слетает с кресла. Пиглин усмехается, зная, что тени скроют его улыбку.       — Тебе надо было просто попросить.       Вода кипит, Техно отвлекается на то, чтобы бросить в каждую из трех колб по несколько семян.       — Я видел у тебя в сундуке зелья невидимости, а у меня никогда не получалось их делать, — Томми опирается ладонью на ящики рядом, нависая над стойкой и над сидящим Техно. — Я, конечно, мог бы просто забрать твои…       Техно хмыкнул. Конечно, забрать.       — …но подумал, что, может быть, ты научишь меня их варить?       Техно на секунду отвлекается, поправляя одну из колб в держателе, отвечает не сразу. Когда он слышит тихое «Пожалуйста?..», то замирает еще на секунду. Он поворачивается в сторону Томми. Томми, который никогда не просит, но всегда требует, складывает руки на груди и отводит взгляд. Техноблейд смотрит на него чуть дольше, чем, наверное, стоит, затем вновь возвращается к колбам.       — Конечно, — кивает он, не найдя в себе сил сыронизировать. — Это не так сложно, просто будь внимателен. Что же, основу как делать ты знаешь, теперь принеси золотую морковь из сундука у дальней стены… Томми. Не делай вид, что ты не в курсе, где она, ты перерыл все мои вещи.       Теперь Техно часто учил Томми разным вещам, как когда-то в пещерах учил его сражаться. Парень неизменно приходил и садился в злополучное кресло, которое было развернуто не к камину, а к рабочему месту Техноблейда. В такие спокойные вечера Томми слушал его, очень редко перебивал, и каждый раз пиглину было неожиданно… приятно. Томми не стал менее упрямым, совсем нет. Но ощущалось его упрямство совсем иначе. Между ними установилось понимание и уважение, знаком которого на долгое время стала горящая свеча и развернутое под странным углом кресло.       — Техно, друг, что ты делаешь? — Филза, только вошедший, отряхивает со шляпы снег. Он скидывает плащ и мнется на пороге — войти ему, по сути, некуда, потому что мебель из дальней части комнаты сдвинута ко входу. Кресла, неаккуратно свернутый ковер, подушки, ящики — все громоздится друг на друге в полном хаосе. Техноблейд, толкающий один из сундуков, оборачивается и коротко машет рукой вошедшему.       — Доброе утро, Фил. Небольшая перестановка.       — О-о! — Фил перебирается через ящик на проходе, неаккуратно сбивая крылом какую-то стеклянную банку, которая чудом падает на что-то мягкое и не бьется. — Что ты хочешь поменять?       — Хочу развернуть оба кресла спинками к кухне и моим инструментам, варочные стойки перенести в другой угол — ну, я уже сделал это. А сундуки — к противоположной стене.       — Тогда обеденный стол можно передвинуть вот сюда, к окну, — воодушевленно показывает рукой Филза. О, Техно знал, что тот поддержал бы его идею. Даже не догадываясь, почему Техно хочет, чтобы кресло даже случайно не могло больше оказаться повернутым под определенным углом. Как и остальная мебель. Само ее расположение будило воспоминания. Техно рассеяно смотрит на устроенный бардак. Ему чудится, как на одном из сундуков, не сдвинутом со старого места, сидит, покачивая ногой, Томми и вгрызается в золотое яблоко, смеясь над тем, как злится за трату ресурсов пиглин.       — Если я помогу, мы управимся быстрее! — выводит его из задумчивости бодрый оклик друга.       — Давай закончим с сундуками в первую очередь, — монотонно отзывается Техно.

***

      — Как ты справляешься?..       Техно был поглощен починкой арбалета настолько, что только прямой вопрос отвлек его. Томми продолжал шипеть и что-то бурчать, но пиглин не обращал внимания — он совершенно привык к количеству звуков, которые Томми издает в повседневной жизни, они для Техноблейда просто добавились к остальным.       — Что? — Техноблейд откладывает оружие, берет тряпку, чтобы вытереть руки, и поднимает голову. Томми, со всеми страданиями мира на лице, пытается расчесать волосы. Именно пытается — неумело продирает спутанные золотые кудри. Он останавливается, шумно выдыхает:       — У тебя такие длинные волосы! А мои всего лишь немного отросли, и я уже ничего не могу с ними сделать.       Техно невольно смотрит на предмет разговора, хотя в обычной жизни предпочитает по возможности избегать этого. Волосы Томми золотит солнце, и Техноблейд не может оторвать взгляд. Мягкие и пушистые на вид, они опускаются почти до плеч парня. Действительно, намного длиннее, чем обычно. Техно думает, какие же они наощупь, и ему приходится силой удержать себя, чтобы взаправду не подойти потрогать.       — Не прикладывай силу, — говорит Техно, с трудом переводя взгляд на инструменты перед собой, ища что-то, что может хоть немного завладеть его вниманием. На одной из его рук — золотое кольцо, только оно спасает его от окончательной сдачи инстинкту в самый неподходящий для этого момент. Техноблейд перехватывает запястье другой рукой. Его пульс заходится. Он не понимает, в чем причина.       — Не понимаю… Но тогда они не расчесываются!       — Расчесываются, просто медленнее. Если тебе так неудобно, обстриги.       — Не-а, — Томми морщится, но продолжает, стараясь двигать расческой не так агрессивно. — Мне нравятся твои волосы, и я хочу попробовать отрастить свои… Не такими длинными, но все же. Тебе никогда не было неудобно?       Техноблейд жмет плечами. Последняя часть слов Томми не дает ему слишком сильно зациклиться на первой.       — Нет. Я давно привык.       — Могу я?.. — Томми откладывает расческу и подходит ближе. Техноблейд напрягается. — Могу я потрогать твои волосы?       — Зачем?.. — растерянно отвечает он, когда Томми уже, кажется, принимает его молчание за согласие и делает несколько шагов вперед через комнату. Он останавливается на расстоянии протянутой руки, задумчиво скребет подбородок.       — Мне хочется? И мне интересно, какие они на ощупь.       Техноблейд собирает пальцами волосы у лица, жамкает в кулаке:       — …Обычные? Не очень мягкие, не очень жесткие.       — И все-таки…       Техно, до этого момента избегающий смотреть на Томми, почему-то решает поднять на него глаза, будучи отвлеченный словами от своего недавнего рефлекторного помешательства. Он сглатывает: до этого момента Техно ни разу не видел Томми с таким сильным румянцем на щеках. Сам Томми, кажется, не совсем имел представление о том, как выглядит, потому что его выражение лица в остальном было более чем обычным. Более чем обычным? Когда для Техноблейда «обычным» выражением лица этого мальчишки стала искренняя улыбка? В отличие от Томми, Техно прекрасно чувствует, как к щекам и кончикам ушей приливает кровь. Он неосознанно дергает ухом, словно бы хочет стряхнуть ощущение. Томми не отстанет от него, скорее всего, а ему крайне не нравится ситуация, так что…       — Хорошо, — Техно отводит взгляд и опускает голову так, чтобы пряди хотя бы частично помогли скрыть его смущение. — Надеюсь, тебе не придет в голову тянуть меня за волосы.       Томми, вместо того, чтобы ожидаемо для пиглина просто протянуть руку и коснуться его челки и макушки, в мгновение ока забирается с ногами на подоконник, перебираясь за спину Техноблейда, и запускает обе руки в слегка спутанные розовые волосы пиглина, застав его врасплох во всех смыслах. Техно издает низкий неразборчивый звук, одновременно выражающий удивление и недовольство (стоит сказать, крайне сильно похожий на хрюканье), дергает плечом, словно бы намереваясь развернуться. Томми только глубже погружает пальцы, прижимая ладони к голове Техно. И он… больше не хочет шевелиться. Техноблейд чувствует, как обмякает, сам того не желая. Он, конечно, знал, что ему нравится, когда близкие люди трогают его волосы, но даже не догадывался, что это может довести его до такого состояния. Состояния, когда ему просто хочется откинуться назад, упереться затылком в чужие колени и позволить делать со своими волосами все что угодно.       И что тем, кому он позволит подобное, станет Томми.       — Они намного более… мягкие, чем я думал, — говорит Томми, слегка передвигая руки, и Техно почему-то становится не по себе от его тона, хотя вроде бы в нем нет ничего действительно странного. В конце концов, может быть, ему просто не по себе, правильно? Техноблейд не очень хорошо читает чужие эмоции. Его начинает волновать, что он не может видеть лицо Томми. «Что я должен сделать? — думает Техно. —Запрокинуть голову назад?» Мысль заставляет его замереть.       Техно не хочет осознавать факт того, как ему комфортно в данный момент. Ровно как и не хочет осознавать, что у поведения Томми есть причина.       Ему впервые хочется, чтобы ее не было. И одновременно хочется, чтобы все те мысли на границе сознания, которые он так яростно от себя отпихивает, оказались правдивыми.       — …Я правда хочу оставить длинные волосы у себя, потому что мне нравятся твои, — говорит Томми спустя какое-то время.       — Мне тоже нравятся твои волосы, Томми, — говорит Техноблейд как-то по инерции, не сразу понимая, что он произнес мысль вслух.       Тейхоблейд наклоняется вперед, обхватывает свои волосы рукой, словно бы хочет сделать высокий хвост. Пахнет паленым — Техно морщится. Что же, он только что стер целый город с лица земли, несколько случайно подожженных прядей — мелочь. К тому же, он все равно хочет избавиться от них. Кудрявые пряди стремятся выпасть из кулака, так что Техно плотнее сжимает его, а свободной рукой достает нож из-за голенища сапога. Мгновение он смотрит на лезвие, ловя тусклый свет утреннего солнца. Ему нравятся его волосы. Но он чувствует слишком много. Он не может позволить себе чувствовать слишком много. Ни вдоха, ни промедления — Техно резко обрубает хвост. Пряди беззвучно сыплются на пол. Техно выпрямляется, все еще держа в руках волосы, которые больше ему не принадлежат. Его плеч ничего не касается, когда он крутит головой. Странное ощущение. Техно думал, что ему станет легче. Ему по физическим законам должно стать легче. Но легче не становится. Он даже не чувствует себя обновленным. Все тот же старый Техноблейд, заслуживающий только предательства.       — Техно? — слышит он оклик. Фил прикрывает за собой дверь. Его лицо измазано сажей, длинные рукава темно-зеленого одеяния обуглены. На его лице — удивление. — Ты…       Филза замолкает в середине предложения. Техно не знает, что сказать. Он не хочет шутить. Не хочет говорить правду. Он бросает пучок обрезанных волос себе под ноги, не смотря. Притрагивается к тем, что остались, щупает концы, которые сейчас чуть ниже линии его челюсти, тянет себя за переднюю прядь, оставшуюся по случайности нетронутой.       — Тебе помочь? — спрашивает Фил. В синих глазах отражается болезненное понимание. Техно чувствует слабость. Он кивает, садится на пол и закрывает глаза.       — Я принесу ножницы, — говорит Филза. Техно слышит, хотя в его ушах звенит совсем другой голос:       — Мне нравятся твои волосы, Техно.       Техноблейд преуспел в том, чтобы игнорировать назойливый, ничего не значащий гомон в голове, так что он справится и еще с одним голосом.

***

      Шум портала ненадолго заглушает остальные звуки. Техно шагает вперед, фиолетовая муть перед глазами сменяется белыми снегами, слепящими глаза.       — Притормози немного, Блейд! — кричит Томми, чуть ли не выпрыгивая вслед за ним. Техно чувствует, как его слегка тянут назад: Томми хватает его за плащ. Техно вздыхает и останавливается, давая Томми отдышаться. Когда парень сгибается пополам, опираясь на колени, затем резко выпрямляется, с золотых волос падают в снег и исчезают фиолетовые искры, оставшиеся после перехода.       — За тобой просто невозможно успеть. А иногда — просто невозможно дождаться, — Томми тяжело дышит и утирает нос, щурясь на яркое северное солнце. Техноблейд неразборчиво хмыкает, отворачивается и продолжает идти. Он прекрасно слышит, что Томми срывается за ним.       — Это был пиглинский? — спрашивает он, равняясь с Техно.       — …О чем ты?       — Ты говорил с пиглинами в Незере. Я никогда не слышал таких слов.       — Я уверен, ты не слышал таких слов как «эвфемизм» или «антанаклазис», но это не делает их отдельным языком, — усмехается Техно.       — Эфе… Что? — Томми фыркает и машет руками. — Неважно! Ты не ответил.       — Томми, посмотри на меня, — Техно останавливается и резко разворачивается, поднимая рой снежинок. Томми чуть ли не впечатывается в него.       — Смотрю, — он хмурится.       — На кого я, по-твоему, похож?       — …На пиглина? — в глазах Томми не появляется никакого понимания. Техно вздыхает:       — Да, Томми, это был пиглинский и да, Томми, я знаю этот язык. Более или менее.       — Он звучал… Круто! Реально, чертовски круто! — восклицает Томми, в его голосе — чистый энтузиазм.       — Я… люблю пиглинский, — говорит Техно, после паузы. — Он лаконичный. Легче произносить.       — Это правда, что в пиглинском многие фразы заменены какими-то… действиями?       — Да, — он ведет плечом. — Иногда… говорить слова довольно сложно из-за них. Техно показывает рукой на клыки, выпирающие над верхней губой.       — А ты можешь рассказать мне про какие-нибудь? Или показать? — Томми заглядывает в лицо Техно так, что если пиглин был бы против — оказался бы в сложной ситуации. Но он не то чтобы был против. Скорее не знал, с чего начать. Техноблейд нечасто пользовался этой частью своих знаний. Он старался не забывать пиглинский, чтобы избегать конфликтов, но традиции и жесты из памяти стиралась за ненадобностью. Хотя, конечно, его пиглинская сторона все еще очень чутко реагировала на их проявления в его сторону.       — Некоторые из них… довольно сходны с человеческими. У пиглинов есть аналог рукопожатия — касание плечами. А если ты направишь одну руку вперед, вот так, а другой резко проведешь вдоль предплечья… Да, да. Никогда не делай так в Незере, если видишь пиглинов. Это призыв к драке или вражде, прямое оскорбление. Если хочешь сказать что-то типа, дословно, «Я ни на что не претендую», что бы это ни было, то нужно сделать два шага назад и на третий два раза позади себя ударить ногой в землю…       Томми слушает его внимательно. Они даже останавливаются, чтобы Техно мог показать, а Томми — повторить.       — А есть ли жест для того, чтобы показать симпатию? — спрашивает Томми, приподнимая брови, когда Техно окончательно зависает, пытаясь припомнить еще хоть что-то.       — Да, но я уже говорил про дружескую симпатию — нужно лбом коснуться плеча другого… — конкретно этой традиции, к слову, сам Техно не знал. Фил рассказал ему. После у него была возможность убедиться, что друг прав. Да, впрочем, он и чувствовал, что Фил прав, когда тот так делал. — Если хочешь показать заботу — коснуться рукой плеча…       — А если речь о романтических чувствах?       — Я могу предположить… «Я люблю тебя», — говорит Техно на пиглинском, задумывается. — Обе руки на плечах, касание лба ко лбу. Кажется, это самое точное, что есть для фразы «Я люблю тебя». Разве что в пиглинском у нее чуть больше значений.       — Например?       — Например… — Техноблейд задумчиво хмыкает. — Сложно объяснить. Внутреннее ощущение. Возможно, потому что в пиглинском есть лишь одно слово, обозначающее «любовь». К друзьям, к семье… Жесты разные, но слово одно. Поэтому, фраза «Я тебя люблю», звучит сходно с теми, что можно перевести как «я хочу, чтобы ты был в безопасности», «я забочусь о тебе», «я желаю тебе счастья»…       Техно не успевает договорить. Томми обгоняет его, останавливая. Его руки ложатся поверх воротника Техно, пальцы сжимают мех, слегка надавливая вниз — парень приподнимается на носках. Лицо Томми оказывается слишком близко, пиглин рассеянно моргает.       Томми закрывает глаза, как при поцелуе, его ресницы касаются щек — и Техно, черт возьми, со своим ужасным зрением, видит даже такую мелочь.       Томми прижимается лбом ко лбу Техноблейда, который перестает дышать. Теряя равновесие, парень по-человечески обхватывает лицо Техно руками, заваливаясь вперед, на грудь пиглина, который автоматически подхватывает Томми под ребра. Сердце Техно бьется как-то неравномерно. Он чувствует каждый удар. В голове кроме тумана — ничего. Техноблейд не хочет, чтобы Томми когда-нибудь убирал руки и отходил. И вместе с этим не хочет, чтобы это продолжалось хоть сколько-нибудь дольше, потому что…       Техноблейд чувствует себя наполненным. Как будто бы в нем была какая-то пустота, которую он заметил только сейчас.       — Ты считаешь, что фраза «Я люблю тебя» имеет мало значения? — спрашивает Томми очень тихо. Слышно, что он улыбается.       — Я лишь говорю, что у пиглинского «Я люблю тебя» больше смысла, — отвечает Техно, с трудом выговаривая слова. Язык слушается плохо. А Томми все еще слишком близко.       Томми смеется.       Техноблейд слышит стук в дверь. Осторожный, очень тихий. Звук напоминает ему о Ранбу. Когда он подходит открыть, за дверью действительно оказывается полуэндермен, прикрывающий лицо рукой от снега.       — Привет, могу я войти? — спрашивает он. Техно кивает и отступает в сторону, давая Ранбу пройти внутрь. Техноблейд смотрит на солнце, пока закрывает за неожиданно ранним гостем. Оно клонится к горизонту.       — Ты на ужин? — спрашивает Техно. — Я не против твоей компании, но Фил еще не вернулся.       — Не совсем… — Ранбу хочет отрицательно помотать головой, но в середине действия замирает. — Вернее, это, конечно, тоже, но я только что вернулся, хотел зайти к себе. А потом увидел, что у тебя горит свет… И решил сразу спросить кое-что.       — Что же? — Техно вопросительно хмыкает, поворачиваясь к Ранбу. Тот выглядит несколько взволнованно, но по-хорошему.       — Я всегда хотел узнать… Ты говоришь на пиглинском? — спрашивает он, сцепляя пальцы. Техно поправляет очки, затем складывает руки на груди.       — Да. Не так хорошо, как раньше, но говорю.       — Круто! — восклицает Ранбу, высоко взмахивая хвостом, до этого обвитым вокруг ног. Он понижает тон, стараясь звучать менее воодушевленно, но у него не слишком получается маскировать эмоции. — Я… мог бы попросить тебя как-нибудь объяснить мне значения некоторых слов и жестов?       Техно как будто бы ударяют под дых. Он хочет вздохнуть, но не может. Перед глазами темнеет. Техно хочется взяться за что-нибудь, просто чтобы почувствовать, что он все еще в реальном мире, потому что у него совсем нет в этом уверенности: конечности немеют. Ранбу здесь ни при чем. У него нет причины отказывать Ранбу. Тот выглядит счастливым, по какой бы причине его не интересовал пиглинский…       — …Да, — отвечает Техноблейд, цепляющийся пальцами за спинку деревянного стула. Его голосовые связки деревенеют, произносить слова сложно. — Я смогу найти время.       — Уф, я очень рад это слышать! Я спрашивал у То… О-ох, — Ранбу резко замолкает. Так же резко, как Техно впивается в него взглядом. Ранбу заминается, явно паникуя, — …У Фила. У Фила. Он сказал, что ничего не знает о теме, о которой я бы хотел узнать…       — Конечно, — Техно отводит взгляд, подходит к окну, прикладывая руку к стеклу. Холодно. Пальцы немеют. Он смотрит на Ранбу через плечо. — Он посоветовал тебе спросить меня?       Естественно, Техноблейд не имел в виду Фила. И Ранбу это было очевидно. Они оба понимали, о ком идет речь.       — Я и сам собирался спросить, но… в общем, да, — Ранбу смотрит в пол. — Он сказал, что многое узнал от тебя.       — Многое, хах, — фыркает Техно под нос. Голова кружится, Техноблейд через силу слегка повышает голос. — Поговорим об этом позже?       — Я понимаю, хорошо, — Ранбу тихо вздыхает и коротко улыбается. — Тогда… Увидимся через несколько часов? Ужин…       — Да. Увидимся. Когда Ранбу прикрывает за собой дверь, Техно прислоняется лбом к стене. В его ушах звенит.       «Тогда… «Я лю… б… лю… тебя». Это вообще звучало правильно? Черт, нельзя было ограничиться просто жестами…»       Воет ветер. Техно приоткрывает глаза. За окном начинается метель, смазывающая мир в белое пятно. Или, Техно просто смотрит поверх очков?       — …Даже на пиглинском, — говорит Техно вслух. — Эти слова не стали иметь больше смысла, в конце концов.

***

      Когда-нибудь все вернется на свои места. Техно наденет свой плащ, заношенный Ранбу, переставит мебель, потому что ему надоело, отрастит волосы и сможет спокойно говорить на пиглинском.       Он точно знал, что сможет идти вперед. Всегда мог.       Техноблейду нужно было всего лишь снова стать цельным, перестать распыляться на прошлое и настоящее.       Если это значило, что ему придется все воспоминания, которые могли бы исчезнуть, обратить в последствия, которые навсегда останутся с ним…       То так тому и быть.
Отношение автора к критике
Приветствую критику только в мягкой форме, вы можете указывать на недостатки, но повежливее.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.