И грянул гром

Из залитого кровью главного зала, что заняли воины, потянуло дымом, запахом жаркого и крепкого мёда. Мертвые тела выволокли во двор. Никто не собирался предавать их огню; Тор и его люди не задержатся здесь и на день. Стол в центре зала уставили яствами с кухонь ярла, а мёд и эль достали из погребов. Часть припасов отправили на корабль, остальному же было жаль пропасть зря. Тор занял место ярла — массивный деревянный трон, украшенный резьбой и накрытый медвежьей шкурой для большего удобства. Возможно, ярл собственноручно убил дикого зверя, будучи достойным воином, яростно сражавшимся на поле боя, до того, как Тор сразил его одним взмахом своего боевого топора. Подле него за столом, на возвышении, сидели приближенные люди – Фандрал и Огун. Остальные заняли скамьи вдоль стола в центре зала. Они уже усмирили свой голод, пришло время пить и хвастать участием в былых битвах, а мясо жевали лишь в перерывах, пока наполняли кружки. Тор был доволен, мускулы отзывались тянущей болью после славного боя, но не был удовлетворен. Задержав кружку у рта, он посмотрел на людей в нише, деливших добычу после успешного набега. Куча тряпья на любой вкус: дорогие ткани, добротные плащи и расшитые платья; меха и пушнина, золото и серебро, украшения и оружие, а также несколько фолиантов в богато украшенных переплетах. Но ничто из этого не интересовало Тора, наблюдавшего за пленником. Обычно он не оставлял в живых, предпочитая убивать всех вставших на пути. Но этот человек привлек его внимание в хаосе битвы. Он находился в главном зале, когда Тор ворвался через кованую дверь, к отступившему под натиском врага ярлу. Этот пленник не участвовал в битве, но достаточно было одного взгляда, чтобы понять, что перед ними колдун. Что само по себе не являлось причиной сохранить ему жизнь. Все же, колдуны и ведьмы непредсказуемые, озлобленные существа, от которых больше толку мертвыми, чем живыми. Но что-то было в его глазах, когда их взгляды встретились. За все время боя колдун не прочел ни одного заклинания или молитвы богам. Даже когда каждого в зале: мужчину, женщину и ребенка — предали мечу, колдун не сделал ничего, молча наблюдая, чуть вздернув подбородок, а во время казни жены ярла тень улыбки тронула его губы. Он был весьма красив. Достаточно юн, чтобы кожу не тронули морщины, но прожил достаточно зим, чтобы во взгляде появилось спокойствие и уверенность. Колдун был одет в темно-зеленую тунику и темно-коричневый плащ. Черные волосы растрепанными кудрями, спадающими на плечи, обрамляли бледное лицо с острыми скулами. На шее висел потемневший от времени золотой медальон с изумрудом. Наручники из бронзы, сдерживающей магию, сковывали тонкие запястья. Пленник не выглядел испуганным. Его колючий внимательный взгляд равнодушно скользил по воинам в зале. Тор отставил кубок и утер рот тыльной стороной ладони. — Приведите его ко мне, — приказал он, кивнув в сторону колдуна и прерывая любые возражения. Фандрал и Огун отвязали пленника от столба у стены, но кандалы не сняли и, удерживая под локти, протащили к столу на возвышении. Дерзкая улыбка колдуна не дрогнула, как будто происходящее развлекало его, как будто не его жизнь была в руках Тора. Это раздражало. Глаза пленника оказались зелеными, как лес вокруг владений ярла. Зелеными, как изумруд в медальоне. Змеиными. — Как твое имя? — Локи. — «Мой господин», — поправил колдуна Огун. — Мой господин, — чуть склонил голову пленник, но в глазах читалась насмешка. Тонкие губы все так же были изогнуты в тени улыбки. — Чему ты улыбаешься? — спросил Тор. — Твое поселение уничтожено. Твой народ убит. Ты сам лишь пленник, чья жизнь в моей власти. Колдун наклонил голову набок, пожав плечами. Это движение открыло взгляду Тора изящную шею и острую ключицу, не скрытую свободно наброшенным плащом и воротом туники. Изумруд в медальоне переливался гранями в свете факелов. — Это не мои люди. Не в деревне, что вы предали огню и мечу, мой господин, — Локи не отвел взгляд. — Я предстал перед их ярлом так же, как сейчас перед вами. — А до этого? — В зале похожем на этот, попав в него так же. Они всегда оставляют меня в живых. Ради власти и удачи. — Много же удачи ты принес им, колдун, — рассмеялся Тор. Глаза Локи сверкнули, как драгоценный камень на его груди. Тонкие губы растянулись в змеиной улыбке. — Они никогда не слушают. От вкрадчивого, мелодичного голоса по спине пробежали мурашки. В чем Тор никогда бы не признался. — И что же ты говоришь, раз они тебя не слушают? — Что все имеет последствия, мой господин. Мои умения не предоставляются даром. — И что ты умеешь? И какова твоя цена? — Для вас только то, что готов предложить. Цена разнится в каждом случае. — И что ты хочешь предложить, колдун? — Все что сочту нужным… мой господин. Фандрал и Огун переглянулись поверх головы пленника. Тор не обратил на это внимания, поглощенный вспышкой ревности при мысли о том, что колдун служил другим ярлам. — Что ж, колдун, твой прежний хозяин мертв, — напомнил он. — Отныне я твой господин и владыка. С этого момента ты служишь мне, и только мне. Фандрал и Огун переглянулись еще раз. — Мой господин, — тихо начал Фандрал, но Тор его проигнорировал. — Никто не властен надо мной, кроме меня самого, — ответил колдун. — И я не служу против своей воли, а то, что я делаю по чужому желанию, никогда не обходится дешево. Подобная самоуверенность казалась смехотворной. — Что же случится, если я откажусь платить? — Мой господин, — вновь обратился к нему Фандрал, с прищуром глянув на Локи. — Разумно ли оставлять колдуна в живых? Один взмах топора покончит с ним. Кто знает, какие несчастья он принесет. Если всё это правда, и он переходит от ярла к ярлу, оставляя за собой утопающие в крови деревни… Изумруд в медальоне мерцал, отражая свет факелов, будто заколдованный. Тор вновь обратился к пленнику: — И что ты сделал с местным ярлом за отказ расплатиться? Улыбка растянулась на тонких губах, как змея, пригревшаяся на солнце. — Я призвал гром. — Неудивительно, что они не вняли твоим речам, — рассмеялся Тор, стараясь не обращать внимания на пробежавший по затылку озноб. — Я видел достаточно заклинателей дождя. Сплошь безумцы. Локи склонил голову набок, локоны цвета вороного крыла огладили бледную шею. — И все же, — мягко возразил он. — Вы здесь. Мой господин. Раскатистый смех внезапно затих. Выражение лица Тора стало жестче. — Оставьте нас. Теперь Огун и Фандрал выглядели обеспокоенными. — Мой господин, вы уверены? — переспросил Фандрал, вместо того, чтобы молча подчиниться. — Я сказал, оставьте нас. Они неохотно повиновались. Безоговорочная преданность предводителю, незаменимая в боях, в этот раз заставила ослушаться приказа ради блага самого Тора. Однако каждый знал его вспыльчивый характер, и, под руководством Огуна, пиршество перенесли в другой зал. — Никогда нельзя доверять колдуну, — предупредил Огун, прежде чем уйти. Тор не спускал глаз с Локи. — И не собирался. Когда его люди покинули зал, Тор поднялся с массивного трона, выпрямляясь во весь свой внушительный рост. Он не спеша обошел стол и остановился перед Локи. Колдун был почти так же высок, но заметно уже в плечах и стройнее. И все же не выглядел слабым. — Что значат твои слова? Локи приподнял подбородок, усмешка скользнула по губам. — О чем именно вы спрашиваете, мой господин? — Ты знаешь, — ответил Тор, стиснув зубы. Колдун выдержал его полный злобы взгляд, прежде чем дерзко ответить. — И вы тоже. Зелень глаз стала почти ядовитой. Тор выбросил руку вперед так быстро, что до того спокойный пленник впервые испугался. Сильные пальцы сжались на тонкой шее. — Не стоит дурачить меня, — предупредил он, поглаживая нежную кожу и чуть надавливая под кадыком. — Вы боитесь, мой господин, — выдохнул Локи, его грудь поднималась и опускалась от частого дыхания, во взгляде мелькнуло торжество. — Боитесь, что я призвал вас? Тор убрал руку с шеи, но лишь затем, чтобы схватить колдуна за волосы на затылке, заставив запрокинуть голову. — Ты бы не смог призвать меня, колдун. — Грозовым тучам нравится думать, что они плывут куда захотят, но на самом деле они следуют за ветром. — Возомнил себя этим ветром? Кончик языка скользнул между тонких губ, то ли нервно облизывая их, то ли пробуя заискрившийся от напряжения воздух. — Я ожидал разрушительную грозу, которая погрузит все в хаос. Не думал, что именно ты явишься опустошить эти земли. Но я позвал, и ты пришел. Тор облизнул губы и притянул колдуна ближе, зарываясь пальцами в темные волосы. — И не подумал, что я схвачу тебя? Решу сделать своим трофеем в битве? — Я принадлежу только себе самому, владыка грома, — выдохнул Локи. — Нет, ты принадлежишь мне, — прорычал Тор. Прежде чем змеиный язык произнес очередную дерзость, громовержец грубо поцеловал Локи, поддаваясь жгучему желанию, от которого тянуло в низу живота с первого взгляда на колдуна. Упрямец сжал губы, заставляя действовать настойчивее и жестче. Совсем скоро он перестанет ухмыляться. Прервав поцелуй, Тор посмотрел на колдуна — тонкие губы раскраснелись и припухли, грудь вздымалась от сбившегося дыхания, но самодовольная усмешка никуда не делась. — Твои люди знают правду, владыка грома? — самодовольно спросил Локи, сверкая глазами. — Знают за кем следуют? — Они знают столько, сколько им положено, — зарычал Тор, сминая губы в новом поцелуе. Локи приоткрыл рот, впуская его язык, оглаживая своим. Прижался стройным гибким телом, даря ласку и доводя до безумия. – Я тебя выебу, — выдохнул Тор в тонкие губы. — Сорву твою тунику и возьму тебя прямо здесь. Колдун укусил его за губу вместо ответа, прерывая поцелуй, заставляя громовержца зарычать, сильнее потянуть за волосы на затылке. — Думаешь, можешь взять всё, что захочешь? — тяжело дыша и сверкая глазами, спросил Локи. Смотреть на растрепанного и раскрасневшегося пленника доставляло особое удовольствие. — Да. На колени. Конечно, колдун не захотел подчиниться, Тор потянул его в нужном направлении, держа за волосы и надавив на плечо. — Будь осторожнее с зубами, — предупредил он. – Помни, в чьих руках твоя жизнь. Развязав тесемки на штанах, Тор высвободил возбужденный член. — Открой рот. Локи слегка приоткрыл губы, уставившись на крепкую плоть, а затем возмущенно глянул на владыку грома. — Ты явился на мой зов, и если думаешь… Тор довольно усмехнулся. — Возможно, ты смог призвать меня, колдун… но я покажу как опасно играть с тем, о чем ты ничего не знаешь. Открывай. Глаза Локи распахнулись шире, кадык дернулся. Тор был доволен, впервые самодовольство колдуна дало трещину. Потянув за волосы, он заставил пленника запрокинуть голову, и стоило тому вскрикнуть, толкнулся в приоткрытый рот. Закованные в наручники руки инстинктивно дернулись вверх, цепляясь за обтянутые кожаными штанами бедра, пока Тор вбивался в жаркую пьянящую тесноту, не обращая внимания на тихие хрипы и стоны. Он толкнулся глубже, настолько, чтобы колдун уткнулся носом в жесткие волосы в паху, чтобы его горло сжалось сильнее, а тонкие пальцы впились в бедро, царапая в инстинктивной панике. Спустя несколько мгновений, громовержец решил проявить милосердие и потянул Локи за волосы, стаскивая со своего члена. Пленник жадно глотал воздух, его грудь тяжело вздымалась, а из глаз текли слезы. Уже вовсе не дерзкий и не самодовольный. — Впервые отымели в рот, колдун? Локи ответил ему злобным, ядовитым взглядом, что весьма впечатляло, учитывая, каким запыхавшимся и униженным он выглядел. Тор провел большим пальцем по блестящим припухшим губам. — Казалось бы, любой из твоих предыдущих хозяев должен был испробовать этот хорошенький рот, — заметил он сам себе. — У меня нет хозяев, кроме меня самого — прошипел Локи, пытаясь подняться с колен. — Теперь есть, — заявил Тор, толкая его на ступени помоста. Пленник попытался подняться, но Тор удерживал его на месте, крепко схватив за шею. Свободной рукой он задрал плащ и тунику, вжимаясь в бедра Локи своими, не давая дергаться. Штаны, пусть и из кожи, легко поддались сильным рукам — громовержец просто разорвал их. Демонстрируя силу, хотя мог просто стянуть их к коленям. Но Локи жаждал его силы, призывая бурю. И Тор даст ему это. Колдун замер, оставив попытки вырваться. Его дыхание стало частым, поверхностным. Либо Локи понял, что борьба бесполезна, либо уступил собственным желаниям. Или все сразу. Тор раздвинул колени пленника, пристраиваясь между разведенных ног, наклонился ближе, коснувшись грудью задранной в беспорядке одежды. Он поднес руку ко рту Локи, нежно провел подушечками пальцев по сжатым губам. — Ну же, открой рот, — попросил громовержец, коснувшись уха колдуна губами, — ради меня. Его пленник вновь решил поупрямиться. — Ты же знаешь, что хочешь, — произнес он с хрипцой. Казалось, Локи не мог позволить, чтобы последнее слово осталось за Тором. Но эта борьба и принципиальность нравились громовержцу. — Считаешь, что можешь приказывать мне… Дальнейшее возмущение прервали пальцы, заткнувшие рот. Тор втолкнул сразу три, так глубоко, как мог. Член дернулся от мысли о жарком тесном горле. Но скоро будет еще лучше. — Намочи их посильнее, ведь это вся смазка, что ты получишь. Локи был в ярости, но на этот раз подчинился. Он остервенело сосал пальцы Тора, доводя до тихого рычания своим ловким наверняка змеиным языком. Громовержец протолкнул их глубже, чувствуя, как судорожно сжалось горло. О, он определенно возьмет пленника с собой, чтобы тот грел постель, ожидая своего господина раскрытым и подготовленным. Вытащив пальцы, Тор грубо схватил Локи за ягодицу, надавливая второй рукой на шею, заставляя опуститься грудью на ступеньку помоста, от чего тот чуть не приложился лицом об пол. — Ты варвар… ах. Тор вставил сразу два смоченных слюной пальца, заставляя умолкнуть. — С этого момента, все, что может произносить твой язык это мольбы и мое имя, — приказал он, разрабатывая узкую задницу, не тратя время на нежности. — Я даже не знаю, м-м-м… твоего имени. Наклонившись ближе, громовержец провел языком по уху. — Кому ты молился, призывая меня? — Я не обращался ни к кому конкретному, — выдохнул Локи, пряча голову между упертых в пол локтей, чтобы избавиться от лишних прикосновений. — Но ты сам сказал, что призвал меня, — тихо прорычал Тор, добавив третий палец, наслаждаясь дрожью тела под собой. — Я не… м-м, — простонал Локи, выгнув спину. — Я не думал... — Да. Ты не думал. Не ожидал, что я явлюсь в ответ на мольбу? Но ты жаждал силы, баловался с тем, о чем не имеешь понятия. И теперь я здесь и возьму то, что принадлежит мне. Он коснулся простаты, демонстрируя свои намерения, заставив Локи сдавленно застонать. — Так сделай это, — прорычал колдун, когда Тор убрал пальцы с той чувствительной точки внутри, посылающей волны удовольствия по всему телу. Громовержец рассмеялся. — Я знаю, ты можешь просить лучше. Такой взгляд мог заставить человека дрожать от страха. Чистый яд, ярко-зеленый, жестокий, восхитительный. — Умоляй, — приказал он. — Будь ты проклят, — прошипел Локи. Тор согнул пальцы внутри. — Умоляй. Но Локи лишь сжал губы, сдерживая стоны, не желая сдаваться. — Упрямец. Неважно, все равно станешь восхвалять меня так же, как когда просил явиться на твой зов. Тор сплюнул на ладонь, размазывая слюну по члену. Прижал головку ко входу, направляя себя рукой. Локи сделал последнюю и вновь безуспешную попытку вырваться, но сильные пальцы удерживали его за бедро. Достаточно прелюдии. Тор вошел одним сильным глубоким толчком. Приглушенный звук полустон-полувсхлип сорвался с губ колдуна. Он вжался лбом в скованные руки, черные волосы скрыли лицо. Тора это не устраивало, он хотел видеть лицо своего пленника, застать момент, когда исчезнет эта неуместная надменность. Он перенес вес на левую руку, опираясь о пол, а правой зарылся в спутанные локоны. Хотелось начать вбиваться в гибкое тело, что теперь принадлежало ему, услышать крики, которые обязательно раздадутся после первых толчков. Но он собирался дать Локи последний шанс. — Умоляй, колдун, — прошептал он, потянув за волосы, поворачивая пленника лицом к себе. Локи тяжело дышал, приоткрыв рот, губы стали еще краснее, на висках выступили капельки пота, скулы алели румянцем. Он был прекрасен. Взгляд зеленых глаз оставался таким же колким и непокорным. — Провались в Хельхейм… — выдохнул он. Тор отпустил волосы Локи, навалился на него всем весом, заставляя сильнее прогнуться в пояснице. Толкнулся вполсилы, усмехнулся, когда колени пленника разъехались в стороны сильнее. С губ колдуна не сорвалось ни звука, громовержец был не против, это было то, что называли затишьем перед бурей. Ему понравится. Он будет стонать. Тор уткнулся в шею пленника, сделав глубокий вдох. Как он его назвал? Владыка грома? Он облизнул губы. Локи хотел призвать гром. Тор даст ему желаемое. Выйдя почти полностью, оставив только головку, он толкнулся обратно, в этот раз не сдерживая свою силу. Локи был таким тугим, таким горячим и тесным. Можно было потерять контроль над собой, но Тор хотел насладиться своим колдуном сполна и не собирался останавливаться. Не сейчас, когда Локи так сжимал его, когда прекрасное стройное тело выгибалось под ним. Но этого было недостаточно. Пленник упрямо кусал губы, сдерживая все стоны и мольбы, на которые был способен. — Давай, колдун, взови ко мне, — приказал он, прихватив мочку уха губами, втягивая в рот, а затем, чуть прикусывая, чувствуя как дрожит Локи под ним. — Назови мое имя — мы оба знаем, что ты хочешь. — Я молил о громе, — выдохнул Локи, зажмурившись, с трудом удерживая на локтях собственный вес. — Не о грубом грязном животном, жаждущем случки как пёс. Наглость и бесстрашие колдуна доводили до бешенства. — Дерзкие слова для того, кто отдается как течная сука. Но хорошо, будет по-твоему. Ты молил о громе? Он был близок к разрядке, и пора было, наконец, сломить пленника. Локи дрожал всем телом, также еле сдерживаясь. Электричество гудело и искрило по поверхности тела громовержца, ожидая его воли. Тор заставил Локи запрокинуть голову и довольно усмехнулся, видя, как расширились зеленые глаза от осознания происходящего. Он обхватил горло пленника ладонью, прикусил остро очерченную линию челюсти. — Я покажу гром. Локи закричал от удовольствия и боли, кричал снова и снова, пока не охрип. Вбиваясь в дрожащее тело, Тор кончил следом за ним. Измотанный, обессилевший колдун рухнул на пол, не мешая громовержцу ласково убрать упавшие на лицо волосы и приподнять голову за подбородок. Взгляд зеленых глаз был расфокусированным и ошеломленным, щеки, как и шея, истертая бородой Тора, раскраснелись и были влажными от слез и пота. Он шумно дышал, каждый отчаянный стон и вздох звучал как молитва его личному божеству. Молнии все еще плясали вокруг них, гром был слышен далеко за пределами владений ярла. Тор нежно поцеловал Локи в висок. Веки задрожали, и колдун потерял сознание. Громовержец провел пальцем по тонким, витиеватым шрамам, оставшимся от молнии на шее Локи. Колдун вообразил, что Тор явился по его зову. Теперь он сам принадлежал богу. Это клеймо останется с ним навсегда. Не терпелось увидеть лицо Локи, когда он это поймет. — Это только начало, — тихо пообещал он, проводя языком вдоль шрама.

xXx

Утро наступило, несмело крадучись. Лучи солнца медленно вытаскивали Тора из сна, словно боясь его побеспокоить. Громовержец лениво потянулся на шкурах, укрывавших ложе, ощущая каждым мускулом вчерашний славный бой и прекрасный секс. Он вытянул руку, намереваясь притянуть своего колдуна в объятие, ведь лучшим способом начать день было предвкушение хорошей битвы или хорошего траха. Больше прельщал последний вариант, хотя, с Локи это была смесь того и другого. Его ладонь опустилась на прохладные меха. Громовержец нахмурился, открыл оба глаза и приподнялся на локте, оглядываясь. Локи сбежал. На ложе лежали его «сдерживающие магию» наручники, оставленные, словно в насмешку. Тор зарычал и окончательно проснулся. Вот теперь он был в настроении для жестокой кровавой бойни. Локи придется подождать. Но Тор обязательно найдет его. Клеймо на шее гарантировало это. Но позже, а сейчас им пора отплывать. Ветер зовет.