лишь с тобой так спокойно

      Кэ Цин падает. Падает в глубину своих страхов и страданий. Кэ Цин устала и на грани расплакаться, но стойко держится, как подобается сильной девушке. Ей мерещится её пропавшая кошка в беспокойном сне, ей больно, будто провели ножом по горлу, неглубоко, доставляя ей боль и страдания, но не убивая. Потому что Кэ Цин просто так не сдаётся. Мать учила Кэ Цин держаться до конца, как бы не было плохо, за чёрной полосой всегда следует белая. Потому, трезво оценив ситуацию, после пробуждения, чуть потеряв грань реальности и сна, скучая всё по той же кошке, Цин идёт на кухню, чтобы выпить воды. Кэ Цин стоит на кухне, попивая воды, крепко держа кружку, боясь погрузиться в себя и ослабить хватку, уронив ёмкость с водой. Она вспоминает про успокоительное, лежащее в серебристом навесном шкафчике и, подобно дикому зверю, быстро открывает чуть скрипящую дверцу и начинает рыться в кучке таблеток. Найдя те самые таблетки немного тяжело, но с облегчением вздыхает. Голова пульсирует, но Кэ Цин лишь морщит носик, утирая подступающие слёзы, вдыхает в лёгкие новый поток кислорода и залпом выпивает оставшуюся жидкость, не забывая проглотить таблетку. Голова начинает кружиться, новый приступ слёз настигает незаметно, но с ощутимый толчком. Кэ Цин томно протягивает уставшее «ммм» и хватается за круглый угол стола, чуть упираясь ногтями, будто пыталась проколоть его. Несколько секунд стоит в тишине, прикрыв сонные глаза, немного успокоившись открывает их и прищурив, фокусируя взгляд, смотрит на настенные часы. Пять утра, ей вставать в шесть. Ложиться уже нет смысла, Кэ Цин после недолгого сна чувствует себя ужасно, хочется накрыться с головой тёмно-синим тёплым пледом и, поставив весь мир на паузу, продолжить спать. — К сожалению так нельзя. — проносится в голове у девушки, и она тихонечко хихикает, по привычке прикрывая рот холодной ладошкой. Кэ Цин поднимает взгляд с кружки на окно. Ей очень нравится ночной город. Раньше ей нравилось гулять по ночам. Была определённая атмосфера, которая привлекала девушку. Сияющие звёзды, отражение луны в лужице, иногда перегорающие фонари, зачастую белые, будто поглощающая всё на своём пути тишина, и темнота, напоминающая чёрную дыру; в неё хотелось прыгнуть и забыться. Кэ Цин ставит кружку на стол и, словно на пробу, делает маленький шаг, отмечая про себя, как раздражает скрипящий пол. Ночная тишь тянет на балкон, и Кэ Цин легко поддаётся соблазну, осторожно делая шаги, направляясь к комнате с балконом, находящейся рядом с кухней. Чем ближе Кэ Цин подходила к балкону, тем лучше она чувствовала прохладу с него. Привычка открывать балкон на ночь зародилась ещё в детстве. Кэ Цин жила в довольно тёплом городе и никак не могла привыкнуть к постоянной жаре. Поэтому она, пока никто не видит, открывала балкон, находящийся в её комнате, когда терпеть уже было невозможно и хотелось охладиться. Девушка легко дотрагивается до ручки балкона, чуть дёргая её на себя и, заходя, наступает на холодный ковёр, который Кэ Цин специально выбирала для балкона. Она прикрывает дверь и немного поднимает уголки губ. Подходит ближе к окну и отодвигает его. Немного щурится от мурашек, пробежавших на теле от холода, но облокачивается на мини-подоконник и кладёт голову на ладонь, обращая свой взор на человека. — В такую рань идёт… Не хотела бы я оказаться на его месте. — думает Кэ Цин и расслабленно улыбается, закрыв глаза и почувствовав, как легко становится от освежающей прохлады.

✧ ࿐ ˚.

Мона просыпается от ощущения, что находится одна в кровати. Половина, на которой спала Кэ Цин, уже успела остыть. — Кэ Цин..? — Мона, приподнявшись на локти, пытается открыть сонные глаза, но после неудавшейся попытки падает обратно и недовольно мычит. Девушка ещё раз зовёт Кэ Цин, но, не услышав ответа, «переступая через себя», открывает глаза и задерживает взгляд на помятой холодной постели. Недовольно хмурясь, трёт глаза, сложив ладони в кулачки, резко вздыхает и садится на кровать. Мона чувствует, как в глазах немного потемнело и, придерживая голову левой рукой, оперевшись на правую, бормочет себе под нос, что в следующий раз не забудет сесть неспеша. Потягивается, и выпрямившись, сладко зевает. Всё же встав с кровати, не забыв надеть свои фиолетовые тапочки с цветами, первым делом идёт на кухню, рассчитывая, что Кэ Цин просто как всегда встала раньше и уже готовит им обеим завтрак. Ещё раз потирает глаза, так и норовящиеся сомкнуться, и разочарованно смотрит на кухню, стоя в проходе. — Куда же она пошла? — шёпотом сама себе задаёт вопрос Мегистус и наливает воды в чашку, стоящую рядом с кружкой Кэ Цин, которую Мона как-то не заметила. Выпив содержимое кружки и поставив её в раковину, Мона смотрит на часы. Почти шесть утра. Снова хмурится, задумавшись куда же пошла Кэ Цин. Но решает проверить соседнюю комнату. Прозрачно-розовый тюль плавно двигается от ветра, исходящего с балкона. Мона выдыхает, чуть смеясь, видя Кэ Цин. На цыпочках, как можно тише, подходит к балкону и, переступив порог, осторожно, боясь напугать, кладёт тёплую ладонь на плечо Кэ Цин. Кэ Цин вздрагивает от неожиданности, но, выпрямившись, поворачивается к Моне и широко улыбается. Рука Моны сползает с плеча, а Кэ Цин обвивает свои руки вокруг шеи девушки и целует в щёку. — Дорогая, — Мона улыбается и произносит на грани шёпота и обычного тона, — Я искала тебя… — Искала? — удивляется Кэ Цин, немного округлив глаза, — Но я всё время была здесь. — Я не увидела тебя утром и начала переживать. — Мона чуть хмыкнула, прищурив глаза, — Вдруг ты ушла от меня? Кэ Цин громко рассмеялась, сильнее прижимаясь к девушке, говоря «Никогда не уйду». И Мона верит. Потому что знает, что Кэ Цин не обманет. Кэ Цин падает. Тонет в глазах Моны Мегистус, видя в них всю вселенную, и тихо шепчет «Люблю тебя». Мона улыбается радостно и сладко, говорит так же шёпотом «Люблю тебя тоже».