Ну и чьё же это наказание?!

— Ваньнин, — послышался такой нежный и родной голос любимого человека на другом конце трубки. — я правда хочу провести этот день вновь с тобой, но ты же знаешь, что если я сейчас уеду отсюда, то меня не повысят в должности. Так и останусь простым офисным червём до конца дней. — в голосе стали появляться лёгкие страдальческие нотки, но в то же время собеседник говорил с улыбкой на лице. — Я знаю, Мо Вэйюй, но можно было бы хотя бы предупредить. — Да я сам тоже только что узнал. Этот корпоратив как снег на голову в июле свалился! Он же в мою честь и организован. Помнишь я говорил, что сумел заключить сделку с канадцами на пару миллионов? Так наш директор решил устроить по этому поводу корпоратив-сюрприз и мне ничего не сказал. Зато абсолютно все знают, даже охранники. Я обещаю, что приеду как только смогу, да и к тому же, мы и так каждый день вместе проводим, а так ты сможешь заняться чем сам захочешь. Сходи, погуляй, увидься с дядей моим. Он давно тебя в гости зовёт. — Мо Вэйюй, я понимаю. Но сегодня уже 3 года как мы женаты и я приготовил для тебя подарок. Но раз у тебя корпоратив, то хорошо. Можешь не просить прощения. — на этом слове твёрдый голос Ваньнина слегка утих и стал медленнее, будто он сам не хочет этого говорить, но маленькая истеричка внутри него вырвалась наружу. Послышались гудки. Мо Жань не успел очнуться и сказать, что прямо сейчас вернётся домой, лишь бы его котёнок не злился, но теперь уже поздно. Как же он мог забыть про сегодняшнюю дату! А теперь он остался у разбитого корыта. Даже если он прямо сейчас сорвётся с места и полетит в уютный дом к своему любимому, то ещё не факт, что его впустят. Ясна была пара вещей: Ваньнин на него сильно обиделся, и Мо Жань никакого веселья от этого дурацкого корпоратива не получит. Ваньнин сидел на их общей с Мо Жанем кровати полный злости и негодования. Этот Мо Жань… неужели для него напиться со своими коллегами важнее Ваньнина? Бесит. Пусть только попробует сейчас приехать, Чу ни за что не впустит его в квартиру! Хотя может он и погорячился… Но Чу Ваньнин специально сегодня надел на себя чёрную панаму, тёмные очки и маску на пол лица для похода в магазин товаров для взрослых, а потом испытал великий стыд, когда за кассой оказался его ученик, который сразу вычислил своего профессора под этой грудой одежды. Чу Ваньнин хотел приготовить какой-нибудь необычный подарок и, посоветовавшись со своим другом — Шень Цинцю, решил прикупить что-то там. Конечно кроме миленького костюма горничной он сделал ещё пару подарков: романтический ужин на двоих и самодельную рамку с их совместной фотографией, которая по словам Мо Жаня его любимая. В тот день они были в парке аттракционов и Вэйюй попросил котёнка зайти с ним в будку фотографий. Естественно Ваньнин не хотел, но благодаря сладкой вате и обещанием в коробку конфет, которую ему так и не купили, они всё же получили пару фотографий. Они все были милыми до невозможности, но на этой они целовались. Всего лишь лёгкое касание губ, но это выглядело очень мило и чувственно. Другие фотографии Мо хранил в кошельке. Ещё одна была на другой полке. Там Чу Ваньнину прифотошопили белые кошачьи ушки, а Мо Жаню — собачьи. Но именно эта фотография, которая сейчас находилась в сделанной руками Чу Ваньнина рамке, была самой красивой. Даже на взгляд котёнка. Но теперь он был слишком зол, что бы подарить ему хоть что-то. Ну может ужин он и оставит… Убрав со стола все блюда, которые так старался готовить этот милый котик, Ваньнин сел на мягонький диван перед телевизором и включил какую-то нудную программу. Он даже не смотрел её, просто сидел в таком полудрёме и думал о Мо Жане. Чу Ваньнин не мог долго злиться на него, потому что он всегда знал как успокоить своего любимого. Но это уже не первый раз, когда он проводит праздник не дома. В прошлый раз это было в его день рождения. Мо Жань в тот день был в другой стране по работе и не успевал приехать. Чу Ваньнин тогда тоже обиделся, но не на долго. Ну не может он противостоять этому щенячьему взгляду с маленькими слёзками. Так Чу и уснул. На неудобном диване, под скучную передачу, в холоде, как моральном, так и физическом. Ну серьёзно, вроде только середина весны, а отопление уже выключили!

***

На следующий день он проснулся уже в мягкой кроватке, под одеялом, в обнимку с Мо Жанем. С начала Чу Ваньнин даже не вспомнил про вчерашний день, а так и лежал в тёплых и крепких объятиях любимого, не собираясь вставать в ближайшее никогда. Но потом он наконец вспомнил, почему же ему казалось, что что-то не так. Его будто окатило ведро холодной воды. Он быстро встал, забрал плед, укутавшись в него, и пошёл было обратно на диван, что бы поспать ещё немного, но тут голос внутри него, а скорее внутри желудка, потребовал скорый приём пищи. Чу Ваньнин не ел со вчерашнего дня, ведь он надеялся, что сможет сделать это с Мо Жанем, но судьба сыграла с ним злую шутку. Но зато у него теперь есть завтрак, который должен был быть романтическим ужином. Чу Ваньнин не собирался съедать абсолютно всё и даже наверно некоторая его часть хотела оставить немного и самому Мо Жаню. Из всего, как ему показалось, огромного богатства пищи, он вытащил себе лишь салатик и кусок курочки, запечённой с картофелем и поставил в микроволновку согреться. Видимо Мо Жань услышал звук хлопков дверцы и теперь стоял в дверном проходе, лениво потирая всё ещё сонные глаза. — Доброе утро, Ваньнин. — ответа не последовало. — Я вчера вернулся не так поздно, но застал тебя спящим на диване. — опять в ответ лишь молчание. — Ты меня прости, что так получилось. Я приготовил тебе подарок. — Мне не нужны твои подарки. — и теперь Мо Жань даже не знает что лучше: опять получить молчание в ответ или вот это. Чу Ваньнин стоял к нему спиной, повернувшись лицом к микроволновке, опираясь руками на столешницу. — Ну, баобэй, не сердись на меня. Я сделаю всё что ты пожелаешь. — с этими словами Мо Жань быстро подошёл к любимому со спины и нежно обнял, зарывшись носиком в шею Чу Ваньнина. Его попытались легонько оттолкнуть, но он только сильнее прижался с любимому человеку. — Мо Жань, отойди от меня. Мне ничего от тебя не нужно. — Ну ты же обиделся, котик. — парень только сильнее обнял своего, как он сказал, котика и начал медленно водить сильными руками по другому телу, задевая самые чувствительные места и слегка поцеловал маленькую родинку за ухом. Чу Ваньнин просто млел от этих бесстыдных прикосновений, ноги стали мелко дрожать. Этот… этот бесстыдник хочет так прощение заслужить? Что ж, у него почти получилось. Чужие руки не останавливались. Чу Ваньнин даже наверно простил бы уже Мо Вэйюя, но тот сбил весь настрой, в попытке сделать приятно своему любимому, он залез руками под большую футболку-Ваньнина-которая-на-самом-деле-Вэйюйская-но-Ваньнину-идёт-больше. Это было самой большой ошибкой. — Мо Жань, — собрал все остатки обиды Ваньнин и сумел сделать голос твёрдым и громким. — я уже сказал, что бы ты отошёл. Я не хочу этого. — в этот момент наконец пискнула микроволновка, оповещая, что курочка уже достаточно прогрелась. — в ближайший как минимум месяц, я не собираюсь предаваться с тобой плотским утехам. — Ваньнин ушёл в их комнату и закрыл дверь громким хлопком. О, да, этот котёнок серьёзно обиделся. Но вскоре у Мо Жаня появилась идея.

***

В тот день Чу Ваньнин больше не разговаривал с ним, а Мо Жань и не докучал. Обед и ужин готовил Вэйюй и тихонько подносил к двери, стучался, немного открывал дверь, просовывал покушать и сразу же закрывал вновь. Сначала не было слышно звука шагов, но потом Ваньнин всё-таки подошёл к двери и забрал себе еды. На кухню грязную посуду он относил сам, избегая зрительного контакта с Мо Жанем, а тот и не особо искал его. Чу Ваньнину стало казаться, что другой парень сам тоже обиделся и не хочет разговаривать. Ну и пусть! Тем вечером Мо Жань уснул на диване, а Чу ещё долго ворочался. Ему было холодно без нежных объятий, к которым он так привык за последние несколько лет. Может стоило уже простить его возлюбленного? Хотя нет, тогда он подумает, что Ваньнин всегда прощает его и будет делать, что заблагорассудится. И тем более он сказал, чтобы тот не подходил к нему ещё месяц. Кто же знал, что месяц окажется далеко не месяцем.

***

Утром следующего дня Мо Жань проснулся раньше. По своему обыкновению он принялся готовить завтрак. Его план пришёл в действие. Когда Ваньнин наконец проснулся, первым делом услышал привычные ему звуки готовки с кухни. Выйдя из спальни, он направился в ванную, ополоснуть лицо и принять душ. Холодная вода медленно стекала по красивому и слегка бледному телу. Тёмные, как уголь, волосы приятно прилипали к гладкому торсу. Благодаря быстро стекающим каплям воды, из головы выходили все неприятные мысли и чувства. На душе Ваньнина стало так легко и свободно. Всех проблем как не бывало. Закончив мыться, он вышел из душа, быстро высушив тело, и оделся в чистые приятно пахнущие, после стирки, вещи. Прямо из ванной комнаты, Чу направился на кухню в поисках съестного. Обида обидой, но покушать уже скорее хочется, а с кухни идёт такой приятный запах какой-то, скорей всего, ужасно вкусной еды. Возле плиты копошился Мо Жань. В одних шортах. В фартучке на голое тело. Повторюсь, в ахуеть-каких-обтягивающих-шортах и ахуеть-каком-милом-фартучке-с-надписью-"папочка на кухне"-который-ему-подарили-друзья. Ваньнин конечно много раз видел и полностью голого Мо Жаня, но что-то именно сейчас его заворожило. Может это рельефные мышцы на очень красивом и в меру подтянутом теле, может это широкие плечи, за которыми Ваньнин чувствовал себя в полной безопасности и комфорте, может это сочные ягодицы и сильные ноги, может всё и сразу, точно не сказать, но пару минут Чу просто стоял и бесстыдно разглядывал своего любимого. — Ах, баобэй, не стыдно так открыто меня разглядывать, м? Ты сейчас во мне дырку прожжёшь. — человек возле плиты стал тихонько посмеиваться. Этот голос, он всегда был таким глубоким? Так, Ваньнин, соберись. — Кто это тебя разглядывает? Просто думаю, неужели у тебя так мало одежды, что шорты остались только на несколько размеров меньше, а футболки и вовсе кончились? — холодные усмешки то и дело появлялись то там, то тут. — Баобэй, просто дома жарко, вот и решил снять футболку. Неужели тебя смущает мой вид? — Ты слишком самоуверен, Мо Вэйюй. Продолжай готовить завтрак молча. — после этой фразы никто больше ничего не говорил. Мо Жань спокойно готовил завтрак, а Чу Ваньнин, сам того не понимая, то и дело засматривался на своего возлюбленного. Вэйюй делал вид, что больше не замечает, но внутри ликовал.

***

Спустя пару часов полного безделья, Чу Ваньнину позвонил его коллега, а по совместительсиву и лучший друг — Шень Цинцю. Этот юноша был чуть младше Чу, но этого абсолютно не ощущалось. С ним можно поговорить на серьёзные темы, так же, как и о новой игровой приставке. Этот юноша был какой-то примесью подростка и взрослого, статного мужчины. А еще он, как и наш котёнок, крутит роман со своим учеником, который пока всё ещё не выпустился, но в этом году должен. Когда Шень Цинцю рассказывает об этом, то делает вид, что у него по щеке катится слеза, а он грациозно её смахивает, приговаривая: «Ах, дети так быстро растут! Помню, только вчера ко мне подбежал маленький пушистый и весёлый щеночек, представившись как Ло Бинхэ.» А теперь этот комочек прижимает своего миленького учителя к стенке, бывает, даже на глазах самого Чу Ваньнина. Сколько бы Шень не ругался на своего ученика, что тот слишком плаксивый, он всё равно любил его до невозможного. Вероятно прямо сейчас он опять хочет побеседовать о Бинхэ, но прямо он это не скажет. Договорились они встретиться в баре, который открылся недавно, но стал сразу же популярным местом у людей всех возрастов. Сам Чу Ваньнин там не был, но его друг очень долго восхвалял это место, да так, что не получалось даже найти отговорки. Встретиться они решили сразу же как, так как оба были свободны. Естественно Мо Жань не знал, куда идёт его супруг и хотел было спросить, но решил, что не его это собачье дело и продолжил вышивать узор из миленьких цветов хайтана на белом носовом платочке. Через десять минут Чу уже был на месте и прошел в бар. Играла тихая музыка, а свет был приглушён. Народу было не много, так как время сильных пьянств ещё не настало. Шень Цинцю сидел на дальнем столике с диванчиками и лениво попивал коктель, всматриваясь в даль, а, вернее, в окно. Как только он заприметил своего друга, так сразу оживился и замахал своими изящными ладонями, как бы приглашая присесть уже. Чу Ваньнина быстро подошёл к столику и присел на противоположный диванчик от Цинцю. — Ну же, рассказывай. — начал Шень и посмотрел прямо в глаза своему собеседнику. — Что рассказывать? — недоумевал котёнок. — Ну у вас же с Мо Жанем была годовщина. Как провели? — Ах, Цинцю, знал бы ты как метко попал по больному. — Как обычно. — решил соврать Чу Ваньнин. Он редко врёт, а когда врёт, то сразу можно это понять, но никто не переспрашивает и не выпытывает истину. Если котёнок соврал, то на это есть весомые причины, о которых знать никому не нужно. Так и сейчас Шень Цинцю сразу раскусил своего друга, но решил из вежливости сделать вид, что он не понял. — Ммм, ясно. — повисло недолгое молчание. Никто из парней не знал, как его нарушить и поэтому они так и сидели пару минут. — Ах, да, Нин-нин, что будешь заказывать? — Я полностью доверяю твоему вкусу. — А, тогда, официант! Нам пожалуйста… — дальше разговор пошёл на непонятном Чу Ваньнину языке. Когда парням принесли их напитки и парочку закусок, разговор сам пошёл. Они болтали о всяких мелочах, не задерживаясь долго ни на чём. Цинцю сначала попытался поговорить об университете, но потом увидел усталость в глазах собеседника и передвинул эту тему подальше в ящик: «Нин-нин не одобряет.» В этом же ящике лежало и само обращение к Чу Ваньнину как "Нин-нин". Когда они только познакомились, то Шень Цинцю конечно обращался к нему вежливо: Юйхэн или профессор Чу. Совсем редко он говорил Чу Ваньнин. До Нин-нина он проделал долгий путь. Поначалу ему не разрешали так называть коллегу, но вскоре Чу Ваньнин понял, что затея бесполезная и к нему всё чаще стал лезть Шень Цинцю, называя его так. Сильно долго он не сердился, но сердился. Ему казалось, что это уже слишком фамильярно. Теперь Нин-нином называть его можно только Мо Жаню и Шень Цинцю. Причём только второй и называет его так, а Мо Жань нежно-нежно говорит Ваньнин или баобэй. Спустя неопределённое время начал в баре собираться народ. Много кого там было. И ученики их, и совсем взрослые дядьки, и девушки в слишком вульгарных костюмах. Ну так только по мнению Чу Ваньнина, а вот Шень Цинцю всё очень даже понравилось. Он прямо-таки рассматривался на них, за что чуть ли не получил аплеуху он своего друга за то, что «вообще-то у тебя дома парень сидит.» Алкогольные коктейли стали быстрее кончатся, а разговор становился всё более личным. — А как тебе идея с костюмом котёнка, м? Только представь как Мо Жань обрадуется. — Я такое ни за что не надену! Мне 36 уже, слишком вульгарно для моего возраста. — Да ты выглядишь моложе меня! Да и какой вульгарно? Ты только представь, пижамка в виде котёнка. Белая такая. — А, мы про пижаму… — сказал напоследок Чу Ваньнин и попробовал представить себя не в том самом белом костюме кота из секс шопа, который он там видел совершенно недавно, а в почти детском костюме белого котёнка. А выглядит очень даже мило. — А ты о чём думал? Ну и кто из нас теперь старый развратник? — хихикнул Шень и постарался быстрее заткнуться, потому что поймал прожигающий и холодный взгляд своего друга. Как хорошо они не относились друг к другу, если Ваньнин рассердится, то Шень Цинцю не выживет. Спустя ещё примерно часа полтора, Цинцю был уже, простите за выражение, в хламину. Он совсем перестал мыслить, вёл себя неподобающе. Однако сам Чу Ваньнин был в порядке. Как говорили в университете: «профессор Чу не пьянеет и от сотни бокалов!» Ну в общем это была правда. Сам котёнок не знал причину своего крепкого иммунитета к алкоголю, но ему было как-то всё равно. Конечно из-за этого его редко звали на всякие, подобные сегодняшним, посиделки, но для Цинцю он был счастьем. Шень всегда много выпивал, а потом был не в состоянии вообще вспомнить, или просто хотя бы нажимать на кнопки, что бы позвонить Ло Бинхэ. В этом ему помогал Чу Ваньнин. Как и сегодня. Быстро найдя в куртке уже обездвиженного Шень Цинцю мобильник, он быстро его разблокировал, не смотря на пароль. Пароль от телефона Цинцю любил забывать, а когда рядом не было Бинхэ, что бы напомнить, он обращался к Чу Ваньнину. Теперь котёнок искал контакт студента Ло, для того, что бы сообщить тому, что его любимый учитель сейчас в хламину валяется на столе. Ло Бинхэ пришёл почти сразу же. Он выглядел совершенно спокойным, до того момента, как увидел своего профессора. В его глазах зажглась искра волнения. Когда он коротко обсудил дело с Чу Ваньнином, не забывая про формальности, то поблагодарил его и взял своего дражайщего возлюбленного прямо-таки на руки и потащил в машину. Теперь котёнок остался один. Он допил свой сладкий коктейль, потому что Шень Цинцю знал, что Чу Ваньнин любит сладкое, и направился из бара в сторону дома. На улице было слегка прохладно и Ваньнин пожалел, что вышел без своего любимого пальто. Спокойно идя по знакомым, но почему-то безлюдным улицам, он услышал за спиной шаги. Они быстро приближались. Сначала котёнок сказал себе, что это просто человек, которому нужно в ту же сторону, что и ему, пока эти шаги не стали слышны прямо за ним, даже после того, как он попытался ускорить свой шаг, почти переходя на бег, а потом замедлить. В сердце Чу Ваньнина стало зарождаться беспокойство. Нужно срочно что-то сделать. Чу Ваньнин решил свернуть на другую улицу и если этот человек всё ещё будет идти за ним, то тут уже точно надо что-то делать, при чём кардинально. Так он и сделал. А когда они завернули в достаточно безлюдный и в принципе неживой переулок, Чу Ваньнин резко развернулся и вытянул руку, что бы ударить своего преследователя. Попал он точно по лицу и удар вышел таким неожиданным и сильным, что этот преследователь согнулся от боли. У него было достаточно времени убежать, но в этой согнутой пополам фигуре, он увидел что-то знакомое, что заставило его остаться. А потом и вовсе услышал знакомый голос: — Баобэй, ну зачем же так жестоко…? О, нет. Он прямо сейчас ударил Мо Жаня. Да и почему Мо Жань шёл за ним всё это время, не останавливая и ни окликивая? — Мо Вэйюй? Ты что здесь делаешь? — Очевидно пришёл тебя искать. — сказал Мо Жань и наконец полностью выпрямился, смотря прямо в глаза котику. — Тебя долго дома не было, что я позвонил Шень Цинцю, но ответил Ло Бинхэ и сказал, что вы вместе пили в баре, да так, что Шень Цинцю еле-еле ногами перебирает. Я конечно же испугался и пошёл тебя искать, а потом увидел твою спину. Я решил, что ты всё ещё не хочешь со мной разговаривать, поэтому полностью подходить и окликивать я не хотел. Поэтому и шёл сзади всё никак не решаясь тебя позвать. А потом ты свернул в эту улицу, и я хотел тебя позвать, но получил удар по лицу. — Мо Жань неловко посмеялся и посмотрел в глаза Чу Ваньнину. — Впрочем, ты поступил правильно. И удар хороший. Не хотелось бы вновь такой получать. — П-прости, Мо Вэйюй, — котёнок даже не знал, плакать ему или смеяться. — но не нужно было так идти за мной по пятам и дышать мне чуть ли не в спину. — Да я понял уже, тем более после такого удара. До сих пор щека болит. Чу Ваньнин почувствовал неприятное жжение в груди и чувство вины. Ведь это он решил ударить человека позади него, так и не узнав, кто это и что ему надо. Нужно было бы загладить свою вину, но вот как? И Чу Ваньнин не думая, просто обнял Мо Жаня, а затем и поцеловал в больную щеку. Вэйюй конечно не ожидал такого поведения от своего котёнка, но обнял в ответ, поглаживая тёмные и гладкие, собранные в низкий хвост, волосы. — Ну чего ты. Это лишнее, ты правильно всё сделал. Пошли домой уже, а то холодно. — П-прости, Мо Жань… — Да я же сказал, не извиняйся. Ты сделал всё правильно, впредь, если услышишь сзади себя шаги, то действую по такому же плану. — Прости… — Хэй, ты что совсем меня не слышишь? Пошли давай домой. По дороге домой Мо Жань про что-то рассказывал, а Ваньнин внимательно слушал и когда требовалось, кивал в ответ. Чувство вины сошло на нет, а вместо него появилось чувство комфорта. Не ясно откуда оно вообще взялось. Скорей всего от человека, шедшего рядом и разговаривающего без умолку. Родного и любимого человека.

***

С того дня прошла ещё пара. Мо Жань не вспоминал про эту ситуацию, как минимум вслух, а Чу Ваньнин и сам не хотел напоминать. Однако Вэйюй стал совсем бесстрашным. С каждым днём он одевался всё более откровенно, насколько это позволяла погода за окном. Ваньнин старательно делал вид, что не замечает, но скорей всего получалось плохо. Эта псина точно что-то задумала. Котёнку в голову пришла очень сумасбродная идея. — Алло. — послышался до боли знакомый голос на другом конце трубки. Только этот человек мог ему помочь. — Да, Цинцю, можешь дать совет? — пока Мо Жань вышел в магазин за продуктами и у Чу было достаточно времени поговорить о его проблеме с Шень Цинцю, который вероятно всё ещё отстыпается: — Ах, Нин-нин, когда ты в последний раз спрашивал у меня что-то не по работе? — слабый смешок настолько быстро утих, насколько быстро и появился. Видимо он всё-таки в лучшей форме, чем предпологал Чу. — Так что же ты хочешь услышать от мудреца Шеня? — Тут такое дело. — Чу Ваньнин уже было хотел передумать, но решил не отступать раз уж начал: — Я немного поругался с Мо Вэйюем и ограничил его в, ммм, сексе. — этот миленький котёнок не мог даже произнести это слово без румянца на кончиках ушек. — Ух, вот это ты жестокий Нин-нин. Даже не представляю, что теперь тебе от меня надо. Ох, я не собираюсь стать твоим партнёром по сексу, пока Мо Жань наказан. — теперь смех стал отчётливо слышен. — Нет-нет! Я по другому поводу. Понимаешь, он будто специально пытается меня соблазнить! И теперь я уже не уверен, что сам долго протяну без близости. — Да тут всё просто. Скажи, что он больше не наказан, и, кстати, сколько он уже обходится без секса? — Ну недели полторы. Я не могу прямо сказать ему об этом. — Да, да, так ты потеряешь своё лицо и бла-бла-бла. Ладно, другой способ. Попробуй сам его соблазнить. На коленках посиди, поцелуй там, сам попробуй поменьше одежды носить. Очень действенный метод: выйди из душа в одном полотенце и скажи, чтоб он помог тебе спину помыть, а то сам не достаёшь. — Точно сработает? — Конечно! Я такое с Бинхэ провернул. — потом было небольшое молчание, а сразу за ним. — Нет, Бинхэ, я тебя не обманывал! Я честно люблю тебя! Стой, не плачь! Пока, Нин-нин, расскажешь потом как всё прошло! — и собеседник сразу отключился, по всей видимости, успокаивая своего парня. Совет конечно дельный, но точно ли он сработает? Ну попытка — не пытка! Через пару минут Ваньнин нашёл одну из Вэйюйских футболок. Однажды Мо Жань сам просил Чу надеть её, а когда у него получилось, стал нахваливать красоту котёнка и то, как же ему идут его вещи. Позже эта футболка полностью перебралась в гардероб Чу Ваньнина. Теперь же он сам надел её. Ни шорт, ни штанов. Лишь Вэйюйская футболка и нижнее бельё. Ещё через пару минут пришёл Мо Вэйюй. Ваньнин вальяжно раскинулся на диване в зале, закинул ногу на ногу и наспех взял себе первую попавшуюся книгу. Расчёт был на то, что Мо Вэйюй, войдя в зал и увидя его котёнка в таком откровенном наряде, попытается хотя бы поцеловать своего мужа, но его будто подменили. Он пару секунд смотрел на Чу Ваньнина, а потом просто ушёл, а потом вообще принёс плед и накинул его на возлюбленного. На немой вопрос о таком странном поведении парня, Вэйюй ответил: — На улице холодно сегодня, заболеешь ещё. И книгу ты вверх ногами держишь. — это полный крах. Держать книгу вверх ногами! Чу Ваньнин, с тобой всё хорошо? С одной стороны очень приятно, что о тебе так мило заботятся, а с другой, да почему эта псина не понимает его намёков? Ох, хорошо, у Чу в запасе ещё парочка планов. Теперь Ваньнин сидел рядом с Мо Жанем и вместе с ним смотрел какой-то фильм ужасов. Вообще у него был слегка иной план, но Вэйюй сам предложил посмотреть новый фильм ужасов, который по слухам очень страшный. За просмотром этого фильма, котёнок даже сам перестал контролировать свой испуг и уже на уровне рефлексов обнимал своего мужчину и вжимался головой в сильное плечо. Мо Жаня умиляла такая реакция его котёнка и он совершенно не был против, даже сам положил руку на плечо Чу Ваньнина, придвинув его тем самым поближе к своей вновь-обнажённой-груди. Фильм действительно был очень интересным и страшным, но теперь старшему из них, а именно Чу Ваньнину, было страшно идти спать. Не то чтобы он этого признавал, но Вэйюй заметил, что тот прижимается к нему поближе от любого шороха как дома, так и на улице. Такой миленький, такой хорошенький, просто прелесть. Мо Жань предложил посмотреть всякие другие передачи по телевизору, чтобы хоть немного уменьшить испуг Чу Ваньнина (он говорил не прямо, а под предлогом: «Ах, баобэй, мне так страшно идти спать, может ты посидишь ещё немного со мной, смотря какие-нибудь передачи по телевизору, м?»), но по телевизору как обычно шли всякие неинтересные передачи. Остановили они свой выбор на каком-то сериале в стиле: «Я тебя люблю, но не расскажу, потому что думаю, что противен тебе, хотя знаю, что ты любишь меня.» Это так напоминало их самих в самом начале отношений. Котик сидел как можно ближе к любимому и «внимательно» смотрел этот сериал, что очнулся он только когда услышал быстрые вздохи и хлюпающие звуки. Чу Ваньнин резко пришёл в себя и понял, что это режиссёры решили добавить именно в этот момент интимную сцену. Мо Жань смотрел очень внимательно, но будто думал о своём. Чу попытался заставить его прийти в себя лёгкими ударами по колену, но потом придумал способ получше. Чу Ваньнин редко начинал первым приставать и поэтому не очень понимал, что он делает и что надо делать. Чу быстренько запрыгнул на колени к Мо Жаню и когда тот ошарашенно посмотрел на своего возлюбленного, легко поцеловал. Сначала только в уголок губ, но потом усилил нажим на губы Мо Жаня и слегка облизнул их своим языком. Его легонечко оттолкнули и посмотрели прямо в глаза, как бы спрашивая, что всё это значит. — Ты наказан на месяц без секса, а поцелуи не были в условии. — коротко и слегка холодно ответил Чу Ваньнин и снова принялся целовать своего парня. В этот раз Мо Жань усмехнулся и сам углубил поцелуй, вторгаясь своим умелым языком прямо в чужой, но такой родной рот. Чу не собирался отступать и сам надавил на язык Мо Жаня своим, сплетая их воедино. Всего лишь простой поцелуй, которых у них было бесчетное множество, так распалил огонь страсти в каждом парне, но никто не собирался действовать более откровенно. Лишь Мо Вэйюй начал тихонько поглаживать спину человека перед собой не отрываясь от горячо любимых губ. Для Мо Жаня было некоторым шоком, что его возлюбленный просто взял и накинулся на него со страстным и продолжительными поцелуями, но в глубине души он ликовал. Чу Ваньнин редко проявляет прямую инициативу в делах любовных, поэтому каждый такой раз был прямо праздником для развратной псины — Мо Жаня. Приятные и развратные звуки наполнили всю квартиру. Никто из парней не мог слышать что-либо кроме горячего и судорожного дыхания друг друга, которое было уже давно сбито. Кадыки ходили ходуном, а языки терзали рты обоих любовников. Отстранившись от Мо Жаня что бы набрать воздуха, Ваньнин увидел блеск в чужих глазах, что только сильнее его раззодорило. Мо Жань опустил голову на плечо своего котёнка и стал расцеловывать шею и аккуратные ключицы любимого, оставляя новые следы слабых засосов и укусов на чуть покрасневшей коже. Руки всё ещё поглаживали тонкую талию, едва задевая упругие ягодицы. Чу Ваньнин млел от этих прикосновений родных рук и горячих губ на его теле. Это ощущение было божественно, невообразимо приятно и нежно. Он позволил себе закрыть глаза и откинуть голову назад, открывая и делая свою шею уже полностью беззащитной. Мо Жань не терял времени и теперь целовал нервно дёргующийся кадык. В этот момент Чу забыл уже обо всём: и о скучном сериале, который подтолкнул его на эти беспризорные действия, и о наказании и о чувстве стыда. Самое главное в этот момент — Мо Жань. Он нашёптывал тихие и пошлые слова прямо в ухо Чу Ваньнина, едва задевая само ухо губами. Его горячие дыхание на слегка розовых ушах котёнка, бледной тонкой шее, его большие руки, бродящие уже по груди Чу Ваньнина, его нежные поцелуи по всему телу — всё это казалось чем-то невообразимо приятным. У них в квартире всегда было так жарко? Спустя пару минут поцелуев, Чу Ваньнин уже ожидал более откровенные прикосновения от Мо Жаня, но тот лишь продолжал целовать и ласкать своего возлюбленного. Это ожидание растянулось уже на слишком длинное время и Чу сам решил действовать. Он опустил свою руку прямо на пах Мо Вэйюйя, но последний её сразу убрал обратно. — Мо Жань… — хотел было начать котёнок, но его прервал голос Мо Жаня. Томный, возбуждающий, с лёгкой хрипотцой и слегка грубый голос, раздавшийся прямо над ухом: — Ваньнин, а ты куда ручки потянул, м? — протянул тот. — Я же всё ещё наказан. Ох, да ты время видел? Пора спать ложиться. — сказал Мо Жань и убрал с себя Ваньнина, у которого всё ещё происходила загрузка. Этот… этот Мо Жань, насколько же он жесток! В ту ночь Чу прогнал Вэйюя на диван в зале, а тот в свою очередь не сопротивлялся и спокойно пожелав сладких снов, чуть ли не вприпрыжку двинулся в другую комнату.

План Мо Жаня пришёл в действие.

***

Утром нового дня Ваньнин проснулся в объятиях Мо, который вновь каким-то волшебным образом оказался на одной кровати, и не торопился вылезать из них. Вроде бы ночью Чу встал и пошёл к Вэйюю, тот же в свою очередь решил отнести своё сокровище на большую и уютную кровать, вновь уйдя на маленький диван, а когда котёнок вновь пришёл к нему, то уже остался спать вместе с ним. Тепло любимого человека согревает не только тело, но и душу. Лениво повернувшись в сторону тумбы, на которой стоят небольшие электронные часы, котёнок чуть ли не под прыгнул с кровати. У него оставалось только 15 минут до выхода что бы успеть к первой паре. В общем день не задался с самого утра. Мо Жань тоже открыл глаза и сам слегка перепугался того, что Чу Ваньнин всегда просыпающийся как по будильнику, сумел проспать! Он же теперь не успеет позавтракать и будет весь день голодным ходить! Теперь уже у двоих парней утро началось не с кофе. Пока Чу одевался, Мо Жань готовил хотя бы яичницу что бы его котёнок не ходил вновь голодным. Ваньнин быстро накинулись на себя строгий костюм с галстуком, но носки одинаковые не нашёл. Чу Ваньнин решил не морочиться с этим и надел первые попавшиеся. На его «счастье», это были слегка розовые носочки с милым белым котёнком сбоку. Эти носочки однажды в шутку ему подарил Мо Вэйюй. Конечно он знал, что его котёнок не будет точно носить такое, но к его удивлению Чу иногда надевал их, когда весь день сидел дома. Как только Чу Ваньнин был полностью одет и собирался выходить, к нему подбежал Вэйюй и передал небольшую коробочку с яичницей и парочкой конфет внутри. Его любимых конфет. Легко чмокнув возлюбленного на прощание, Чу выбежал на лестничную площадку и помчался вниз к выходу. Слава небожителям, квартира Ваньнина, в которой он жил с Мо Жанем, была недалеко от университета и добежать можно было за всего пару минут. На первую пару Чу Ваньнин всё же опоздал. Это было чем-то невообразимым среди студентов, и все стали придумывать причину. Самой реальной версией была та, в которой профессор Чу всё же был человек и так же по-человечески проспал. Некоторые уникумы говорили, что всеми уважаемый Юйхэн просто не хотел приходить. И всего парочка студентов говорили, что он всё же проспал, но проспал он из-за бурной ночки с его супругом. Да, да, именно с супругом! Все в университете знали, что у Чу Ваньнина есть супруг, но никто не был уверен в том, кто это. Основная теория — это его бывший студент — Мо Вэйюй. Их часто замечают вместе, когда те выбираются куда-нибудь. Самые ярые фанаты Чу Ваньнина говорили, что он натурал и у него дома есть нереально красивая жена, к красоте которой не готов этот мир. Но это было полным абсурдом, поэтому им никто не верил. Про опоздание Чу стало известно только ближе ко второй паре, потому что большинство студентов сами не могут проснуться так рано. А потом заметили его милые носочки с котёнком и пошли уже другие шепотки. В общем за опоздание Чу Ваньнина никто не отчитал. Ну разве что Сюэ Чженъюн — ректор этого университета. Сюэ Чженъюн был дядей Мо Жаня и прекрасно знал о его отношениях с Чу Ваньнином. Он никогда не был против, а только за. До появления Чу в жизни Мо Вэйюя, он вечно сидел в борделях и ходил, так скажем, по бабам. И мужикам. Ему собственно было всё равно на пол человека, главное чтоб ноги раздвигал и выгибался хорошо. Ну и личико симпатичное. Сюэ Мэн, его двоюродный брат, прекрасно знал об этих пристрастиях брата и всегда удивлялся, как он ещё не переболел всеми возможными болезнями, передающимися половым путём. Но потом Мо Вэйюй стал студентом и наконец встретил Ваньнина. Стал чаще проводить время за уроками, особенно если этот предмет преподавал Юйхэн. Приходил ровно в срок, на первую пару, если её аналогично преподовал Юйхэн. Все его похождения и ночёвки вне дома прекратились, а оценки улучшились. Сюэ Чженъюн не мог поверить своим глазам, что его племянник наконец взялся за ум. Мо Жань тоже сначала не понимал, почему это ему вдруг захотелось учиться, приходить в универ пораньше, обедать с Чу Ваньнином, которого весь универ боялся. Пока в один момент он не осознал, что по уши влюблён. Теперь он со спокойной душой садился на первую парту, просил объяснить материал и дополнительно позаниматься с ним, приходил иногда к Чу Ваньнину даже домой, когда его просил дядя, волнующийся за Юйхэна, который вновь заболел, а дома из съедобного у него только лапша быстрого приготовления и, может, конфеты. Сам же Ваньнин осознал то, что влюблён в своего же ученика, как только тот стал проситься пообедать с ним. Естественно для него это было чем-то неправильным и незаконным. Запихнув все свои чувства и эмоции в ящик, а потом сбросив их с огромной скалы в глубокий океан, Чу Ваньнин согласился вести дополнителтные занятия у этого сорванца. А потом… у него попросили поцелуй. И сказали, что любят его. Всего его. Сколько бы отговорок он не придумал, сколько бы не отнекивался, в глубине души он сам жаждал этого момета и сейчас был безумно рад. Поцеловать себя Чу тогда разрешил, а потом ещё и ещё и ещё… За университетом, в учительской, дома у Чу Ваньнина. Они не могли оторваться друг от друга. Это просто чудо, что их ещё не раскрыли. Спустя четыре года отношений они наконец сделали друг другу предложение. Да, да, именно друг другу. В тот день Мо Жань предложил пройтись по парку. Потом они зашли в дорогой ресторан. А потом Вэйюй уже стоял на одном колене перед ничегошеньки непонимающем Чу Ваньнином. Котёнок долго молчал, Мо даже успел испугаться и хотел было извинится за такое импульсивное поведение, как вдруг его возлюбленный достал коробочку. А в ней лежало кольцо. Точно такое же. Они оба рассмеялись и обменялись кольцами. Весь персонал ресторана, да что уж там мелочиться, все кто увидели эту картину почти расплакались от умиления. Главный шеф сделал им подарок от заведения в виде бесплатного десерта и купона на скидку в сорок процентов на всё, что есть в меню. Оба парня были неописуемо счастливы. Этот день был одним из лучших в жизни Чу. Свидетелем на свадьбе была, как все её уважительно называют, мадам Ван — жена Сюэ Чженъюна. Сюэ Мэн в тот день прямо рвал и метал. Да вы сами подумайте, его любимый учитель обручился с какой-то дворовой псиной! Ладно, не псиной, его братом, но это разве лучше?! Но в итоге этот павлин тоже пожелал им благополучия и счастья в браке. Вернёмся к тому, с чего начали. Сюэ Чженъюн его так и особо не отчитал. Просто спросил, что случилось, а потом сказал, чтоб тот в следующий раз предупредил его, потому что за Юйхэна волновалось пол университета. После Чженъюна его поймал Шень Цинцю. Он спросил причину опоздания и как там у него дела с Мо Жанем, поддергивая бровями. — Он совсем не испытывает ко мне желания. — после своего короткого рассказа о их вчерашнем дне заключил Чу Ваньнин. — Да не так уж радикально! Дорогой друг, может он как порядочный человек отбывает своё наказание и не более? — быстро отвечал Шень Цинцю. — Да я уже сказал ему, что он не наказан. — Нин-нин, ты просто поцеловался с ним. Откуда он должен знать, что это обозначает, м? Ты должен прямо сегодня пойти и сказать ему, что он больше не наказан. А потом можете делать свои па-па-па. — А как я это скажу? Мо Вэйюй, в последнее время ты больно соблазнительный, и я тебя возжелал, теперь ты больше не наказан? — Чу Ваньнин говорил спокойно, ведь они находились в учительской. Никто бы не посмел войти сюда не постучавшись, а за дверью невозможно услышать разговор внутри. — Ну можно и так. — От тебя никакого толку. — устало вздохнул Юйхэн. — Верно подмечено. После они перекинулись ещё парой фраз и пора уже было идти на пару. Шень Цинцю предложил встретиться после пар и выпить по кружечке пива и похвалил красивые носочки с котёнком. Чу Ваньнин пообещал подумать над предложением. Следующая часть дня прошла как обычно. Лишь по дороге домой он встретил своего бывшего ученика — Ши Мэя. Он выглядел очень измотанным и будто не спал пару недель дней. Поговорив ни о чём, Чу наконец двинулся в сторону дома. Но его планы резко поменялись. Ваньнин был уже возле входа в подъезд, как вдруг решил, что ему срочно нужны те конфеты, которые продаются на другом конце города. А ещё пара бутылок грушевого вина. Может это было просто нежелание идти домой, ведь он знал, что если вернётся, то ему всё-таки придётся признать, что Мо Жань больше не наказан, а он как похотливое животное возжелал его. Но будем считать, что ему всё же просто захотелось конфет. Когда он шёл до магазина с вином, начался дождь. Небольшой, всего пара капель упала на серое пальто котёнка, так что он не обратил внимание на это. Заплатив за три бутылки, как он говорил, самого лучшего вина во всём мире, Чу Ваньнин двинулся в сторону… Он сам не знал куда идёт. Просто шёл. Исследовал разные улицы, на которых ранее он не был, заприметил парочку милых магазинов с детскими игрушками, увидел много разных влюбленных пар, целующихся и просто гуляющих. А между тем его вино стало кончаться. До другого конца города пешком был целый час, но разве это могло остановить решительно настроеного Чу Ваньнина? Дождь стал потихоньку усиливаться, да вот только очень медленно, что разницы не было видно, поэтому котёнок просто продолжал идти. Однажды он сильно поругался с Мо Жанем. Тогда котёнку хотелось плакать, но стал бы он делать это при нём? Чу Ваньнин быстро обулся и просто выбежал на улицу. Была тёмная ночь. Чу не взял с собой ни телефона, ни часы, абсолютно ничего. И, задыхаясь от слёз, которые никак не могли вырваться наружу, он побежал в сторону парка. Может вы подумаете, что в парке людей будет не меньше, но там было одно укромное местечко, в котором люди появлялись крайне редко. Наконец дойдя до него, Ваньнин сел на лавочку и заплакал. Беззвучно и прикрыв лицо ладонями. Внутри него будто оборвалась какая-то нить, с помощью неё на лице Чу Ваньнина держалось бесстрастное выражение лицо. Тогда котёнок меньше всего хотел, что бы рядом проходили люди. И небожители его услышали. Ни одного человека. Почти. Мо Жань нашёл его только через час, может казаться, что долго, но он выбежал за своим котёнком почти сразу, но позже потерял его из виду. Мо Вэйюй подошёл к Чу Ваньнину и присел рядом на скамейку. Он боялся поднять глаза на возлюбленного, боялся смотреть на то, что он с ним сделал. Но к счастью он всё же решился и поддодвинулся поближе к своему чуду. Чу не стал капризничать, а только сильнее разревелся и вжался лицом в толстовку другого человека. Так они и сидели. — Тихо, котёнок, прости меня пожалуйста. Я был не прав. Не плачь, всё хорошо. Ну же, на улице холодно, пошли домой. — тихо шептал Мо и гладил Ваньнина на длинным, собранным в низкий хвост, волосам. Он питал отвращение сам к себе, что довёл своего котенка до такого состояния. Вэйюй накинул на него свою куртку, которая была ему уж слишком велика и тихонько похлопал по плечу, призывая подняться. Когда Чу Ваньнин наконец перестал реветь и дрожать, они пошли домой и долго лежали на диване, смотря различные фильмы. Тогда Мо Жань так много раз извинился, что Чу сам попросил его перестать и просто сидеть с ним. Это был ужасный, но в то же время приятный день. Вот и прямо сейчас котёнок сам не заметил как пришел к той самой лавочке. У него осталась лишь одна бутылка вина и много плохих воспоминаний.

***

Спустя как минимум час Ваньнин уже стоял перед дверью в квартиру и судорожно искал ключи. Дождь на улице стал слишком сильным, так что оставаться там уже нельзя было. Наконец найдя заветный ключ и открыв дверь, Чу Ваньнин увидел своего мужа. Он стоял возле двери в их спальню и что-то прятал. — Ах, баобэй, ты наконец пришёл. Я уже испугался и думал пойти искать тебя. А ещё я тут… — Мо Жань, — резко прервал того Чу и посмотрел прямо в глаза. — поцелуй меня. И Вэйюй сразу подлетел и без вопросов поцеловал своего возлюбленного. Этот поцелуй был наполнен чувствами и нежностью. Мо стал стягивать мокрое пальто с котёнка и поглаживал волосы, всё не отрываясь от любимых губ. Когда они наконец отстранились друг от друга, что бы набрать воздуха, Чу Ваньнин начал: — Прости меня, что вёл себя так импульсивно и даже наказал тебя. Я приготовил тебе подарок. — Баобэй, не извиняйся. Я должен был сам вспомнить о нашей годовщине и приехать пораньше. А тебе подарок я тоже приготовил. Подожди немного. — Мг. — коротко ответит Чу и стал стягивать обувь. Через секунду перед ним стоял его возлюбленный с двумя коробками: одной побольше, а другая была меньше. В маленькой коробке лежал носовой платок с вышитым на нём цветами хайтана. Этот рисунок был идеален, но потом Мо Вэйюй сказал, что он сам это вышил в подарок своему котёнку и рисунок стал ещё идеальней и красивее. Другая коробка оказалась коробкой с конфетами. Эти конфеты перестали выпускать пару месяцев назад, так как фабрику закрыли по неясным причинам. Эти конфеты Ваньнин до ужасного любил. Но как он их… — Наньгун Сы скупил всю последнюю партию для Е Ваньси, но она столько не съела бы всё равно, поэтому мне дали пару коробок. А я дал их тебе. С годовщиной, Ваньнин. Прости, что так поздно. Нам долго пришлось уговаривать Наньгун Сы поделиться. — больше Мо Жань ничего не сказал, потому что Чу налетел на него с объятиями, крепкими и тёплыми, несмотря на то, что он всё ещё мокрый. — Мо Жань, знал бы ты, как я тебя люблю, муж мой. — всё не разрывая объятий, Чу Ваньнин потянулся за поцелуем и получил его. Эти двое долго целовались, почти задыхаясь. Воздух всё время кончался, а отстраняться совсем не хотелось. Конфеты уже лежали на небольшой тумбочке, рядом с, уже пустой, бутылкой грушевого вина. С одной стороны следовало бы подарить Мо Жаню рамку, но с другой это так долго и придётся вновь отлепиться от горячо любимого человека. Они напрочь забыли о времени, да и обо всём на свете. Прямо сейчас они вместе, они рядом и Мо Жань может целовать своего мужа до тех пор, пока не задохнётся или пока Ваньнин не попросит отстраниться. Мо готов выполнить любое желание своего котёнка. Абсолютно любое. Но у Ваньнина сейчас только одно желание, и оно прямо сейчас раздевает его и валит на кровать.

Этой ночью никто из них не уснёт.