Смертельно красиво.

Я зашла в кабинет психолога, села в кресло напротив и поздоровалась: -Здравствуйте. Розали, верно? – вежливо поинтересовался он. -Да, верно. На самом деле я пришла к вам с конкретной просьбой. -И что же за просьба? - Я бы хотела, чтобы вы просто выслушали меня. Мне просто нужно высказаться, рассказать всё кому-нибудь, - психолог мягко улыбнулся, - могу я встать? - Конечно же, - мужчина коротко кивнул. Я вздохнула и подошла к окну. -Я хотела бы рассказать вам свою историю. Быть может, она покажется вам немного странной, но всё же… - я вновь вздохнула и начала, - я расскажу вам всё с самого начала. Моя мать, - я быстро сложила руки на груди, - царство ей небесное, умерла при родах. А отец, то ли из-за мамы, то ли я изначально была нежеланным ребёнком, но он отдал меня в приют. Отвёз подальше от дома и бросил. Вы, наверное, подумаете, что это подло и мерзко, но кто знает, какие у него были проблемы? Возможно, у него была причина так поступить. Хотя для меня это не оправдание. И знаете, иногда я задумываюсь о том, а что бы было, выживи моя мать? Или лучше бы я вообще не появлялась на свет. Меня лишили полноценной жизни, счастливого детства и многообещающего будущего. Мне так хотелось родительского тепла и ласки. И в один день все дети нашего приюта, наконец, почувствовали это тепло. В один день к нам в приют перевели новую воспитательницу. Она была в возрасте, но у неё были нежные, мягкие руки и маленькие, добрые глаза. И я уверена, у неё было большое, горячее сердце, - я медленно перевела взгляд на врача. Убедившись, что тот слушает, я продолжила. - Я была очень любопытной девочкой, в отличие от других детей. В то время как мои сверстники играли с машинками и куклами, я читала книжки. Знаете, я сама научилась писать и читать и была очень горда этим. А дети считали меня странной. Но мне, в общем-то, было всё равно. Наша добрая воспитательница одобряла мою тягу к знаниям, моё любопытство и нередко приносила мне книги, дабы мне не было скучно. Уже в свои шесть лет я знала довольно много об окружающем мире, вне стен нашего приюта. Так же мне нравилось знать и что происходит прямо передо мной. Мне хотелось больше знать о детях, играющих рядом, о воспитательницах, поварах и всех, кто находился в моём «доме». Поэтому несколько раз я пробиралась в кабинет директора, читая личные дела всех, кто попадался под руку. Однажды к нам в приют пришла женщина. Мы, то есть дети, сидели тогда в игровой комнате, и воспитательница вышла встретить её. Я подошла к двери, взглянула на женщину и прислонилась ухом. Женщина эта была очень даже приятной наружности. У неё были добрые глаза, и это мне понравилось. Обычно люди приходят сюда, чтоб взять себе маленького ребеночка, из-за болезни или просто по доброй воле, но эта женщина пришла не за этим, она говорила, что просто хочет повидать одну девочку. Воспитательница пыталась отказаться, говоря, что родственников не пускают, но всё же сдалась. Я быстро отбежала от двери и села на пол, изображая обычного играющего ребёнка. Брюнетка осматривала комнату в поисках, видимо, той самой девочки. И каково было моё удивление, когда её взгляд наткнулся на меня. Женщина быстрым шагом подошла ко мне. Сначала я немного испугалась такой близости с незнакомым мне человеком, но женщина представилась моей тётей. Несколько минут, и я поняла, что она очень добрая. Тётя рассказала мне, откуда я и почему оказалась тут. Она даже напоминала мне маму. Знаете, я видела свою мать, во снах. Хотя, возможно, это и не она вовсе, я ведь не помню её совсем. Тётя была маминой сестрой, её звали Рита, - я наблюдала, как прозрачные капельки стекали по стеклу.Похожие на них, но тёплые и солёные, стекали и по моим щекам, - тётя была какой-то знаменитой бизнес-леди, и времени на детей у неё не было. Она говорила, что сожалеет, что не может забрать меня, и я верила ей. Но, пусть я и закончила уже первый класс, в моей детской душе, где-то глубоко, залегла обида и на неё. Ведь любой может прийти в приют, подойти к любому ребёнку, представиться его родственником и извиниться за то, что не может помочь. Так, для галочки, вы так не думаете? – я краем глаза посмотрела на мужчину, - перед уходом Рита оставила мне свою визитку, сказав, что готова помогать мне в любое время. Но ведь телефонов нам не давали, нам ведь некому было звонить. Время шло, нас обучали. Математика, языки, география, история. Мне очень нравились уроки, я узнавала много нового, дополняя это и собственными открытиями из книжек. Из-за этого я стала ещё большим изгоем. Другие же дети предпочитали игрушки книгам, считали меня чокнутой. Но мне было плевать. Мне было хорошо и с книгами. -Извините, - перебил он меня, - вы говорите, вас считали ненормальной лишь потому, что вы интересовались науками? -Понимаете, - я развернулась и мягко улыбнулась, - мы же были совсем детьми. Детьми приюта. Я знала, где я нахожусь, почему и что полагаться я могу лишь на себя. Меня привели в детдом совсем маленькой, тогда, когда я ещё ничего не понимала. О своих родителях я узнала из личного дела, которое когда-то прочла в кабинете директора. Другие же дети думали, что их родители скоро вернуться за ними, что всё это временно и можно просто играть, ни о чем не думая. Очень сильно заблуждаясь в своих умозаключениях, они считали меня сумасшедшей. Годы шли, дети росли и стали понимать, что родители не вернуться. Но подойти ко мне всё равно не решались, возможно, из-за гордости? Но мне это было неважно. Я всё хранила ту драгоценную визитку. Мне исполнилось восемнадцать, мне дали несколько тысяч и буквально вышвырнули на улицу. Пусть я и знала многое из книжек, но всё равно была ещё большим ребёнком. Это очень тяжело попасть в реальный мир в один момент. Так резко и неожиданно. Сначала ты сидишь в четырёх стенах, а потом оказываешься в этом бесконечном и непонятном настоящем мире. Но сдаваться я не собиралась. Я решила, что лучше всего будет позвонить Рите. Больше всего я боялась, что она давно забыла о том визите и успела уже множество раз сменить телефон. Но детская, почти призрачная, надежда всё же была. И вот я зашла в телефонную будку, нажала на нужные кнопки и услышала гудки. Какое же для меня было счастье, когда это всё же оказалась Рита. Мы с ней немного поговорили, она сказала, что я могу съездить в родной город. А вернее это была деревушка где-то на севере Норвегии. Тётя сказала немного подождать, она вышлет за мной машину, - дождь всё не прекращался, тучи затянули всё небо. Было ужасно темно, и лишь настольная лампа освещала помещение. – Рита мне очень помогла: одела, накормила, купила телефон, билет и отправила в Норвегию, сказав, что там меня будет ждать гид,- психолог все записывал. - У выхода аэропорта меня ждала светловолосая женщина. Она была лет тридцати, с доброй улыбкой на лице. Жила женщина в той деревушке, где я родилась. Но, если быть точнее, родилась я в городе. Родители жили за городом, но больниц, а тем более роддомов там не было, и мать лежала в городском родильном отделении. Так вот, женщина жила в самом конце деревенской дороги. Её светлый домик стоял на небольшом холмике. Жила она с мужем и двумя детьми. Я наслаждалась такой жизнью. Свежий воздух, свобода, освежающий ветерок. Там было замечательно. Но я слегка испугалась, когда женщина отвезла меня в город, за покупками. Попутно она рассказывала кое-что о городе, об его истории. И я даже ужаснулась. - И что же вас так напугало? – своим слащавым голосом протянул терапевт. - Люди. Они суетились, бежали, бежали и суетились, - я принялась судорожно размахивать руками, - они были теми, про кого я читала в книжках, - серой массой. Среди них не было тех, на чьем лице была бы улыбка. Это был город мрака. Женщина-гид показала мне море недалеко от деревушки, и я стала часто приходить туда. Прогулки по набережной были прекрасны и днем и ночью. Днём вершинки лазурных волн блестели на солнышке, а ночью – тёмно-синие волны лениво катились к берегу, «размазывая» луну по поверхности. Это было как в кино, которое я видела не так уж и часто. Однажды я решила посидеть одна. Мне нравилось ночью ходить на море, смотреть на нежную луну, ласковые волны, чувствовать свежий ветерок и слышать шум воды. Люди редко ходили сюда даже днём, поэтому я не ожидала никого встретить. Но в свете луны я заметила силуэт. Он приближался ко мне. Спустя несколько секунд стало ясно, что это парень. Высокий, накачанный. Мне стало страшно, но вот я увидела его лицо. Боже, он был просто прекрасен, - я прикрыла глаза, - захотелось просто наброситься на него. Как маленькая, но я всё же удержала себя. Он подошёл ещё ближе, и я заметила то, чем он очень меня удивил. На его лице сияла улыбка. Такая добрая, широкая. Такие милые ямочки, - я медленно стала водить руками в воздухе, вспоминая. -Но вы ведь говорили, что женщина, у которой вы жили, тоже улыбалась? -Да, вы правы, она была… - я слегка замешкалась, ища подходящее слово, - она была очень радужной женщиной. Да, именно такой. И её муж, и дети были очень жизнерадостными, но вне дома, все, кого бы я ни встречала, были угрюмы. Я боялась что-либо сказать. Коленки тряслись, и я осела на песок. Парень подал мне руку и предложил искупаться. Да я тогда была самой счастливой на свете, наверное. Я огляделась, боясь всё же, что он говорит не со мной. Но, не увидев никого рядом, я улыбнулась в ответ и поднялась. Почти всю ночь мы смеялись, болтали ни о чем, плескались и бегали друг от друга. Рядом с ним было так хорошо. Парень сказал, что его зовут Эммет. На следующий день мы вновь встретились, оказалось, что Эммет живёт совсем недалеко. Сутки напролёт мы гуляли вместе: по городу, по лесу за нашей деревушкой, плавали. Так шло время. Моё счастливое время. Я радовалась всему, даже песням птиц по утрам, всё было в новинку и поэтому казалось невероятно прекрасным. И вот наступила зима. Ещё в ноябре землю покрыл тоненький слой снега, а в декабре все улицы занесло метрами сугробов. Эммет научил меня кататься на лыжах, коньках, возил на санках, и мы оба звонко смеялись, обкидываясь снежками или строя снеговика. Эммет даже купался на море, в проруби. Я не рисковала. Мы становились всё ближе друг другу, прикосновения, объятия, поцелуи, нежности, ласки, - я сглотнула, пытаясь остановить подступающие слёзы. -Почему же вы так грустно об этом говорите? – мужчина поднял на меня глаза. -Прошу, дослушайте до конца, - я вновь еле заметно улыбнулась. Вздохнула и продолжила, - рано или поздно счастливые моменты заканчиваются. Остаются лишь болезненные воспоминания о тех временах, когда ты был счастлив и улыбался. Искренне, от всего сердца. Прошло ещё немного времени, и Эммет предложил сходить на гору Прекестулен. Я никогда не слышала о такой, но, учитывая, что со временем моё любопытство никуда не делось, я согласилась. Сначала мы ехали на машине, смеясь и разговаривая обо всём подряд. Когда же мы шли пешком по направлению горы, люди смотрели на нас с опасением, это напрягало, но я не придавала большого значения взглядам посторонних. Когда мы прибыли, меня посетила мысль, что это была действительно рискованная идея. Повсюду лежал снег, блестел прозрачный лед, и я совершенно не представляла, как мы сможем забраться на вершину. Но Эммет взял меня за руку и потянул за собой, мы немного прошли, и я увидела тропинку. На моё удивление на ней не было ни снега, ни льда. Эммет всё тянул меня за руку.Вверх по тропинке. А сердце было готово выпрыгнуть из груди. Мне было безумно страшно. А ещё было какое-то странное ощущение, будто Эммет совсем не рядом, не держит меня за руку, а где-то далеко, не со мной. Шли мы около полутора часа.Довольно долго путешествие, не правда ли? На вершине была небольшая площадка, но было скользко, и я с трудом стояла на ногах. Пока я была погружена в свои мысли, стараясь удержать равновесие, Эммет встал на одно колено. Он заглянул мне в глаза и нежно улыбнулся. Я испуганно смотрела на него. Несколько минут, и он произнёс слова, о которых мечтает любая женщина. Я расплылась в улыбке, совсем забыв о своих переживаниях, из глаз текли слёзы. Я закивала, прыгая к парню на шею. Он засмеялся и нежно поцеловал меня. Знаете, - я уже не сдерживала слёз, - это было так приятно! Он дал мне всё: тепло, заботу, ласку. То, чего мне так не хватало в детстве. В моем трудном детстве. - Несколько минут я пыталась подавить истерику и, когда мне всё же удалось, я продолжила. – Я любовалась природой вокруг, совсем не следя за действиями парня. Возле краёв вместо ограды была натянута сетка. Эммет перешагнул эту сетку. Видимо, он хотел пошутить, но решил, что это всё же слишком опасно. Эмм попытался перекинуть ногу обратно и соскользнул. Я так и застыла на месте, не в силах сказать ни слова. Хоть зима и была снежной, лед был удивительно тонок. Несколько секунд, и послышался треск. Из моей груди вырвался полный боли и отчаяния крик. Дрожа, захлёбываясь слезами, я кое-как дошла до края и взглянула вниз. Внизу я увидела лишь тёмно-бардовую кровь, которая уже почти исчезла с поверхности воды. – Меня трясло, я схватилась за голову и села в кресло. Мне понадобилось несколько минут, чтобы вновь успокоиться. – Вот поэтому я так грустно рассказывала вам о своём прошлом. И, знаете, после того случая я поняла, почему люди на улицах так редко улыбаются. У всех есть своё прошлое, свои секреты, свои потери. Каждый скрывает что-то под своей маской...