Полюби меня такой

            Через половину часа после моего звонка Сёме раздались крики в коридоре больницы. Ко мне зашла мой лечащий врач.       — Видимо это те, кому вы позвонили. Хоть у вас и нет родни, зато есть такие боевые друзья. — улыбнулась и пропустила Сёму и… Рафаэля Габдулхаковича?!       — Рита! — Семён подбежал ко мне. А я расплакалась. — Тише, тише, солнышко. — он гладил меня по спине, пока слёзы солёными ручьями стекали по щекам. — Ну, что случилось? Ты последний раз плакала, когда поняла, какой на самом деле Рус.       — Молодой человек. — обратилась к Сёме врач. — У неё начался откат эмоций, из-за того, что она сильно перенервничала из-за дочери, сейчас может не контролировать себя.       — Бедная. — парень прижал меня к своей груди. — Ничего страшного слышишь? — приподнял мою голову за подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза. — Мы и не такое с тобой проходили правда? — всхлипнула и кивнула.       — Сём… Рус… Он мне сегодня звонил. Его выпустили из тюрьмы. Сёма, мне страшно. Очень страшно. А если он навредит моей Лиечке? — заглянула ему в глаза и снова расплакалась.       — Ну что ты, что ты. Всё будет хорошо.       — Выйдите пожалуйста все, кроме Сёмы. — обратилась к врачу. — И вы тоже Рафаэль Габдулхакович. — мужчина коротко кивнул. Двое ушли, остались только трое: я, Сёма и Лия, которая спала в маленькой кроватке рядом со мной.       — Ты мне что-то хочешь сказать?       — Да, Сёма. Очень хочу. Во-первых, поблагодарить за то, что ты у меня есть. А во-вторых… Сём, я действительно очень переживаю, что Руслан может навредить Лии. Он подходил ко мне сегодня в парке. — Сёма нахмурился. –Но там бегал Рафаэль Габдулхакович, и он меня практически спас от того, чтобы Руслан начал орать и замахиваться. — кивнул. — И потом, он сегодня мне позвонил. Сказал, что он хочет вернуть то, что ему по праву принадлежит… Я и Лия. Насколько я поняла из его слов, он мне угрожал. Сём… Я смогу противостоять ему сейчас, потому что тогда не давала сдачи только потому что любила его. Но если он приведёт с собой хотя бы одного, то тут моих навыков стрельбы и самообороны не хватит. Он убьёт меня, и заберёт Лию. Или ещё хуже. Просто так возьмёт и заберёт Лию… — у меня началась истерика.       — Всё будет хорошо. Рита, я тебе обещаю. Я сделаю всё, чтобы эта мразота попала обратно за решётку. Ты мне веришь? — я кивнула. — Я всегда держу свои обещания. Так что всё будет в порядке. — погладил меня по голове. — Но почему ты тут с Лией? — я откинула кусочек одеяла — Что это? — удивился, а после нахмурился.       — Пока я думала над словами Руслана, не заметила, как прошло время. Лия проснулась и видимо хотела покушать. Шваброй попыталась достать тарелку с верхней полки и уронила её на пол. И как итог прошлась по осколкам, попутно собирая самые большие. Я вовремя прибежала. Врач сказала, что ещё бы немного, и пришлось бы накладывать куда больше швов. И ещё у неё обнаружили симптомы пневмонии, так что завтра целый день будем тут. Нас пока что оставили тут на неделю, а там посмотрят сказали. Сём, почему это началось тогда, когда я только вышла с академа? — положила голову ему на колени.       — Рита, с тобой… — зашёл Рафаэль Габдулхакович. — Эм.       — Можете уйти Рафаэль Габдулхакович? Сёма за мной присмотрит. Спасибо, что подвезли его. — весело наверно смотреть на девушку с опухшими красными от слёз глазами? Сухо попрощавшись математик вышел из палаты, и раздались удаляющиеся шаги.       — Как всегда, по закону подлости. Рит, — продолжил разговор Сёма, как только всё стихло. — Не переживай сильно. Я сделаю всё. Слышишь? Всё, чтобы обезопасить тебя.       — Мы вроде общались так близко год назад? — усмехнулась. — Раньше мы так часто общались, а потом, после суда Руса, как-то ушло всё общение. Но видимо дружба всё же осталась. — он улыбнулся.       — Я тебе уже тогда сказал, что поддержу тебя в любой ситуации. И честно, мне приятно, что ты именно мне позвонила в этой ситуации. Рит. — посмотрел на него. — У меня к тебе будет вопрос. — перелегла так, как надо, отпустив Сёму, чтобы тот мог встать.       — Какой?       — Тебе понравился ваш новый математик? — удивлённо на него посмотрела.       — С чего вдруг такие вопросы?       — А с того, что я сегодня преподавателям ляпнул на пьяную голову, что ты развелась, и там Александр Петрович и Дмитрий Константинович сказали, что ты им нравилась, и что они хотели бы попробовать за тобой поухаживать. — сегодня что, день всемирного шока? — Но я же вижу, что у вас с математиком химия какая-то — щелкнул меня по носу.       — Да я сама не знаю Сём. Мне просто кажется, что он странный какой-то. Во-первых, его отношение к людям. Сначала он мне показался грубым и чересчур настойчивым, потом узнала, что студенты его считают тираном, после так вообще подумала, что он довольно мягкий и добросердечный. Я прост не понимаю его. Он для меня человек-загадка, который постоянно разный, у него нет единого состояния, по которому я могла бы его судить. Это просто настолько многогранная личность, что на его изучение мне потребуется туева уйма времени. Он привлекательный, этого я не могу отрицать, и чисто внешностью он мне нравится. Ты же помнишь, как Руслан. Чтобы мне понравиться специально растил бороду? — невесело усмехнулась. — Рафаэлю Габдулхаковичу на самом деле она идёт, в то время, как Русу её пришлось сбрить, потому что выглядел он с ней мягко сказать так себе. Несмотря на татарское имя, в его внешности я не вижу ничего татарского. Он скорее похож на помесь русского с американцем. Он умный и иногда бывает отзывчивым… Я на самом деле могу много хорошего про него сказать, хотя почти все студенты так яро его ненавидят. Мне иногда кажется, что я ему понравилась, и поэтому он изменил ко мне отношение. Но как только я об этом подумаю, то он буквально тут же обращается со мной как со всеми, и это вводит меня в ступор… Когда мы прогуливались до его дома, нас поймал фотограф и предложи сфотографироваться, как семейной паре, и тогда он сказал, что может мы действительно со стороны похожи на парочку. Я была в замешательстве. Помнишь Сём, как сильно я страдала после того, как показалась истинная сущность Руса? А ведь он тоже был со мной ласковым и обходительным, пока мы не поженились и не родилась Лия. Так что я просто не знаю. Мне кажется, что я до сих пор не готова к отношениям…       — Я всё понимаю. — погладил меня по голове. — Я постараюсь сделать так, чтобы ты никогда больше не вспоминала о Руслане, и была счастлива. И мой тебе совет, перед тем, как я уйду. — он посмотрел мне в глаза. — Присмотрись к Рафаэлю. На самом деле он к тебе как-то по-другому относится, я бы был рад, если бы ты приняла его, потому что уверен, что в нём ты можешь не сомневаться даже.             В больнице мы с Лией пролежали ещё чуть больше двух недель. Врач, проведя все необходимые процедуры назначила нужные анабиотики, необходимые при лечении бактериальной пневмонии, и посоветовала пока находиться в больнице под присмотром врачей. Потому что у детей часто бывают осложнения. К нам регулярно приходил Сёма и мои нынешние одногруппники, но чаще всех приходил математик.              Он постоянно интересовался всё ли у нас хорошо, что он может сделать, чтобы мне не было так скучно, что надо привезти Лие, и так далее. Конечно, мне была приятна его такая забота, но я не понимала, с чего вдруг он так подобрел. Нет, Рафаэль Габдулхакович действительно хороший человек, насколько я успела узнать его. Мне было легко и спокойно с ним общаться всё это время, которое он провёл у нас с Лией в палате.              Мы разговаривали на все темы в мире, я чувствовала, что меня начинает к нему тянуть, но понимала, что это неправильно… Он-мой преподаватель, я-его студентка. Хотя если смотреть с другой стороны, то ничего такого тут и нет. Потому что есть множество таких историй, где студентка встречалась со своим преподавателем… Ножки Лии уже почти прошли, и хоть она и жаловалась периодически на боль в швах, тем не менее, она уже спокойно передвигалась по палате.             С моим математиком она подружилась быстро, он привозил ей вкусности, играл с ней в развивающие игры, в то время, когда я наконец могла отдохнуть или сходить в душ, не беспокоясь о её состоянии, постоянно с ней о чём-то разговаривал…       — Привет страдальцам! — в очередной раз поприветствовал математик, заходя в нашу палату. Лия сразу кинулась к нему на руки. — Привет-привет. Как дела?       — Во. — она показала ему большой палец вверх. — Я тебя здала — она уткнулась ему в плечо.       — Ну и хорошо, видишь, дождалась! — он потрепал её по макушки. — Привет Рит. — поставил передо мной пакет с мандаринами и яблоками. — знаю, что избито, но в них содержатся витамины. Так что и тебе, и Лии будет полезно, раз уж ты её уже грудью не кормишь, значит она так сможет поесть. — широко улыбнулся. А я смутилась. Математик всегда так легко говорил на подобные темы, что не раз меня смущало.       — Мама — Лия села ко мне на колени. — Я хотю, чтобы мой папа был таким же как этот дядя. — ткнула пальцем в Рафаэля Габдулхаковича.             У меня на глазах проступили слёзы. Я знала, что однажды она об этом заговорит, но не в два же года! Она же не может быть сейчас настолько сознательной, чтобы понять всё, что я ей скажу… Я прекрасно знаю, как тяжело Лие жить без отца, но я ничего не могу с этим поделать. Будет куда опаснее возвращаться к Руслану, это угрожает и мне, и Лие… Я всхлипнула.       — Что такое? — ко мне подошёл математик и обеспокоенно посмотрел мне в глаза.       — Да ничего… Рафаэль Габдулхакович, нас с Лией скоро выписывают… Так что я не вижу больше необходимости ухаживать за нами, мы сами справимся. Спасибо, что проявляли заботу по отношению к своей студентке, но я попрошу вас больше не приходить. Я вас умоляю, серьёзно, не приходите больше пожалуйста. — я отвела взгляд. — Я не буду вас провожать… Простите меня за такую грубость.       — Почему? — он обратно повернул мою голову, слегка коснувшись подбородка. — Почему ты не хочешь меня видеть? Я тебя чем-то обидел? — нет!!! Просто вы-мой преподаватель, а я-ваша студентка! Лия уже рассматривает вашу кандидатуру ей в отцы! Этого вам не хватает?! Я просто не хочу, чтобы моему ребёнку и мне потом было больно расставаться с вами, потому что вы уже заняли е ту нишу в моей размеренно ранее жизни!       — Просто. Я устала. — я ведь не могу просто взять и сказать всё, о чём я думаю верно? А вдруг его это оскорбит? — Мне была приятна ваша забота, но я устала от опеки. Я-самодостаточная, ни от кого не зависимая девушка, и я не могу просто вот так принимать вашу заботу как должное. Так что я попрошу вас сейчас аккуратно попрощаться с Лией и уйти. Только прошу вас, уйдите так, чтобы Лия не плакала. Мужчина ничего не стал у меня спрашивать, только его взгляд казалось немного ожесточился. Он просто кивнул и ушёл в сторону Лии, мирно сейчас играющей с машинкой. Ещё через десять минут он подошёл обратно.       — Мне очень жаль, что таким образом доставил тебе неприятности. — отстранённый голос прозвучал казалось где-то вдалеке. — Прощай.             И всё. Точка. Он вышел, аккуратно, но плотно закрыв за собой дверь палаты. Я изо всех сил старалась не расплакаться, потому что тут рядом, буквально в трёх шагах сидела моя дочь, которая не должна была видеть. Как её мама плачет. Ради неё, я должна быть сильной. Вечером, уложив Лию, я дала волю слезам, которые сдерживала последние половину дня. Нужно находить выход эмоциям, иначе потом могут возникнуть проблемы с сердцем.             Я не следила за временем, просто плакала, выплакала столько, сколько было солёной жидкости в моём организме. Никому не нужных слёз. Но так было нужно. Если бы Лия прикипела всей душой к математику, то я бы уже не смогла успокоить её, в случае чего. За эти две недели я узнала о нём многое. Он не любит преподавание, хотя любит свой предмет. Преподавать его заставил отец, который считает, что его бизнес, а у него была своя охранная контора, это всего лишь пшик, который может развалиться по дуновению политиков.              Так что мужчине было вдвойне тяжело, преподавать, так ещё и за фирмой своей следить, которая была отнюдь немаленькой. За своими переживаниями я как-то уснула, проснувшись в шесть утра обнаружила себя на полу, хотя вроде засыпала на кровати… Мдааа, надо срочно с собой что-то делать, уже вон во сне от нервов крутиться начала. Прошло ещё несколько дней, в эти дни математик не навещал нас, что одновременно меня и радовало, и печалило…              Лие, которой провели все нужные процедуры, сказали, что мы можем уже выписываться из больницы. Что Лия полностью здорова, и что всё прошло без осложнений. Так что я позвонила Семёну, чтобы встретил нас на такси, и пошла собирать вещи, которые нам с Лией в больницу привёз всё тот же Семён. Парень приехал за нами где-то через два часа, когда все пакеты уже были собраны, и готовы к отъезду, но Сёма приехал не один, его вновь подвозил Рафаэль Габдулхакович.       — Привет Рита, Лия! — он мне кажется уже по привычке потянулся за Лией, которую я отодвинула.       — Здравствуйте Рафаэль Габдулхакович, я же просила вас… — он посмотрел на меня всё тем де отстранённым взглядом.       — Просто Семён был рядом со мной, и потому попросил подвезти.       — Мама, мама! — Лия потянула меня за край длинной футболки. — Мы поедем вместе с дядей Сёмой?       — Да солнышко. Я сейчас вызову такси, и вместе с дядей Сёмой поедем домой хорошо? — она счастливо кивнула.       — Ладно, я пошёл. — математик развернулся на сто восемьдесят градусов.       — Постойте. — я не могла его не остановить. Он всё же столько доброго для меня сделал… — Спасибо. — сказала я и тепло улыбнулась. Я давно так никому не улыбалась, а тут получилось само собой… Потому что я действительно была искренне благодарна, и потому, что не собиралась больше никогда так улыбаться ему, чтобы не травить ни себе, ни ему душу. — Спасибо за всё, что вы для нас сделали. Я не забуду вашей доброты.             Он кивнул, в глазах проскочила какая-то непонятная мне грусть, и ушёл. Сёма на меня недоумённо посмотрел, но я жестом попросила его не поднимать сейчас эту тему. Такси приехало быстро, и мы уже через половину часа сидели у меня и пили чай, потому что ничего другого съестного у меня не нашлось, нашлась правда испорченная кисломолочка, из которой я сейчас делала блины, чтобы продукт не пропадал, и всё. Так что в планах на вечер было посещение местного супермаркета.       — Рита, я не понял, что произошло между тобой и Рафаэлем?       — Ты всё же поднял эту тему… — я вздохнула, но наткнувшись на выжидательный взгляд продолжила — Сём, я не хочу, чтобы Лия к нему привязывалась. Я не хочу потом иметь последствия своей глупости. Я не буду тебе врать. Мне нравится математик, но я не хочу привязываться к нему, потому что прекрасно понимаю, что потом начну просто от него зависеть, а я этого ой как не хочу. К тому же, Лия уже начала привязываться к этому мужчине, она даже сказала мне, что хочет такого папу как Рафаэль Габдулхакович. Но я же не могу объяснить ребёнку, что её отец тиран и деспот, который поднимал на меня руку даже во время моей беременности, я же не могу объяснить ей, что её папа точно не похож на этого благородного мужчину, который вызвался помогать девушке с ребёнком. Она просто не сможет понять, а если и поймёт, то для неё это будет лишний стресс. Я хочу её только добра. Так что я просто не могу начать с ней этот разговор, пока она не подрастёт. А если я продолжу в таком дружеском тоне общаться с Рафаэлем Габдулхаковичем, то Лия точно к нему привяжется окончательно, и я с этим не смогу ничего сделать. Так что чтобы этого не было, я просто поставила между нами огромную жирную точку. Чтобы потом не страдать ни самой, ни чтобы страдала Лия. — перевернула блины       — Но ты же понимаешь, что таких людей как он очень мало? — резонно подметил парень. — Пойми Рит, я хочу тебе только лишь добра, и ничего больше. Поэтому я и пытаюсь разобраться в твоих чувствах вместо тебя. Я прекрасно вижу, что Рафаэль тебе нравится, да и ты сама этого уже вон не отрицаешь. Но не думаешь, что тебе стоит попробовать, прежде чем вот так вот резко обрубать мосты?       — Сём, ты что, не понимаешь? Пробовать можно тем, у кого нет ответственности за других, а у меня есть ребёнок. Это называется «девушка с прицепом», и если я всё же начну «пробовать», то в конце всё равно разочаруюсь с вероятностью девяносто семь и восемь десятых процента. Я посмотрела статистику в интернете, и немного посчитав, получила такой результат.       — Рита, тебя точно ничего не исправит. — Сёма накрыл рукой глаза — Ты долбаный учёный, зацикленный, а цифрах. Не всё в жизни можно высчитать. Даже взять того же самого Руслана. Ты смогла по теории вероятности высчитать, что он окажется не тем, за кого себя выдаёт, а? — он стало на меня посмотрел. — Ладно, хорошо, я тебя понял, и лезть не буду. Просто если что, знай, что ты всегда сможешь обратиться ко мне за советом. И я всегда буду на твоей стороне несмотря на то, что Рафаэль также мой друг. Хорошо? — я кивнула.             На самом деле я прекрасно понимала, что Сёма скорее всего прав, потому что как говориться, что лучше жалеть о содеянном, чем о том, что не попробовал даже сделать, но я всё равно не была уверена, как минимум потому что у меня есть маленькая дочь, но вроде как Рафаэль Габдулхакович к ней хорошо относится ведь правда? Это надо ещё обдумать… Со следующего дня потекла обычная, размеренная жизнь, универ-работа-дом…                   POV Рафаэль             Сколько бы я не пытался понять, почему Рита вдруг прогнала меня, так и не смог. Мне казалось, что ей приятно проводить со мной время, общаясь на разные темы, некоторые из которых для меня, например, были немного даже личными… Я также понравился и дочери Риты-Лие, которая каждый раз, когда я приходил к ним в палату кидалась ко мне в объятия. И Рита отдыхала, пока я возился с Лиечкой, которая прямо сияла.             Но в тот день, Лия что-то сказала Рите, отчего та, почти сразу выставила меня за дверь и попросила больше их не навещать, заранее поблагодарив за всю заботу. Я тогда был зол. Сильно зол. Потому что причина была мне не ясна, но даже когда я успокоился, так и не смог разобраться в этой ситуации. Что такого могла сказать двухлетняя девочка, что Рита меня выставила за порог? Когда я приехал на их выписку, Рита мне очень тепло улыбнулась.             Такую улыбку я у неё ещё не видел… Яркая, полная искренности… Но она всё равно прогнала меня, вызвав такси, хотя могла бы и моей помощью воспользоваться. Ещё где-то неделю она морозилась от меня, особенно на парах. Сидела тише воды ниже травы, чтобы не привлекать внимание, только изредка, метко отвечая на мои вопросы. И ведь отвечала она так, что не подкопаться. Она быстро нашла общий язык со своей группой, и постоянно теперь зависала с Алексеем, что меня естественно нервировало.              И в один день я просто не выдержал. Меня достало то, что я не могу понять почему она от меня морозится? Может ей что-то такое рассказали, от чего ей не по себе? Тогда я должен ей всё объяснить…       — Малина, останьтесь пожалуйста после пары, у меня к вам будет поручение. — я видел, как Алексей сочувственно похлопал её по плечу, как будто я её тут закапывать собираюсь!       — Вы что-то хотели Рафаэль Габдулхакович? — она подошла после моей лекции к столу.       — Да, хотел. — сказал я, когда последний студент вышел из аудитории. — Рита, у меня к тебе вопрос, но он не относится к учебному плану.       — Тогда я, пожалуй, пойду. — девушка развернулась, собираясь пройти к выходу, но я её поймал.       — Почему?       — Что?       — Почему ты тогда меня прогнала? Сколько бы я над этим не думал, всё равно не могу понять, что я сделал не так. Я только помню, что тебе что-то сказала дочь, и решил, что скорее всего ты поступила так из-за её слов. Но я их не слышал, так что не могу сказать почему именно. Так может ты мне объяснишь, что я сделал не так?       — Да просто так надо. — она проговорила тихо, почти шёпотом. — Понимаете, Рафаэль Габдулхакович — продолжила девушка, наращивая децибелы. — Лия к вам начала привязываться, она сказала мне, что хочет отца похожего на вас. Для меня это всё. Конец. Точка. Потому что я не смогу объяснить маленькой девочке, что её отец-последний мудак, и что он походил на вас своим благородством, пока я не вышла за него замуж. Я прекрасно её понимаю, я знаю, что значит жить без отца, и поэтому пытаюсь ей его заменить, хоть и знаю, что у меня этого никогда не получится. Мне сложно. Все эти два года, даже больше по времени я пыталась выжить. И сейчас, вы можете разрушить то хрупкое счастье в нашей неполной семье, которое я так старательно строила. Понимаете — в глазах девушки было отчаяние. — Мне приятна ваша забота, я не хочу и не буду этого отрицать, но мы с вами не в тех отношениях, чтобы Лия так привязывалась.       — А ты хочешь этого? — внимательно на неё посмотрел.       — Что?       — Рита, ты хочешь, чтобы у нас были те самые отношения, при которых Лия сможет считать меня отцом?