Леви прошел в дом вместе с Эреном и сразу обратил внимание на человека, которого уже встречал — Эрвина Смита. Детектив смиренно сидел на диване и наливал чай из массивного чайничка, который принес ему Эрен.
— Доброе утро, детектив, — лениво помахал мужчине Леви.
Сразу же после приветствия он отвел Эрена в сторону и что-то прошептал. Йегер же как-то странно косился на Эрвина и говорил что-то ему в ответ.
— Я бы не советовал говорить шепотом, — сделал обоим парням замечание Эрвин Смит.
Эрен вздрогнул, повернулся к нему и пояснил:
— Я объяснил, что вы здесь из-за Зика.
Эрвин кивнул и откинулся на спинку дивана. Леви нахмурился, он понимал, что Смит подозревает всех здесь присутствующих.
— Если вы не возражаете, мы отойдем, — сказал Леви и взял Эрена за руку. — На задний двор.
Йегер мягко выдернул руку и пояснил:
— Давай дождемся отца, негоже оставлять гостя одного.
Смит ухмыльнулся. Аккерман заметил это и был раздражен таким поведением детектива.
Вскоре со второго этажа спустился глава семейства Гриша Йегер, следом за ним вышла и жена.
— Простите, что заставили вас ждать, — сказал мужчина детективу и сразу присел с ним рядом, пожимая протянутую руку Смита. — Гриша Йегер, моя жена Карла.
Он указал на женщину, которая осталась смиренно стоять у дивана возле своего мужа.
— Эрвин Смит.
Эрен перебил их:
— Отец, мы пойдем с Леви на задний двор, можно?
— Конечно, сынок, — Гриша ласково улыбнулся парню, а тот на радостях схватил Леви за руку и вышел во двор.
Оказавшись на улице Леви был чернее тучи и, глядя на заплывшее облаками небо, становился все злее. Эрен заметил нахмуренный взгляд своего возлюбленного и спросил:
— Что-то не так?
В ответ Леви поджал тонкие губы и бросил небрежно:
— Не нравится мне этот черт.
Он махнул головой в сторону дома, подразумевая под «чертом» Эрвина Смита.
— Мне кажется, он параноик, — сказал Эрен. — Зацепились за то прошлое действие Зика, когда он пытался меня, маленького, задушить подушкой. Теперь думают, что виноват отец в его смерти.
Леви покачал головой и, приблизившись к Эрену, обнял его. Прижавшись еще ближе, Леви еле слышно произнес:
— Я безумно хочу тебя.
Эрен в миг покраснел, но Леви не оттолкнул. Это приятное чувство в животе разрасталось с бешеной скоростью и достигало самого сердца. Оно колотилось так быстро только тогда, когда рядом был Аккерман.
Схватив Эрена за талию, Леви поцеловал его в шею, расстегивая его ночную рубашку.
— Стой! — Йегер мягко положил руки на его ладони.
— Пошли в мой магазин, — Аккерман сказал это на ушко шепотом, щекоча своим томным голосом все фибры молодой невинной души своего партнера.
На лице молодого парня всплыла легкая улыбка. Он кивнул, после чего Аккерман схватил его за руку и повел к двери дома. Только надо было быстро пройти мимо детектива. Парни ворвались как раз в тот момент, когда Эрвин допрашивал отца семейства. Эрен заметил гневный взгляд отца на Смита и услышал мельком разговор, свидетелем которого явно не хотел быть:
— Вы намекаете на то, что я убил своего сына?!
Впервые Эрен видел, как вены у висков отца вздулись от злости. От неожиданности он застыл на месте и наблюдал за этой сценой.
— Я просто уточняю детали всей этой ситуации, — в отличие от Гриши Йегера Эрвин Смит оставался спокойным, будто говорил о погоде, а не об убийстве человека или самоубийстве.
Детектив сейчас больше склонялся к тому, что это было все-таки убийство в основном исходя из показаний Дины Фриц, матери покойного.
— Я его не трогал! — выкрикнул Гриша. — Моя вина лишь в том, что он покинул монастырь без моего ведома! Идите вон отсюда!
Леви нежно коснулся запястья Эрена и обхватил его.
— Пойдем, — шепнул еле слышно Аккерман и повел возлюбленного к парадному выходу из дома. — Не нужно тебе это видеть.
Йегер обеспокоенно оглядывался на гневного отца, который буквально выпинывал детектива из дома и боялся, лишь бы это не обернулось чем-то фатальным. Он остановился, не стал идти дальше. Бросив быстрое: «Я переоденусь» поднялся на второй этаж. Задержался там немного. Все это время Леви находился в гостиной, не позволяя своим присутствием остальным людям в ней разругаться в пух и прах. Вскоре со второго этажа по ступеням вниз соскочил Эрен, одетый в клетчатую рубашку и широкие тканевые штаны. Они молча вышли, взявшись за руки.
Когда Леви с Эреном оказались на улице, Аккерман не отпускал руку своего возлюбленного и вел его к своему магазину, который на выходные был закрыт.
— Они разберутся, — сказал Леви, чтобы хоть как-то успокоить возлюбленного. — Не бери в голову.
Эрен задумался и почему-то его напрягал сам детектив Эрвин Смит. Ему не нравилась вся эта гнетущая атмосфера, в которой он сейчас находился. Единственный, кто спасал ситуацию был Леви Аккерман, его опора и главная в жизни любовь.
— Ты думаешь, можно просто так уйти? — спросил Эрен, все еще оглядываясь назад, на свой дом.
Леви кивнул и уводил Эрена все дальше.
— Я хочу тебе кое-что рассказать, — сказал Леви, крепко, но нежно вцепившись в руку парня.
Эрен послушно следовал за ним, увлеченный тем, что Аккерман хочет ему сказать. В голове почему-то прокручивалось предложении о совместной жизни или что-то подобное. В груди было тепло и пусть этот Эрвин Смит, столичный детектив, вселял в молодого Эрена страшную тревогу, с Леви было совсем не страшно. Йегер видел в нем своего ангела-хранителя и, если бы не он, может быть Эрена давно убили из-за страха перед его возможностями.
Добравшись до магазина все с той же вывеской «Оружие Аккерманов» Леви вынул из кармана потертой шинели ключи и открыл дверь, как истинный джентльмен, пропуская своего любимого мальчика вперед. Когда Эрен оказался внутри, Леви зашел за ним следом и закрыл дверь на ключ, оставив его в дверях.
— Так нам точно никто не помешает, — произнес Леви и сразу же кинулся в объятья Эрена.
Йегер принялся жадно целовать партнера, плавно опуская свои руки на его ягодицы. Леви в ответ запустил руку в штаны Эрена и нащупав пульсирующий орган стал ласкать его, нежно обхватывая его ладонью. Не отрываясь от губ партнера, Аккерман расстегнул две пуговички на его штанах, они медленно сползли вниз. Леви опустился на колени перед Эреном и с нежностью взял в рот его член.
— Л-Леви… — простонал Йегер, ощущая его губы и язык своим органом. — Боже…
Он положил свои руки на голову Леви и мягко сжал его короткие волосы. Парнишка мог видеть как Аккерман с закрытыми глазами медленно сосет его член. Наблюдая за этой картиной он еще сильнее возбуждался.
— Я очень сильно хочу, чтобы ты вошел в меня, — прошептал Эрен.
Такая просьба обескуражила и самого Леви. Он томным взглядом серо-голубых глаз взглянул на парня и, уточняя, спросил, вытащив изо рта член партнера:
— Ты точно этого хочешь?
Эрен кивнул. Ноги уже не слушались, он думал, что прямо сейчас здесь упадет от бессилия. Леви поднялся, закинул Йегера на плечо и понес его к двери подвала. Распахнув дверь буквально с ноги, он занес Эрена вниз и повалил на одну единственную тряпку, постеленную здесь зачем-то. Леви сел на него сверху и начал целовать его шею, стягивая с парня рубашку.
— Люблю, — шептал Леви. — Так сильно тебя люблю.
Оставляя мокрую дорожку из поцелуев, Аккерман дотронулся кончиком языка до сосков парнишки, которого сейчас держал под собой. Он чувствовал как содрогается его тело под воздействием таких нежных и бережных ласк. Коснувшись промежности Эрена, Леви ощутил мурашки, пробегающие по телу Йегера. Он мягко поцеловал его в губы, затем облизал указательный палец и нащупал вожделенную дырочку возлюбленного. Аккуратно проникнув одним пальцем, он склонился над ухом возлюбленного и прошептал:
— Не бойся.
Йегер закивал в ответ, прикрыв глаза и попытавшись расслабиться. Он чувствовал как Леви нежно проникает пальчиком внутрь него. Ощущения стали резче, когда мужчина засунул следом второй палец. Эрен вздрогнул, но услышав ласковый голос Леви и нежные поглаживания по голове, сразу успокоился.
— Ляг на живот, — произнес Леви тихо, но его голос для Эрена звучал оглушающе в этой гробовой тишине.
Повинуясь, Йегер лег на живот, приподняв бедра, понимая, что последует за этим приказом возлюбленного. Он зажмурился, пытаясь предугадать действия возлюбленного. Первое, что он почувствовал в такой необычной для него позе — теплый и влажный язык Леви, которым он вылизывал промежность Эрена, отчего тот сладко и протяжно простонал. Не помня самого себя, Йегер не понял, когда именно член Леви, который он так желал, оказался внутри него. Боль вперемешку со стыдом дали о себе знать — голова шла кругом. Несколько толчков и Эрен кончил на ту самую тряпку, на которой эти двое занимались любовью. В отличие от Йегера Аккерман оказался выносливым и сразу кончать не собирался. Он взял партнера за руки, посадил на себя и стал медленно в него входить, растягивая удовольствие. Кусая Эрена за шею, Леви охватило пламя страсти. Тела парней были безумно горячими. Прикосновениями, легкими поцелуями они буквально обжигали друг друга.
…
Леви уже заснул, а Эрену оставалось лишь молча за ним наблюдать. Поглаживая его умиротворенное лицо Йегер понимал, что скоро эта безмятежность закончится. Аккерман проснется и они не скоро повторят то, что было между ними. Эрен уже скучал по этому жару тел вперемешку со страстью и грезил лишь о том, чтобы снова ощутить голое тело партнера рядом с собой. Свернувшись клубочком, он прижался к Леви в надежде, что тот на секунду выйдет из сна, увидит его, прижавшегося к нему и обнимет. Подождав с минуту, Эрен ощутил теплую руку Леви, которую он положил на его плечо.
— Пододвинься ближе, — сквозь сон пробормотал Леви.
Эрен закрыл глаза и обнял Аккермана в ответ, уткнувшись в его грудь. Это тело, такое любимое и родное, было теплым и невероятно притягательным. Знакомый запах, как в оружейном магазине, будили в Эрене воспоминания, которые были связаны с детством. Будучи ребенком он впервые повстречал Леви Аккермана совершенно случайно. Самое любимое его воспоминание из детства связано с этим человеком, который сейчас лежит рядом.
— Ты хотел мне что-то сказать, — прошептал Эрен.
В ответ лишь мычание. Леви уже передумал говорить, но от ответа не уйдешь. Йегер — не тот человек, кто может забыть о том, что ему хотели что-то сказать.
— Леви! — парень вскочил и стал тормошить возлюбленного. — Что ты хотел сказать?
Брюнет приоткрыл правый глаз и спросил, переведя взгляд на Эрена:
— Ты не отстанешь?
— Не отстану! — воскликнул Эрен.
— Пообещай мне тогда, что не отдалишься от меня, — сказал Аккерман вполне серьезно.
— С чего бы мне отдалиться? — всерьез недоумевал молодой парень.
Леви поднялся и сел на той самой тряпке, на которой они совсем недавно вдвоем занимались любовью и сказал, глядя прямо в изумрудные глаза возлюбленного:
— Я сделал это ради тебя.
…
В столице, откуда до родного города неделю пути, Зик Йегер совершил свою последнюю молитву в опустошенном зале монастыря, где жил уже на протяжении десяти лет. Прошептав последние заученные временем слова, он поднялся с колен и окинул взглядом ненавистный дом, в котором он потерял все свое юношество. И хоть за все эти годы его учили любить людей и прощать все их прегрешения, в глазах Зика его родной отец был монстром, которому он хотел причинить такую же боль, как и он когда-то причинил ее своему старшему ребенку.
Уже взрослый Зик понимал, за что попал сюда. Будучи еще совсем маленьким, он пришел в гости к отцу, в тот дом с обычной крышей и обычной кирпичной стеной, высокий забор, через который не перелезть и та самая веревочка, дернув за которую, издается звон маленького колокольчика, свидетельствуя о прибытии гостя. Попав внутрь, он познакомился с женой отца Карлой, которая в глазах мальчика была ведьмой. Он хотел убить ее тогда, выпотрошить все внутренности и показать отцу всю свою злость и обиду на него, отомстить за страдания мамы и заставить его тем самым вернуться. Наивное мнение, свойственное лишь ребенку, но некий внутренний стержень не давал ему показать все свои слабости. Он обладал волей, недоступной другим взрослым. Но в ту же секунду его внимание полностью переключилось с жены отца на ребенка, которого Карла держала на своих руках. Копия ее, только глаза, изумрудные и глубокие, как у отца. Ни один мускул на его лице не дрогнул, когда он увидел единокровного брата, но когда Гриша подошел к Зику со спины и присев рядом с ним на корточки произнес радостным голосом:
— Это твой младший братик, Зик…
В плохо отстроенном и ветхом мире ребенка что-то рухнуло и за этим мелким незначительным разрушением все представление о хорошем и плохом сломились в один миг. Ненависть к отцу захлестнула его и сейчас он понял, через кого надо мстить тому, кто оставил его и маму на произвол судьбы. Наглый взрослый, стоящий позади, так умиляющийся своему младшему ребенку, живущий с любимой женщиной добили Зика. Он не был счастлив, а отец был. Ему это не нравилось и, если они с матерью страдали, то и отец должен.
В тот день Гриша Йегер позволил своему старшему ребенку остаться на ночь в гостиной. Зик понимал, его оставляют ночевать на диване как гостя. Он никогда не станет здесь своим, родным и это послужило еще одним доказательством нелюбви отца к нему. Когда все стихло и остались тикать лишь часы в гостиной, Зик поднялся с диванчика и направился в комнату, где спал маленький Эрен. Он уже набросал в голове короткий план, согласно которому малыш задохнется и умрет, а он, как единственный сын Йегера останется и будет любим отцом больше, чем прежде.
Поднявшись на второй этаж дома, он приоткрыл дверь в комнату, где мирно спал ребенок в люльке. Убедившись, что никто ему не помешает осуществить свой план, он, сжимая подушку, которую ему любезно отдала на ночь Карла, зашел внутрь маленькой комнаты и также тихо закрыл за собой дверь. Подойдя к люльке, наблюдая за умиротворенным лицом спящего младенца он поднес к его лицу подушку, а затем резко надавил на него. В этот момент разум отключился и желание довести дело до конца захлестнуло его. Он видел как ребенок проснулся и начал непроизвольно содрогаться. Еще чуть-чуть и все закончится.
Дверь тихо приоткрылась. От неожиданности Зик отшатнулся назад, оставив подушку на лице младенца. В комнату зашла Карла и сначала непонимающе смотрела то на Зика, то на люльку, но как только поняла, что произошло, подбежала к люльке и взяв подушку в руки отшвырнула ее в сторону Зика.
— Эрен, малыш мой, ну же… — она трясла его за маленькие хрупкие плечи, но он не просыпался, тогда она стала слегка бить его по пухлым щечкам.
Мальчик приоткрыл глаза и заплакал навзрыд. На лице женщины всплыла еле заметная легкая улыбка. По щекам ее соскользнули пара слезинок. Она взяла сына в руки и прижала его к себе.
— Все позади, мама тут, — сказала она, заботливо прижимая ребенка к груди, а потом посмотрела на Зика и тут же вся облегченность сменилась злостью и ненависть.
Зик ничего не смог ответить, лишь стоял как окаменевший. Женщина вышла из комнаты. Паренек понаблюдал, куда она идет. Направилась она в комнату, где ночевала с мужем и закрыла за собой дверь на щеколду. Это Зик понял по звуку.
Мальчишка остался сидеть в детской до самого утра, периодически ударяя себя по голове и лицу. Ранним утром туда заглянул Гриша и полный скорби, произнес:
— Убирайся из моего дома.
Юный Зик не пререкался, но никакого урока для себя не вынес. Продолжая жить обычной жизнью, он каждый вечер подходил к дому Йегеров, наблюдая за тем как растет его младший брат. Он желал ему смерти каждый день стоя напротив забора дома, где жил счастливо отец со своей женой и сыном.
В один день он решился на отчаянный шаг: перелезть через забор и собственной рукой закончить начатое. Это было легко для хорошо сложенного Зика. Он тихо пробрался на территорию, дошел до заднего двора и увидел то, чего он никак не ожидал. Маленький Эрен сидел на лужайке, напротив него были деревянные игрушки. Ими он манипулировал. Так понял с самого начала Зик, потом осознал, что все эти предметы летают вокруг его младшего брата. В эту самую минуту у старшего Йегера родилась гениальная идея — обвинить младшего брата в одержимости бесами. Святоши обрадуются, а отец лишится любимого сына. Загоревшийся этой идеей он был так увлечен собственным раскладом будущего, что не заметил как позади него показалась грозная фигура отца.
Тот день стал для Зика Йегера одновременно счастливым и несчастным. Сразу после такой его выходки, как проникновение в дом, отец сослал его в монастырь без согласия Дины. И казалось, все на этом должно было кончиться, но нет.
Эрен Йегер продолжал расти счастливым и беззаботным ребенком с особенностями. Он оставался позитивным несмотря на то, что ему было запрещено покидать ворота дома, но, когда еще маленький Эрен повстречал своего первого и единственного друга, он был счастлив даже такой изоляции. Леви стал для него ангелом-хранителем и той самой связью с внешним миром.
А Зик… Что до Зика Йегера? Он прожил десять лет в монастыре без права возврата в родной город, но у него в голове все еще зрел план мести отцу за равнодушие и нелюбовь.
