And then I see you again

Йен Райдер возвращался с очередной успешной миссии. 20 лет работы в MI-6 давали о себе знать: Йен был невероятно горд собой. В этот раз ему удалось рассекретить очень опасного преступника, который готовил, должно быть, один из самых крупных терактов в истории Великобритании. О последних, но весьма серьезных находках (накануне своего разоблачения), он не успел отчитаться руководству, поэтому на всех парах, сидя в новенькой блестящей BMW, мчался в головной офис британской разведки. Да, он несомненно лучший агент: 20 лет работы и ни одного провального задания. Самое серьезное, самое важное, по мнению Алана Бланта, руководителя MI-6, задание Йен вел уже на протяжении 14 лет – подготовка «новобранца». Обучение Алекса давалось ему с большим трудом, так как нужно было изображать любящего дядю: чтобы завербовать ребенка, необходимо, чтобы он питал теплые чувства к своему опекуну. А это было ох как непросто, так как аналогичных чувств Йен Райдер к своему племяннику не питал. Более того он относился к нему, как и подобало относиться к любому заданию – холодно, расчетливо. Но так было лишь в начале. Сейчас же, по дороге в офис, Йен поймал себя на мысли, что, должно быть, впервые за 14 лет, он действительно хочет провести время со своим уже любимым племянником. Он решил позвонить ему. – Привет, Алекс! – А, ты дома? – раздался радостный голос на другом конце провода. «Отлично, – подумал Йен, – Все по-прежнему. Мальчик ко мне расположен». – Нет, пока в дороге. – Как прошла конференция? Мысли, в которые был погружен Йен до звонка Алексу, и непосредственно сам разговор усыпили бдительность агента: в зеркале заднего вида он увидел двух мотоциклистов. Судя по всему, они ехали за ним продолжительное количество времени, так как обогнать или, хотя бы, сровняться с ним у них не выходило. – Ааа…Все было отлично, – без особых раздумий Йен нажал на специальную кнопку на панели своего авто, на экране высветилась фраза «Наведение на цель», – Ну ты и сам знаешь. – Нет, не знаю. Ты же не рассказываешь. «Ракеты готовы» – Ну потому что нечего рассказывать, – Йена начинала раздражать настойчивость племянника, который любыми способами пытался выведать подробности его работы. Изо дня в день. После каждой миссии. Рассказывать о MI-6 пока было рано. Да и момент неподходящий: мотоциклисты не сбавляли скорость. Автомобиль Йена был оснащен множеством полезных на данный случай функций: дымовые шашки, шипованная лента и т.д. Но Йен почему-то решил выбрать именно прицельный огонь. Ему нужно было наверняка устранить противника; он готов был пренебречь наличием у них близких людей, которым предстоит пережить утрату. Это небольшая цена за обеспечение безопасности всей нации, которая служила целью деятельности MI-6 и Йена Райдера в частности. Противнику нечем ответить: мотоциклисты безоружны. Нажатие одной клавиши решит все проблемы агента. Предвкушая победу, Йен нажал на клавишу «Огонь». Из задней части автомобиля вылетели ракеты, сопровождаемые специфическим шумом. Следом раздался взрыв. В зеркале заднего вида виднелось лишь пламя, фрагменты мотоциклов и одежды были разбросаны по всему участку дороги – на том месте, где ракеты достигли своих жертв. Йен тихо посмеялся. «Да, я точно лучший из лучших», – подумал он. – Алло?...Алло? Что это было? – Ничего, – тему срочно надо было менять, так как мальчик не отстанет с расспросами. Именно поэтому Йен решил затронуть самую болезненную тему для Алекса для того, чтобы отвлечь и настроить ребенка на нужный лад, – Э, Алекс, слушай извини за прошлую неделю, я знаю, что обещал приехать, но командировка возникла. – Как всегда. Йен даже не заметил то, как резко поменялся голос племянника, который вложил всю грусть и тоску в эти два слова. – Да. Я еще успею к обеду и отведаю стряпню Джек. У нас впереди выходные. Нет более заветных слов для ребенка, который страдает от одиночества и отсутствия поддержки. Вопрос о том, почему его дядя вечно пропадает, ничего не рассказывает о себе и никогда не интересуется делами племянника (если только изредка для поддержания разговора), не выходил из головы Алекса. Иногда он чувствовал себя никому ненужным. Да, у него была Джек, которая заботилась о нем, но он не считал себя ребенком. Он понимал, что возможно Йен взял его под свою опеку из-за жалости: парень остался без родителей в полугодовалом возрасте. У самого дяди не было жены и детей, большую часть своего времени он посвящал работе. Алекс стоял на втором месте. Именно поэтому Алекс никогда не навязывался на общение и, даже, перестал обвинять дядю за нарушенные обещания провести время вместе. Зато как он радовался, когда сам Йен проявлял интерес к их совместному времяпрепровождению. Алекс был готов заниматься чем угодно: нырять с аквалангом, сплавляться по горным рекам, заниматься альпинизмом, стрельбой, боевыми искусствами. Чем угодно, лишь бы вместе с ним. – Ну да?! – Да брось, разве я тебя подводил? – в этот раз Йена тронула теплота мальчика по отношению к нему. После осознания и принятия этого ощущения возникло иное – муки совести. Алекс так искренне ему предан, а ведь он даже не знает, что это именно Йен убил его мать. Ведь это именно он по приказу Алана Бланта, а по совместительству отца Йена и деда Алекса, разрушил жизнь его отца, обвинив его в убийстве своей жены и покушении на сына. Именно Йен, напрямую, способствовал лишению родительских прав отца Алекса в качестве личной расплаты за отказ того работать на MI-6. – Хочешь правду услышать? – полусерьезно спросил Алекс. Чувство вины, которое испытывал Йен в настоящий момент, переросло в паранойю: ему показалось, что Алекс все знает и этим вопросом пытается вывести его на чистую воду. Йен посмеялся вопреки своему желанию: судя по всему, сработал защитный механизм. «Нет, – подумал Йен, – Он еще слишком мал, он вряд ли догадается, ведь я очень осторожен». Тут же он вспомнил сцену последнего разговора со своим старшим братом, отцом Алекса, после вынесения ему приговора. Поборов отчаяние, Яссен Грегорович (в прошлом Дэн Райдер) говорил Йену слова в угрожающей манере, которые сейчас, спустя 14 лет, Йен счел пророческими. «Рано или поздно ты привяжешься к нему, Йен. Он ребенок, он не ответственен ни за мои поступки, ни за поступки своей матери, как бы MI-6 к ним не относилось. Рано или поздно он обо всем узнает, или ему придется рассказать. И что будет тогда, скажи? Ты сможешь рассказать ребенку, кто стал повинен в том, что у него нет семьи? Ты сможешь смотреть при этом ему в глаза? Ты позволишь, чтобы он испытал эту боль? Если для тебя и отца мое нежелание работать на MI-6 – это предательство, то как охарактеризовать то, что сделал ты? Ты угроза для моего сына. Я сделаю все, чтобы оградить его от твоего влияния. При любом удобном случае». Нет, он все сделал правильно. Даже сейчас, когда события прошлого захлестнули его, он не счел что в чем-то ошибся. Его брат предпочел завести семью и не захотел подобно ему, отцу, всем мужчинам и женщинам их рода служить во благо британской нации. Его жена, как и он сам, стали наемными работниками враждебной террористической организации, именуемой «Скорпия». Их сына, Алекса Райдера, необходимо было «спасать». Отомстив за неповиновение, Йен пообещал Яссену Грегоровичу, что воспитает его сына так, чтобы тот умер именно от его руки. Родители Алекса представляли угрозу – и это было одно из первых заданий, которое Йен выполнил с блеском. Он – лучший агент. Но от одной мысли ему стало горько: Алекс не знал своих родителей, а очень хотел. Алекс всегда был крайне любопытным, стремился докопаться до корня, до сути (а ведь это неплохие задатки для будущего агента). Йену приходилось неоднократно сменять тему, когда речь заходила о родителях Алекса. Мальчик всегда задавал этот вопрос. Его не устраивал простой и лаконичный ответ: «Твои родители погибли, когда ты был совсем мал». Ему нужны были подробности, которые, естественно, мальчик не получал, но и не оставлял попыток узнать больше сведений. Йен понимал, что рассказывать правду ребенку было уже поздно, так как он действительно привязался к мальчику. Прошлое не вернуть. Йен ведь не виноват, что родители Алекса предпочли «иной» путь? Йен попытался подавить поток нахлынувших воспоминаний. – …Ладно, ну все, скоро увидимся. – Я тебя жду, – Алекс сказал это легко, с присущей ему детской наивностью. Йен почувствовал безоговорочное доверие по отношению к себе, которое тронуло до глубины души. После недолгой паузы он ответил; истинный смысл его слов был ясен лишь ему одному: – …Спасибо. До скорого, Алекс. – Пока. В завершение разговора Йен прибавил громкость, играющей в салоне музыки. «…And then I see you again. And that look is in your eyes…» Йен думал о своем племяннике. Он поймал себя на мысли, что обязан все исправить. Навязчивые мысли завладели агентом, а громкая музыка приглушала звук приближающегося вертолета, который поравнялся с автомобилем Йена за считанные секунды. Яссен Грегорович повис вниз головой, ожидая, когда его жертва заглянет ему в глаза. Он намеренно медлил, ему хотелось увидеть страх в глазах брата. Ему это удалось: Йен повернулся, явно не ожидая увидеть именно его. Считанные секунды длились для Йена целую вечность; его парализовало, агент не смог ничего предпринять, пораженный подобным стечением обстоятельств. Яссен все еще медлил. Других своих жертв он убивал за долю секунды. Но этот случай требовал особенного подхода, ведь реализовать эту месть он мечтал на протяжении 14 лет. Все эти годы он копил в себе ненависть: его родной брат отобрал самое ценное, что у него было. Его изменило это, подобно настоящему убийце он стал холодным и бесчувственным – умело скрывал свои чувства. Но сейчас выплеснул всю ярость наружу. Пристально посмотрев на Йена и вспоминая лицо жены и ребенка, он быстрыми движениями достал из-за спины два пистолета и выстрелил.