◦ ◦ ◦
Ближайший вход в Царство мертвых располагается в Центральном парке. Это Врата Орфея, и Нико когда-то уже проходил через них, но без чужой помощи ему их не открыть. Он добирается до Лос-Анджелеса за один переход через тени. Нико полностью восстановился и больше не падает без сил после таких перемещений, так что теперь это для него не проблема. Он пересекает вестибюль звукозаписывающей студии ДОА, здоровается с Хароном и оставляет мир живых позади. В саду Нико видит свою мачеху. Сейчас зима, и Персефона здесь, внизу. Она стоит возле гранатового дерева и задумчиво рассматривает усыпанную спелыми плодами крону. Обернувшись, богиня встречается с Нико взглядом. Ее глаза сужаются, а губы трогает едва уловимая улыбка. Персефона с тихим шелестом исчезает, и спустя мгновение на ее месте появляется Аид. – Ты правда думаешь, что я позволю тебе это сделать? – в голосе Аида ни капли гнева, только бесконечная усталость. – Ты дал шанс Орфею, – отвечает Нико. – Орфей не справился, и его судьба тебе известна. – Я твой сын, и найду способ, даже если ты мне откажешь. – Мертвые должны оставаться мертвыми, Нико. Мы не можем возвращать к жизни тех, кто нам дорог, только потому, что разлука с ними причиняет невыносимую боль. Ты отпустил свою сестру. Я… – Аид делает паузу, – отпустил твою мать. Все смертные рано или поздно попадают в мое царство, где их ожидает справедливый суд, а затем – награда или наказание. Джейсон Грейс сделал свой выбор. Проклятое перерождение. Нико кажется, что земля уходит у него из-под ног. Джейсон никогда не выберет бездействие. Он и в следующей жизни будет таким же добрым, отзывчивым и храбрым и наверняка принесет себя в жертву во имя высшей цели. А затем все повторится вновь. – Он в Элизиуме. Ждет тебя. Смысл сказанных отцом слов не сразу доходит до Нико. Джейсон... ждет его? – Знаешь, боги редко следуют правилам, которые сами же и устанавливают, – продолжает Аид. – Олимпийцев, во всяком случае, запреты никогда не смущали. Так почему бы и мне не пренебречь ими? Ради собственного сына. Аида сложно назвать образцовым отцом. Однако именно сейчас Нико понимает, что из всего пантеона только Аид знает истинную цену человеческой жизни. Для других богов смертные – лишь расходный материал и средство достижения цели. Зачем мараться самим, когда можно отправить в поиск группу полубогов? А если кто-то из них не вернется... что ж, невелика потеря. Для повелителя мертвых дело обстоит иначе. – Жизнь смертных коротка, иногда даже слишком, – Аид срывает с ветки спелый гранат, и от его прикосновения тот в считанные мгновения увядает и обращается в прах. – Думаю, в обмен на души трех римских императоров, которым так долго удавалось избегать своей участи, я вполне могу дать шанс на возвращение одной чистой душе. Путь к Вратам Орфея будет... непростым. Если сумеешь убедить его пойти с тобой и ни разу не обернешься, он вернется к жизни. Если провалишься, как твой предшественник, потеряешь его навсегда. Впрочем, для начала вам нужно поговорить. Фигура Джейсона, полупрозрачная, словно сотканная из ветра и грозовых облаков, возникает рядом с Аидом по взмаху руки. Белая тога, на плечах – пурпурный плащ, на голове – лавровый венок из имперского золота. Джейсон растерянно озирается по сторонам, в то время как Аид растворяется в тенях, оставляя Нико наедине с сыном Юпитера. – Нико? – тихо произносит Джейсон. Он подается вперед, протягивает руку, но замирает в нерешительности и вздрагивает, когда сын Аида перехватывает его обжигающе холодную ладонь. – Я могу дотронуться до тебя, видишь? Джейсон не отвечает. Он смотрит на Нико так, будто не видел его целую вечность. Он всего лишь дух, бесплотная тень, но его глаза все такие же насыщенно синие. Нико не выдерживает и отводит взгляд. – Я очень хотел увидеть тебя и, если честно, уже потерял счет времени – здесь сложно понять, когда заканчивается один день и начинается другой. Прости, что все вот так получилось. Нико требуется несколько секунд, чтобы осознать, что все эти месяцы Джейсон надеялся на встречу. У него не было возможности попрощаться в мире живых, поэтому он оставался здесь, в Царстве мертвых, чувствуя вину и сожаление. Джейсон не бросал Нико. Это Нико оставил его одного. – Извиняешься за то, что умер? – И за это тоже, – после паузы отвечает Джейсон. Их ладони все еще соприкасаются, и Нико переплетает свои пальцы с пальцами Джейсона. Он должен был прийти к нему раньше. – И ты меня прости, – какой же Джейсон холодный. Из них двоих именно у него всегда были теплые руки, и он грел руки Нико в своих. – За то, что заставил ждать. – Ты стал выше, – улыбается Джейсон. – Много времени прошло… там? – Сегодня тринадцатое декабря, – Нико почему-то неловко от того, что Джейсон обратил внимание на его рост. – Триумвират повержен, Аполлон вернулся на Олимп, и пророчества снова работают. – Значит, можно двигаться дальше. – Стой… что? – Нико отдергивает руку. – Ты ждал меня… для чего? Чтобы услышать новости? Чтобы извиниться? Чтобы я тебя простил и ты мог переродиться с чистой совестью? Я для тебя какой-то незакрытый гештальт? Ты хоть… понимаешь, зачем я пришел? Глаза Джейсона расширяются, и он отступает на шаг. – Я не могу вернуться. Это… неправильно. Несправедливо по отношению к другим душам. – Несправедливо? А твоя смерть была справедливой? Почему ты думаешь только о других и никогда – о себе? Почему считаешь, что чужие жизни важнее твоей? Джейсон, пожалуйста… когда-то ты помог мне. Позволь теперь мне помочь тебе. Ты заслужил этот шанс, и я отступлю только в одном случае. Если ты скажешь, что не хочешь возвращаться. Джейсон не отвечает сразу, и в сердце Нико зарождается надежда. Он не должен был срываться, и ругает себя за это. У Джейсона слишком много общего со Стивом Роджерсом, и для него самого это зачастую оборачивается не лучшим образом. Больше всего Нико боится, что ему придется уйти из царства своего отца одному. – Я хочу вернуться, но не знаю, что мне делать с этим вторым шансом, – наконец говорит Джейсон. – Всю свою жизнь я был римским полубогом, однако никогда не чувствовал себя… на своем месте. Я поступал так, как нужно было поступать; так, как было правильно. Ощущение, что я застрял где-то посередине – мне нет места ни в Лагере Юпитера, ни в Лагере Полукровок. Возможно… мне нужно начать с чистого листа, чтобы понять, кто я такой. Сын Юпитера, безупречный Джейсон Грейс… сомневается. До этого момента Нико видел в нем лишь сильную личность, несгибаемую волю, безграничную доброту и беззаветное стремление помогать другим. Джейсон Грейс всегда отдавал себя полностью и ничего не требовал взамен. – Это не так. Тебе рады и в Лагере Юпитера, и в Лагере Полукровок. А второй шанс… ты можешь использовать, чтобы прожить жизнь в свое удовольствие. Пойми, ты никому ничего не должен. Если ты хочешь помогать другим, пусть так, но это твой выбор, а не твоя обязанность. Ты заслуживаешь быть счастливым. Я… – «Хочу сделать тебя счастливым». Нико чуть было не произносит это вслух. – Идем. Я выведу тебя отсюда, и у тебя будет целая жизнь, чтобы решить, как ее прожить. Нико хмурится, выжидающе глядя на Джейсона. Он не имеет права давить, но всей душой желает, чтобы сын Юпитера согласился пойти с ним. Нико кажется, что проходит вечность, прежде чем Джейсон кивает. – Следуй за мной. Я не смогу обернуться до тех пор, пока мы не пройдем через Врата Орфея. Так что… увидимся в мире живых. Нико резко разворачивается и делает глубокий вдох. Он знает дорогу, но его отец сказал, что она будет непростой. Орфей, почти добравшись до выхода из Царства мертвых, посмотрел назад. Правда ли он сделал это, потому что боялся, что тень жены не идет за ним, или что-то другое заставило его обернуться?◦ ◦ ◦
Чтобы подняться к Вратам Орфея, нужно преодолеть узкую извилистую лестницу, круто уходящую вверх. В прошлый раз, когда Нико спускался по ней следом за Перси, она казалась ему бесконечной. Он останавливается у подножия. Его руки дрожат, и он крепко сжимает кулаки. Впереди – кромешная тьма, но он сын Аида, и бездонные черные тени уже давно стали неотъемлемой частью его жизни. Нико чувствует, как тени подбираются ближе, и делает первый шаг. Голоса, которые врываются в его сознание в то же мгновение, оглушают. Нико теряет равновесие и прислоняется к холодной каменной стене, ощущая, как больно впиваются в плечо сквозь плотную ткань куртки сколы и острые выступы. Так вот, о чем говорил его отец. Нико не может разобрать отдельные слова, они проникают под кожу, и ему кажется, что призрачные руки тянут его назад. Нико зажмуривается и обхватывает голову руками. Голоса исчезают так же внезапно, как появились, и в обрушившейся на него тишине Нико слышит только свое неровное дыхание и участившееся сердцебиение. Он не видит, куда ступает, но делает еще шаг, а за ним – следующий, еще более уверенный, чем предыдущий. Он не остановится сейчас, когда зашел так далеко. Нико скользит ладонью левой руки по шероховатому камню, будто он снова идет в одиночестве через Лабиринт и боится сбиться с пути. «Помоги». «Почему ты пришел за ним?» «Помоги нам». «Забери нас отсюда». «Чем мы хуже него?» «Почему он заслужил этот шанс, а мы нет?» «Здесь холодно». «Ты не имеешь права решать». «Я не хочу возвращаться». Нико спотыкается, и острый осколок скалы оставляет порез на его ладони. Голоса возвращаются, шепчущие, еле слышные, и тьма вокруг Нико сгущается. Он ни за что не обернется. «Нико». Голос Бьянки. «Почему из нас двоих я погибла, а ты остался жить? Чем ты лучше меня?» Нико трясет головой. Его сестры нет в Царстве мертвых, она выбрала новую жизнь. И она никогда не сказала бы ему подобное. Нико ускоряет шаг. «Mi manchi tanto, mio figlio». (ит. «Я так по тебе скучаю, мой сын»). У Нико перехватывает дыхание. Он слышит голос, который, как ему казалось, забыл уже очень давно. Ему хочется обернуться, встретиться взглядом со своей матерью, коснуться ее, но Нико знает, что ее здесь нет. Так же, как и его сестры. Чертова лестница и не думает заканчиваться. Сколько еще ступеней нужно пройти? «Зачем ты пришел?» Его голос. «Я не был нужен тебе, пока был жив, так зачем понадобился теперь?» Не слушай. «Я не пойду за тобой». Нико практически бежит, дышит глубоко, судорожно хватая ртом воздух, и дрожит от холода. Что, если Джейсон больше не следует за ним? Впереди брезжит тонкая полоска света, и Нико, протиснувшись в узкую треугольную щель, оказывается наконец в сумерках посреди Центрального парка. Теперь он может обернуться. Нико бросает взгляд назад и видит лишь, как камни смыкаются за его спиной. – Нет… нет, нет! Что он сделал не так? Он смотрел прямо перед собой, он не нарушал условия, если только… «Я не пойду за тобой». Нико опускает голову и запахивает куртку в тщетной попытке согреться. Тусклое зимнее солнце медленно поднимается над горизонтом, и в его лучах перед Нико вырисовывается неясный силуэт – похожий поначалу на тень, он становится все плотнее и обретает очертания Джейсона Грейса. Нико почти всхлипывает. Это и правда он – не душа, не призрак. Джейсон вернулся к нему, не бросил, и Нико хочется так много ему сказать, но вместо этого он несмело приближается, обнимает его и утыкается ему в грудь. Джейсон пахнет озоном, и Нико ощущает на коже легкие покалывания от едва уловимых разрядов тока. – Мне казалось, ты не любитель объятий, – усмехается Джейсон. – Ты теплый, а я замерз, – отзывается Нико. – Значит, у тебя получилось, – Джейсон теснее прижимает Нико к себе. – В какой-то момент… я подумал, что ты больше не идешь за мной. Хотел обернуться, удостовериться, что ты все еще там, за моей спиной. Я всегда считал, что Орфей глупо облажался, ведь ему дали шанс вернуть к жизни любимого человека – и как он им распорядился? Но теперь, пройдя то же испытание, я понимаю, как сложно ему было. Нико слушает, как бьется сердце Джейсона, и этот размеренный звук его успокаивает. Он что угодно отдаст за то, чтобы слушать его всю жизнь. – Я чувствовал себя потерянным в Элизиуме, не знал, как мне поступить, но… – Джейсон кладет подбородок Нико на макушку и продолжает уже тише: – Знаю, звучит эгоистично, но я ждал, что ты призовешь мою душу, чтобы поговорить. Ну, или, может, чтобы ударить в лицо. Время тянулось мучительно долго, и я понял, что на это вряд ли стоит надеяться. Тогда я… решил дождаться, когда в Царство мертвых попадет твоя душа. – Подожди… ты что, ждал, когда я умру? Поэтому оставался в Элизиуме? – Ну, да. Звучит ужасно? Вместо ответа Нико смеется. – Я ждал не для того, чтобы извиниться и получить прощение, просто… хотел побыть с тобой. Я сам отдалился от тебя, чтобы не мешать, а потом понял, что совершил самую большую ошибку в своей жизни. – Чтобы не мешать? – Тебе и Уиллу. Ты все еще хочешь, чтобы я был твоим другом? – А ты хочешь быть для меня только другом? Слишком быстро. Этот разговор нужно было отложить на потом – пяти минут не прошло, как Джейсон вернулся к жизни, а Нико задает ему такие вопросы. Что он подумает? – Так у меня есть шанс на большее? – Он всегда у тебя был. Я смотрел на тебя и Пайпер и думал о том, что все это уже проходил, поэтому при первой же возможности сбежал. А затем ты умер, и все стало еще сложнее. Если беспокоишься, что будешь мешать нам с Уиллом, то можешь не переживать, никаких нас уже нет, и иногда мне кажется, что не было вовсе. – Нико, ты уверен, что… – Да. Нико поднимает на Джейсона взгляд, привстает на носочки – Джейсон все еще слишком высокий – и осторожно целует. Джейсон зарывается пальцами в волосы Нико, и Нико не понимает, как вообще мог сомневаться. Он точно знает, что спустился бы за Джейсоном Грейсом даже в самые глубины Тартара, лишь бы дать ему второй шанс. Лишь бы дать второй шанс им обоим.