Лингвистика сплачивает

       Вновь допущен каламбур. Английский что, настолько сложный? Разве так сложно отличить «bank» от «to bank on»? Или того же медведя, которого часто ошибочно принимают за пиво? Просто уму непостижимо!        — Ойкава-сенсей, Вы мне нравитесь!        И вновь ситуацию накаляет вполне старое известие со стороны надоедливого мальчишки, который с каждым днём делает из его жизни полную неразбериху. Вот так нагло, берёт и время от времени не даёт ему покоя, чаще всего во время обеда неся одну и ту же чушь. И это — признание. Не чистосердечное, как бы сильно не хотелось, а самое банальное признание в любви. Почему же, спрашивается, эти слова не воспринимаются всерьёз? Ойкава Тоору с удовольствием готов отвечать, лишь бы его оставили в покое.        Начиная с самого начала, а именно где-то три недели назад, с учителем английского языка произошла весьма необычная ситуация. Или, скорее, ужасная? Не суть. Дело вот в чём: на момент долгожданного обеденного времени откуда ни возьмись перед ним возникает Тобио-ка собственной персоной. Так и преграждает пути к отступлению одним только своим серьёзным выражением лица, ни лишней мысли не допуская в том, дабы отпустить учителя из класса. Ладно, Тобио-кой он стал после необычного знакомства, а до этого был Тобио Кагеяма. Весьма способный ученик, кстати. Но, опять же, сенсею на тот момент было всё равно, как его называть — просто настырность этого мальчишки это что-то с чем-то. И глупость в придачу. То, что тогда, на момент первого признания, в классе было ещё несколько учеников, и кто-то мог тоже услышать его глупости, парня особо не волновало. Ну, да, как же… Учителю пришлось отдуваться, чуть ли не под лампой в полицейском участке признаваясь, что не испытывает каких-либо чувств к несовершеннолетнему подростку. Благо, всё решилось благополучным образом, насколько это было возможно. Отдулся малым предупреждение, что подразумевает собой обещанный обед за свой счёт — как-никак, участковый его друг детства. Ворчливый и нудный, правда, но мигом решает проблемы других. . Ох, да. Речь ведь не о нём!        Но вот, Кагеяма… Его одноклассники поначалу подшучивали над ним, мол его тянет на мужчин, да ещё постарше. Однако после этих мучительных недель чуть ли не поддерживали одноклассника в его бесчисленных попытках; иногда даже спорили, кто точнее отгадает то, насколько быстро Ойкава-сенсей откажет ему. Эти дети те ещё зверёныши, нечего скрывать. Хотя, чего греха таить? Другие учителя ничем не лучше. Особенно физрук — коллеге настолько понравилось почти каждый день наблюдать за этими любовными сценами, что иногда тайком от Тоору скидывал школьнику по телефону шутливые координаты его местонахождения в школе. И не абы как, а в любое время. В прямом смысле. Ещё друг называется, чёртов Куроо.        Сейчас, в ещё один трудный рабочий день, его коллеги опять стали свидетелями сцены, которая теперь стала традицией. Один маленький плюс в этом всё же есть: учителя теперь не особо обращают на это внимание, лишь поздоровавшись с Тобио, когда тот зашёл сюда. Именно в учительскую. Вновь в обеденное время. Кагеяма что, специально хочет морить его голодом, раз уж не получает взаимности в ответ? Если да, то это немного жестоко, знаете ли. А то, что Ойкава отказывается даже выслушать его, не является чем-то плохим!        Коротко к сути, учитель поворачивается на стуле к подростку, улицезрев на этот раз уж слишком непробиваемую уверенность — Ойкава бы вновь попробовал хоть как-то исправить это, но бессмысленно. Такой весьма уверенный Тобио-ка иногда настораживает, если честно. Но, всё-таки интересно: какое это по счёту признание, и придумал ли ученик на этот раз что-то новое? Хоть и ответ от Тоору не изменится, в любом случае ведь откажет.        Сняв очки с переносицы, Ойкава по привычке потирает свои глаза, хотя не ощущает большой усталости, и весьма возмутительным голосом говорит:        — Скажи-ка мне, Кагеяма, не надоело ли?        Ученик изогнул бровь, словно не понял вопроса. Или не хотел понимать. Учителю, если честно, от такого «бесстыдного», казалось бы, подростка, захотелось завыть.        — Я не перестану.        Однако, хоть Тобио и не до конца понял, что имеет ввиду Ойкава-сенсей, всё равно угадал с правильным ответом. Видимо, именно из-за этого и удивляется весь учительский коллектив, от его острого ума.        На этот раз мужчина в самом деле дал слабину, и стукнулся лбом об стопку конспектов с домашними заданиями от учеников. Из-за ироничности ситуации. От стука даже приставучка — с этого момента только таким прозвищем Тоору будет называть Кагеяму — вздрогнул, сильно удивившись. «Почему?», спрашивается. А потому, что такое поведение с его стороны неприемлемо. Ну, редко когда такое увидишь.        Другое дело, если внимание влиятельного учителя стараются привлекать именно ученицы. К слову, ничего криминального в мыслях взрослого мужчины нет. Он не предпочитает женщин моложе себя и, Упаси Боже, вляпаться в проблемы из-за этого. Ему всего лишь нравится женское внимание, поскольку он и правда обворожительный. Это не он говорит, а другие… Пока не узнают, какой у него характер. Но, это другое!        Это во-первых. Во-вторых, Ойкава Тоору — учитель. И не просто какого-либо предмета, а Английского Языка. А с этим языком, как известно, на экзаменах очень строго. Если что, то в случае провала результатов учащихся именно он потом будет получать мозговую взбучку. Поэтому любые отношения «за гранью» недопустимы. К тому же, не всё же время флиртовать на уроках с ученицами, верно? Время от времени надо и учиться, и учить, и выучить в конце концов. Уж «выучить» и «уяснить» стоило бы самому Тобио-ке, поскольку с первого раза ничего не понимает… Да, иногда Ойкава противоречит своим же словам. Что тут такого?        А пока недоступный в романтическом плане мужчина лежал и считал, сколько слов начертил красной ручкой в тетрадях, сзади за спиной Тобио тихо заявился физрук. Улыбаясь, как самый настоящий чёрт — благодаря его причёске действительно можно подумать, что у него рога, хоть и редко когда так кажется — мужчина в спортивном костюме приобнял подростка за шею. Пользуясь предоставленным шансом, начал хаотично гладить его голову, довольствуясь гневным мычанием подростка.        Тоору был в некой прострации. Учитель заметил незваного гостя, благодаря которому сейчас он, по сути, страдает. Всё благодаря Куроо, мать его, Тетсуро. Ведь именно из-за него этот приставучий ученик сейчас настолько приблизился к нему. В переносном плане. Всё думал о том, что хоть у него с этим мальчишкой не особо большая разница в возрасте, но всё равно удивлялся современной молодежи. То, какие они и хитрые, и невоспитанные, и грубые, и упёртые, и требовательные, и смазливые, и… Нет, скорее всего, Ойкава сейчас описывает себя, чем этих детей. Только вот одно дитё буквально навалилось на его спину, и со стороны буквально слышится ехидный смех.        — Куроо-сан, может хватит вести себя как маленький паршивец? — повернув голову в сторону собеседника, Тоору улыбался, хоть и говорил он весьма грубым тоном.        Кстати говоря, хоть физрук и толкнул бедного ученика, тот не думал как можно быстрее выпрямится и не давить своим весом учителя. С виду не скажешь, но он очень тяжелый. Слишком тяжелый. Откуда вообще взялся этот парень весом где-то в тонну?        — То же самое хочу спросить и у Вас, Ойкава-сан. Чего стесняемся, а? — Физрук пробует на себя роль какого-то хитрого шляпника из сказок, улыбаясь так, что не только клыки видны, но и премоляры.        Сначала Ойкава вспомнил учителя биологии, благодаря которому и знает все эти чёртовые названия зубов — ну, а вдруг при какой-то перепалке в каком-то пабе захочет посчитать упавшие зубы пьяного пристающего посетителя, и не будет знать их названия, верно? — после посмотрел прямо в глаза Куроо. Честно? Эту хитрую морду захотелось разукрасить синяками, да только сам таким является. Такой же проходимец, хоть и не полностью.        — Сенсей, я…        Своё слово хотел вставить и Кагеяма, но урчащий живот Тоору навеял среди них троих тишину. Благодаря голоду именно в этот момент страдалец придумал невообразимое: пойти на поводу у того, с кем меньше всего хотел бы.        Поочерёдно посмотрев на этих двоих, и после останавливая свой взгляд на Тобио, весьма странным голосом спросил:        — Твоя взяла. На этот раз, так уж и быть, выслушаю тебя… Но не здесь, — зыркнув на Куроо, и увидев в его взгляде дикую азартность, Ойкава решил дойти до конца. — Иди за мной. А ты, Тетсуро-сан!.. Лучше бы Вы оглядывались по сторонам.        Будучи не особо внимательным к своей особе, физрук сначала посмотрел в одну сторону, а потом в другую. Поначалу не заметил ничего привлекательного, пока в учительскую не зашёл директор — весь в пыли, без парика, злобный, и держащий возле себя за шиворот провинившегося в чём-то ученика. Куроо сглотнул слюну, ощущая нарастающую панику, готовясь к выносу мозга. Видимо, быть куратором класса, откуда и является этот ученик, не настолько уж и клёво, как казалось изначально.        Ойкава в то же время, пока есть возможность, скрытно вышел из кабинета. Даже подтолкнул на этот храбрый поступок и Тобио, своим взглядом как бы намекая ему «делай как подобает, если спокойная жизнь дорога». Что именно он имеет ввиду нет времени объяснять, поскольку разговор между ними двумя предстоит весьма серьёзный. Ну, так хочется верить в это. Весьма трудно сосредоточиться на своих планах, когда тебе в затылок неотрывным внимательным взглядом смотрит влюблённый в тебя шестнадцатилетний подросток, знаете ли. Особенно хочется узнать причину этой влюблённости. Чисто из-за интереса, только и всего… Ну, ладно! Тут имеет место и своё самолюбие, подумаешь!        По пути к выходу из школы ученик всё же иногда надоедал, своими вопросами нервируя ещё больше — а ведь Кагеяма казался вполне серьезным пареньком. Неужели ложь? Сомнения уходят в сторону, когда подросток, к удивлению, всё же замолкает. Молчит, и тупо смотрит в одну точку, при этом сильно и медленно сжимая свои кулаки, также немного наклонив голову вперёд. У Тоору такое ощущение, что парень чего-то ожидает — такое, от чего он немного не рад, но терпит для непонятно какой цели. Однако, чутьё не подвело его… Неожиданно для учителя, с детской радостью сзади доносится громкое и с паузами «Им-пе-ра-тор!», а после на спину самого владельца этого прозвища прыгает немного поменьше с Тобио роста подросток. Пока от такого привета со стороны соратника Кагеяма пытался силком того бросить на землю, Ойкава узнал в этом мальчишке одноклассника Тобио, и ученика, у которого с английским языком дела весьма плачевные — Хината Шоё хоть и выделяется из толпы своим темпераментом, но вот со своим «другом», вроде бы, являются весьма похожие. Что первый не сдаётся в попытках добиться какого-то либо ответа со стороны взрослого мужчины в делах амурных, что второй не уступает тому, также напоминая своим существованием позитивом, прущим через границы.        Хината поначалу мог бы быть неким спасением, поскольку Кагеяма теперь будет отвлекаться на него. Но, на самом деле это может только ухудшить ситуацию — тогда-то Тобио уж точно спуску Тоору не даст. Вроде учитель, а так трепещет над всей этой историей с признанием… А может, всё куда проще, чем кажется? Может эти двое сыграли в карты, и теперь проигравший выполняет желание победителя? Вряд ли: стоит только вновь посмотреть на Тобио, увидеть его серьезное, даже немного хмурое лицо, и все эти мысли мигом испаряются в голове. Уж кого-кого, а этого подростка даже самые умелые телефонные аферисты не обманут, чего там говорить о желании от Шоё. Да и сам этот второй, коротышка, не является азартным, дабы мог сыграть в такую игру, как карты.        Пока эти двое выясняли свои вражеские и одновременно дружеские отношения, учитель посмотрел на свои наручные часы, в уме считая минуты ходьбы до запланированного места. В запасе есть целый час, максимум пятнадцать минут может уйти — не будь этого рыжего чуда, естественно. Судя по разговору подростков, гарантировано, что минимум тридцать минут они буду спорить, кто лучше второго в каком-то там деле. Это не вариант. Ведь там, где Ойкава планирует побеседовать с Тобио тет-а-тет весьма серьёзно и взросло, тоже не особо хочется долго просиживаться. Особенно вспоминая работающего там знакомого человека…        — Так, детские умы, — Тоору привлёк к себе внимание непростой прямотой, намекая на разницу в возрасте, особенно в умении здраво мыслить, — Кагеяма, твой друг нисколько не помешает «нашим» планам, понял? А ты, Хината, — наклонившись прямо посередине, прервав их разговор, сначала обратился к Тобио, замечая его удивление, а после посмотрел на второго подростка, — Если мне не изменяет память, то у Вас сейчас дополнительные уроки, юный ученик? Будете мешать, то в придачу к этим урокам могу дать и часы английского, — на конец разговора учитель сменил тон с недовольного на предупреждающий, специально задевая Хинату очевидными фактами.        Долго ждать ответной реакции на вопрос не пришлось — Шоё моментально выпрямился как военнослужащий, словно даёт честь, и резко начал отрицательно мотать головой. А это потому, что ему и так хватает кучи заданий на дом от Ойкавы-сенсея, которых он специально делает мега-сложными и непонятными. «Ху из ху», как говорится.        — Извиняюсь, что помешал! — Хината быстро наклонился, после также выпрямившись обратно, поскольку хотел обратиться к Тобио напоследок, говоря: — Кагеяма, с прошлого раза ты мне должен! Поэтому не забывай прийти на игру раньше меня!        «Игру? У них не за горами экзамены, а они…» — начальный поток своих мыслей Ойкава остановил тем, что его это не касается. И уж тем более осуждать их, даже если является учителем. Лишь взглянул на угрюмого Кагеяму, смотрящий вслед уходящему однокласснику. Однако тут же изменился в лице, словно вспомнил что-то важное, и посмотрел заинтересованными глазами в сторону учителя. Тот успел отвернуться, делая вид, что смотрит на наручные часы. Часы, у которых большая стрелка не двигается, к тому же. Как-то неловко от этого, если честно. Но Ойкава-сенсей не был бы собой, не притворяясь весьма уверенным в своих действиях в любой момент.        — Так, Тобио-ка, задам тебе один вопрос, — делая паузу, этим заставив ученика не отрывать взгляд от своей персоны, из-за чего Тоору уже пожалел о своём решении, бесстрастным голосом спросил: — Как ты отреагируешь на то, если однажды человек, который тебе интересен, заберёт тебя с уроков, и поведёт тебя в неизвестном направлении далеко-далеко?        Было немного в радость видеть растерянное лицо подростка, пока не был услышан его ответ.        — Вы… Вы имеете ввиду себя, Ойкава-сенсей?        — Тц! — цокнув языком из-за неудавшегося мелкого плана по запугиванию мелкого преследователя, Тоору глубоко вздохнул, ощущая, как ближе к вечеру он будет сильно уставшим, больше морально, — А ты смышлёный… Ладно, ближе к сути: я хочу обсудить с тобой наши отношения, — заметив искру в глазах подростка, моментально решил поправить себя, — Точнее, о твоём отношении ко мне. Недалеко отсюда есть одно заведение, которым управляет мой товарищ. Около пятнадцать минут ходьбы. Там всё и обсудим… Ну, ты же не боишься?        Кагеяма отрицает, почти что с дикой скрываемой радостью согласившись. Впрочем, другой реакции и не ожидалось. Кроме того, что учитель — взрослый дядя, который хочет повлечь малолетнего ученика Бог знает куда. Это уже должно было насторожить, конечно же. Видимо, неограниченная храбрость у этого юнца возникла ещё с рождения.        — А это свидание, да?        — Прошу тебя, молчи!        Моментами Тобио уж слишком храбрый. Да так, что может в самом деле свести с ума Тоору.

***

       По пути к назначенному месту Тобио, как не удивительно, не донимал снова учителя бесконечными вопросами. И за это Ойкава в какой-то степени ему благодарен. Но всё же это странно… Раз уж подросток полагает, что это свидание — а это совсем не так! — то почему не хочет разузнать о том, какими же событиями будет насыщен этот день? К примеру: где будут гулять; в какой ресторан пойдут; какое кино в кинотеатре посмотрят; и тому подобное. Или как там сейчас проводятся свидания у современной молодёжи? Уж у Тоору всё было по-другому: не настолько слащаво. И хоть разница в возрасте у него с Кагеямой не настолько велика, это тоже считается странно. Будь сейчас средневековое время, его бы сожгли на костре. Или утопили в море, выкинув с пиратского корабля. Или просто живьём закопали бы. И другие прелести старой эпохи — просто он любил историю, когда сам учился в школе. Проще говоря, это не особо важно.        Благодаря витринам магазинов, возле которых они проходили мимо, Ойкава замечал, как Тобио заинтересованно осматривался по сторонам. Зная, что подростковый период самый «неуправляемый», учитель спокойно позволял ему обращать внимание на всякие мелочи, тем самым давая ему некую радость. Всё происходило постепенно, пока приближались к назначенному месту: то забежал в продовольственный магазин буквально на несколько секунд, после возвращаясь обратно; то засмотрелся на огромную пятнистую собаку, которую водил за поводок хозяин из ветеринарной клиники — ему даже позволили погладить ласкового пса; то помог одной женщине придержать дверь, пока она выходила из бутика с несколькими пакетами, за что парень был награждён лестными женскими словами. И всё в таком роде, словно подросток действительно наслаждался этой прогулкой. Хотя стоит повторить, что это совсем не так.        Кстати говоря — мужчина в каком-то смысле угадал со временем. То ли благодаря интуиции, или от знания того, насколько его ученик любознательный, но факт остаётся фактом; они действительно добрались до нужного места за столько времени, сколько и предполагалось. Обычно это не занимало более семи минут, но сейчас «прогулка» правда немного затянулась… Даже хочется похвалить себя за такую проницательность, но и скромным тоже надо быть. Поэтому Тоору обещал самому себе, что непременно позволит себе что-нибудь, дабы после тяжелого трудового дня как следует отдохнул.        И теперь, они наконец-то добрались сюда. Неизвестно почему, но они не спешили заходить внутрь маленького здания, что больше напоминал маленький семейный магазин. Если не особо присматриваться, конечно… В общем, оба предстали перед заведением. На вывеске чёткой чернильной краской расписано «Kamurai». Казалось бы, вполне обыкновенное название, раз уж созвучно с самим названием местной школы. Ойкава присматривался к припаркованной машине, которая принадлежит одному, но весьма раздражающему знакомому — можно сказать, этот человек делит с Куроо, учителем физкультуры и сообщником по розыгрышам, один мозг на двоих. А Кагеяма тем времен разглядывал то, что находится внутри помещения. Поскольку двери немного приоткрыты, оттуда доносится тихая ритмичная музыка, а в нос ударяет запах чего-то вкусного и свежеприготовленного. Тобио не до конца вник в это, устремив свой взгляд теперь на желтоватые плакаты, что приклеены к стеклу ресепшена. Посчитав это странным, подросток вновь смотрит на вывеску, и немного приподнял брови от удивления. К «Kamurai» такой же краской, но более мелкими иероглифами расписано «ресторан».        С неописуемой надеждой в глазах Кагеяма обратился к учителю:        — Ресторан, — констатировал факт подросток, но всё равно решил уточнить, дабы просто позабавить себя. — Это ведь ресторан, так? Значит, всё же это…        — Не свидание! — закончил фразу Ойкава вместо Тобио, ощутив себя неловко от того, насколько быстро менялись положительные эмоции на ошалевшие на лице парня.        «Нынешнее поколение ещё и пугающее!» — подметил учитель, думая, что подростки буквально додумывают в своей голове полноценный сценарий. Сценарий, которому не положено начало. По крайней мере, Тоору верит в это.        — Тогда… для чего Вы привели меня сюда?        Сначала внутреннее порадовавшись, увидев немного обиженную «моську», Ойкава незамедлительно произнёс:        — Значит так, уясни ещё раз: это точно не свидание. Это во-первых. Во-вторых, я понимаю, что забираю твоё свободное время на перемену, и поэтому, как достойный учитель, куплю тебе питательный ланч… В первый и последний раз! — Тоору в миг додумался исправить свои слова, дополнив речь неприятной правдой, из-за чего получил в ответ подозрительный взгляд. — Тем более, здесь работает мой товарищ: может дать скидку. Но только не думай, что это обычные посиделки. Мы будем обсуждать твою ложную влюблённость… ко мне.        Кагеяма прищурился, тихо говоря, что это всё не плод его фантазий. Но его обожаемый Ойкава-сенсей, как видно, пропустил это мимо ушей, заходя внутрь заведения. Подростку оставалось лишь плестись за ним, как послушное дитя.        Внутри всё было обустроено довольно комфортно, не вызывая какого-либо напряжения или неприятного чувства. Цветовая гамма радовала глаза, а живые цветы, которые прикреплены к потолку как некое украшение, нисколько не мешали. Даже наоборот, так легче дышать полной грудью — ведь кухня располагалась буквально в соседней комнате, от чего пар и духота буквально «несся» в основной зал. По центру, к стене был ресепшен, откуда принимаются заказы и оплачиваются счета. В общем, не именно ресторан, но и назвать обычным дешёвым кафе язык не повернётся сказать.        Кроме них, ещё несколько посетителей занимали пару столиков прямо возле окна.        Это были школьники из той же школы, откуда и Кагеяма, но из разных классов. Те весело что-то обсуждали, упоминания скорейший матч в одном спорте среди школ, после вообще говоря об планах на выходных. Каждое слово этой компании не было пропущено мимо ушей. Тобио ничего не оставалось, как слушать их разговор, пока Ойкава заказывал столик на двоих.        Учитель выбрал место, где побольше падал свет от ламп — подросток при себе вспомнил, что это некая особенность мужчины, притягиваться к свету. Кагеяма узнал такой секрет чисто случайно, когда видел учителя за проверкой домашних заданий от учеников прямо возле окна, откуда падал солнечный свет… Думается, сложно сказать, насколько он был впечатлен от этого зрелища.        «Наслаждаться» и дальше приятными воспоминаниями помешал какой-то грохот со стороны кухни. После оттуда, из-за двери, возникла физиономия повара, что внимательным взглядом искал что-то в зале. И, наконец заметив нужное ему, а это был Ойкава-сенсей, мигом подбежал к нему. О том, как этот мужчина громко поприветствовал учителя, и говорить не стоит. Пришлось даже прикрыть уши своими руками от такого шума. Кагеяма вдруг вспомнил своего рыжего друга, у которого тоже шило в одном… кхм. Тоже чересчур позитивный, в общем.        — Вот это сюрприз, Тоору!        Незнакомый мужчина вызвал у учителя некое раздражение, судя по его недовольному выражению лица. Видимо, они действительно знакомы. И даже являются друзьями. Иначе как можно объяснить то, как Ойкава-сенсей терпит крепкое рукопожатие этого человека, что от радости чуть ли не трясёт его полностью? Вот и Кагеяма удивляется от этого, наблюдая за этими двумя.        — Может перестанешь быть таким неугомонным? Хотя бы сейчас? Я сюда не развлекаться пришёл.        — А ты всё такой же горделивый профессор, я смотрю, — подколов друга, и получив фырканье с его стороны, мужчина заметил затихшего подростка рядом с ним, — О, а это кто тут у нас?.. Эй, Тоору, неужели это тот самый пацан, который клялся тебе в огромной любви? — он хотел ещё что-то сказать, но гневный взгляд собеседника и шокированное лицо молодого парня заставили его передумать.        Ойкава сначала посмотрел на Кагеяму, и убедившись, что тот не упадёт в обморок от смущения, обратился к повару:        — Бокуто, если ещё что-то такое ляпнешь, то пинай на себя. У Куроо что, настолько длинный язык? — получив энергичные и одобрительные кивки головой, тяжко вздохнул, ибо мигом раскусил то, откуда берутся сплетни. — И как я ещё не чокнулся с вами двумя… Мне надо обсудить кое-что с этим мальчишкой. Про «работу». Может и тебе пора вернуться к своей работе?        Бокуто, будучи человеком не сильно проницательным, понял этот намёк по-другому. Якобы они хотят остаться наедине, дабы обсуждать свои дела любовные. И хоть на самом деле он не слишком много знает, всё равно мысленно желает удачи своему другу — не каждый же день в него влюбляется кто-то младше него, особенно парень. Поэтому, с хитрой улыбкой показав одобрительный жест рукой, скрылся за дверью, моментально гремя кухонной управой. К слову, остальных посетителей такое странное поведение повара никак не смутило. Видимо, часто сюда приходят.        — А Ваш друг, Бокуто-сан, всегда… такой?        Тобио ещё удивлён, хоть и думает побольше о том, что сказал этот человек, а не как он вёл себя.        — Он таким родился, да уж. Тебе бы остерегаться таких людей… Поэтому давай быстрее за стол, закажем что-нибудь, обсудим все детали, и потом вновь в школу. У тебя ещё не все уроки закончились.        Удивительно, но подросток моментально подчинился и сел за стол, что расположен по середине зала. После с искрой в глазах посмотрел на учителя, дабы и он тоже сел рядом, по противоположную сторону. От такой искренности Ойкава снова вспомнил, что к концу дня будет дико уставшим. А до этого момента надо ещё дождаться, как бы сильно ему это не нравилось. Поэтому, смирившись со своей участью в виде «прожить этот день с влюблённым по уши в тебя подростком», сел на второй стул.        — Заказывай что хочешь, я оплачу, — сказал Ойкава прежде, чем взять меню в руки, сосредоточенным взглядом перечитывая цены и рукописные буквы.        Кагеяма тоже «углубился» с головой в этот тонкий листок, насколько это было возможно. Ему немного неловко, ведь мало кто храбрел перед ним настолько, чтобы оплачивать ему обед по собственной инициативе. К Ойкаве-сенсею эта численность, конечно же, не относится.        Три минуты. Ровно столько проходит молчаливые разглядывания меню — Тобио так и не решился с выбором, а Тоору просто терялся в мыслях — пока к ним снова не приходит повар-весельчак Бокуто. Хотя, сейчас его можно назвать скорее липовым официантом: нарядился в другую форму и с блокнотом в руках ожидает заказ, искренне улыбаясь в сторону этих двоих. Посетители за соседним столиком тихо ворковали, раз уж в этом ресторане работает такой профессионал, которому всё под руку… От такого спектакля у учителя на полную ставку и ещё несколько часов факультативов начал дёргаться глаз.        — Что-о-о закажете, уважаемый посетитель?        Теперь дёрнулась и бровь. Вот знает же этот негодяй — Ойкава не любит, когда таким превесёлым голосом растягивают слова. Прямо над ухом. Специально. Но поддаваться на провокацию не стоит.        — Мне как обычно, уважаемый официант, — конечно же, с уст исходит только сарказм, понятый лишь ему и собеседнику, — Кагеяма, а тебе чего? — подросток сразу заметил изменчивость в голосе учителя, поскольку обратился к нему на простой интонации, и поэтому в раздумываниях ничего не ответил. — Ладно, возьму и эту ответственность на себя: ему стакан молока… так уж быть, и карри с рисом.        На лице мужчины были видны все мыслительные процессы, что заставили его промолчать с ответом на долю секунды.        Но Бокуто, зная некие секреты, с хитрецой наклонился в сторону Тобио, спрашивая:        — Дитё, тебе с мясом или яйцом?        «Дитё» шокировано вытаращилось на него.        А ответственный за него взрослый устало вздохнул, после раздражённо отвечая вместо него:        — Без добавок. Мне не нужен отравленный ученик, — но видя озадаченность в глазах мужчины, изъяснил: — Молоко и мясо не каждый может переварить. Особенно если этот человек тот ещё… — делает паузу, смотрит на Тобио, словно что-то вспоминает, и вновь устремляет свой взгляд на официанта, говоря: — «Лактозник».        — Я Вас понял, дорогой посетитель!        Бокуто пародирует молодого офицера, отдавая честь рукой. Секунда, и его словно ветром сдуло — вновь гремит кастрюлями на кухне, напевая какую-то песенку. Эти звуки слышались буквально несколько секунд, пока рассерженный человек в официальном костюме, будучи менеджером здесь, не закрыл дверь на кухню и не вернулся на своё рабочее место.        Ойкава обдумывал свои слова, которые он собирается сказать своему ученику. Но у самого Тобио на этот счёт было своё мнение.        — Ойкава-сенсей, а откуда Вы знаете об этом… всём? — из-за своего растущего организма и укрепляющего ума по возрасту подросток начал думать, что это некое проявление симпатии со стороны учителя.        Как бы не так.        — Имеешь ввиду, откуда я знаю, что ты любишь пить молоко? Очень любишь? — Тоору на самом деле подготовлен к его вопросу, потому не удивился. — Из твоих школьных сочинений. Вот честно: какую бы тему я вам не давал на уроке, всё равно каждый удобный случай ты пишешь о своей любимой еде. Следовательно, о молочных продуктах тоже. Даже когда я вам дал написать маленькую статью о аристократии в Британии, ты всё равно умудрился и там это упомянуть… Поэтому твои предпочтения я до конца жизни не забуду.        Тобио ощутил двоякое чувство: неловкость от разрушенной надежды и некую радость, что всё же есть маленький шанс. Кратко говоря, бушующие гормоны и укрепляющая психика даёт ему мыслить в другую сторону.        — Но всё равно поставленные задачи я выполняю. К тому же, у меня одного из немногих в классе высокие оценки по Вашему предмету… Так-то!        Подросток начинает играться и показывать свой характер. Ойкава даже мысленно усмехнулся, посчитав такую реакцию вполне забавной. Что ж, можно и «поиграть» немного, пока неуклюжий Бокуто шаманит над их заказами.        — Ты весьма самоуверенный, Тобио-ка, — подросток словно дёрнулся, а учитель, игриво усмехнувшись, продолжает говорить: — Давай так: я буду задавать тебе вопросы по английскому из школьной программы начальных классов, а, не думая, быстро отвечаешь?        Удивительно, но Кагеяма засиял. Образно. Видимо, он даже рад этому. Что ж, всё равно надо ждать свой заказ, так можно и время скоротать.        — Я готов, Ойкава-сенсей.        — И так, для начала переведи мне на английский… — осматриваясь по сторонам, цепляется взглядом за других посетителей, поэтому кивком указывает в их сторону: — Как будет «девушка»?        — Girl.        — А «женщина»?        — Woman. Это просто, — судя по его лицу, Тобио начинается ощущать себя более уверенней.        — Хорошо, а во множественном числе как будет?        — Учитель, это ведь уровень садика. Тут только одна буква меняется — women.        Ойкава в кои-то веки сам расслабился. Ему просто забавно от того, что его прилежный ученик не понимает, к чему тут такой акцент к женскому полу. Понимающий учитель ведь даёт ему понять, что существуют на свете куда более важные вещи, чем влюблённость к мужчине, что и взрослее, и опытнее, и умнее самого тебя. Вон, к примеру две юные девушки за другим столиком, что шушукаются, заметив красивого одноклассника. Разве не лучше делить своё свободное время с такими девушками, чем с ним?..        Но он словно разговаривает со стенкой. Кагеяма, похоже, один из тех, кто вообще не понимает намёков. Остаётся и дальше «убеждать».        — Хорошо. Это ты знаешь, — ученик даже не заподозрил о том, что от него требовался перевод только пары слов, — Теперь давай приступим к правильному употреблению таких слов, как «like» и «love», — и тут-то теперь мужчина замечает, как подросток чуть-чуть занервничал, самую малость.        Вот он и попался на его удочку.        — А… как именно?        — Например, я буду указывать на предметы, а ты произносишь правильное применение этого слова. Но поскольку у нас «внеклассная проверка», разрешаю тебе отвечать из личных убеждений.        В общем и целом, не беря во внимание всю эмоциональную бурю, которую Кагеяма хорошо скрывал за маской спокойствия — ему интересно. Вроде как.        Ойкава сначала вглядывается в меню, после указывает на одно блюдо. Такое, которое подросток на вкус не переносит. Видимо, он решил начать со сложного уровня?        — Don't like, — сдержанно отвечает, вспоминая отвратный вкус тех продуктов, из которых изготовлено это блюдо в меню.        — Что ж, быстро ответил, — узнав кое-что новое, теперь указывает на оранжевые стрелиции в горшках, что украшают углы помещения, — А это? — и прежде, чем услышать ответ, увидел, как парень от недовольства скривил губы.        — Hate!        Что ж, он ответил без колебаний. И Ойкава может предложить почему — скорее всего он вспомнил своего одноклассника, у который схожий цвет волос с этими цветами. Видимо, Хината Шоё иногда настолько достаёт его, что нервы не выдерживают. Даже забавно наблюдать за тем, насколько же разнообразная дружба у этих двоих, где проскакивает разве что не романтический интерес… Уж кого Кагеяма не хочет обделить любовью, так его. Учителя. Уже в который раз надо повторить, чтобы он понял!        — Так, усложним немного, — Тоору показывает куда-то в сторону, даже не смотря туда.        Довольно игр. Настал час серьёзного разговора.        — Like it.        Резко показывает наверх.        — Эм, don't like… very much?        — И последнее.        Показывает на себя.        Не ожидая такого, тут же слышит ответ:        — Love.        У Ойкавы от удивления вся усталость куда-то пропала. А Тобио, как только понял, что взболтнул, отвёл взгляд в сторону.        Любит, значит?        Но нет никакой уверенности в том, что так оно и есть. Вот смотрит на «мальчишку» — тот начинает волноваться, устремив взгляд в пол, мысленно пытаясь под ним же провалиться — и хочется перемотать время назад. Такая и обстоит ситуация: Кагеяма трепещет от раскрытых чувств, а Ойкава придумывает пути отхода, дабы не поддаться влиянию этих же чувств. Честно говоря, думать об этом не хочется, но навязчивые мысли сами лезут в голову. И в первую очередь лезет вопрос: «Почему?». После, подкрадываясь сзади, появляется второй — «За что»? И нет, это не жалоба в небеса, в сторону Всевышнего, а в другом смысле. За какие такие качества он, его учитель, нравится ему… вот прям настолько?!        И стоит ли учителю сказать, что это — плохо? Что вообще существование таких чувств — законно? Имеет ли он право осуждать?        — Godsmack, — по привычке Ойкава ругается на английском, шлепая себя по лбу.       От этого подросток сильнее сжимается, хоть теперь смотрит прямо на учителя. Тоору даже предположить боится, что сейчас творится в голове у этого растущего организма; кажется, пубертатный период настал гораздо раньше, чем предполагалось. Внезапно дверь со стороны кухни открывается от сильного толчка, ударяется об стену, и оттуда выходит слишком довольный Бокуто. Несколько энергичных шагов, и ставит подносы с едой на стол заказчиков. После ожидает чего-то, заинтересованным взглядом смотря то на Тобио, то на Тоору. А, и он не принял во внимание то, что это два, по его словам, «голубка», почему-то молчат.       Ойкава не будет терпеть такое ребячество. Не до этого сейчас.        — Бокуто.        — А?        — Скройся с глаз моих, — кажется, его не поняли с первого раза, — Сейчас же. Это наше дело, — теперь видит, как повар, будучи шокированным от такого грубого тона, послушно уходит на своё законное место.        Ойкава уверен на 90 процентов, что теперь за ними, кроме этого простофили, наблюдает ещё несколько пар глаз. Ему уже всё равно на это. Но Тобио-ка, видимо, нет.        — Ойкава-сенсей, Ваши слова про «наше дело», — но умалчивает, когда ему резко протягивают палочки для еды. — Что?..        — Ешь. Иначе еда остынет. После трапезы поговорим… Обещаю.        Кагеяма узнал этот тон — когда учитель так говорит, то ситуация поистине серьёзная. Только по этой причине и послушно взял палочки, тихо разорвав обёртку.        Теперь они, молча пробуя приготовленную еду, даже не смотрели в противоположную сторону. По крайней мере, не хотелось доставлять дискомфорт неотрывным наблюдением. Уж это они прекрасно осознают. Хотя, по правде говоря, юный Тобио-ка хотел бы побыстрее получить ответы на свои вопросы.

***

       Бокуто, имея за собой несколько лет работы в своей любимой сфере, ещё никогда не сталкивался с… таким. Так и выражается голосно непонятными словами. А уж Куроо, которого пригласили сюда просто «потому что это важно!», согласно кивает товарищу. Теперь они оба, не делая лишних движений, пристально следили за кое-кем: необычная парочка, что вышла на улицу из ресторана, всякого бы привлекли. Но на то эти два и являются индивидуами — лишь они оба в действительности наблюдали за ними, прислонившись к панорамному окну лицами. Выглядит это недоразумение, конечно, нелепо. Ойкава до сих пор задаётся вопросом, как смог втиснуться в этот сомнительный дуэт как третий-не-лишний друг ещё в школьные годы. Но, на то это и загадка.       Учитель не думал долго затягивать с этой темой, поэтому увёл юнца подальше отсюда обратной дорогой, от греха подальше — и двух заинтересованных идиотов хватает. Мало ли, дурное влияние. У Тобио дополнительные уроки, знает. Надо отвести обратно, чтобы не возникли проблемы по непосещаемости. Но юнец, у которого в голове сейчас точно не учёба, не думал сильно спешить. Плетётся медленно следом, да так, словно идёт на казнь какую-то. И вовсе остановился в тот момент, когда проходили возле магазина. О, а ведь точно. Кагеяма же забегал сюда по пути недавно.       Видимо, он тоже об этом вспомнил, и начал копошится в своей сумке.       — Ойкава-сенсей, возьмите.       Доставая маленькую коробочку, юноша резким движением протянул её учителю. Взгляд не отводит, смотрит прямо на взрослого. Похоже, ожидает какой-то положительной реакции? Или думает, что таким образом смягчит «старперское» лицо учителя настолько, что тот с удовольствием будет выслушивать его признания?       — Что это? — с опаской спрашивает Ойкава, не думая сражу же брать предмет в руки.       — Часы, — уверенно говорит Кагеяма, наблюдая, как у учителя от удивления приподнимаются брови чуть выше, а не как обычно, в таких же шокирующих для него ситуациях.       Во взрослой голове вертелись множество вопросов, причём настолько разных, что это казалось настоящим абсурдном. Но главный из них — почему?       — По какой причине?       Спросил совсем другое, хоть сначала думал о другом? Да, этот мальчишка умеет удивлять, что слова путаются. Доказано много раз.       Пока он посчитал всё это неким розыгрышем, медленно берёт и открывает коробочку, смотря на содержимое внутри. Что ж, это действительно часы. Детские, правда — разноцветные узоры на ремешке и большие цифры, чтобы сразу увидеть расположение стрелок, сразу же показывают задорность обладателя этой маленькой вещи.       — Я увидел, что Ваши часы сломались. Это как благодарность за то, что помогли мне перед экзаменом… — говорит Тобио неприрывно, и, переведя дыхание, более тихо заканчивает: — И да, они немного… неподходящие для взрослых. Но я правда выбирал самые нормальные, остальные то розовые, то вообще голубые. А так будет показаться, что у Вас браслет. Ну, пока не почините свои собственные, конечно.       После произнесённого мальчишка очень смущается. Неужели всё время это он решался с этим подарком? Ну и… как после этого с ним разговаривать?       Ладно, отношения между учителем и учеником это ещё можно пропустить мимо ушей — хотя это важно! Тогда как стоит действовать, если больше нет никаких, вроде, ограничений?       Ойкава не ненавидит такие отношения. У него и своей личной жизни хватает, чтобы не думать о том, кто с кем спит и встречается. Имеет совесть, в конце-то концов.       — Эм, сенсей?       Кагеяма что-то там мямлит, пока учитель погрузился в свои мысли глобально.       Тоору — гомофоб? Нет.       Считает своих учеников недоразвитыми, и возвышает себя же путём разницы в возрасте? Тоже нет.       Ему просто неприятно от того, что к нему навязываются? Как бы противоречиво не было, но опять нет.       — Тогда что? — вслух произнёс учитель, резко посмотрев на ученика, который до этого пытался заставить учителя прийти в себя, рукой жестикулируя перед его лицом.       — В каком смысле «что»?       Так, какое сейчас время? Будет ли уместно остановиться, наплевать один раз на учёбу, и решить все эти вопросы амурные?.. Один раз можно.       — Так, Тобио-ка, садись.       «Где?» — прочёл немой вопрос в глазах учитель, потому указал на ближайшую лавочку, что находилась возле цветочного магазина. А этот бутик всегда был здесь?.. Не суть.       Кагеяма сел, странно смотря на взрослого, который, видимо, сам не заметил, как бережно держит в руках коробочку с очками. Приятно, когда твой подарок ценят. Ойкава тоже присел рядом, доставая из своей сумки телефон и маленький блокнот. Не говоря ничего толком, начинает что-то быстро писать на бумагу, внимательно глядя в телефон.       Подросток с интересом подглядывает, подсунувшись ближе. Пишет цифры. Затем ещё две. На первых пишет сверху вопросительный знак. После, секунду помедлив, всё чертит. Отключив калькулятор на телефоне, открывает приложение со встроенным календарем. Перелистывает, находит нужную дату, пишёт её в блокноте, и обводит. Дважды. Затем пишет инициалы и восклицательные знаки рядом… Похоже, это действительно важная дата, раз уж учитель временно забыл о своем плохом зрении и забыл надеть очки. Образно говоря.       — Я начну тебе говорить неприятную правду, но ты слушай внимательно. Хорошо? — серьёзным тоном говорит Ойкава, не отрывая взгляд от написанной даты.       — Я Вас понял, слушаю.       «Точно ли слушает, а не придумает себе снова целую драму в своей детской голове?» — скептично в своих мыслях выразился учитель, но не произнёс вслух.       — Хоть я не могу давать тебе моральные советы или наставления, однако, хочу сказать, что такие отношения неприемлемы с точки зрения закона и этики. И ты понимаешь, о каких отношениях я имею ввиду, поэтому слушай дальше, — подросток сначала нахмурился, но высказывать что-либо по этому поводу не стал, — Мне, как учителю, следует соблюдать профессиональную этику и сохранять дистанцию между собой и своими учениками. То есть, тобой и мной… А тебе, как ученику, стоит понимать, что эти чувства могут быть временными. Они не должны сбивать с правильного пути твоего развития и образования. Понимаешь, о чём я говорю? — теперь вместо хмурого мальчишеского лица видит шокированное, переходяшее в грустное.       — Значит… в таком случае Вы мне посоветуете обратиться «за помощью» к психологу, чтобы понять своё поведение? — слова из его уст доносится словно покояние.       — Скорее уж разобраться в своих чувствах, — держит интригу, потом продолжает: — Но нет. Уж один только психолог тут не поможет. Я знаю, ты упёртый. Уж с тобой проблема пообширней будет.       — Тогда!..       — Тогда сделаем так, чтобы мы не принесли друг другу большие проблемы. Вот, смотри, — протягивает блокнот, пальцем указывая на обведённую дату. — Эти цифры, считай, проверка твоих чувств.       — Но тут числы отличаются. Что значит эта дата? Дату и месяц могу понять, но год… Это через целых три года.       — Именно. И тогда, так уж и быть, признаюсь: внимательно выслушаю твои чувства ко мне, — видя, насколько переменчивы эмоции подростка, невально ухмыляется. — Да, Тобио-ка. Я «откладываю на потом».       — Я правильно понимаю… Если спустя столько времени мои чувства к Вам будут такими же, то… Вы примите их? Даже не откажетесь?        Это если кратко. В действительности Ойкава таким путём пытается образумить подростка, дабы тот понял, что это именно простая бессмысленная влюблённость, не больше.       — Ну, зависит от тебя.       — От Вас тоже, вообще-то.       Смотрят друг другу в глаза. Похоже, Тобио весьма уверен в себе, раз втягивает учителя в его собственную авантюру.       — Обещаете, что не забудете об этом? И что в тот самый день внимательно выслушаете меня? И… что не будете встречаться с другими, дабы «насолить» мне?       — Скажешь тоже, я не настолько жесток. Да и к тому времени, судя по моим наблюдениям, мне будет некогда устраивать романы на стороне, — взгляд так и не отвёл, но Тоору всё равно сдался первым, моргнув несколько глаз, смотря уже куда-то в сторону. — Так уж и быть… Обещаю, — подглядывает на новые часы, и увидев время, в конец говорит: — Теперь иди обратно, у тебя всё ещё есть уроки. Но чтобы до этой даты ты ни-ни, понял? Думал только об экзаменах, учёбе, друзьях, семье и других подобных молодёжных интересах. Всё предельно ясно тебе?       — Да-да, понял, — Кагеяма встаёт, после на два шага отхходя назад, — Тогда готовьтесь к тому моменту, когда я повзрослею, разберусь в себе, и вновь приду к Вам с признанием. Ведь в тот момент я тоже буду взрослым, и мои слова не будут казаться каламбуром, верно, Ойкава? — воодушевлённо улыбнувшись, поклоняется в знак прощания, неспешным шагом уходя по обратному пути в школу.       А учитель теперь может выдохнуть с облегчением. Конечно, всё, что он говорил до этого — чистая правда. Таким отношения и впрямь опасные, ей Богу. И почему раньше не принимался метод «отпугнуть законом и большой ответственностью»? Может, потому, что это касается и его?       Три года — весьма продуманный ход. За это время многое меняется, в том числе и чувства к человеку, которого, кажется, очень любишь. Но именно потому, что всё переменчиво, от этого и эти чувства могут вовсе сойти на нет. Почему именно три? Конец учёбы, новая пора в молодёжной жизни, много нового и интересного, и, самое главное, совершеннолетний Кагеяма. Прям немного душа радуется, если представить, что так и будет. Верно, будет…       «Если будет» — словно громким щёлчком повторяется в голове Тоору, возвращая его в реальность. А почему если?.. Учитель вспоминает разноцветные весёлые цвета, и смотрит на детские часы в своей руке. Тикают, словно показывая, что чувства Тобио не фигня какая-то, и всё взаправду. Словно «работают» и будут «работать», эти самые чувства. А сколько там длится эта влюблённость?..       Как бы там не было, остается собираться, и уйти уже наконец отсюда. Надо пойти домой, собраться в мыслях, убраться в комнате, устроить взбучку друзьям по телефону, а ещё…       — Постой-ка, он что, меня по имени назвал? Просто по имени?!       Вот и первый признак того, что три года — весьма короткое время. И Тобио так просто не отстанет.