Misericordia

Проснулась Ханна с ужасной головной болью. Хорошо отметила посвящение в рыцари, ничего не скажешь… Громкое сопение рядом заставило ее в ужасе распахнуть глаза и обернуться. Энакин. Что здесь делает Энакин? И главное — где это «здесь»? Ханна сонно огляделась. Это определенно комната в Храме. Только она полностью завалена какими-то механизмами и чертежами. Под столом вообще лежали останки дроида. Похоже, эта помойка — комната Энакина. Теперь возникает другой вопрос — а что она, собственно, делает в комнате Энакина? Ханна тихонько попыталась подняться, как вдруг металлическая рука легла на ее живот и потянула назад. Девушка замерла. Скайуокер же продолжал мирно сопеть. Значит, еще спит. Голова снова заболела. А вместе с болью пришли воспоминания о вчерашнем вечере. И ночи… Сейчас Ханна искренне радовалась, что проснулась первой, иначе бы Скайуокер до конца жизни припоминал ей, какой красной она была от смущения. Лицо горело, а тело ощущалось как-то иначе. Совсем иначе. «Все. Бросаю пить», — решила Ханна, осторожно поднимая руку Энакина, чтобы не разбудить его. Куда там! Наверняка привык спать под залпы пушек, так что один падаван (вернее, новопосвященный рыцарь) его точно не поднимет. Выбравшись из железного захвата, Ханна огляделась. Действительно, помойка, а не комната. И как он тут живет? Штаны обнаружились под столом, рубашка — возле кровати, один сапог лежал у окна, а второй и вовсе сиротливо ютился у двери. А вот меч куда-то пропал. Ханна закрыла глаза, пытаясь справиться с головной болью, а заодно вспомнить, куда делся меч. Выпивка, прогулка по краю платформы, поцелуй, а дальше… Уши Ханны загорелись. Пожалуй, она первый рыцарь, который сразу после посвящения нарушил десятки правил Ордена. Взгляд упал на Энакина. Тот во сне мило хмурил брови и слегка дергал пальцами на механической руке. Ханна слабо улыбнулась. На душе стало теплее. Энакин и раньше ей нравился, а после вчерашнего… Может, что-то из этого выйдет? Пусть это противоречит Кодексу. Отцу это не помешало найти свое счастье и завести семью. Ханна наклонилась, чтобы натянуть сапог, и заметила блеснувшую под кроватью рукоять меча. Похоже, ее. Она опустилась на колено, чтобы достать меч, и заметила слегка помятый лист флимсипласта. Материал не из дешевых, но для джедаев — абсолютно ненужный. Все пользовались датападами. Мастер Фисто упоминал, что многие сенаторы предпочитают писать на флимси, дабы придать себе большей значимости. Так зачем он Энакину? Любопытство взяло верх. Ханна достала лист и аккуратно расправила его. Пожалуй, письмо на флимси и правда выглядит красиво, вот только… Сердце пропустило удар. Ханна еще раз перечитала строчки, надеясь, что ей показалось, но нет… «Разлука становится невыносимой. Я живу в ожидании следующей встречи и содрогаюсь от мысли, что с тобой может что-то случиться. Каждая новость с передовой заставляет меня дрожать от страха, и лишь когда я вижу твое имя в новостях и узнаю, что ты жив, мое сердце трепещет от радости. Я очень по тебе скучаю, Эни. Надеюсь, скоро эта война закончится, и мы снова будем вместе, как раньше. Твоя любящая жена Падме». Лист флимси выпал из рук и снова залетел под кровать. Внутри что-то оборвалось. Жена?.. Падме… Падме… Наберрие? Сенатор Амидала?! Ханна подскочила на ноги и едва не потеряла сознание. Падме Амидала… жена Энакина Скайуокера. Нет… Нет-нет-нет. Этого просто не может быть. Девушка обернулась. Кольцо на цепочке Энакин снял и положил на стол. Ее пальцы дрожали, когда она взяла его в руки, ощупала со всех сторон и увидела на внутренней стороне гравировку. «Падме». Не оборачиваясь, Ханна бесшумно покинула комнату Энакина, прошла в гостиную и нос к носу столкнулась с кем-то. Кеноби. Ну конечно, бывшие мастер и падаван до сих пор живут вместе! Оби-Ван с недоумением уставился на Ханну, бросил взгляд на дверь Энакина и, кажется, все понял. Но едва он открыл рот, как Ханна выпалила: — Ты знаешь меня с детства, Оби-Ван, — со смерти отца они так ни разу и не поговорили. Впервые за столько лет она снова называла его по имени. Неудивительно, что Кеноби опешил. — То, что случилось, было ошибкой. Из уважения к моему отцу, пожалуйста, никогда не говори об этом ни с другими, ни тем более со мной. Если ты знаешь правду, то ты понимаешь, почему я прошу тебя об этом. Не дождавшись от него никакой реакции, Ханна направилась к выходу, но остановилась у самых дверей. — Если он спросит, скажи… чтобы не искал меня. С этими словами она покинула их комнаты и быстро зашагала по коридору. Хотелось забиться в угол с бутылкой виски, чтобы забыть случившееся. Или хотя бы это письмо и кольцо. Все было бы иначе, не прочти она письмо! Ханна от досады зарычала. Ну зачем влезла во все это? Зачем сделала первый шаг? Зачем?! Глаза защипало, но она упрямо прогоняла слезы. Не хватало еще заплакать. Не из-за Скайуокера! Который женат… — Ханна? Она остановилась и повернула голову. — Мастер… Она и сама не заметила, как Кит прижал ее к себе. Из-за войны они виделись слишком редко, поэтому каждый такой момент Ханна ценила больше всего на свете. — Я пытался отговорить их, но они меня не послушали, — шептал Фисто, поглаживая ее по спине. — Ты еще не готова стать рыцарем, еще слишком рано… — Мастер, я полечу с вами на войну, — выпалила Ханна, не давая ему договорить. Кит замер, а после отстранился, глядя ей в глаза. — Ты… — Меня все равно отправят воевать, так ведь? Если я буду рядом с вами, вы еще сможете меня чему-то научить. Я не хочу оставаться в Храме. Это место… больше не мой дом. Дар мертв. Энакин женат. Больше причин остаться у нее нет. Фисто сжал ее плечо и слабо улыбнулся. — Я поговорю с Советом. Но имей в виду — улетаем сегодня. — Отлично. Не хочу здесь оставаться. *** Пробуждение было не самым приятным. Голова раскалывалась. Пить он не привык, но вчера это было необходимостью. Энакин открыл глаза. События вчерашней ночи врезались в память. Вот же… И что теперь делать? Как объяснить Ханне, что между ними ничего не может быть, потому что он женат? Женат и изменил своей жене… Он со стоном сел и обнаружил, что рядом никого нет. Вещей тоже не было, значит, Ханна ушла. Тоже посчитала эту ночь ошибкой и тактично намекнула, чтобы помалкивал? Энакин опустил ноги на пол и случайно наступил на скомканный лист флимси. Подняв его и пробежавшись глазами по строчкам, он похолодел. Если Ханна прочитала это… Он оделся со скоростью света и вылетел из комнаты. Оби-Вана не было. И куда это он ушел с утра пораньше? Энакин побежал в комнату Ханны и долго стучал в дверь, но ему так и не открыли. Сама же дверь оказалась заблокирована, а это значит… значит, что жильцы надолго покидают Храм. — Ханна… — выдохнул Скайуокер и побежал в ангар. Если он успеет, то сможет поговорить с ней, сможет все объяснить! Народу в ангаре почти не было. Здесь же нашелся и Оби-Ван, который провожал мастера Фисто на корабль, а следом за ним шла и его ученица. — Ханна!!! — крикнул Энакин, перепрыгивая сразу через несколько ступеней. Девушка обернулась, нахмурилась и быстрым шагом поднялась на корабль. К тому времени, когда Энакин добежал, они уже улетели. Первым его порывом было запрыгнуть в истребитель и отправиться следом, но Оби-Ван схватил его за плечо, не давая сделать и шагу. — Оставь ее, Энакин. Это ее решение. — Мне нужно поговорить с ней! — Она не хочет тебя видеть, — устало вздохнул Кеноби и наклонился к нему. — Забудь о том, что между вами было. Энакин вырвал руку из захвата, но с места не сдвинулся. Может, и правда лучше забыть… *** Месяц спустя. Алое лезвие со свистом пролетело над головами солдат, разрубило пополам нескольких дроидов и, описав в воздухе дугу, вернулось в руку своей хозяйки. Только сейчас она поняла, что все это время почти не дышала. Когда же жестянки, заискрившись, попадали на землю, она с шумом выдохнула. — Это последние, командир, — доложил клон с красными отметинами на шлеме. Ханна сосредоточенно кивнула и погасила мечи. Поначалу солдаты относились к ней с недоверием, но после нескольких вылазок, на которых Ханна ожесточенно кромсала дроидов в труху, к ней прониклись уважением. Но как бы она не бесилась, а солдаты продолжали называть ее командиром, пусть официально она им не являлась. Со временем это стало настолько привычным, что Ханна перестала обращать на это внимание. — Командир! — Что на этот раз, Пирс? — устало вздохнула Ханна, поворачиваясь к другому солдату. — Если решил отпроситься в кусты, то необязательно спрашивать об этом меня. Времени в обрез, поэтому… — Генерал вас вызывает. Срочно. Ханна нахмурилась. Мастер веди сам отправил ее сюда. Зачем так неожиданно звать обратно? Неужели что-то случилось? — Пятая группа возвращается на базу, — подсказал Пирс. Ханна запоздало кивнула. — Без меня тут справитесь? — Конечно, командир! «Я не командир», — в который раз мысленно повторила Ханна, направляясь к челноку, в который уже забрались солдаты. — Лишний груз не берем! — рявкнул клон с красным следом ладони на груди. Фисмус, значит. — Ну так и не занимай место, — в том же духе ответила Ханна, едва успев схватиться за поручень, когда корабль поднялся. Фисмус усмехнулся. — Рад видеть вас в хорошем настроении, командир. — Не могу сказать того же, — мрачно отозвалась Ханна. — А вас за что обратно отсылают? — Генерал потребовал. Сообщили, что дело срочное. Значит, что-то точно случилось. В Силе было относительно спокойно. Ханна чувствовала присутствие учителя. Жив, здоров. Значит, дело не в нем. В чем же тогда? Когда корабль приземлился, Ханна первая выскочила наружу и быстрым шагом отправилась искать мастера Фисто. Тот обнаружился возле терминала связи. Завершив разговор, он повернулся к Ханне, и та сразу почувствовала, как по спине пробежал мороз. — В чем дело, мастер? — Сядь, — выдохнул Фисто, сложив руки на груди. — Такие новости лучше принимать сидя. Ханна хмуро уселась на какой-то контейнер. — И? — Скайуокер… Мертв? Нет… Она бы почувствовала. Как бы он ни прятал свой свет, ему никогда не удавалось это до конца. — …убил графа Дуку. Ханна даже не вздрогнула. На душе было пусто. — Как… это случилось? — Я мало что знаю. Насколько мне известно, канцлера Палпатина похитили, и Кеноби со Скайуокером отправились его спасать. И в ходе спасения Энакин… Ханна молча кивнула. — Значит, война почти закончилась? — Сейчас командование принял на себя генерал Гривус. К тому же, до сих пор неясно, кто им руководит. Однако сомневаюсь, что это затянется. Да… война почти закончилась. А мы с тобой летим в Храм. *** Будь рядом Дар, все было бы проще. Или отец. Или хотя бы учитель. Но не было никого. Похоронить графа Дуку, одного из Потерянных Двадцати, вызвалась лишь Ханна. Оборачивая его тело в церемониальную ткань, она не плакала. Зажигая огонь, она не плакала. Но когда огонь погас, она не выдержала и упала на колени. Последняя связь с отцом была потеряна. Друг и наставник… Теперь и его нет. Пока он был жив, у нее была призрачная надежда, что все еще можно вернуть, что закончится война, и все будет если не как раньше, то хотя бы похоже… Увы. Ханна покинула погребальный зал в подавленном состоянии. Мастер с трудом уговорил Совет похоронить Дуку в Храме, и одной Силе известно, как ему это удалось. Впрочем, какая теперь разница… Ханна оглядывалась по сторонам. И в какой момент эти родные стены вдруг стали чужими? Почему она больше не может назвать это место домом? Сплошное разочарование… — Ханна! Она обернулась и с трудом подавила желание броситься бежать. Нет уж. Много чести. Скайуокер подошел ближе. Вел он себя как-то странно. Слишком счастливый для человека, который недавно обезглавил безоружного старика. — Чем обязана, генерал? — голосом, лишенным каких-либо эмоций, спросила Ханна. Энакин замер. Улыбка пропала с лица. — Я хотел поговорить с тобой. — Если вы не заметили, мы уже разговариваем. — Ханна! — И о чем же вы хотели поговорить? Уж не о том ли, что жестоко убили безоружного? Тогда в этом нет смысла, ведь вы, генерал, исполняли свой долг. Всего хорошего. Ханна развернулась, чтобы уйти, но тут Энакин схватил ее за руку. Сознание заволокло туманом… «Эни… я беременна». Ханна вырвала руку и резко обернулась. К горлу подкатил ком, а внутренности словно свернулись в тугой узел. — Чего ты хочешь от меня? Чтобы я молчала о твоей жене и ребенке? Будь спокоен. Никто не узнает, если сам не проболтаешься. Последние слова она буквально выплюнула, развернулась и зашагала прочь, оставляя ошарашенного Энакина позади. Беременна… Предатель. *** — Выглядишь неважно, — заметил Кит, усаживаясь рядом с Ханной на диван, и поставил на столик чашку с чаем. — Как ты? Девушка вздохнула, забралась на диван с ногами и легла, устроив голову на коленях наставника. Раньше они часто проводили так вечера, болтая обо всем на свете. — Вы когда-нибудь совершали ошибки, о которых потом сильно жалели? — Много раз, — усмехнулся Кит, делая глоток чая. — Когда мне было лет тринадцать, я случайно расплавил меч своего наставника. Думал, он сразу отошлет меня на Бендомир пропалывать грядки. Или же когда мы с тобой решили выпить, а утром было заседание Совета. Поверь, с похмельем обсуждать важные дела — то еще мучение. Ханна хмыкнула. — А что-то по-настоящему серьезное? Кит надолго задумался. — Надеюсь, не сдашь меня Винду. — А он мне поверит? — Тебе — вряд ли, — Фисто вздохнул. — Я… позволил себе любить кое-кого и, будучи эгоистичной тварью, заявил об этом. — А она? — А она… разделяет мои чувства, — как-то странно усмехнулся Кит. Ханна перевернулась на спину, чтобы видеть лицо наставника. — Тогда в чем проблема? Фисто по-доброму улыбнулся и свободной рукой погладил ее по волосам. — Твоей отец сказал то же самое, когда вернулся в Храм с младенцем на руках. Проблема в том, что я не такой смелый, как он. — Почему же вы считаете свою любовь ошибкой, если оба хотите этого? — Потому что, если бы я не признался, это не зародило бы в нас сомнения. А сомнения… они губят. Ханна вздохнула и снова перевернулась на бок. — Я тоже совершила ошибку и очень сильно жалею об этом. — Сожгла истребитель Винду? Тут тебя даже Сила не спасет, — усмехнулся Кит, делая глоток чая. — Я по пьяни переспала со Скайуокером. Кит подавился чаем. — Ты… что?! Ханна вздохнула, но ничего не сказала. — Да уж… Тут ты меня переплюнула… И что, вы теперь.? — Нет. Я сказала ему, что случившееся было ошибкой, и лучше нам забыть об этом. «А еще о том, что он женат и скоро станет отцом». — Так вот почему он тебя ищет… — Больше не будет. Кит хмыкнул. — Не сочти за грубость, но могла бы кого получше выбрать. Ханна схватила его за колено, и наутолан рефлекторно дернулся. — Ай! А что, не прав я, что ли? — Не ваше дело, учитель. — Ханна, официально я уже не твой учитель. — Хотите, чтобы я вас магистром называла? Кит ненадолго замолчал. — Ладно, зови учителем. Ханна усмехнулась. — Так значит, вы не осуждаете меня? — За учителя или за Скайуокера? — Мастер! — Ну как же я могу осуждать тебя, если сам грешен в том же… Ханна перевернулась на спину. — Вы тоже спали со Скайуокером? — Сила упаси! — захохотал Фисто, снова едва не подавившись чаем. Ханна звонко рассмеялась, хотя на душе было до странного неспокойно. Кеноби отправили выслеживать генерала Гривуса, многие генералы вернулись в Храм. Казалось бы, переживать не о чем. Только Ханну беспокоили видения. Вернее, их полное отсутствие. *** В Храм стали возвращаться падаваны и некоторые мастера. В коридорах больше не было пусто, но Ханну не отпускало странное чувство тревоги. Почему она до сих пор не чувствует себя в безопасности? Война почти закончилась, Гривуса выследили — теперь он никуда не сбежит, а когда его поймают, все закончится. Все закончится… Внутренности снова будто бы свернуло в узел. Ханна поморщилась, но даже мысли не допустила о том, чтобы сходить к целителям. Не после той истории… Дар… А может, улететь куда-нибудь? Хоть ненадолго. На тот пляж с красивым закатом и мягким песком. Туда, где не было войны и убийств. Туда, где она впервые почувствовала себя живой. Мимо пробежали счастливые юнлинги с криками «Война закончилась!». Ханна посмотрела им вслед. Уголки губ дрогнули. Обучать малышню было интересно. Особенно когда знаешь, что война далеко и не затронет их. Малыши верили, что смерть Дуку и поимка Гривуса все изменят. Как же это глупо… У проходящих мимо мастеров и молодых рыцарей тоже было отменное настроение. Даже стражи не казались такими суровыми, как прежде. И все же что-то было не так. Почему ей кажется это неправильным?! Ханна покачала головой и направилась в Зал тысячи фонтанов, но по дороге столкнулась с мастером Фисто. — Учитель? — Ханна, — Кит рассеянно улыбнулся. — Вот ты где… Знаешь, я тебя как раз ищу. — Могли бы просто позвонить, — хмыкнула девушка, обхватив плечи руками. Что же не так?.. — Да, знаешь, как-то забыл… Да, точно, забыл! В общем, Совет временно отстранил тебя от миссий. Я знаю, как тебе тяжело было на войне, и уговорил магистров снова назначить тебя преподавателем у юнлингов. «Да, многому же их научит вчерашний падаван, за ночь нарушивший десятки правил», — подумала Ханна. — Это… хорошая новость, но… — Да, кстати, не хотела бы слетать в отпуск? Ханна удивленно вздернула брови. — В отпуск? — Да, именно в отпуск. Со мной. Мне тут нужно быстро разобраться кое с какими делами, — Кит мотнул головой в сторону. Ханна проследила за его взглядом и заметила магистров Винду, Колара и Тийна. И куда же они собрались таким составом? — Мастер… — Встретимся в системе Этхари — оттуда мы быстрее всего доберемся до Гли-Ансельма. — Так мы летим к вам на родину? — Получается, что так, — Кит усмехнулся, подошел ближе и чуть наклонился. — После нашего с тобой разговора я много думал… после сегодняшней миссии я ухожу из Ордена. Эйла поддержала меня… — Генерал Секура? — удивилась Ханна. — Так это с ней вы… — Да, но сейчас не это важно. Если ты хочешь, ты можешь уйти вместе с нами. Я знаю, как тебе невыносимо здесь находиться. Эйла сейчас на Фелуции, но когда им прикажут возвращаться, она полетит на Гли-Ансельм. Я обещал, что не оставлю тебя, Ханна. Он положил руку ей на плечо. В глазах помутнело, все заволокло туманом… Но видение так и не появилось. Вместо него осталось какое-то неясное чувство тревоги. Ханна схватила его за руку, не давая сдвинуться с места. — Полетели сейчас. Учитель, не нужно туда идти. Магистр Винду справится и без вас. Пожалуйста, полетели сейчас… Кит накрыл ее руку своей и улыбнулся так, как умел улыбаться только он. — Ни о чем не переживай. Лети, а я тебя догоню. Он отстранился и тихо произнес: — Да пребудет с тобой Сила, Ханна Джинн. Сердце неприятно кольнуло. — Да пребудет с вами Сила, учитель. Благословенного вам пути… Как только он ушел, Ханна опрометью бросилась в ангар к своему истребителю. Рядом крутился золотистый дроид-астромех. Увидев Ханну, он радостно засвистел. — Давай, Тимми, у нас появились дела. На то, чтобы проверить работу всех систем, ушло не больше десяти минут. Вещи Ханна так и не забрала после прилета. Как знала, что придется улетать. Мягкий рев двигателей звучал для нее, как музыка. Она не смотрела на удаляющийся Корусант, не смотрела на звездные разрушители, кружившие по орбите. Все это время ее не отпускало чувство тревоги. Лишь когда звезды превратились в линии, а Корусант остался далеко позади, это чувство слегка ослабло. Значит, мастер решил уйти из Ордена. На него это не похоже. И что за миссия такая, что потребовала присутствия аж четырех магистров? До Ханны долетали разные новости, одна безумнее другой. Кто-то говорил, что Скайуокера приняли в Совет, но без звания магистра (что уже само по себе звучит как бред), кто-то начал строить предположения, кто же является тем самым ситхом, что развязал войну, и предположения были настолько бредовыми, что Ханна молча уходила, едва услышав имя нового кандидата в Темные Владыки. Как будто на войне все резко сошли с ума… Внезапная боль заставила ее с криком согнуться пополам. В голове прокатилось гулкое эхо чужой смерти, а боль от разорванной связи не утихала. Учитель… Нет… Нет-нет-нет. Нет! Нет!!! Он не мог умереть. Не вот так, когда только собрался наладить свою жизнь, когда все почти закончилось… Слезы душили ее, а в груди что-то защемило от боли. Мастер Фисто был единственным, кто не оставил ее после смерти отца. Теперь и его нет… Никого больше нет… Не поэтому ли он отослал ее подальше? Знал, что это случится? Почему тогда она ничего не увидела? Почему?! — Учитель… Когда линии вновь стали звездами, слезы на ее щеках уже высохли. Но боль никуда не ушла. — Папа… учитель… В следующий миг боль обрушилась на нее, словно цунами. Тысячи голосов с разных концов Галактики сквозь Силу кричали и тут же навсегда замолкали. Эхо смерти слилось в единый поток и устремилось к ней. Ханна зажала уши руками и закричала, но это ей не помогло. Джедаи умирали один за другим. Мастера, рыцари… юнлинги… Малыши! Из глаз потекла кровь. Голос сорвался. А тысячи голосов продолжали в агонии умирать… Ханна потеряла сознание и ударилась головой о штурвал. Истребитель устремился к ближайшей планете и, оказавшись слишком близко, начал стремительно падать. — Ханна… Ханна! — Ханна! Два призрака появились рядом с ней, с недоумением уставившись друг на друга, и, не сговариваясь, схватились за штурвал, оттягивая его назад, чтобы хоть как-то замедлить падение. — Держись, доченька, держись… — Ну же, Квилл, тебе еще рано к нам… Пустынная поверхность планеты была все ближе и ближе. Наконец истребитель коснулся ее и с диким скрежетом помчался вперед, пока не врезался в небольшую скалу. *** 10 лет спустя Сознание ускользало, но он знал, что отключаться нельзя. Если он сейчас отключится, то умрет. И это будет самая позорная смерть в истории — лучший пилот в Галактике разбился на собственном истребителе! Собравшись с силами, он потянул на себя штурвал, замедляя падение. Истребитель с диким скрежетом коснулся брюхом земли и полетел дальше. К тому времени, когда он остановился, сознание окончательно покинуло его. …Фигура, завернутая в потрепанный грязный плащ, подошла ближе, разглядывая дымящиеся обломки странного на вид истребителя. Где тогда пилот? Истребитель без пилота — это что-то из разряда фантастики. Заглянув в иллюминатор, фигура в плаще хмыкнула и сняла с пояса серебристый цилиндр. Алое лезвие разрубило иллюминатор, позволяя заглянуть внутрь. В кресле пилота сидел кто-то большой, даже очень. Черный доспех, какая-то жуткая маска. Дроид? А почему дышит? Неужто скафандр такой? Рассуждать было некогда. Откинув капюшон, девушка забралась в кабину и мечом разрубила стены истребителя, чтобы вытащить пилота. Тот оказался на редкость тяжелым. *** Пробуждение было не из приятных. Голова гудела, но это уже привычное явление. Пролежав так с пару секунд и поняв, что ничего не мешает, он открыл глаза и неторопливо сел. Маска ограничивала обзор, но даже это не мешало определить, что он не в истребителе, а в какой-то пещере, заваленной всяким хламом. Посреди пещеры на небольшом пустом участке сидела девушка, завернутая в какие-то лохмотья, и отстраненно смотрела на закипающий на огне котелок. Увидев, что он пошевелился, она дернулась и как-то странно улыбнулась. — Оу. Ты проснулся. Ничего не болит? Как тебя зовут? Есть будешь? Не дожидаясь ответа, она подобрала с земли глиняную чашку, зачерпнула из котелка странное варево и протянула ему. Он от неожиданности взял чашку, но даже не взглянул на содержимое. Впрочем, девушку это, похоже, не волновало. — Прости, что без мяса. Тимми задерживается на охоте. Опять! Хоть самой иди! Она всплеснула руками и снова уставилась на котелок. Взгляд ее опять стал отстраненным. Вейдер поставил чашку на землю. Девушка вздрогнула, посмотрела на него и опять улыбнулась. — Оу. Ты проснулся. Ничего не болит? Как тебя зовут? Есть будешь? Либо у него дежавю, либо… — Нет, — его голос казался чересчур громким в этой пещере. Девушку, однако, это не напугало. — Зачем спасла меня? Она нахмурилась. — А разве нужны причины? — совершенно невинно спросила она, поднимаясь. И он не почувствовал в ее словах лжи или фальши. Интересно, почему ему кажется, что он уже видел ее? — Что это за планета? — Это? — девушка нахмурилась. — Понятия не имею. Сама разбилась тут. Буквально пару недель назад. Все ждала, когда за мной прилетят, а тут ты разбился! Будем теперь втроем ждать. — Втроем? — Ну да. Ты, я и Тимми. Этот негодник ушел на охоту и до сих пор не вернулся. С утра его жду! Значит, она здесь не одна. Тогда почему ведет себя так странно? И почему Сила вокруг нее так и кружит? Вейдер опустил взгляд и заметил на земле рукоять светового меча. Первым желанием было выхватить свой, но что-то подсказывало, что сейчас не время. — Что это у тебя? Девушка посмотрела под ноги и подняла световой меч. — Какой-то лазер. Кажется, он принадлежал кому-то важному… Говорила она неуверенно, будто и правда не знала, чье это. — Как тебя зовут? Девушка снова нахмурилась, резко поднялась и стала оглядывать стены. — Сейчас-сейчас… Я записала это. Точно помню, что записала! Ну где же… А! Вот! — она указала на выцарапанную надпись и, гордая собой произнесла: — Энакин Скайоукер! Улыбка ее тут же померкла. — Нет… Это не оно. Не мое имя. Я точно помню, что оно было другим. Тимми, негодник, с утра на охоте! Уж он-то помнит, куда я его записала! Вейдер поднялся, а девушка продолжала бегать, оглядывая стены. Значит, все-таки она джедай, переживший приказ 66. Пропала без вести? Или все это время просто умело пряталась? Хотя если она тут всего пару недель… Просканировав пространство, он заметил, что вместо дальней стены стоит железная пластина, закрывающая проход. Он направился туда, обошел пластину и замер. Пещера была значительно больше, чем он предполагал изначально. Куча обломков — видимо, от разбившегося истребителя. Все стены были исписаны именами. Сканер быстро расшифровывал корявые надписи и выдавал по ним информацию. Кит Фисто — мертв. Квай-Гон Джинн — мертв. Оби-Ван Кеноби — пропал без вести. Сэйн Дар — мертв. Энакин Скайуокер — мертв. Ханна Квилл — пропала без вести. Последнее имя было написано неаккуратно и повторялось чаще других. Имя «Энакин Скайуокер» было написано на всю стену. Вейдер сделал шаг вперед, но на что-то наступил. Силой он притянул к себе предмет, что на деле оказался световым мечом. Он нажал на кнопку, и в полумраке вспыхнуло алое лезвие. Это она… — Ты куда пропал? Я тебя обыскалась! Девушка появилась за его спиной и оторопела. — Тимми… Вейдер повернул голову. Сломанный дроид-астромех лежал в куче обломков, и судя по тому, насколько сильно он проржавел, лежал он тут не один год. Он перевел взгляд на девушку. Та растерянно оглядывала стену. — Как же… я забыла об этом? Хе-хе… хе… Ничего не говоря, она вернулась на другую сторону пещеры. Вейдер погасил меч и крепко сжал его рукоять в руке. В тот день ее не было в Храме. Клоны ее не нашли. Ее объявили пропавшей без вести, а она все это время была здесь. Одна. «Сканирование завершено. Предполагаемый возраст надписей — десять лет». Десять лет… Она писала на стенах свое имя, чтобы не забыть, и все равно забыла. Она вспомнила чужое имя. Имя джедая, что был до него. Его имя… Вейдер вернулся в освещенную часть пещеры. Ханна сидела возле котелка и отстраненно смотрела на огонь. Увидев его, она вздрогнула и улыбнулась. — Оу. Ты проснулся. Ничего не болит? Как тебя зовут? Есть будешь? — Нет. Кто ты? — Я… — Ханна нахмурилась и резко поднялась, направляясь к стене. — Где-то тут я записала свое имя… Где-то тут… «Что же с тобой стало, малявка?» — Она сломалась, — прозвучал чей-то до боли знакомый голос совсем рядом. Вейдер повернул голову и разжал руку, в которой держал меч. Квай-Гон не смотрел на него. Он с болью в глазах смотрел на Ханну, что усердно искала свое имя на стене. — Десять лет… И каждый новый день такой же, как и предыдущий. Она слышала, как умирают джедаи по всей Галактике, и это свело ее с ума. Я пытаюсь достучаться до нее все эти годы. Раньше со мной был юный Сэйн, но когда он нашел путь к покою, остался лишь я. — Почему вы не ушли? Квай-Гон грустно усмехнулся и наконец посмотрел на него. — Как я могу бросить свою дочь, Энакин? Мне никогда не обрести покоя, пока она несчастна. — Я не Энакин. — Нет, ты Энакин, как бы сильно это не отрицал, — Квай-Гон снова повернулся к Ханне. — Я наблюдал за ней с тех самых пор, как мое тело сожгли. Я пытался поговорить с ней, но мне вечно что-то мешало. Мне оставалось лишь наблюдать, как она взрослеет, как становится сильнее и превращается в сильную женщину. Я видел, как она влюбилась в тебя, и видел, как ее сердце было разбито. Ты даже представить не можешь, как больно видеть, как твой ребенок страдает. Мне жаль, что твой малыш погиб… Его смерть и для Ханны стала большим ударом. Под маской Вейдер нахмурился. — Чья смерть? Квай-Гон с сомнением посмотрел на него. — Значит, ты не знал… Ханна была беременна. Взгляд невольно обратился к бегающей по пещере девушке, чьи движения сильно замедлились, словно она устала искать. — В тот миг, когда смерти тысяч джедаев обрушились на нее, она потеряла сознание. Ее истребители начал падать. Мы с юным Сэйном с трудом смогли его замедлить, но посадка все равно вышла слишком жесткой. Ханна была ранена и потеряла ребенка. К горлу подкатила тошнота. Падме, Ханна… Сколько жизней он разрушил одним своим существованием. Ведь если бы не он, ничего бы этого не было. — Не вини себя, Энакин, — тяжело вздохнул Квай-Гон. — Если Силе было угодно, чтобы это случилось, значит, так суждено… — Все это бред. — Возможно. Или же ее Воля. Ты не замечал, как все странно складывается? Ханна встретилась с моим бывшим учителем, но не убила его, хотя должна была. Она пощадила Сэйна Дара, хоть он и был не прав. Она не сдала тебя Совету, хотя это был ее долг как джедая. Удивительно, что в каждый пункт позже вмешивался ты. Квай-Гон с тоской смотрел на дочь. — Не думал, что ее имя так повлияет на ее будущее… — Имя? — На планете Терра-Твин, где она родилась, говорили на двух довольно чудных языках. Когда мы с ее матерью обсуждали, какое имя ей дать, Лесса попросила меня дать ей такое имя, чтобы оно направило ее на истинный путь. И я выбрал ей имя… На новом языке оно звучало как «мисерикордия», на старом — «ханна», а означало… — Милосердие… — выдохнул Вейдер. Ханна не убила наставника своего отца, хотя могла. Не убила Сэйна Дара, пусть он и оказался психом, убивающим джедаев. Не сдала его Совету, хоть и злилась на него. Она простила всех. Вейдер притянул к себе упавшую рукоять меча. Каждый раз он вмешивался и все портил. Пора в этот раз сделать хоть что-то правильное. — Вы не должны на это смотреть. Квай-Гон грустно улыбнулся. — Я просто хочу воссоединиться со своей дочерью… И Вейдер это понимал. Он прервет это десятилетие страданий, потому что так будет правильно. Это будет милосердно по отношению к ней. Ханна села у котелка спиной к нему. Услышав, что он шагнул к ней, она обернулась и улыбнулась. — Оу. Ты проснулся. Ничего не болит? Как тебя зовут? Есть будешь? — Да… Буду. Ханна отвернулась к котелку, взяла глиняную чашку… И в этот миг алое лезвие пронзило ее грудь. Ее тело упало к его ногам. Меч погас. Так будет правильно… и милосердно. — Умеешь же ты флиртовать с девушками, рэмбо. Вейдер обернулся. Ханна обнимала Квай-Гона и с легкой улыбкой смотрела на него. Она выглядела точно так же, как и много лет назад, а он не знал, что сказать ей. — Спасибо, — негромко произнесла она. — Спасибо, что помог мне встретиться с отцом. — Ханна… — Не говори ничего, — она снова улыбнулась. — Это не нужно, правда. Я знаю, сколько страданий ты пережил и сколько еще ждет тебя впереди. Но однажды и ты получишь желаемое. Просто верь в это. И помни, Энакин… Квай-Гон и Ханна исчезли, а в пустоте прозвучал ее тихий голос: — Это не единственный путь…