flashback
Восемь лет назад. Два месяца со дня смерти Чон Донсу
С наступлением первых заморозков Сокджин старался не находиться на улице слишком долго. Если ехал куда-то по делам — всегда брал машину с водителем или, как сегодня, вел сам, и сразу, как выходил из нее, спешил в здание, пряча руки в карманы пальто.
Он с детства предпочитал чуть более теплую погоду, нежели ноябрьские холода, и, кажется, с возрастом это не изменилось.
Альфа поспешно вошел в родительский особняк, наконец почувствовав слабое покалывание в пальцах из-за тепла, и стянул с плеч пальто, бросив то в руки подоспевшему помощнику.
— Где отец? — поинтересовался Сокджин, слабо улыбнувшись, и мужчина кивнул ему в сторону длинного коридора.
— В своем кабинете. Господин Ким с самого утра там, еще никуда не выходил, — сообщил бета, а Джин, кивнув, поспешил в указанном направлении.
Он уже почти вошел внутрь, когда услышал голос отца, застывая на месте и отшагивая в сторону. Дверь была прикрыта не до конца по глупой привычке старшего, и разговор с кем-то, судя по всему, по мобильному, слышен был прекрасно.
— Вот и отлично, — говорил низкий, грудной голос старшего альфы. — Как только мы будем готовы, я отдам приказ. Мальчишка ненадолго стоит у руля, его должен заменить кто-то более умелый. Да, все еще считаю, что я отлично справлюсь с ролью главы клана. Донсу должен был предполагать, что это рано или поздно случится. Чонгук еще не дорос до этого. Мне даже жаль, что придется убивать его детей, но мне не нужны проблемы в будущем. Старшенький Чон слишком упертый, черт знает, с каким сюрпризом он может вернуться через пару лет. Даже не знаю… Думаю, не стоит мучить его и его брата слишком долго. Наследники клана достойны того, чтобы умереть без мук.
Именно на последних словах отца сердце Сокджина ухнуло где-то в районе желудка. Он сглотнул образовавшийся в горле ком и отступил. Руки пробила мелкая дрожь.
Он не мог так поступить. Не мог ведь?
Сокджин знает Чонгука с самого детства. Их отцы, что находились в тесном сотрудничестве, без раздумий позволили своим сыновьям общаться, когда те доросли, кажется, лет до шести. Их первую встречу альфа помнил до сих пор.
Двадцать два года назад
Чонгук, который был чуть ниже его ростом, несколько долгих минут пялился в сторону Джина по-настоящему огромными оленьими глазами и крепко держал рукой ладонь младшего брата, Хосока. Мальчик взволнованно жался где-то за его плечом, будучи более стеснительным, и ковырял носком сандалии землю, украдкой заинтересованно разглядывая незнакомца.
— Чонгук, Хосок. Это Ким Сокджин, — представил отец Гука, стоя у их с отцом машины и складывая на груди руки. — Он твоего возраста, Чонгук, так что постарайтесь подружиться.
Чонгук несколько секунд изучал внимательным взглядом незнакомого маленького альфу напротив, а затем перевел глаза на отца.
— Ты не разрешаешь нам ни с кем дружить. — напомнил он, вызывая у двух взрослых мужчин смех.
— А теперь я позволяю подружиться с альфой твоего возраста. Он станет твоим помощником, когда ты вырастешь и займешь мое место, Гук.
Донсу внимательно наблюдал за недоверчивым взглядом старшего сына, но на удивление Хосок сообразил чуть быстрее.
— Хочешь, я покажу тебе свою собаку? — с глазами полными восторга шепеляво поинтересовался он, отпустив руку брата и перехватив запястье улыбнувшегося ему Сокджина.
— Конечно, я люблю собак. — отозвался Джин и направился следом за младшим, еще раз обернувшись на Чонгука, что недоверчиво смотрел ему вслед и сжал руки в кулачки, прежде чем скрыться за углом особняка.
— Ты не обижайся. Братец всегда такой, но он очень-очень добрый. Вот увидишь.
Шестнадцать лет назад
— Он не выйдет и сегодня? — негромко поинтересовался Сокджин, глянув на Чонгука, сидящего на траве и неотрывно глядящего в сторону окна комнаты Хосока.
— Не думаю, — негромко отозвался Гук, прикусив щеку и оглядев свои разбитые колени, на одном из которых отчетливо были видны следы собачьих зубов.
Джин, тяжело вздохнув и подсев ближе, похлопал альфу по плечу.
— Он успокоится скоро. Это по началу тяжело, а потом…
— Я знаю, — оборвал Чонгук и поморщился, тихо усмехаясь, — но все равно как-то гадко. Будто это из-за меня произошло. Хосок любил Фею. Она была хорошей псиной.
— Она тебя укусила, — усмехаясь напомнил Сокджин, на что Чонгук поморщился и потер укус ладонью.
— Это было не больно. Она защищала Хосока. Так что она была хорошей псиной, — повторил он настойчивее. — Животных всегда жалко, они же не люди, — добавил Чон и откинулся спиной на траву, заложив руки за голову.
Джин только вздохнул, ложась рядом и упираясь глазами в небо, что здесь, за городом, было потрясающим, усыпанным звездами, без городского ночного свечения и смога.
— Оставайся на ночь. Поиграем в приставку, я даже будить тебя не буду, как встану к приходу учителя. Обещаю, — вдруг попросил Чонгук, повернувшись на бок. Джин, глянув на друга, широко улыбнулся. Он понимал, что Чонгуку сейчас не достает младшего брата, а если учесть, что кроме него и самого Сокджина у парня больше никого и не было…
— Ага, останусь. Но только если не будешь будить! — кивнул альфа, тут же подскочив с места. — Кто последний до твоей комнаты, тот…
— Тот дерьма кусок! — грубо закончил за него Чонгук и, подорвавшись, убежал вперед, засмеявшись.
Восемь лет назад
Сокджин еще несколько секунд стоял у двери, прежде чем резко распахнуть ее и замереть на пороге.
Его отец вздрогнул, бросив в трубку короткое «я перезвоню», и отложил телефон в сторону, изогнув одну бровь.
— Что с лицом? — тут же поинтересовался он, а Джин, практически не задумываясь, потянулся к пистолету в кобуре, висящей на его поясе.
— Услышал, значит… — догадался господин Ким, усмехнувшись и покачав головой. — Это ради твоего же блага, Сокджин.
— Что? Для моего блага? И в чем же это «благо» заключается? — спросил он, направляя на отца оружие и снимая его с предохранителя.
— В том, что мы с тобой построим куда более сильный клан, чем это может получиться у недоучки Чон Чонгука. Он еще слишком молод, но с места главы не сойдет ни в коем случае. Поэтому я и…
— Предал его? — перебил Сокджин. — Он сын твоего лучшего друга, прямой по крови наследник, ты обещал господину Чон Донсу заботиться о нем! О, это потрясающий пример, отец. Я запомню его на всю жизнь.
— Ты собираешься пристрелить меня? Своего отца? — хрипло засмеялся мужчина и закурил, печатая что-то в компьютере. — Тогда стреляй, сынок. Но позже ты поймешь, что стоило бы послушать своего старика.
Сделать затяжку мужчине не дала пуля. Сокджин хотел выстрелить в голову, чтобы отец не мучился, но рука все же дрогнула, и пуля насквозь пробила трахею. Джин отвернулся, слушая мерзкое бульканье отца за своей спиной. Жить ему осталось в лучшем случае минуту. Минуту страданий, которые парень теперь просто не в силах облегчить.
На выстрел сбежалась охрана, но Сокджин не позволил им войти в кабинет.
— Теперь вы работаете на меня. Отрубите предателю голову, она мне нужна. Тело… сожгите.
Люди, кажется, были в легком шоке, но ослушаться приказов Ким Сокджина они не могли, он был наследником, а теперь и правда стал их господином, раз предыдущий умер. Даже если и от руки собственного сына, такое в их мире пусть не часто, но происходило.
— Отмойте компьютер от крови. Через десять минут его голова и ноутбук должны быть в моей машине.
Отдав распоряжения, новоиспеченный хозяин дома ушел в гостиную, где выпил виски прямо из бутылки и закурил, внимательно оглядывая свои дрожащие руки.
Убил… и правда, всего лишь пару минут назад убил своего отца, поставив лучшего друга выше кровной связи с родителем. Он не жалел, потому что всем предателям дорога на тот свет, но как будто бы все еще не мог поверить в случившееся. Сокджин все еще слышал бульканье из его глотки и последние слова. «Позже ты поймешь, что нужно было послушать своего старика»
Со всеми этими звуками в ушах стоял отвратительный писк. Он убил своего родителя, того, кто воспитал и научил его всему, что Джин умеет, но… Он не смог бы молчать, не смог бы позволить предательству осуществиться, а Чонгук, когда узнал, послал бы Хосока. И тогда смерть отца была бы в десятки раз мучительнее, чем пуля, пробившая трахею. Еще хуже, чем захлебнуться собственной кровью.
— Все готово, — раздался голос одного из охранников за спиной Сокджина. Он только кивнул и бросил недокуренную сигарету в камин.
Так быстро, как сегодня он не мчал по дорогам Сеула еще никогда, нарушая всевозможные правила дорожного движения. Но, на самом деле, он просто пытался сбежать от своих мыслей о том, что на полу, с правой стороны от него, в черном боксе лежит голова отца. На каждом повороте она с глухим стуком билась о деревянные стенки, заставляя Сокджина морщиться.
Как отец мог так поступить? В голове все еще не укладывалось.
Но вот и ворота знакомого особняка, фамильного дома семьи Чон. Ворота раскрылись перед автомобилем, как и всегда доверчиво пропуская на территорию. Его тут же встретила охрана, обыскивая машину, а затем и самого Сокджина. Это стандартно, он к этому уже привык. Потому что Чонгук осторожен и как бы он не доверял своим людям, охрана все равно шманала всех без исключения. Кроме, разве что Хосока, который предан брату до мозга костей и, скорее, сам сдохнет, чем позволит умереть Чонгуку.
Когда охрана пропустила его в особняк, Сокджин положил ноутбук отца на коробку и, взяв ее двумя руками, направился в дом того, ради кого убил.
Сокджин убивал не в первый раз, далеко не в первый, но…
Он молча шел за одним из охранников до кабинета, в котором сидел Чонгук. Сейчас он проводил там большую часть своего времени. Все хотели переговорить с новым главой, узнать его планы, прощупать, какой он. Разузнать, стоит ли им опасаться мальчишку или можно и правда наплевать на его существование.
— Не ожидал увидеть тебя, — сказал Чонгук, отрываясь от каких-то бумаг. Он был здесь один, надо же.
Сокджин с тихим вздохом опустил коробку на пол и отдал ноутбук сопровождающему его охраннику, снял крышку, тут же поморщившись от неприятного запаха крови, ударившего в нос. Он за волосы достал голову отца и бросил ее к ногам Чонгука, отчего та покатилась по полу, словно футбольный мяч.
— Я принес тебе голову предателя, — спокойно и холодно произнес Сокджин, глядя на альфу.
Чонгук отложил в сторону документы, незаинтересованно глянув в сторону предмета, подкатившегося к его столу, но стоило лишь понять, что это именно было, его брови взметнулись вверх, а сам он приподнялся с места, упершись руками в стол.
— Это же… — голос Чона впервые за все то время, что они знакомы, был настолько удивленным и, кажется, высоким. Он несколько секунд смотрел на голову отца Сокджина, а затем вышел из-за стола.
Его взгляд сменился с ошарашенного на тяжелый и грузный. Альфа достал из кармана сигареты и, вытянув одну зубами, протянул пачку Сокджину. Носок дорогих лакированных туфель уперся в чужую голову и отвернул ее, искаженную в предсмертной гримасе, лицом вниз.
Джин потянул дрожащими пальцами сигарету и так же закурил. Несколько минут они стояли в молчании, глядя на кровавые разводы на черном паркете.
— Как ты это понял? — негромко поинтересовался Чонгук, выдохнув дым себе под ноги.
— Услышал его разговор с кем-то по мобильному. Он хотел занять твое место. Ты и Хосок должны были…
Альфа не договорил, плотно сжав зубы и, наконец, отвернувшись. Сил смотреть на это больше не было. К горлу запоздало подступила тошнота.
— Я понял, — негромко отозвался Чон, еще раз глянув в сторону друга. — Я знал, что это может произойти, но не думал, что господин Ким будет организатором.
Сокджин молчал. Изучал взглядом дверь перед своим носом и не знал, что еще может сказать. Внутри вдруг стало абсолютно пусто. Не было ни сожаления, ни жгучей ненависти к себе. Он все сделал правильно. Если бы это не сделал он, то сделал бы Хосок, а позволить отцу принять такую смерть он не мог.
— Могу я отлучиться? — негромко поинтересовался он. Если его вырвет в этом кабинете, полностью окруженного лоском, это будет позорным клеймом до конца жизни.
— Конечно. — тут же отозвался Чон и сам подошел к двери, открыв ее для Джина.
Альфа вышел мгновенно, и какого было его удивление, когда на пороге практически сразу появился взъерошенный Хосок. Парень уставился на голову, что валялась посреди кабинета. Лица он не видел. Пришлось подойти ближе и, присев, без всякой брезгливости перехватить ее рукой за окрашенные кровью волосы, подняв и оглядев. Глаза младшего засветились недобрым огоньком.
— Оу… Минус одна проблемка. — хохотнул он, оглянувшись на Чонгука, что брезгливо оглядел выпачканные руки брата.
— Не трогай руками всякое дерьмо. — фыркнул он и присел за стол, потушив бычок в пепельнице.
— Скажи спасибо, что как ребенок в рот не тяну. — ухмыльнулся Хосок и, перехватив салфетки с кофейного столика у дивана, вытер ими руки, присев в кожаное кресло напротив брата.
— Походу, ты уже в курсе происходящего. Я думал, повеселюсь немного. Хотя в Джине я был уверен. — хмыкнул он, покачав головой.
— А ты откуда знаешь? — негромко поинтересовался Гук.
— Птичка на хвосте принесла. У меня много птичек, даже среди шестерок клана. — потянув в ухмылке губы, произнес Хосок.
— И какое имя у этой птички? — безэмоционально поинтересовался альфа, убрав темные волосы от лица. Не то чтобы он сильно нервничал сейчас, но в груди слишком явно чувствовался отблеск раздражения.
— Мин Юнги. Шестерка. Вступил к нам около двух лет назад. Мрачный тип, не пиздит без дела. Сегодня перехватил меня по дороге в особняк. Лично, прикинь? Я ему говорю, что яйца отрежу, а он мне: «отрезайте, только сначала послушайте» в ответ. Я ему…
— Хосок, — прервал бессмысленную болтовню Чон, твердо взглянув на брата.
— Короче, у меня есть имена тех, кто готовит восстание. И судя по тому, что голова одного из главных зачинщиков находится здесь, парень не соврал, — хмыкнул он и, вытянув ногу, еще раз слабо пнул голову, отчего та откатилась в сторону, пачкая пол.
Чонгук молчал. Он ждал, когда брат наговорится и произнесет хоть что-нибудь по делу.
— Ладно, давай к сути, — поняв неоднозначный взгляд альфы, наконец заговорил Хосок.
Он несколько очень долгих минут объяснял Чонгуку о том, кто именно и за чем стоит, на физическом уровне чувствуя тяжелую атмосферу вокруг брата. Запах ветивера усилился в несколько раз, выдавая отнюдь не добрый настрой альфы.
— Мы не можем верить одним лишь словам шестерки. Нужны более веские утверждения, иначе мне придется пустить на мясо половину собственного клана. Слишком опрометчиво, — сухо проговорил Чонгук, стоило Хосоку закончить свой рассказ.
Сокджин, который вошел в кабинет минутой ранее с побелевшим лицом, покачал головой и взял в руки ноутбук, который до этого лежал на краю черного кожаного дивана.
— Но ведь он оказался прав насчет Кима. Этого мало? — фыркнул Хосок, складывая на груди руки. Он, в отличии от Чонгука, не видел проблемы в том, чтобы избавиться от ненужных людей, даже если придется убрать слишком многих. Разве так не веселее? Наверное, такой ход мыслей был одним из тех факторов, из-за которых Хосок никогда не смог бы занять место главы. Ему не хватало холодной расчетливости, в то время как безумие, граничащее с кровожадностью, переваливало через край.
— Эй, — обратил на себя внимание Сокджин, поставив ноутбук на стол прямо перед носом Чонгука, — возможно, мы сможем проверить.
Альфы переглянулись.
Чон практически мгновенно открыл ноутбук, запуская систему, но внезапно вылезшая ошибка заставила его шумно вздохнуть.
— Дерьмо… — тихо шикнул он, вытащив зубами очередную сигарету и прикурив.
— Отвали-ка в сторонку, — хмыкнул Хосок, бесцеремонно отодвинув брата в сторону вместе с креслом, откатив его в другой конец стола.
— Простая системная блокировка. Дайте мне минут десять, — пробормотал он и, размяв пальцы, принялся за работу.
— О, кружки программирования в средней школе не прошли даром? — усмехнулся Чонгук, наблюдая за кучей непонятных ему строчных кодов, вылезших на экране.
— Программирование в средней школе — полная лажа, а это, братец, хакерство. Куда более полезная в нашем мире вещь, — хохотнул альфа.
Ему и правда понадобилось не столь уж много времени для того, чтобы разобраться со взломом системы без повреждения файлов, и трое альф склонились над экраном ноутбука.
— Кто такой этот Мин Юнги? Среди главных зачинщиков все сошлось.
Чонгук поднял внимательный взгляд на Хосока, который закатил глаза и громко наигранно вздохнул.
— Я же сказал, блять. Шестерка, в нашем клане около двух лет. Возможно, услышал среди других ребят и решил передать все тебе, надеясь на поощрение.
Чон думал несколько секунд, прежде чем прикрыть глаза и, потерев указательным пальцем висок, кивнул.
— Приведи его ко мне. Хочу поболтать. Наедине.
Хосок с самым недовольным лицом, которое только мог состроить, направился к двери.
— Я как будто здесь ничего и не значу. Конечно, зачем тебе прекрасный, умный младший брат на переговорах, он ведь здесь так, мелкая сошка… — бубнил он себе под нос, выходя за дверь. Сокджину осталось только оглянуться на задумчивого Чона и так же направиться к выходу из кабинета, но Чонгук окликнул его.
— Сокджин. Ты можешь попросить меня о чем угодно. Я твой должник, — серьезно произнес альфа, не отводя от друга внимательного взгляда.
Джин думал несколько секунд, глядя в глаза Чона, а затем потянул губы в слабой улыбке.
— У меня есть любимый человек, Чонгук. И единственное, чего я хочу — его безопасности. Он не из нашего мира, никак не связан с криминалом, пусть так остается и дальше. Ни ты, ни Хосок, ни кто-либо еще не пытайтесь что-то узнать или приблизиться. Никогда. Это моя единственная просьба.
— Хорошо, — без малейшей запинки ответил Чон и глянул на закрывшуюся за его другом дверь. Хотя бы это для Сокджина он сделать обязан.
***
Сокджин нашел Чонгука у бассейна. Это был тот редкий момент, когда альфа, в обществе Чимина, позволял себе расслабиться и отдохнуть, оторвавшись от всех дел. Чон Чонгук был из тех глав, кто предпочитал сделать почти всю работу самостоятельно, а не доверять ее огромному количеству людей, которые обязательно налажают при первой же возможности. Проще уж давать им мелкие поручения, выполняя практически всю работу по ведению дел клана самому.
— Впервые за долгое время вижу, как ты расслабляешься, — усмехнулся Сокджин, держа под мышкой папку с документами, которые привез на проверку. Чонгук потянул виски из стакана и убрал очки с носа, зачесав ими пряди волос. С открытым лбом его лицо выглядело еще более привлекательно.
— Иногда стоит отдыхать. Как дела? — спросил альфа, протягивая руку к папке. Чонгук явно имел в виду не личные дела Сокджина.
— Все в порядке. Они отправят товар по моему первому слову. Хорошие ребята, мне понравилось с ними работать, — Джин отдал папку Чонгуку, которую он тут же открыл, внимательно изучая глазами цифры, они интересовали его больше всего прочего. — Плюс, у них хороший выбор, много разного.
К ним подошел Чимин и опустился на соседний от Чонгука шезлонг, кивнув Сокджину вместо приветствия и утыкаясь в книгу. Он уже месяц все никак не мог ее дочитать, вечно что-то отвлекало, а уже так сильно хотелось приступить к новой.
— Все в порядке, можешь оформлять заказ. Посмотрим, какого качества будет товар, тогда и будем думать о дальнейшем сотрудничестве. Наши итальянские друзья пока молчат? — Сокджин пожал плечами.
— С ними вопросы решает Намджун. Он еще не вернулся?
— Пока нет. Он сам выйдет со мной на связь, не маленький, все-таки. Садись, чего стоишь? Скажи Чувону, чтобы принес тебе чего-нибудь выпить, — Чонгук отложил папку на столик и закурил, откидываясь на спинку шезлонга.
— Нет, спасибо. Нужно связаться с ребятами, чтобы отправляли товар, и ехать домой. Сегодня важный день, хочу успеть к праздничному ужину, — мужчина мягко улыбнулся, мыслями явно находясь уже не здесь.
— И какой повод? — поинтересовался Чонгук. Он доверял Джину, считал его другом, но практически ничего не знал о его жизни. Таков был уговор.
— У мелкого день рождения.
— Отец Ким Сокджин. Я помню, как мы познакомились, а теперь у тебя самого дети. Хотя я всегда знал, что ты будешь отличным отцом. Ладно, в таком случае, не буду тебя задерживать, — Чонгук протянул свою ладонь, и они крепко пожали друг другу руки.
Джин развернулся и хотел было удалиться, но вспомнил одну маленькую деталь, которой хотел поинтересоваться после недавних новостей, услышанных от Хосока. Парня он встретил у ворот и, нужно сказать, недовольством от него сквозило за километр.
— Слышал, ты теперь прощаешь долги за минеты? — усмехнулся альфа, встречаясь с потяжелевшим взглядом Чонгука. Глава клана злился, но только на своего брата за его природную болтливость, а не на интерес Сокджина. — Не знал, что с тобой можно расплачиваться подобной валютой.
— Нельзя. Это было исключение, — твердо заявил Чон и затянулся. — Тем более рот-то и правда хорош.
Чонгук не заметил, как рядом напрягся Чимин, провожая друга взглядом.
— Все альфы думают головкой своего члена? — негромко поинтересовался омега и внутренне сжался, надеясь, что его не услышали.
Гук не был глупым. Он сразу уловил, к чему это было сказано, и оглядел парня с ног до головы.
— А теперь включи мозг и скажи еще раз. — сухо бросил он.
Чимин стрельнул глазами в сторону альфы и, не дожидаясь, пока он скажет что-нибудь еще, встал с шезлонга, подхватив свое полотенце. Ему повезло, что Чон слишком уж сильно любил его и явно не собирался пускать ему пулю в голову за небольшую осечку.
Чон проследил за уходящим омегой взглядом, тихо хмыкнув. Обиделся.
***
Кажется, именно сейчас Чимин был обозлен на весь окружающий его мир. Не радовала ни солнечная погода, ни встреча с Сокджином, ни тот факт, что книгу он дочитал почти до самого конца. Хотелось как минимум выстрелить кому-нибудь в голову. Например, Чонгуку. А еще лучше Ким Тэхену. В идеале обоим, но тогда будет слишком уж одиноко, а общество Хосока он долго не выдержит, лучше уж застрелиться следом, чем общаться с ним больше, чем сейчас.
Омега не ревновал, нет. У них с Чонгуком был уговор. Альфа спит с кем его душа пожелает, помогая Чимину во время течек и, при обоюдном желании, вне их. Но Чимин никогда не отказывал, и сейчас альфа просто звал его к себе, если ему нужно было расслабиться.
Играть пару было несложно. Они находились вместе двадцать четыре на семь, ели за одним столом, ездили на приемы и трахались, когда хотелось. Никто из них не обязан был хранить другому верность, и правду знали только Сокджин и Хосок. Единственное, что по-настоящему начинало напрягать — при положении омеги Чон Чонгука альфы обходили Чимина за километр. И если раньше он сам просил Чонгука об этом, то со временем каждый знал: тронешь мальчишку — лишишься жизни. И молись, чтобы убил тебя Чон Чонгук — быстро и безболезненно, а не Хосок, который наслаждался каждой мучительной для его жертвы секундой.
Чимин шумно, недовольно выдохнул и открыл дверь спортивного зала, обтянув на себе шорты до колен и направившись к беговой дорожке, скинув с плеча полотенце.
В любом случае, этот Ким Тэхен его неимоверно раздражал. Тем, как он вел себя, как пренебрежительно смотрел в его сторону, говоря абсолютно отвратительные вещи. И то, что Чонгук позволял ему это, злило еще больше.
Омега был так зол, что совершенно не замечал ничего вокруг. Вошел в тренажерный зал и даже не заметил, что он здесь не один. Громкий хлопок наконец отвлек его, и Мини вздрогнул, едва не рухнув носом в пол.
Начальник охраны, шумно дыша, окинул Чимина взглядом и отошел от боксерской груши в сторону.
На альфе не было футболки, из-за чего открывался вид на довольно крепкое тело. Оно было влажным от пота и поблескивало на солнце, попадающего в тренажерный зал через огромные французские окна. Все помещение насквозь пропахло можжевельником и дымом.
Чимин громко фыркнул, заметив на себе внимательный взгляд, и вздернул подбородок, отходя в сторону беговой дорожки, стоящей прямо у окна.
Юнги слабо приподнял один уголок губ и взял бутылку воды, повернувшись к омеге спиной. Он ни слова ему не сказал, нужно было продолжать заниматься. Да и в целом Чимин ему совсем не мешал. Разве что… Отвлекал немного.
Альфа, освободив ладони от бинтов, опустился вниз и, приняв нужный упор, принялся отжиматься. Он не был железным: взгляд то и дело скользил по мельтешащей перед его носом заднице омеги, который, кажется, ни о чем не подозревая, продолжал бежать по дорожке, сунув в уши наушники и тяжеловато выдыхая.
«Неправильно дышит.» — думал Мин Юнги.
«Бесит Ким Тэхен!» — думал Пак Чимин.
Больше всего раздражало то, что ему все так просто сходило с рук. Обычно у Чонгука с должниками разговор короткий, а тут ему и личного телохранителя главы клана в водители дали, и простили довольно внушительный долг за то, что тот просто немного поработал ртом. С какой стати Чонгук давал ему столько привилегий, Чимин не понимал, оттого раздражаясь все сильнее.
Юнги облизал губы, опускаясь грудью к полу, а затем вновь выпрямляя руки. Взгляд скользнул по стройным ногам, по форменным бедрам, которые были хорошо очерчены не слишком длинными шортами.
Мягкий, ненавязчивый запах лаванды и ежевики начал постепенно заполнять зал. Юнги прикрыл глаза, шумно выдохнув и на мгновение вовсе задержав воздух в груди. Их запахи смешивались между собой, и этот аромат вызывал в сильном теле дикое желание подойти ближе, чтобы смешать их феромоны иным способом.
Но был бы он начальником охраны, если бы не железная сила воли?
Альфа отвлек себя от этих мыслей и стал отжиматься активнее, опустив взгляд в пол, чтобы наконец прекратить пялиться туда, куда не нужно.
Он даже не сразу заметил, что омега сошел с дорожки и направился к тренажеру «баттерфляй».
Чимин уселся на специальном твердом сидении, перехватив руками ручки тренажера, и хотел было потянуть на себя, но смог лишь чуть приподнять блоки, которые с грохотом рухнули вниз. Омега насупился и обернулся. И какого черта?
Он уже хотел встать со своего места и поставить для себя нужный вес, как почувствовал резко усилившийся запах можжевельника.
Юнги обошел тренажер и молча поставил тот вес грузами, с которыми обычно занимался Чимин. Они пересеклись взглядами. Альфа отошел на шаг, отворачиваясь и вешая на крепкое плечо полотенце. Взгляду парня предстала татуировка на теле альфы: на правой лопатке были набиты цветки красного ликориса, опутывающие тонкое и гибкое тело шипящей змеи.
Чимин несколько секунд упирался взглядом в татуировку, прежде чем спуститься им по сильной спине к узким бедрам. Этот альфа постоянно молчал. Даже если что-то делал, даже если находился рядом. Говорил только в присутствии Чонгука или Хосока, но так редко, что даже голос его было трудно запомнить, хотя знакомы они далеко не первый год. Зато с Тэхеном он успел поболтать, по словам этой шлюхи. Так раздражает!
— Ты разговаривать вообще умеешь? — внезапно подал голос Чимин. Его язык снова летел вперед головы. И когда он научится думать, прежде чем открывать рот?
Альфа остановился. Сердце омеги ухнуло куда-то в район желудка, когда Юнги обернулся и пристально посмотрел в красивое лицо. У Чимина сами по себе были немного грустные глаза, природа совсем чуть-чуть опустила внешние уголки его глаз, а потому улыбка на пухлых чувственных губах выглядела особенно ярко, правильно и обладала магией, выпутаться из чар которой было невозможно. Но Юнги бы этого никогда не сказал вслух.
— Да, — негромким, хриплым от сигарет голосом произнес он.
Омега глупо захлопал глазами и опустил взгляд на свои колени. Тупо. Он не хотел, чтобы его слова прозвучали так грубо, но прежде, чем он успел сказать еще хоть что-то, дверь за альфой закрылась. В зале повисла тишина, разбавляемая тихими вздохами Чимина и запахом можжевельника, смешавшегося с нежным ароматом лаванды и ежевики.
***
— Ты шутишь?! — возмутился Тэмин, всплеснув руками. Услышанное ранее ошарашило его. — Не ты ли говорил, что больше никогда в жизни не будешь работать и решать проблемы вот так? А в итоге что? Серьезно, Тэхен? Я просто поражаюсь тебе.
— Ага, серьезно, — пожал плечами Тэ.
— Скажи еще, что он тебе понравился.
Тэхен расплылся в довольной улыбке, пониже сползая в своем кресле, и мечтательно поднял глаза к потолку. Джуно только закатил глаза с добродушной улыбкой и покачал головой. Этот парень всегда выкидывал что-то из ряда вон выходящее, делая вид, что так и нужно было.
— О, мне очень понравилось, Тэмин-а, — сказал он, судя по его лицу, возвращаясь туда, в кабинет Чон Чонгука. — Это был лучший член в моей жизни. Ни одного волоска на лобке, ровный и такой аппетитный. Не очень большой, но вот, как надо и…
— Замолчи, пожалуйста, — вздохнул парень, потирая переносицу. Тэхен только недовольно фыркнул.
— Ну, не хотите знать — не надо.
— Ладно, это все, конечно, здорово, если можно так выразиться, — Джуно прочистил горло и, поднявшись, приоткрыл окно. В кабинете было слишком накурено. — А как ты планируешь рассчитываться с ним дальше? Или будешь каждый месяц приезжать и отсасывать ему? У него для этого есть Пак Чимин.
—Если ему Пак Чимин нравится больше, чем я, то мне очень жаль, потому что в таком случае у главы клана Чон нет вкуса. Но об этом и правда нужно подумать. Есть предложения? Идеи? А то я сейчас придумаю что-нибудь, и вы двое снова будете на меня недовольно и осуждающе смотреть.
Тэхен, привычным движением руки заправил сигарету в мундштук и прикурил, обводя взглядом обоих. Но в кабинете после его слов повисла тишина. То есть они мало того, что не выслушали парня, хотя он хотел поделиться, так еще и молчали. Какая-то несправедливость получается.
— О! — вдруг воскликнул Тэхен и посмотрел на Джуно внимательным взглядом. — А где, говоришь, ты брал те афродизиаки?
— У Ким Намджуна, — спокойно ответил мужчина, пока что не особо понимая ход мыслей Тэхена.
— А на кого работает Ким Намджун?
— На Чон Чонгука, — вздохнул он. — А теперь объясни: как афродизиаки относятся к тому, как ты собрался рассчитываться с Чонгуком.
— Сейчас расскажу! Мы ведь не поставляем наркотики, так? Прикупаем себе афродизиаков для личного пользования, и все на этом. Так вот. Почему бы нам не предложить Чон Чонгуку выгодное сотрудничество? — поинтересовался Тэхён, звонко щёлкнув пальцами и широко улыбнувшись. Какой же он молодец!
— Ты ему уже предложил свой рот, о каком сотрудничестве идет речь? — Тэмин сел на софу и, скрестив руки на груди, вопросительно изогнул бровь. Его это раздражало. Тэхен будто бы не понимал собственного унижения. Отсосать за денежный долг? Разве не он всем впаривал о свободе от сексуального эквивалента?
— Да при чем здесь мой рот? Боже… Мы можем закупать у Намджуна наркотики оптом, соответственно, по оптовой цене, в том числе и афродизиаки как для альф, так и для омег. И не смотри так на меня, Джуно-я, я прекрасно знаю, что мои мальчики грешат их использованием. А так мы будем хотя бы поток контролировать, — пояснил Тэ, заметив недовольство в глазах мужчины. — Так вот. Будем сбывать их втридорога, например, в два раза дороже, чем купили. Покрываем расходы на закупку, а всю прибыль, за исключением небольшого процента, отдаем Чон Чонгуку. Еще одна точка сбыта наркоты — выгодна и для него, и для нас. Мы больше не должны будем платить ему. А? Хороша идейка? — глаза Тэхена горели, а сам он нетерпеливо заерзал в кресле.
— Звучит неплохо, — пожал плечами Тэмин, наконец смягчаясь, и они с главой борделя практически одновременно перевели взгляды на альфу, стоящего у стены.
— Джуно-я. Займись, пожалуйста, расчетами, ладно? Как будут готовы — отдай мне на проверку и дай адрес Чон Чонгука. Я к нему приеду и расскажу свою гениальную идею. Уверен, работоспособность моего мозга он оценит также высоко, как умения моего рта, — усмехнулся омега, облизывая губы. — Кстати, вызовите мне такси.
— Куда собрался? — поинтересовался Тэмин.
— Вот сюда, — Тэхен развернул ноутбук экраном к своим друзьям и гордо вскинул подбородок.
— Автоцентр? Зачем тебе туда? — хмыкнул Джуно.
— Хочу себе тачку. На права мне позволил выучиться один жирный урод, так что пора применить свои навыки по назначению. Да и негоже мне постоянно на такси разъезжать. Хочу себе машинку.
Сказав это, Тэ забавно надул губы. В точности как ребенок, требующий у родителей новую игрушку. Только вот и в качестве родителя, и в качестве ребёнка выступал он сам.
— А разве у нас есть на это деньги? — Джуно вел бухгалтерию вместе с Тэхеном и знал, сколько у них есть на какие-то внезапные затраты. И на данный момент эта цифра ровнялась нулю.
— Ну, я ведь ни воны не заплатил Чон Чонгуку, — пожал плечами Тэ.
— Не заплатил, потому что у борделя нет денег, — хмыкнул альфа, покачав головой.
Эта небольшая революция действительно слишком сильно ударила по кошельку. Тэхен хотел всего и сразу. И хороший ремонт, и «вот эти милые диванчики», которые «очень мягкие, попа болеть не будет». И огромную кровать в личную комнату Тэ, смежную с кабинетом. Кстати, тоже по очень важной причине: «огромный траходром для меня одного»! Все эти вещи с учетом ремонта и кучей ненужной херни, по скромному мнению Джуно, конечно, влетели борделю в кругленькую сумму, которую и озвучить-то страшно.
Тэхен закатил глаза и сморщил нос, цокнув языком.
— Джуно-я! Если нет денег у борделя, это не значит, что их нет у меня.
