Girls und Panzer: Camino de montaña

      Когда палатка была готова, я поднялся. Солнце шло к горизонту всё быстрее, покрывая камни форта и невысоких гор необычным жёлто-оранжево-розовым светом, что смешивался с и без того яркой палитрой оттенков тут. Эль оставила меня, пока я готовил наше место ночной стоянки. Внезапно, эта девушка оказалась настолько вовлечённой, что прямо пылала желанием помочь мне… И от того я чувствовал ещё большую неловкость, когда пришлось ласково сказать ей, что, к сожалению, я работаю один, а она может посмотреть на что-нибудь, пока я занят.       Что поделать — я уже давно привык делать всё в одиночку. Надеюсь, она не думает, что она ничего не делает в этом походе… Ведь она мне уже здорово помогла. Наполнив моё разбитое сердечко своей любовью, такой страстной, такой… Прекрасной. От этих мыслей я невольно улыбнулся — теперь, когда палатка стояла ровно, я наконец мог спокойно навестить свою «спасительницу» от одиночества. Я прямо наслаждался ею, очертаниями её красивого тела, загорелой кожей, её серо-голубыми глазками, постоянно выражающими игривый и одновременно такой нежный взгляд… Сейчас прекрасно понимаю, почему я так легко влюбился в неё.       Я нашёл Эль практически моментально — сев на плоский камень на разрушенной стене форта, девушка любовалась закатом, горами, красивым вечерним небом, да и в целом, этим удивительным пейзажем западной Испании.       — Любуешься родными просторами? — как можно мягче сказал я, чтобы не напугать свою любимую.       — Да, — Эль улыбнулась, а затем прищурилась, посылая мне хитрый взгляд — Хоть для тебя они будут куда роднее.       — Да-да-да, — сказал я, наигранно закатывая глаза — Я помню, что ты родилась в Японии. Но разве душой ты не находишься тут?       — Ну… В этом, возможно, ты и прав, — хитрый прищур девушки пропал, и она снова устремила свой взгляд вдаль — Хоть это и так, я очень люблю Испанию. Даже, наверное, завидую, что ты местный.       — А чему завидовать? — удивился я — Будто от нас зависело, где мы ходим быть.       Я сел рядом, прямо на голые камни. Всё-таки, испачкаться этой горной, в какой-то степени, даже исторической пылью было не страшно — сейчас на мне были штаны, которые я уверенно называл «армейские». Хотя, конечно, на деле они представляли из себя обыкновенные плотные походные, а значит, их и запачкать не то, чтобы жалко, да и постирать можно в любой момент. Как и Эль, сменившая свою откровенную, но чем-то такую привлекательную школьную форму на комплект простой и удобной одежды, я подготовился к этому недолгому походу.       — Да, но всё же…       Я аккуратно положил свою руку на руку Эль. Она сразу же всё поняла и, улыбнувшись, положив сверху вторую свою ладонь. Её смуглая кожа была мягкой и нежной, словно сам свет от заката, что сейчас заливал небо. Хотя, он скорее до обжигающего горячий, яркий, незабываемый. Что, впрочем, также прекрасно описывало и саму Эль. Все эти дни и ночи, проведённые с ней, вся любовь и страсть, что я чувствовал в это время были тому подтверждением.       — Эль.       — Да? — она повернулась, смотря прямо мне в глаза.       — А зачем ты вообще захотела в этот поход?       Я продолжал улыбаться несмотря на то, что считал тему довольно серьёзной.       — Зачем? — выражение лица Эль сменилось на задумчивое — Наверное… Чтобы мы оставили свой след тут.       — Оставили след? — я немного непонимающе покосился на неё, посерьёзнев.       — Разве ты не сказал, что душой я тут, в Испании, хоть сама и японка? — на этот раз девушка всё-таки улыбнулась — Но при этом едва ли наша школа хоть как-то была связана с этой необычной страной. Она чуть помолчала, будто подбирая слова. Я не стал мешать, хоть и сгорал от любопытства, что же она конкретно хочет.       — Я приметила одну высоту в Кантабрийских Горах, где я хочу установить наш флаг. Пусть хоть где-нибудь в Испании он будет! Она засмеялась, будто её мотивация должна выглядеть неловкой или даже ребяческой. Но я её прекрасно понимал. Даже если бы знал, что она замыслила с самого начала, ни за что бы не отказал в помощи.       — Так вот зачем мы его несём от самой Ла-Коруньи… Я улыбнулся. Это не было мне в тяжесть — флаг был лёгкий, тем более, в разобранном виде. А вот интерес, наоборот, с самого начала только рос, но спросить удобного момента не подворачивалось.       — «Голубая Дивизия»…       — А?       — Да ничего, просто вспомнил, — я снова усмехнулся.       — Что ты там вспомнил? — она легко тыкнула мне пальцем в плечо.       — Это будет немного странно… — я помедлил — Но я сразу вспоминаю своего прадеда.       — Он воевал в настоящей «Дивизии»? — с интересом спросила Эль.       — Нет-нет, — быстро ответил я — Просто помню, что он воевал в гражданской. Не тут, конечно, где-то на востоке.       — И за кого же?       — Стыдно признать, что не помню, — я пожал плечами — К сожалению, с ним я имел слишком мало контактов.       Как бы то не было неловко, но это правда — с ним я общался слишком мало, во многом потому, что он не был мне интересен. Сколько цинично бы то не звучало. Что говорить, если прадед нарвался на конфликт, в котором окончательно потерял расположение даже собственного сына, моего отца? Хотя за это я почувствовал некоторую неловкость уже перед Эль, словно она вот-вот меня осудит за такое. Но с другой стороны… А что мне делать? Я с ним и так почти не контактировал, как и он не старался говорить со мной. Отец и мать не хотели, чтобы я общался с этим стариком, который, с их слов, к сожалению, уже начинал ловить маразм?       — Вот оно как… — протянула Эль.       — Это сложная ситуация. Как-нибудь… Потом тебе расскажу.       — Как знаешь, — она прищурилась — Можешь не бояться.       — А?       — За кого бы не был твой прадед, я, наверное, не обижу память ни его, ни его товарищей.       — Полагаешь?       — Конечно! — Эль хмыкнула — Может, мы и «Голубая Дивизия», но это ещё не значит, что мы ходим строем и фалангами и поклоняемся Франко. Почему-то эти слова зацепили меня. В хорошем смысле. Не знаю, отчего же, но мне всегда казалось, что Эль в целом никак не связана с Испанией, кроме, разве что, «темы» своей школы. Она даже почти не знала языка — и ранее я считал, что даже с основными историческими личностями нашей страны она не знакома. Но я слушал её дальше, желая понять, что же она имеет ввиду.       -…то, что у нас много черт от фалангистов ещё не говорит, что мы сами такие, — продолжала девушка — Просто так исторически сложилось, что именно такой страна стала тогда.       Она вновь чуть помолчала, ковыряя маленьким камушком щель в плоском камне. Не будь сейчас тема разговора такой чувствительной и душевной, я бы пошутил, что Эль, вандалка эдакая, портит средневековые руины, но сейчас было не до того.       — Я люблю вообще всю Испанию. Без разницы, какую — особенно, если это стало частью её истории. Я не политик и не философ, чтобы рассуждать на разные такие темы, я даже не гражданка этой страны. Так зачем же мне искусственно себя ограничивать, если в этом нет смысла?       И снова эта улыбка. Игривая и в то же время просто нежная, красивая. И слова её были мудры — тут я даже я, как коренной испанец, которому было не плевать на судьбу родной страны, согласился с ней. Я в политику не лезу — и то хорошо. Пусть и любовь меня связывает со школой с вполне конкретной тематикой…       — Золотые слова, Эль, — я поднялся.       — Ты куда?       — К тебе, — хмыкнул я и чуть потянул её руку на себя, жестом приглашая встать. Она не стала сопротивляться, поднимаясь. Мы оказались лицом к лицу, отчего я почувствовал её ровное тёплое дыхание. Эль ничего не говорила, видимо, понимая мои намерения. И я, в таком случае, ничего не скажу. Я просто сделаю то, что хочу. И, наверняка, хочет она.       Я тянусь к её губам. И стоит только им соприкоснуться, волны и потоки чувств охватывают меня. Моё сердце часто бьётся от переполняющей меня любви. А Эль, которую я крепко прижимаю к себе, только усиливает эти чувства, что бушуют сейчас внутри меня. А солнце пылало, хотя, скорее, уже сгорало на небе. Розовом, оранжевом и жёлтом небе, в самых разных оттенках этих цветов. И есть только это место — полуразрушенный форт где-то в горах Испании, чистое сказочное небо, яркое тёплое солнце и, самое главное — мы, два влюблённых подростка, готовящихся скоро уснуть рядом друг с другом. И чувствующий не менее яркие и прекрасные эмоции, чем тот закат, что уже, похоже, совсем догорел…