Моё возрождение в ином мире совершенно без вайфу, но с игровой системой

      Погода была отвратительной.       Холодный дождь, туман, пробирающий до костей ветер и слипшийся в противную слякоть мокрый снег и по отдельности были удовольствием редких, если вообще существующих в объективной реальности эстетов, а в совокупности, наверное, не нравились вообще никому. Да и они, судя по пустующим улицам, предпочитали наблюдать за подобным природным безобразием лишь из окон своих уютных квартир. Возможно, дело было в грядущих праздниках — семейные, работающие люди предпочитали проводить предновогодние выходные вместе с семьей, а не шатаясь по улице под промозглым ветром.       Зацепившись взглядом за маршрутку, выезжающую из-за утопающего в тумане поворота, я облегченно выдохнул и прикрыл утомившиеся глаза на десяток секунд. Всего около часа езды, с учетом пробок, и ещё час на метро с пересадками и тогда долгий рабочий день наконец начнётся. Может, в процессе работы успею дочитать недавно найденную мангу, если только мне альтернативно повезёт с количеством покупателей. Ох уж эти завораживающие ледяные пустоши мегаструктуры, кибернетические вирусы, андроиды и рисовка уровня «моё почтение». Красота, лепота.       Оплатив проезд стереотипно выглядящему водителю, я шустро направился к привычному переднему сиденью и, удобно в нём развалившись, прикрыл глаза. Музыка в наушнике убаюкивала меня случайными песнями из плейлиста.       Из сладкой дрёмы меня пробуждают знакомые ноты гавайской гитары, с вокалом, будто поющим саундтрек моей нынешней жизни. Интересно, где я проснулся на своём пути? Это уже середина или лишь начало?       С левой стороны машины виднелись деревья, да кусты с оврагами. Урбанизация на этом участке шоссе почти полностью отсутствует. Значит, это ещё начало, можно будет ещё подремать. Как только эта песня кончится.       Посмотрев для внутренней симметрии направо, я увидел машину. Движущуюся на меня и слепящую фарами дальнего света.       Говорят, что в последние мгновения перед смертью отравленный адреналином мозг посещают самые разные мысли. Кто-то видит лица близких, кто-то думает о давно потерянной любви, кто-то лихорадочно перебирает возможности спастись.       Мои мысли были на удивление спокойными — мне не о чем было жалеть и почти не о чем было мечтать. Прожил всю свою жизнь, плывя по течению судьбы, принимая решения с наименьшим сопротивлением. Было ли это правильно?       Пожалуй так. Не думаю, что кто-то будет вспоминать меня злым словом. Надеюсь лишь, что доброе обо мне тоже скажут. Хотя, буду уж откровенен перед самим собой, это маловероятно.       Машина продолжила своё движение.

***

      Сознание возвратилось, словно кто-то нажал кнопку включения.       Мгновенно в разум пришла кристально ясная мысль: «Я мёртв».       И сразу за ней ещё одна: «Наконец-то».       Хотя я просто не могу поверить, что умер… Так просто, так бананльно. Хех. Я бы предпочёл умереть в случайной перестрелке или от теракта. Круто. Но моя жизнь станет ещё одной единичкой в статистике смертей в ДТП. Довольно грустно, наверное. Вроде бы только от рака и каких-то инфекций люди в большем количестве теряют свои жизни?       Хотя я, что очевидно, мёртв. Так что это уже всё не важно сейчас.       Так. Стоооп. Какое «сейчас»? У мёртвых обычно нет никаких «сейчас». Я что… жив?       Пытаюсь вдохнуть, и ничего не происходит, будто нет ни рта, ни носа, ни лёгких.       Я распахиваю глаза и вижу полностью серую, будто бетонную комнату и серую дверь напротив меня, выглядящую деревянной и тоже серой. Тело же, куда дотягивается взгляд, выглядит как чёрное пятно, обведённое мелом, в котором только примерно можно угадать его очертания. Приходит спокойствие. Всё на своих местах. Всё так, как и должно быть. Я замер бесшумный, недвижимый, едва живой.       Из-за двери послышался какой-то шум.       Меня зовут? Невежливо будет отказывать, я же тут гость.       Подойдя к двери, я положил на неё руку и толкнул. Она отворилась, открыв мне помещение с ещё одной точно такой же дверью и окошком рядом с ней.       — Подойди! — донёсся до меня совершенно нормальный мужской голос из окошка.       Я медленно подошёл. Дверь за моей спиной захлопнулась. Внутри окошка клубилась тьма. Ожидаемо.       — Держи крепко и не потеряй, — сказал голос, и из окошка вытянулась гротескная рука, в своих пальцах, напоминающих больше когти, протягивая мне бирку с номером «98». — Ты столбом не стой, дальше иди.       Я взял номерок, и рука стремительно втянулась в окошко. Дверь отворилась, и я увидел помещение во всех деталях напоминающее виденный мной когда-то амфитеатр в Херсонесе, кроме, разве что, наличия крыши, лишних стен, огораживающих пространство сцены, и материала. Все стены с потолком и скамейки-ступени, были выполнены из серого бетона.       По всему пространству театра, кроме сцены, присутствовали похожие на меня тени. Большинство из них сидело, хотя некоторые бесцельно шатались, тыкаясь друг в друга. Я сел на одно из мест где-то посередине, не близко, но и не далеко от других призраков и сцены. Время текло вокруг меня, сидящего на ступенях театра, двигалось сверхразмерной рекой, размывая мысли и чувства. Призраки кружащиеся вокруг тёмными линиями и время от времени застывающие на зрительских местах.       — Внимание! Мы начинаем лотерею! — вернул меня в действительность голос со сцены.       На сцене театра уже стояло колесо удачи без каких-либо обозначений, и рядом с ним высокий человек, одетый в костюм и цилиндр.       — Сейчас я буду называть номера, — сказал он торжественным голосом. — Чей номер я назову, выйдет на сцену, раскрутит колесо и дальше Случай решит вашу судьбу, — он радостно замахал руками, немного при этом подпрыгнув, и продолжил. — Вы также, ну если не хотите, можете не выходить и тогда, скажем это вот так, судьбу вашу будет решать уже не Случай!       Лотерея с неизвестными призами началась. Ведущий говорил, призрак вставал с кресла, поднимался на сцену, крутил колесо и после приватных слов от ведущего уплывал в одну из дверей в стене за сценой. Иногда после названного номера никто не выходил, и он называл следующий. Один за другим. Пока, наконец, не назвал мой.       — Номер девяносто восемь! — всё также радостно, как и в первый раз, прокричал человек в цилиндре.       Я поднялся на сцену и, подойдя к колесу, разглядел ведущего этого шоу. Лицо, издали казавшееся нормальным, на самом деле почти отсутствовало. Его черты были размытыми, нечёткими. Будто нарисованными очень прозрачной кистью на сухой, мертвенно серой коже. Которая, однако, была достаточно выразительной, чтобы по её изгибу можно было сказать, что он улыбался. Ему нравилось происходящее, чем бы оно ни являлось на самом деле.       Ведёт ли меня путь судьбы? Сейчас и узнаем.       Не медля больше, я схватился за ручку колеса и крутанул его. Сделав всего один полный оборот, оно быстро замедлилось и, щёлкнув невидимыми зубьями, остановилось.       — Отлично, ну, даже можно сказать, что тебе довольно повезло. Можешь идти, — он кивнул на дверь за сценой, и его улыбка на секунду расширилась ещё немного больше. — Номер девяносто девять! — продолжил он приглашать на сцену следующих участников.       Дверь плавно открывается. Мне нет нужды сопротивляться приказу. Я прохожу сквозь открытый для меня дверной проём.       Комната была похожа на ту, с которой я начал. Однако, в этой стоял стол с парой стульев. За одним из них сидел ещё один «безликий» с другим головным убором, федорой, а не цилиндром. Увидев меня, он довольно улыбнулся.       — Я знаю. Вы же не до конца понимаете, в какой именно ситуации оказались, не так ли? — говорит он, складывая руки домиком перед собой.       — Да, наверное… Вот это вот всё, если честно… Это, наверное, не совсем, то, что я ожидал от собственного посмертия или… — беспорядочно перебирая слова, ответил я, садясь на стул.       — Понимаю, — кивает он. — Я здесь чтобы дать Вам частичную консультацию перед отправкой. У Вас есть три вопроса, на которые я отвечу в достаточной степени развернуто, после чего Вы выйдите в ту дверь, через которую зашли.       Всего три?       Нет! Это был бы, наверное, самый тупой вопрос который только можно задать в данный момент. Для начала стоит уточнить куда меня отправят. Это критически важно, ведь я, видимо, попал в сети каких-то РОБ-ов или чего-то подобного.       — Отправкой куда?       — В континентальный мир земного типа, который когда-то был чем-то вроде испытательного полигона, но сейчас он уже довольно продолжительное время не используется по назначению из-за отсутствия на нём необходимого… Сеттинга. Также, вследствие некоторых испытаний, множество… Разнообразных форм жизни было «экстренно освобождено», — кавычки были явно заметны в его тоне, — что может быть препятствием для жизни в данном мире, однако, есть и некоторые положительные последствия для местного населения. Некоторые… эксперименты положительно повлияли на выживаемость каждого отдельного индивидуума, и эти улучшения будут доступны Вам, дабы не выделять более необходимого, — немного нахмурившись он продолжил. — И да, Вам крайне нежелательно распространяться о своём «необычном» происхождении.       Это ничего особо не проясняет, видимо на планете есть какая-то агрессивная флора или фауна и, возможно, какие-то аномалии, так-то там может быть что угодно. Фразы слишком обтекаемые.       Нужно что-то уточнить. О каких улучшениях он говорил? Или лучше спросить про то, какие испытания там проводились? Хотя, наверное, с улучшениями будет и так понятно, а вот про испытания стоит узнать.       — Какие испытания проводились на этой планете?       — Испытания имели… — он запнулся ещё дольше обычного. — Достаточно разноплановый характер, перечислять их все будет лишь пустой тратой нашего крайне ограниченного времени. Изначально основными направлениями испытаний шло тестирование аурного вооружения и межпространственных защит.       Это любопытно.       Но всё ещё очень расплывчато. Оба направления, при должной фантазии, могут быть чем угодно — от магии, до геймерской системы. Да и говорит он про начальные направления, а перерасти они могли вообще во что угодно. Остался последний вопрос. И он наверняка опять ответит так, чтобы ничего не сказать по делу.       — Что со мной случится, если я умру там, после высадки?       — Как повезёт, может опять к нам, а может и нет, — он выпрямился и, указывая рукой на дверь, продолжил. — А на этом всё. Прошу, выйдите.       Ох, я идиот! Нужно было спросить на кой ляд я вообще здесь, или хотя бы зачем им меня куда-то высаживать. Ну, хорошая мысля приходит опосля. Как всегда, силён лишь задним умом. В любом случае, спорить с таким собеседником не хочется, да и обстановка не располагает для ведения дискуссии.       Выйдя из-за стола, я обернулся, чтобы увидеть, что дверной проём, через который я до этого прошёл, заполонила матовая, абсолютно чёрная поверхность. Выглядит опасно. Вернуться не получится. Это путь в одну сторону.       Нет. Сейчас не время для страха неизвестного, всё и так с ног на голову. Хуже уже не будет. Отринув краткий испуг, я шагнул вперёд, полностью погрузившись во тьму.       Тишина и пустота.       Ни опоры, ни остатков ощущений.       На бесконечно долгую секунду мир исчез.