Лишнюю пару минут

...Тьма... Бескрайняя, всепоглощающая темнота, простирающаяся на многие миллионы миль за пределами поля моего зрения, уходящая в бесконечность; чужая, неизведанная и неприветливая. Множественные, разбросанные по этому пространству, тускло светящиеся небесные тела казались отсюда совсем мелкими и незначительными, когда на самом деле сливались, образуя друг с другом грандиозные звёздные скопления или даже целые галактики. И всё же, стоя у панорамного иллюминатора, я, как бы игнорируя наличие всех этих звёзд, неизменно направлял свой взор в одну точку. Затмевая собой всё прочее свечение, моим вниманием полностью овладела огромная, ярчайшая звезда, от которой всё больше отдалялся наш корабль, стремительно рассекавший просторы космоса. Сорренссиум. Центр, ядро нашей системы. Светило, чьи размеры в тысячи раз превосходят размеры нашей крохотной планеты Фардрон. Голубой сверхгигант, готовый вмиг испепелить любого, кто осмелится подступиться к нему слишком близко. В честь этой звезды я получил своё имя. И вот сейчас, глядя на солнце воочию, я как никогда ощущал всю глупость и ироничность того факта, что имею наглость называться так же, как величают люди этот могущественный космический объект. Ведь где Сорренссиум, а где я?.. Попавши в космос, сразу осознаёшь, какая же ничтожная песчинка человек в этом необъятном, враждебном мире. Холодный, голубоватый свет солнца тем временем уже порядком слепил глаза, но какая-то невидимая сила будто бы мешала мне отвести их в сторону, заставляя и дальше неподвижно стоять и всматриваться в небесное светило, размышляя о тяжести своего бытия, о несчастной участи, предполагавшей моё двухмесячное пребывание на космическом корабле вместе с восьмью другими юношами в рамках университетской практики, на которую я отправляться совершенно не горел желанием, какой бы там честью, как вовсю вещали в новостях, это ни было. — Фиолетовый, — вдруг донёсся до меня голос словно через толщу воды. Я вздрогнул, от неожиданности не сразу сообразив, что обращаются ко мне, ведь был вовсе не приучен к тому, чтобы отзываться на свою национальную принадлежность. И тем не менее инстинктивно повернул голову к внезапному собеседнику. Мой сосед по каюте, Оранжевый, уже будучи, подобно мне, переодетым в форму, сидел на заправленной кровати и, развернувшись вполоборота, сосредоточенно смотрел на меня. — Что-то интересное там? — спросил парень, коротко кивая на ранее внимательно изучаемый мной иллюминатор. Уголки его губ доброжелательно приподнялись. — А, да нет, это я так... — моментально стушевался я и, оторвав успевшую замёрзнуть ладонь от холодного стекла, не глядя на соседа, зашагал в направлении своей кровати. Усевшись на её край, неловко сложил руки перед собой на коленях и продолжил: — Просто задумался немного, — я натянул на лицо полуулыбку и посмотрел на Оранжевого. От долгого, беспрерывного изучения слепящего света перед глазами стояли яркие белые пятна. — Ясно, — кивнул сожитель, видно, приняв решение меня не донимать. — Мы просто вчера с тобой так и не познакомились толком, — это было правдой. Вчера после взлёта и подробного инструктажа от нашего капитана Синего и экскурсии по кораблю от него же большинство ребят просто сразу легли спать, тем более, что время уже подходило. — Вот я и решил с тобой сейчас поболтать. Тебя как звать-то? — задал он простой вопрос. — Соррен, — машинально ответил я, заранее предвещая глупые вопросы касательно того, почему же меня так назвали. — Соррен? — слегка нахмурившись, переспросил Оранжевый, но получив от меня утвердительный кивок, не стал ничего уточнять, а просто радостно улыбнулся и выдал: — А я Ронтур. Будем знакомы! — Да, — негромко произнёс я, неуверенно улыбнувшись, смотря на его счастливое лицо. Должно быть, Ронтур очень хотел полететь в эту экспедицию, подумал я. И сейчас, глядя на то, как по-доброму Оранжевый ко мне относится, я невольно начинал проникаться к нему симпатией. — Ну что ж, пора бы уже и в столовую на завтрак собираться, как думаешь? — непринуждённо осведомился сосед спустя пару секунд молчания. Он живо поднялся с кровати и потянулся, широко раскинув руки в стороны. — Но нам ведь было велено приходить к половине десятого, разве нет? — вставил я, наблюдая за его действиями. Конечно, в космосе не существовало времён суток, однако жить мы обусловились по привычному всем времени, что было сейчас дома, на Фардроне. — Именно так, — подтвердил Ронтур, снова разворачиваясь ко мне лицом, — И сейчас как ра-а-аз, — он мельком взглянул на электронные часы, стоящие на прикроватной тумбочке. — Десять минут десятого, — вновь посмотрел на меня, улыбаясь. Я же изумлённо уставился на него. Как десять минут? Я ведь проснулся в восемь, оделся. Не мог же я час простоять у окна? Или мог? — Так что лучше уж придти пораньше, чем опоздать, ведь не знаю, как ты, а я вот думаю, что мне крупно повезёт, если я смогу найти путь в столовую с первого раза, — Оранжевый весело усмехнулся собственной шутке, и я, вставая с кровати и направляясь к выходу из каюты вслед за ним, не смог не улыбнуться в ответ, — Да и знаешь, этот Синий вчера не произвёл на меня впечатление очень понимающего человека, готового прощать нам опоздания. Я вновь слегка улыбнулся, опустивши голову, и, выйдя с соседом из комнаты в длинный пустой коридор, захлопнул за собой тяжёлую металлическую дверь. Как нам было вчера сказано, блокироваться двери должны были самостоятельно. Попадать же назад следовало по выданной каждому пластиковой карточке. Тогда же я поклялся самому себе, что буду тщательно следить за тем, чтобы, выходя, случайно не оставить свою карточку в каюте, а то в противном случае невозможность туда вернуться была бы как минимум очень неприятной. Корабль, на котором мы путешествовали, именуемый Скелдом, был без преувеличений просто огромен. Просторные помещения с высокими потолками, длиннющие коридоры со множеством дверей, назначение многих из которых я вчера так и не смог понять... Я невольно поражался тому, что правительство решилось выделить подобный корабль каким-то студентам-второкурсникам, пусть даже и занявшим призовые места в научном конкурсе и признанным достойными того, чтобы провести в космосе эти два месяца, за которые летательный аппарат должен был обогнуть систему Сорренссиума по кругу и вернуться назад. Видимо, власти очень уж хотели нас порадовать и позаботились о том, чтобы ни у кого из участников экспедиции, не дай Бог, не случилось приступа клаустрофобии во время полёта. Рассуждая так, я совершенно не смотрел по сторонам и просто плёлся за впереди идущим Ронтуром, уповая на то, что он выведет нас куда надо, потому что сам, сколько себя помнил, всегда страдал проблемами с ориентированием на незнакомой местности. И вот, спустя минут десять блужданий по кораблю, мои надежды оправдались: впереди послышались радостные голоса других членов экипажа, и, завернув за угол, мы с Оранжевым очутились в кафетерии. Тот, как и всё на этом корабле, был явно рассчитан на несколько больше, чем девять человек, и скорее походил на небольшой ресторанчик. Одна из стен полностью представляла собой длинный, панорамный иллюминатор от пола до потолка, как тот, что был у нас в каюте, другие же были просто окрашены в приглушённые синий и красный цвета. За центральным круглым столом собрался уже почти что весь экипаж, и по моим скромным подсчётам не хватало тут только капитана. — Всем доброе утро! — воскликнул мой сосед по комнате, направляясь прямиком к этому столу, тем самым побуждая меня последовать за ним. — Мы не опоздали? — Доброе, — сразу откликнулся Жёлтый и, приостановив на мгновение своё поедание сэндвича, приветственно приподнял раскрытую ладонь, искренне улыбнувшись. Я слегка поёжился, отметив, что взгляды всех членов экипажа вмиг были прикованы к нам с Оранжевым, пришедшим позже других. Уж что-что, а привлекать к себе лишнее внимание я никогда не любил. — Да не, не опоздали, — отвечая на заданный вопрос, непринуждённо бросил Циановый, отведя глаза от нас с Ронтуром и начав выбираться из-за стола. Видимо, решил, что всё, что можно было, он уже съел. — Синий-то, как видишь, пока что придти не соизволил, — в его голосе я без труда различил некий упрёк, смешанный с насмешкой. Юноша встал у своего посадочного места между Чёрным и Красным и, манерно скрестив руки на груди, вновь обратил свой взор на Оранжевого. — Ну, у него ещё есть для этого пара минут, — встрял Красный и хмыкнул, головой указав на часы на стене. Подумав, что ребята уже увлеклись своим разговором, и до меня им нет совершенно никакого дела, я, дабы не стоять тут бессмысленно, развернулся и направился к холодильнику в углу помещения, чтобы добыть себе еды. Вытащив оттуда контейнер с каким-то бутербродом, я вначале пристально оглядел его со всех сторон, словно проверяя на пригодность для употребления в пищу, после чего всё же решил дать ему шанс и засунул контейнер в микроволновку, выставив таймер на три минуты, как и было велено. Облокотившись спиной о холодильник, я со стороны стал наблюдать за экипажем. Циановый, видно, уже по какой-то причине успел вступить в полемику с Чёрным и теперь что-то увлечённо ему доказывал, театрально размахивая руками, на что тот в основном хмурился, лишь иногда вставляя ответные реплики. Микроволновка издала завершающий сигнал, и я, вынув свой разогревшийся завтрак, направился с ним к остальным, по пути разминувшись с Ронтуром, тоже пожелавшим пойти на поиски чего-нибудь съестного. Подойдя к столу, я поставил на него свою еду и молча присел на свободное место рядом с коротко стриженным беловолосым парнем Кардаасом, моим однокурсником из университета. Несмотря на то, что мы проучились вместе почти что полтора года, я едва ли мог припомнить и пару случаев, когда мне доводилось с ним разговаривать. Парень всегда казался мне нелюдимым и слишком погружённым в учёбу, чтобы заводить близкие знакомства. Хотя я и сам в силу своего зажатого характера не мог похвастаться тем, что общаюсь хоть с кем-нибудь, помимо моей младшей сестры. Свободное от учёбы время, коего у меня обычно было не так много, я предпочитал проводить дома, в уединении, за чтением любовных романов и сладкими мечтами о том, что когда-нибудь всё само собой, каким-то неведанным мне магическим образом, изменится. Просто кивнув Белому в знак приветствия и получив от него такой же сухой кивок в ответ, я вскрыл контейнер с сэндвичем и принялся есть, сразу же с удивлением обнаруживая, что еда из морозилки, оказывается, хоть и не обладала особо выдающимися вкусовыми качествами, почти ничем и не отличалась от свежей. Проведя всю жизнь в довольно зажиточной семье, я ни разу до этого не пробовал полуфабрикаты, так как еду и мне, и сёстрам всегда готовили домработницы. Ну что же, всё когда-то бывает в первый раз. — Ну и гадская же здесь, однако, пища, как считаете? — внезапно выпалил Циановый, вновь присаживаясь за стол. От неожиданности я этой самой пищей чуть не поперхнулся. Видно, парню всё же наскучило стоять одному в стороне и ждать, когда поедят другие. — И её-то нам придётся есть ещё целых два месяца... — наигранно сокрушённо вздохнул он, взглядом обведя всех присутствующих в ожидании ответа. Этот парень вообще, как мне показалось, просто любил разговаривать, причём неважно, на какие темы, лишь бы только поделиться с другими своей крайне значимой точкой зрения. И при одном лишь взгляде на себя производил впечатление человека излишне самоуверенного. Циановый был совершенно тощий и невысокий (где-то с меня ростом, быть может, чуть выше), но это, казалось, совершенно ему не мешало, чего я, извечно комплексующий по этим двум поводам, никак не мог понять (особенно сейчас, сидя в обтягивающей тёмно-фиолетовой форме, демонстрирующей, я был уверен, все недостатки моей фигуры). Однако при всём при этом юноша явно обладал небывалой харизмой и, чего уж точно никак не отнять, очень красивым правильным лицом, обрамлённым спадавшими на плечи вьющимися волосами, по цвету больше уходящими в зелёный, нежели в голубой. Между Циановым, Жёлтым и Красным завязался оживлённый диалог, заключавшийся в основном как раз таки в обсуждении здешней кулинарии. И первый, докладывая всем, почему то, что он сегодня съел, его совершенно не устроило, активно жестикулировал и будто бы желал заполнить собой всё пространство, крича всем своим видом: «Ну посмотрите же вы на меня!». Обычно я настороженно относился к такому типу людей. Возможно, отчасти из-за того, что, будучи ужасно замкнутым и закомплексованным, сразу начинал чувствовать себя неловко от неумения поддержать с ними разговор должным образом. Сейчас же я, не обязанный принимать участия в беседе, просто особо не вслушивался в то, что там рассказывал Циановый, однако, жуя свой бутерброд, с удовольствием наблюдал за его подвижной мимикой. Я сам не заметил, как невольно засмотрелся на парня, вновь полностью уйдя в свои мысли, так что мимо меня даже прошёл тот момент, когда вернулся за стол мой сосед по комнате, с радостью присоединившийся к общей дискуссии. Очнулся же я только тогда, когда в кафетерии появился долгожданный Синий, сразу же громко заявивший о себе. — Доброе утро, экипаж! — с порога воскликнул капитан, заставляя все голоса за столом вмиг смолкнуть. Я дёрнулся, резко возвращаясь из пучин своего сознания в реальность. Осознав, что всё это время я, откровенно говоря, неприкрыто пялился на симпатичного Циана, тут же опустил голову и упёрся взглядом в столешницу, сгорая со стыда и изо всех сил надеясь на то, что никто этого просто не заметил. — Итак, с этого дня у всех вас появятся некоторые обязанности, которые вы в свою очередь должны будете своевременно исполнять, — словно бы чеканя каждое слово, сходу начал вводить в курс дела Синий, приближаясь к нашей компании. — Задания эти будут отнюдь не сложные, но они необходимы для того, чтобы вы не шатались по кораблю без дела в своё удовольствие и были заняты хоть чем-то. Я отнял взгляд от стола и в следующую секунду встретился глазами с подошедшим капитаном. Тот, сведя тёмные брови к переносице и плавно переводя взгляд от одного члена экипажа к другому, не иначе как желал прожечь в нас зияющую дыру. Синий был, очевидно, старше нас всех и опытнее (неспроста ведь его назначили здесь главным), и своей этой властной манерой речи, видно, желал в очередной раз подчеркнуть свой статус и закрепить в головах даже самых непонятливых, что подчиняться тут следует ему. И вкупе с этим пробирающим до дрожи взглядом и впечатляющим ростом под два метра определённо добивался желаемого эффекта: ещё вчера я подумал, что должно будет произойти что-то действительно поистине страшное и необратимое, чтобы я хотя бы просто рискнул обратиться к нему с чем-либо. Мне моментально стало некомфортно, и я снова поспешил нарушить зрительный контакт, направив свой взор в неопределённую сторону. Большинство же, ничего не говоря, продолжали сканировать Синего в ответ. — Сейчас каждый из вас получит по планшету, — выдержав недолгую паузу, вновь заговорил капитан и принялся доставать содержимое принесённой с собой сумки. Неспешно пройдясь вокруг стола, он всучил каждому тот самый обещанный планшет. Я, изучая, сразу же покрутил его в руках. Маленький, чёрный, лёгкий, совершенно обычный. Зато, очевидно, совсем новый: на стекло всё ещё была наклеена заводская защитная плёнка. О предназначении данного устройства я мог лишь догадываться и оттого вновь решился повернуть голову к Синему, приготовившись слушать его объяснения. Тот же взял себе ещё один такой же гаджет и на его примере принялся нам всё показывать. — В общем включаете тут сбоку и сразу видите, что функций не так уж и много. Тыкаете сюда — высвечивается карта корабля, — он развернул свой планшетник экраном к нам. — Думаю, первое время она может вам понадобиться, пока не освоитесь. А вот здесь вот, — нажал на другую кнопку. — Ваш список обязанностей. Каждый день он будет автоматически обновляться. И хоть выполнение вами некоторых из этих заданий никто не в силах будет проверить... — капитан помолчал, делая глубокий вдох. — Я всё же настоятельно рекомендую их выполнением не пренебрегать, — в его голосе ещё более отчётливо зазвучали стальные нотки, и Синий вновь обжог нас взглядом, не предвещавшим ничего хорошего. — Потому что, как мне кажется, вам самим это будет полезно. Иначе зачем вы вообще здесь находитесь? — вопрос был, очевидно, риторический. Возможно, дело было в том, что я просто, как всегда, усердно сам себя накручивал, однако всё больше мне начинало казаться, что капитан уже нас будто в чём-то обвиняет, хотя мы ещё по определению ни в чём провиниться не могли. Слушая его, я всё больше нервно комкал ткань формы на коленях, жутко жалея о том, что скамейка, где мы сидели, не была оборудована спинкой, в которую бы мне можно было вжаться. Для внутреннего успокоения оставалось только пытаться спрятаться за высоким, кудрявым Зелёным, сидящим рядом со мной по другую сторону. — И да, — наконец продолжил Синий, обратившись к экрану планшета. — Здесь также предусмотрена кнопка сообщения об экстренной ситуации. Чтобы в случае, если вы обнаружили какую-то поломку, могли об этом всем сразу донести. Разумеется, хотелось бы, чтобы она, эта функция, нам никогда не пригодилась. А вот каждому, кто захочет нажать на кнопку по приколу, будьте уверены, не поздоровится. Уж за этим я лично прослежу, — капитан сверкнул глазами в нашу сторону, и у меня не осталось никаких сомнений в правдивости его слов. — Ну что ж, на этом, я думаю, и закончим. — Капитан, — вдруг неожиданно, когда Синий уже собрался уходить, словно очнулся Зелёный. — И когда же можно будет приступать к выполнению заданий? — я невольно восхитился тем, как спокойно и уверено прозвучал голос парня при обращении к нашему злому боссу. Да и тем, что он вообще смог задать ему вопрос. Синий повернулся и смерил его таким убийственным взором, словно бы чётко показывая, какую фигню он сморозил. — Сейчас, — вложив в это слово максимум раздражения, ответил он Зелёному. — Встречаемся все за ужином, обсудим, как прошёл первый день. Но если вдруг понадоблюсь раньше, ищите меня в администрации. Сказав это, он наконец зашагал к выходу из помещения и вскоре оставил нас одних. Подождав немного, ребята потихоньку начали выползать из-за стола, обмениваясь своими впечатлениями. — Важный такой весь из себя, — с большой долей неприязни говорил Циановый, попутно тыкаясь в экран своего планшета. — Кабздец просто. И главное, за своё опоздание на десять минут так извиниться и не соизволил, упырь. — Ну-ну, — стоящий рядом с ним Красный досадливо покачал головой. Я включил планшет и сразу решил просмотреть список заданий. Первым номером на сегодня значилась проверка системы очистки кислорода, потом перекачивание данных из навигационной и загрузка их в администрации, ну и наконец дозаправка двигателей топливом. Вроде бы на первый взгляд немного, да и сложности вряд ли должны возникнуть. По крайней мере я на это очень надеялся. Пометив пункты у себя в голове, я выключил устройство и, оглядевшись, заметил Ронтура, что стоял и, задорно смеясь, весело обсуждал что-то с Жёлтым. Поколебавшись пару секунд, я собрал всю свою волю в кулак, взял планшет под мышку и всё же решился к ним подойти. Вдруг у них задания там же, где и у меня, либо поблизости? Оранжевый ведь так мило со мной разговаривал, да и к тому же он мой сосед по комнате. Было бы здорово с ним подружиться. И Жёлтый этот тоже производил впечатление хорошего парня. — Хей, Соррен! — радостно окликнул меня Ронтур, завидев, как я к ним направляюсь. — А-а, привет!.. — неловко проговорил я, встав рядом с ними, и тут же понял, какую чушь изрёк, мы ведь буквально недавно поздоровались. Захотелось со всей мочи врезать себе ладонью по лицу. — Ну, я тут просто подумал... В общем, мне тут в Кислород надо, ну и... Вам случайно не надо туда же или в какое соседнее место? — М-м, нет, — улыбаясь, протянул Ронтур, почесав затылок. — Туда нам сегодня не надо. Мы вот как раз в реактор идти собирались. Это вроде, если я не ошибаюсь, в противоположной от Кислорода части корабля? — Вроде как да, — поддакнул ему Жёлтый. — А-а-а, ну тогда... — я расстроился и занервничал ещё больше. Сжав рукой правое предплечье, старался судорожно подобрать слова. — Понимаю... Жаль... Ну, в таком случае я, пожалуй, пойду?.. Удачи вам, ещё увидимся! И, не дождавшись от ребят ответа, я развернулся и, можно сказать, рванул к выходу из столовой, спиной остро ощущая на себе их взгляды, но будучи не в силах обернуться из-за обуревавшего чувства стыда. Позор, какой позор... Когда же я уже научусь нормально взаимодействовать с людьми? В детстве я думал, что этот опыт обязательно придёт с годами, но вот уже сейчас, в свои неполные двадцать, я больше не был в этом так уверен. Почему я сбежал, почему не предложил им выполнять задания вместе, по очереди, сначала там, где нужно одному, а после — там, где другому? Ну всё, уже поздно. Зато теперь Жёлтый и Оранжевый в своём сознании гарантированно заклеймят меня странным неврастеником. И ходить мне сегодня всё же придётся в одиночку. Впрочем, а когда было иначе? Я вышел в коридор и открыл на планшете карту корабля. «А ведь это реально удобно, — пронеслось у меня в голове. — Будь у меня карта сразу, не пришлось бы нам с Ронтуром бродить по Скелду в поисках кафетерия». Эта мысль, хоть и немного, но заставила меня приободриться, и, решив побыстрее покончить со всем этим, я отважно направился навстречу выполнению заданий в гордом одиночестве.