Сладкий привкус горечи

Чарли приходит домой, убитая горем, никто снова не принял её идею. Она так устала искать тех кто её поймёт и поддержит. Устала стараться. Все её клетки тела выдохлись, и она выпускает их наружу алыми следами по руке, ведь там им слишком тесно. По щеке проходит лишь одна тонкая и мокрая дорожка, на большее уже не хватает ни сил ни каких-либо эмоций. Больше ничего. Но… Кто-то неожиданно обнимает её со спины. Она вздрагивает, а чужая голова ложится ей на плечо, утыкаясь подбородком. Запах металла, сырости и старины говорят лишь об одном человеке. Его улыбка ощущается даже, если не смотреть ему в лицо. Шарлотта лишь немного отвернула голову от сильного аромата. Едкого, мерзкого. — хей, милая, что ты делаешь? Он прикладывает ладонь к её запястью и крепкой хваткой сжимает. Аккуратно, заботливо, он не хочет ей навредить, не так ли? По крайней мере, Чарли старалась в это верить. — я же просил тебя больше не делать ничего подобного. Он говорит тихо, почти шепчет ей на ухо, а Чарли даже не знает как он вошёл в её квартиру. Ей даже и не хотелось думать об этом и размышлять о том, как он узнал, что она уже дома. — нц-ц-ц, плохая девочка, нельзя вредить себе, дорогая Он поднимает её руку, Магне поддаётся, она и не собирается сопротивляться, всё её тело в его власти, что-то влажное и горячее проходится по запястью и выше, заставляя щипать и стонать повреждённый участок тела. Девушка закусывает губу, стараясь скрыть болезненные звуки. — кхх.. Аластор — шшш Аластор отрывается от сладкого вкуса металла на своём языке и приближается к её щеке. — тебе больно? Прости, я хотел помочь. Она молчит. Молчит и просто не знает, что сказать. Тело кричит оттолкнуть его, но Магне так сильно хочет сказать «спасибо». Он легко касается пальцами её шеи, она ощущает что-то липкое на своей коже. — тебя снова осмеяли? Снова причинили боль? Чарли робко кивает и до сих пор не смеет смотреть на него или вообще двигаться. Его правая ладонь мягко прошлась по золотистым волосам. — не бойся, скоро всё это закончится. Каким образом, она не решается спросить его, сердце Чарли бьётся быстрее, она инстинктивно сжимается сильнее, ощущая тепло чужого тела. — почему ты молчишь? Чарли не знает что ответить ему. — прошу, говори Он легонько надавливает подушечками пальцев на нежную кожу шеи. — мне... страшно.. — ты боишься меня? — не знаю. — закрой глаза и повернись ко мне. Словно закрытие глаз скроет этот аромат или если бы глаза были открыты, то она могла бы разглядеть хоть что-то в этой кромешной тьме, но Чарли слушается и медленно поворачивается к нему. Он кладёт ладонь ей на лицо, она ощущает что его дыхание стало ближе, от чего она зажмуривает глаза сильнее. Аластор целует её в уголок губ, медленно и нежно переходя и к самим губам. Девушка ощущает солёный привкус, чувствует что-то холодное на своих дрожащих руках, которые аккуратно хватаются за него. Хах, она ведь вся хватается за него… Словно он — последняя надежда. Её спасение. Аромат, исходящий от парня уже практически не ощущается, он медленно въедается в кожу Чарли. В саму Чарли. Он прикусывает её губу и тянется цепкими пальцами к пуговицам её рубашки, расстёгивая одну, вторую, третью. Этого Магне не боится, ведь она знает, что на это ему точно плевать, у него другие цели, от чего тело покрывают мурашки ещё быстрее, нежели от прохлады, которую ощутила чувствительная кожа её тела или если бы он делал всё же что-то непристойное. — прости, но мне нужно проверить… Лёгким движением он опускает рубашку с плеч, ткань легко поддаётся и стекает по бледным рукам. Аластор смотрит на повреждённую кожу девушки, осматривает каждый сантиметр. Как он, чёрт возьми, что-то видит в этой темноте? Словно хищник. А Чарли так скоро не оставит и кусочка чистого места на тонкой коже. — так нельзя, Чарли. Будто бы он сам лучше, думает Шарлотта, ведь всё его тело покрыто шрамами. — прости… Говорит она, как будто виновата перед ним, а не перед своим собственным телом. Он выдыхает, возвращая к себе улыбку. — можешь открыть глаза. Она медленно раскрывает глаза, несколько раз моргая. Шарлотта видит лишь чёрный силуэт и горящие глаза, но и их достаточно, чтобы захотеть вырваться из его рук, сжимавших хрупкие плечи. — Аластор… — да, милая? — ты всегда… Будешь рядом? — разумеется, я никогда не покину тебя. Она доверяет ему. И сама не знает; от отчаяния, страха быть одной или от того, что действительно есть тот кто понимает её, хочет помочь, кто не оставит. Может она даже… любит его? И Чарли хочется плакать Только вот… От чего?